dance with a devil

            — Должен тебя кое о чем предупредить.       Кайл, проводящий щеточкой с гелем по брови и смотрящий в зеркало заднего вида в машине Тео оторвался от своего увлекательного занятия и уставился на мужчину. В авто царила очень легкая атмосфера, что-то играло по радио, не перетягивая на себя внимание, внутри приятно прохладно, пока снаружи было немного душновато. Кайл в бежевой тонкой водолазке с рукавом ¾ и тоже очень легкой, невесомой клетчатой рубашке поверх, а также в шортах из коричневой джинсы, незамысловатых черных кроссовках и пестрых высоких носочках с изображениями плюшевых мишек. На фоне Тео, одетого в костюм, он выглядел, как его шкодливый сын или хотя бы младший брат.       — В этой церкви служит тот, кто был мне симпатичен долгое время. Если тебе покажется, что мы с ним слишком близки… все это в прошлом. Не бери в голову.       — Разве я стал бы? Ты, все-таки, не моя собственность, Тео, — Кайл легко подавил ноту сожаления в этих словах и только улыбнулся. — Даже если бы он все еще тебе нравился — хорошо, никаких проблем.       Кайл вонзал иглы в свое сердце с каждым сказанным словом, и, как бы это удивительно не было, в сердце Матео тоже. Человек, который упивался его касаниями еще буквально час назад, теперь спокойно укладывал брови и пожимал плечами, когда Тео говорил ему о своей былой симпатии. Мужчина не успел толком об этом подумать и понять, ревнует ли Кайл хотя бы немного, как азиат сам выдал всю правду о своих мыслях и ощущениях на этот счет:       — Насколько симпатичен? У вас что-то было?       Тео безумно захотелось улыбнуться, но он сдержался.       — Было однажды. После он решил, что ошибся, и мы остались друзьями. Он был моей фантазией, я искал похожих на него парней и мечтал, что однажды прикоснусь к нему по-настоящему. Но когда это случилось, осознал, что это совсем не то, что мне нужно.       Кайл моментально представил в голове образ этого священнослужителя. По всей видимости, он блондин с голубыми глазами, нежной улыбкой и розовой кожей. Он еще не мог знать, насколько угадал, и жаждал встретиться с этим человеком. Тео в свою очередь был несколько смущен. В голове всплыло то давнее предложение Авеля познакомить Кайла с Бартоломео, и сейчас, возможно, это случится. От волнения свербило в низу живота. Тео в очередной раз посмотрел на корейца, сидящего рядом, окинул взглядом его плечи в рубашке и подметил улыбку на его спокойном лице.       — Хочется спросить, как твои дела на… работе? — Матео не знал, как еще назвать то, чем занимается Кайл. Молодой мужчина хмыкнул и махнул рукой с щеточкой для бровей в ней.       — Честно говоря, возникли некоторые трудности. Погрузить тебя в подробности не могу, уж прости, слишком рисково. Не то, чтобы я тебе не доверял, но вдруг всплывет наша связь… Ты будешь должен сказать, что я не заикался о своей деятельности, и ты только знаешь, что я любитель участвовать в торгах и аукционах с картинами. Хорошо?       — У тебя проблемы, Кайли?       — Нет, нет. Ерунда, я все решу. Мы сотни раз попадали в одни и те же ситуации, даже переживать не стоит, — и все же Кайл выглядел так, будто ему есть, что еще рассказать, но он просто не имеет права вмешивать Тео. Мужчине пришлось довериться и кивнуть. Если кореец утверждает, что все под контролем, нет повода ему не верить…       Матео остановил машину, и Кайл сразу же начал выглядывать в окно. Снаружи церковь выглядела, как… церковь. Серо-коричневая каменная кладка, круглый витраж над входом и шпиль в небеса. Простовата на вид, но все же красива, особенно в россыпи свежей летней зелени. Кайл тихо хлопнул дверью машины, фары мигнули, «Мазда» заперлась. Молодой мужчина боязливо ступил за порог церкви следом за Тео, входя сквозь приоткрытые, высокие двери из массивного дерева.       — Тео… — Кайл шепнул, заставляя Дюрана замедлиться и обернуться через плечо, — я пока посижу здесь.       Азиат скромно сел на одну из пустующих скамей рядом с собой. Мужчина молча на него посмотрел и отправился дальше, не ощутив ничего плохого или хорошего. Кайл с интересом рассматривал люстры над головой, оценивал навскидку их стоимость и возможную историческую ценность, пока Тео находился рядом с алтарем. Молодой азиат заметил, как смело к нему подходит кто-то с идеально ровной спиной, они смотрят друг на друга, здороваясь за руку, и начинают о чем-то говорить.        Священник вновь был в белоснежной рясе, напоминая своим видом фарфоровую статуэтку ангелочка. Укладка из светлых волос смотрелась потрясающе, Кайл глядел на него в оба глаза, слегка приоткрыв рот. Такой молодой… Ладони Бартоломео опять потянулись к Тео, и мужчина тут же схватил их своими, будто был готов к такому жесту… Матео опустил глаза на его руки и задержал взгляд. Кайл с большим трудом сглотнул, становясь свидетелем нежной немой сцены. Если они и правда остались друзьями, то не потому, что ничего друг к другу не чувствовали, а лишь потому, что иного выхода не было.       Кореец собирался отсидеться на своем месте и дождаться того, когда Тео закончит свои молитвы, чтобы вместе с ним вернуться домой. Наконец-то они смогут потратить время не на безудержный секс, а на разговоры по душам. Тео поужинает тем, что Кайл приготовил для него от скуки, они усядутся в гостиной на мягких диванах совсем как тогда, когда оказались наедине в квартире Кайла в стиле лофт и выпивали вино, и будут долго говорить…       В раздумьях Кайл не заметил, что Тео и дивной красоты священник медленно приближаются к нему, беседуя о чем-то друг с другом. У корейца невольно дернулись брови и он весь напрягся, когда убедился, что они точно идут к нему. Дюран смотрел на него и улыбался глазами, когда им с Бартоломео оставалось сделать еще пять шагов вперед.       — Доброго вам дня и добро пожаловать, — Бартоломео первым обратился к ошарашенному Кайлу, пока Тео протягивал руку в его сторону. Мужчина всего лишь хотел представить азиата, но тот от неожиданности взялся за его крепкую ладонь своей и встал, а свободной рукой мягко пожал протянутую Бартоломео кисть. Кайл хватался за Тео и одновременно чувствовал бархат кожи священника под пальцами. Глаза и впрямь голубые, светлые, прозрачные и завораживающие настолько, что тяжело отвести взгляд. Матео молча наблюдал за тем, как эти двое изучают лица друг друга, впервые в жизни встретившись.       — Это Кайл. Кайл — отец Бартоломео, — Тео, представляя их, увидел, как у молодого мужчины дернулся кадык от тяжелого, сухого глотка.       — Будем знакомы. Друзья Тео — мои друзья, — Бартоломео любезничал, пока Кайл словно проглотил язык и пытался подобрать верные слова. Еще в дороге он думал, что будет жутко и яростно ревновать Тео к этому неизвестному священнослужителю, что тот будет смотреть со странным прищуром, свойственным сильно верующим людям, и Кайл, фыркнув, отвернется. Но нет… фыркнуть было невозможно, пока он смотрел на Бартоломео. Чистое, непорочное дитя — вот, что он видел, глядя на священника.       — Очень приятно, — Кайл не нашелся, что сказать еще.       — Простите, месье Кайл, если мой вопрос покажется глупым, но мне любопытно, вы родились в Канаде?       — …да, я любуюсь красотами Монреаля еще с пеленок, — наконец, азиат смог хоть немного расслабиться. Пока он смотрел на Бартоломео издалека, тот казался ему ненастоящим, но теперь оказалось, что он все-таки тоже человек и с ним можно поговорить. Тео все еще наблюдал за их взаимодействием, не вмешиваясь ни единым словом более. — А вы?       