Во славу святой инквизиции!

Мир меняется с бесконечной скоростью, несётся, словно ветер в северных странах, не давая людям даже шанс на адаптацию. На свет стали появляться особые дети, способные на то, что не могут простые люди, их ладони творили чудо, а глаза сияли. Такие дети должны были стать чудом, но получилось иначе. Средние века, тогда слово магия ассоциируется с дьяволом и костры, где жгли женщин горели чуть ли не каждую неделю. Времена великой инквизиции. Неизвестность пугает, таких детей прятали как могли, но разве маленький разум может осознать в чем дело? Нет, рано или поздно дети проявляли себя. Лишь в единицах случаев успешно скрывали свои силы, в противных случаях матери брали ответственность на себя, принимая участь своих детей. Тысячи женщин шли на это, лишь бы защитить свое дитя от страшной гибели от казни без вины. Они живут в страшное время и тем временем эти дети росли, питаясь жгучим страхом и ненавистью. Глядя на то, как горят кровавые костры, они питают жгучую ненависть ко всем, кто носит черные одежды, называя себя святой инквизицией. Яркое пламя забирало жизни и всё это отражалось в детских, невинных глазах. Они чужие для них, им не место среди простых людей…чистых от греха и демонов. Среди тысячи людей они затерялись, ведя простую жизнь. Такие дети прятались как могли, использовали макияж, ухудшая свою внешность, ведь красота — признак ведьмы. Красили волосы углем, ведь рыжие или светлые локоны — признак дьявольской сущности. А те, у кого есть на лице видимые веснушки, убегали в леса, ведь это тоже признак магии внутри. Такова была участь тех, кто родился иным, другим. Благо они научились жить среди простых людей. Городская площадь, наполненная возгласами простых людей казалось бы живёт своей жизнью. Торговцы зазывают людей, чтобы распродать товар, а те гуляют среди таких же, как и они. Везде слышится смех детей, а в воздухе аромат еды, рядом с прилавком с мясом сидят коты, которые изредка угощаются едой. Жизнь кипит в самом центре этого маленького провинциального городка Франции. Темные волосы заплетённые в косу, небольшой шрам над губой и хмурый вид лица. Для всех она сиротка, которую взял ювелир, когда был молод и с тех пор она ему, пусть не родная, но дочь. Альфред Рид славится своими изделиями на весь город, а его дочь пользуется уважением, как простая девушка, но хорошая с хорошим отцом. Подойдя к одному прилавку, Лу приподнимает корзину, глядя на торговку. — Здравствуйте. Морковь, капуста, свекла. — произносит особа, указывая на овощи, которые ей приглянулись. Она её знает, эта женщина нередко была добра к ним, но вся её доброта начиналась и заканчивалась на любви к Альфреду. Нередко приносила приготовленную ею еду, лишь бы увидеть лицо мужчины и Энн можно понять. Её жизнь едва ли можно назвать счастливой: двое детей и оба уехали в столицу, а супруг выпивает, поднимая руку на жену. В этот момент на сцене появляется добрый и обходительный мужчина, который в одиночку воспитывает ребенка. Прекрасная замена. В любом случае Лу нет до этого дела, они взрослые люди, сами смогут разобраться. — Здравствуй, Лу, как отец? — накладывая, спрашивает женщина. Её улыбка вымученная, едва ли можно назвать её естественной и она бы рада пресечь, да жаль её. Она аккуратно складывает овощи в корзину девушки, словно это что-то важное. — Нормально отец. — кратко, так всегда говорит она. Альфред уж поразговорчивее будет, но говорят они одними устами, одинаково правильно, так что их слушать хочется больше, чем тех же священнослужителей. Лу оплачивает покупку, коротко попрощавшись с женщиной. Самое время вернуться к нему, тому, кто не побоялся взять к себе особое дитя. Альфред знает о способностях девочки и не побоялся взять к себе такое дитя, просто потому что посчитал нужным. Зайдя в лавку, звучит маленький колокольчик. — Это я! — кричит девушка, давая отцу понять, что это не новый клиент. Спустившись вниз, девушка оставляет корзину на кухне, возвращаясь к мужчине. — Прогулялась? — начинает разговор мужчина, попутно пыхтя над украшением для очередных богачей. На его лице лёгкая улыбка, еле видная из-за бороды, которая дополняет его холостяцкий образ. — Да, Энн интересовалась как у тебя дела. — завести этот разговор можно, но шанс на то, что Альфред продолжит низок. В любом случае ей не очень интересно, просто хочет чтобы он знал, она им интересуется. — Ну и славно. Лу, помоги-ка, тут аккуратно надо, а инструментами только доломаю. — сразу меняет тему, вызывая кривую улыбку у дочери. Она подходит к изделию и смотри, почти вплотную, понимая, что нужно чуть отогнуть металл, маленькую частичку, чтобы получилось произведение искусства. Глаза наливаются небесно-голубым оттенком, сияют, а рука плавно движется в сторону, воздействуя на объект. Взгляд гаснет, возвращая естественный вид, когда её силы рассеиваются, а тем временем Альфред завороженно смотрит на свою приемную дочь. В его взгляде можно найти теплоту, гордость и горечь. Лу способна творить чудеса, помогать людям, но вместо этого обязана редактировать его украшения. Подобные ей не исчадия ада, он знает, а чудотворцы. — Вот спасибо. — произносит мужчина и целует девушку в лоб. — Давай сходим в церковь, давно там не было, люди болтать любят безустанно, повыдумывают чего. — Мужчина откладывает свое творение. Сборы были недолгими, закрыв лавку, семья Рид идёт на служения. Она не верит в бога, даже близко нет, но обязана, чтобы каждый видел, они чтят вечного бога. Войдя в церковь, оба Рид опускают пальцы в чашу с освящённой водой, следом совершая первые ритуалы, с целью оказать своё полное почтение и уважение к богам, которых чтят. Лу проходит дальше и садится на скамью, осматривая церковь. Как же здесь красиво, в отличие от домов простых бедняков, разве так правильно? Да какая разница, мятежные мысли ей пользы не принесут, а в этих реалиях, она должна заботиться о сохранности своей жизни и тайны. Понемногу, народ собрался, скамьи оказались занятыми почти полностью и перед глазами прихожан появилась пожилой мужчина — епископ. Началась месса. Пока взгляды людей нацелены на старца, взгляд Лу устремлён на этих самых людей. Один показался ей излишне фанатичным, настолько, что ей стало неуютно, другой же скучающим, таким же почитателем, как и она сама, который будет только рад покинуть это место побыстрее. Взгляд бегает по людям разных видов и все они средней внешности: не писанные красавцы и не вызывают у детей страх своим видом. Однако взгляд Рид задерживается на мужчине, что сидел впереди. Черные длинные волосы, убранные в хвост, белая, словно первый снег кожа и темные глаза. Лу видит, он похож на них своей несовершенной внешностью и притом так далеко. Красив, по своему и необычно, настолько, что ей сложно отвести взгляд. Пытливый взгляд голубых глаз осматривает одежду и видит символ инквизиции. Он инквизитор. Бледный, усталый, но инквизитор. Рид заставляет отвести взгляд свой взгляд на епископа, словно бы опасаясь что тот обратит на неё внимание. — « Лишнее внимание ни к чему, особенно от тебя.» — проносится в голове одарённой. Служба закончилась и все поспешили уйти, Альфред как обычно решил задержаться, чтобы поговорить с епископом, в конце концов он желает добиться полной лояльности от церкви к ним. Лу как и тот самый незнакомец остались в зале, находясь в нескольких шагах друг от друга. Перед глазами лишь алтарь, престол и скамейки помимо него, в итоге особа выбирает смотреть на инквизитора. Он замечает её взгляд и выгибает бровь в немом вопросе. У неё есть пара секунд чтобы решить что сказать, отвернуться, сделать вид что не видела — глупость, которую по сути предпочтут многие. — Вы хорошо себя чувствуете? — вопрос, который легко оправдать женской натурой и отзывчивостью. Пусть так, даже лучше. Она видит как его выражение лица становится грубее, но тут же смягчается, появляется лёгкая улыбка, почти незаметная, но Лу разглядела. — Всё в порядке. — произносит мужчина подходя ближе. Руки девушки убраны за спину, а его взгляд устремлён на неё. — Иво Мартен. — он отмечает всё: шрам, сухие темные волосы и красивый взгляд, голубые глаза, на которых он задерживает свой взор. — Лу Рид. — произносит девушка, в наглую смотря ему прямо в лицо. Любая другая бы сбежала, спрятавшись, но Рид не намерена. Будет стоять и смотреть до последнего. Благо долго ждать не пришлось, появился Альфред и его собеседник, который быстро вывел свою дочь, сославшись на дела в лавке. Случайная встреча, но пожалуй такая важная, она останется в их памяти: его холодная и бледная кожа и её голубые, словно небо без единого облачка глаза.