Кайл спросил, кажется, из чистой вежливости. Бартоломео поведал буквально несколько слов о своем переезде в Квебек и своей нескрываемой радости этому.       — Вам наверняка приходилось бывать на водопаде Монморанси? — Бартоломео быстро увлек Кайла в разговор, и они оба уже через тридцать секунд забыли о том, что Тео находится рядом с ними. Кайл, много путешествующий, рассказывал о лучших местах в провинции, которые Бартоломео стоило бы посетить, и в какой-то момент рука Матео незаметно выскользнула из его пальцев. Мужчина оставил их, говорящих на пониженных тонах, и отправился снова к алтарю.       — Боже, заповедавший нам почитать отца и мать… — Тео сложил ладони в замок перед собой и чувственно молился, прося у Господа милости и прощения для своих родителей. Матео никогда не молился о себе или брате, ни о ком из живых. Он считал, что те, кто еще ходит по земле своими ногами, могут помолиться за себя и сами, а вот те, кто ушел, просить за себя уже не в силах. Неосознанно Тео каждый раз стоя здесь и прося даровать покой усопшим предкам, обращался к ним самим в том числе и просил у них своего прощения. Все та же навязчивая мысль о возможности остановить их в роковой день посещала его каждый раз, когда он думал о маме и папе. Невозможно было вспомнить о них так, чтобы совсем ничего не думать о своей причастности…       — По улице Сент-Катрин есть хороший ресторан, там отличное вегетарианское меню, если не были, советую посетить. Тео, — Кайл шел рядом с Бартоломео, сложившим руки на животе, и подойдя к мужчине со спины вдруг отвлекся от своего короткого рассказа, чтобы задать ему вопрос, — ты наверняка знаешь его? Он чуть ниже «Ренара», но я совершенно забыл название.       — Скорее всего, я его видел, но не обращал должного внимания. На Сент-Катрин все рестораны и бары хороши.       Кайл хихикнул, и они с Бартоломео улыбчиво посмотрели друг на друга. Тео почувствовал, что они поладили и может быть даже лучше, чем стоило бы.       — Большое спасибо, месье Кайл. Признаться, у меня не часто есть свободное время, чтобы выбираться куда-либо и по-настоящему отдыхать в подобных заведениях.       — Прошу вас, не нужно так официально. Просто Кайл, и все.       — Но ведь вы старше… — и сколько всего они успели узнать друг о друге за эти несколько минут, что разговаривали? Тео поражался. — Ну хорошо, как скажете. Тогда не могли бы вы вместе с Тео как-нибудь составить мне компанию? Жаль, что вам уже пора уезжать, я бы с радостью поговорил с вами еще.       — Дюран, больше не смей прятать от меня своих прелестных друзей, ладно?       — Вы знакомы с его братом, Кайл? Замечательный мужчина.       — Тео! — Кайл нарочно нахмурился, но не смог долго держать недовольное лицо. Улыбка все сбила. — Считай, что я уже обижен. Почему я все еще не знаком с твоим замечательным братом?       — Ну что же вы наделали, отец Бартоломео… — Матео делал вид, что сокрушается, но к счастью все поняли, что он просто шутит. Священник спрятал ладошкой губы и так смеялся, тогда как Кайл просто опустил голову, пряча лицо за густыми прядями своих волос. Еще пару минут они прощались друг с другом, Бартоломео привычно подержал и того, и другого за руки, позволяя буквально ощутить тактильно свои доброту и заботу об окружающих. Бартоломео с улыбкой и странным душевным подъемом смотрел вслед этим двоим. Кайл, его легкость и готовность проживать лучшую жизнь воодушевили священника как минимум до конца этого дня, но и это дорогого стоило. Человек, о котором Тео ранее совершенно ничего ему не рассказывал, но, очевидно, ему очень близкий. Странно… и все же Бартоломео его не судил. Он проводил их глазами до самого выхода и, с улыбкой вздохнув, продолжил общение с почти последними на сегодня прихожанами.       — Жаль, разговор вышел короткий, — Кайл снова рассматривал в окне отъезжающего автомобиля церковь, казавшуюся ему теперь не пустой бутафорией, мимо которой он бывало проезжал, а настоящим, наполненным жизнью местом. — Тео, этот парень просто душка. Неужели он отказал тебе только из-за своей причастности к церкви? Какая жалость. Боюсь, он лучшая партия для тебя, в отличие от меня.       Потерянное лицо Кайла стало смотреть вперед. Не зная, зачем это ляпнул, теперь он старался делать вид, что все в порядке и он не имел в виду ничего такого. «В отличие от меня», — говорит тот, кто буквально два часа назад утверждал, что вовсе не влюблен в Тео… Мужчина решил не поднимать этот вопрос и вежливо промолчал, видя, как неловко себя почувствовал кореец.       — Признаться, не терпится стянуть с тебя этот душащий галстук, Тео.       — Я тоже не могу спокойно смотреть на эту твою водолазку. Можешь не снимать ее, когда мы окажемся на кровати?       На лице молодого азиата возникла довольная улыбка. Хоть Тео и говорил про секс, Кайл все равно вновь влюблялся в мужчину. Ему не верилось, что Тео существует в действительности и что он такой, какой есть, что это не притворство, а его реальный характер. Казалось, что Матео вышел прямиком из туманной мечты корейца об идеальном мужчине. Правда, идеальным он все же не был, осталось лишь избавиться от проблем в собственной голове, чтобы стать таким. Тео двигался в нужную сторону, и Кайлу хотелось бы однажды осознать, что он тоже приложил руку к его ремиссии.       — Выбрал какого-нибудь психотерапевта из моих рекомендаций?       — Да. Я обзвонил всех, но остановился на Ясмин. Специально звонил, когда чувствовал себя не очень. Ее голос больше всех меня успокоил.       В голове Кайла мгновенно возник образ этой маленькой женщины. Бархатная кожа цвета темного шоколада, вечно пушащиеся в хвосте мелко кудрявые волосы, глубокие золотые глаза и выдающиеся на лице даже без макияжа губы. Кореец мысленно одобрил выбор Тео, он бы и сам пошел на терапию именно к ней, если бы они не знали друг друга слишком хорошо. Совершенно случайное знакомство в аэропорту в Индианаполисе быстро переросло в ненавязчивую теперь дружбу между ними. Встретиться и вывалить друг другу все свои личные проблемы, а потом опять разъехаться и не общаться месяца два-три для них было абсолютной, а главное приятной нормой.       — Записался к ней?       — Не сладилось. Оказалось, у нее все забито до конца лета. Единственный свободный день пришелся на мой день рождения, и мне пришлось отказаться.       — Твой день рождения?       — Да. Двадцать седьмого августа.       Кайл сразу принял эту информацию к сведению и записал на подкорке познания.       — Значит, я сам ей позвоню и тогда, уверен, она найдет хотя бы по одному часу в неделю на моего драгоценного лейтенанта, — Кайл моментально достал телефон из кармана и его тонкие пальчики застучали по сенсорному экрану. — Открой, пожалуйста, окно, я закурю.       Тео без возражений открыл. Ладонь Кайла дотянулась до пачки сигарет мужчины, торчащей в подставке между сидений. Азиат уже без разрешения курил сигареты Матео, но всегда вместо них предлагал ему свои, и тот соглашался. Теперь тоже. Кайл, слушая длинные гудки в телефонной трубке, поднес горящую зажигалку к сигаретке Тео, а после и к своей.       — Ясмин, здравствуй! — Кайл начал говорить так неожиданно, что Матео дернулся. Мужчина не стал вникать в их болтовню ни о чем, только смотрел на дорогу и сжимал двумя пальцами фильтр сигареты, время от времени поднося ее к губам. Снова он чувствовал себя не в своей тарелке. Разум осознавал, что все в порядке, он буквально проживает одни из лучших моментов своей жизни прямо сейчас, рядом хорошие люди и человек, готовый быть с ним в очень тесных отношениях несмотря ни на что… и все же становилось тяжко. Поехать бы домой, туда, где он будет один, наедине со своими чертями в душе. Он боялся, вдруг они решать вылезти наружу и тогда ни в чем не повинный Кайл пострадает…       — Тео, душа моя, сможешь завтра к восьми вечера быть в Мон-Руаяле на Корнуолл-авеню? Эта сумасшедшая сучка хочет принять тебя прямо в своем новеньком коттедже, — Кайл улыбался и махал рукой с сигаретой в воздухе, призывая Тео куда-нибудь записать точный адрес, но, естественно, такой возможности за рулем у Дюрана не было. — Дорогая, пришли мне свой адрес, и скоро жди в гости. Знай, что я нагряну неожиданно, как климакс. Да, Тео приедет. Нет, я не буду обсуждать это с тобой при нем, побойся Бога, сука. Слышу, как тебе там весело, так что хорошего вечера. И спасибо.       Кайл завершил вызов, тут же безжалостно швыряя свой телефон в подставку, ту же, где стояла пачка сигарет Матео. Он торопливо докуривал свою сигарету в окно, невольно улыбаясь. День становился все лучше и лучше и вряд ли что-то уже могло испортить Кайлу настроение.       — Значит, день рождения. Ты что-то планируешь? Будешь праздновать?       — Обычно я ездил к Авелю и мы проводили этот день вместе. Но сейчас даже не знаю, — Тео неприкрыто намекал о возможности им отметить это событие друг с другом, а при хорошем раскладе и вовсе позволить всем своим близким встретиться за одним столом. — Когда твой день рождения? Боюсь пропустить.       — Не переживай. Мой в конце октября. Я скорпион по знаку зодиака. Для тебя это имеет значение?       — Совершенно не имеет.       — Вот и славно, — Кайл, тихо посмеиваясь, смело наклонился и прильнул к плечу мужчины головой буквально на несколько секунд, желая почувствовать его тепло. Тео, пока азиат говорил по телефону, немного размышлял о том, что хотел бы обсудить с Кайлом уже давно, а сейчас, пока он так открыт и весел, возможно, был хороший момент, чтобы услышать от него все, что Матео сильно хотел. Две выкуренные сигареты встретились в специальной пепельнице. Тео невольно сжал ладонями руль покрепче, начиная ощущать, как постепенно ему становится все хуже…       — Что у тебя случилось не так давно с твоим бывшим? Ты рассказывал, когда выпил лишнего.       — То, что я рассказывал пьяным, тебе явно не нужно было слышать, — Кайл неслышно вздохнул, это выдала только его грудная клетка, пошевелившись, — но раз уж услышал… Да, я ездил к Виви, чтобы проведать его, и этот придурок начал приставать ко мне, пока мы были вдвоем на кухне. Мы с тобой были не в ладах и я с ума сходил без нормального секса, так что можно сказать, что я был не совсем против. Мне ужасно противно и стыдно, я ездил к Вивьену, чтобы извиниться, а в итоге сделал все только хуже…       — Но ты все же извинился перед ним?       — Конечно. Он не держит на меня зла. Вивьен, в целом, очень мягкий и добродушный парень и он все прекрасно и правильно понимает, но оттого мне еще сильнее кажется, что я кретин, раз так плохо к нему относился. Об этом мы с тобой уже говорили, я все еще его ревновал и не считал достойной заменой себе, но… теперь мне кажется, что он во многих вещах куда лучше меня. Ну разумеется, он ведь не торгует химией, как минимум.       — Тебя тяготит твоя деятельность?       — Ну естественно, Тео. Порой я не могу уснуть, размышляя о том, сколько судеб покалечил. Скольких молодых людей я лишил будущего…       — Кайли, ты лично не прикладывал руку к тому, чтобы они брали деньги и несли их тебе. Все равно, что винить в алкоголизме посетителей твоего бара. Никто не тянет их туда за руку, никто не заливает в рот, — Тео мог немного сбросить свое напряжение, говоря о подобных вещах. Речь его звучала уверенно и даже немного яростно, Кайл легко убеждался в его правоте во многом благодаря тону.       — Мысли об этом меня, конечно, успокаивают. И все же больше всего я переживаю о том, что угощал таблетками тебя.       — Ты должен понимать, что я не стал бы даже слушать, если бы ты настаивал на том, чтобы я бросил. Мы еще не знали друг друга и нам было плевать. Партнер на один раз, какая разница, чем он упарывается.       Кайл начинал слышать прикрытую злобу в голосе Тео. Юный азиат подумал, что ему лучше ничего больше не говорить на эту тему, оставить разговор, как есть, чтобы за Матео числилось последнее слово. К тому же, они уже подъезжали к его дому и могли обсудить все, не сидя друг рядом с другом на социально приемлемом расстоянии, а в обнимку или просто глядя друг на друга в упор, а не на дорогу.       Теперь Тео был не против поесть. Кайл сервировал стол, пока Матео был в душе в попытке охладить свой взбунтовавшийся пыл. Струи холодной воды обдавали твердо стоящее под ними тело мужчины, смачивали волосы и лицо, которое уже начинало колоть иголками. От ледяных потоков становилось тяжело дышать, но ощущение спертости было для него приятным. Тео будто искал способ выразить хоть как-то боль, скопившуюся внутри и спроецировать ее наружу, как сейчас, желательно на свое собственное тело. Кожа краснела, покрытая гусиными мурашками.        Матео испытывал небывалые за последние пару недель мучения в глубине души. Уже завтра его ожидал прием у психотерапевта, но этот факт напрягал его еще больше. Выворачивать себя наизнанку, все свои внутренности методично выкладывать на стол перед Ясмин, чтобы она их рассматривала и искала корень зла. Снова мужчина чувствовал, будто кожа начинает зудеть изнутри. Хотелось что-нибудь принять, что-то крепкое, что схватит за горло и будет целовать, доводя мозг до оргазма одними только губами.              Фунчоза со свининой и грибами шиитаке. Приготовить это блюдо было довольно просто, но от этого оно не становилось хуже на вкус. Кайл очень надеялся, что Матео оценит его старания по достоинству, хотя бы просто из вежливости, кореец верил, что Тео не позволит себе грубости по отношению к нему. Никогда и ни в коем случае. Кайл услышал шаги за спиной как раз тогда, когда выставлял порцию Тео на обеденный стол.        Мужчина тихо вышел из душа, вытирая шею большим полотенцем и ничем более не прикрывающийся. Мокрые волосы висели небрежно, не уложенная как следует челка прятала глаза. Он ощущал мелкую дрожь во всем теле и понимал, что скрыть свое состояние от Кайла попросту не удастся, лучше сказать все, как есть. Он точно поймет.       — Кайли, — нежностью голоса Тео легко привлек к себе все внимание молодого мужчины, — мне что-то нехорошо. Такое чувство, будто опять ломает. Руки дрожат. Не знаю, что делать.       Тео впервые жаловался кому-либо на свое состояние так открыто. Юный азиат на пару секунд замер, прикидывая в голове, что можно сделать и как облегчить Тео его состояние, а также невольно ощущая, как где-то в глубине души маленьким ключиком открывается новый замок, за которым таятся еще более сильные, глубокие чувства, и теперь он готов выпустить их и в полной мере показать Дюрану.       — Когда ты принимал в последний раз?       — Недели полторы назад, не меньше.       — Похоже, какие-то остаточные проявления. Пойдем, садись за стол. Можешь не одеваться, я не капризный в этом плане, — Кайл проследил, чтобы мужчина послушался, и отошел налить ему питьевой воды. Через несколько секунд Тео уже осушал стакан с водой шумными глотками. — Обязательно поешь, после я заварю травяной чай, мы его выпьем и отправимся в постель. Постараюсь как-нибудь тебя отвлечь.       Ладонь Кайла прикоснулась к влажной макушке Тео, через секунду следом на ней остался его теплый поцелуй. Нанизывая на вилку фунчозу и кусочек свинины, мужчина почувствовал это нежное прикосновение, показавшееся ему сладким напоминанием о своем прекрасном детстве. Тео будто вновь сидел за столом в старом родительском доме и ел что-то приготовленное мамой, но не очень им любимое. Так что ей приходилось уговаривать его съесть еще хотя бы ложечку, приглаживая по голове и целуя его.       — Тео, как ты понял, что тот чай был с хурмой?       — Не знаю. Случайно. В какой-то момент меня просто осенило.       Кореец присел на свое место за столом и также неторопливо, как Матео, взялся за ужин. Почему-то внутри у него все металось от одной только мысли, что они сидят за столом друг напротив друга и спокойно едят, что они не одержимы пустым и ничего не значащим для них сексом и хотят просто поговорить друг с другом, словно этого вполне достаточно.       — Тебе понравилось тогда задавать мне вопросы за угаданные составляющие чая? Боюсь, за то, что ты распознал основной ингредиент, ты в праве узнать обо мне что-нибудь очень важное и тайное.       — Есть одна вещь, но тебе лучше не рассказывать ее мне.       — Снова потому, что ты полицейский? Если это связано с моей «работой», то я предпочитаю молчать, чтобы сохранять твою безопасность, а не свою.       — Нет, не совсем с работой. Я хочу знать, как тебя на самом деле зовут.       Мягкие губы корейца невольно растянулись в смущенной улыбке. Его настоящее имя для него самого было чем-то сокровенным, настолько, что даже его бывший Бернард его никогда не знал и не узнает, но вот Тео… несомненно, он заслуживал того, чтобы знать. И все же в данный момент Кайл не был готов ответить, точно не прямо сейчас, не в такой обстановке.       — Этот вопрос я запомню и дам ответ немного позже, если ты не возражаешь.       Мужчина мотнул головой. Не то, чтобы это было для него очень важно, но если бы он узнал, то проникся бы большим доверием к Кайлу, почувствовав, что тот ему тоже очень сильно доверяет. Тео не обиделся и, конечно, не возражал. Несколько минут в столовой звучали только вилки, тихо стучащие о тарелки, однако мысли в головах у обоих не затихали ни на секунду. Кайл размышлял, чем развлечь Матео, пока тот всеми силами себя отговаривал о того, чтобы вонзить вилку себе в руку.       — Да, мне понравилось задавать тебе вопросы, — Тео сдался первым, испугавшись долгой тишины, — так что давай поиграем. В правду или действие.       — Так вы любитель поиграть в игры, дорогой лейтенант? Или вам просто нравится сам процесс узнавания всей правды, словно мы на допросе? — Кайл включил свою кокетливую черту, чтобы вызвать на лице мужчины кроткую улыбку. — Если так, я готов выложить вам все, что вы хотите, но цена осталась прежней.       — Сколько у меня будет вопросов за страстный секс на обеденном столе?       — Только один: «где же тут смазка, Кайли?»       Они тихо рассмеялись, наполняя просторную, светлую столовую мягкими звуками зарождения большой любви.              На тонких пальцах Кайла вились локоны волос Тео, все еще немного влажные, но гладкие, ухоженные и подсушенные феном бережной рукой корейца. Мужчина тоже прикасался к волосам Кайла, но кончиком носа, крепко обнимая его одной рукой так, чтобы он прижимался к нему спиной. Они сидели у изголовья кровати, юный азиат прямо между ног Матео, чувствуя себя в уютном коконе под его нерушимой защитой. Их игра превратилась в простое перебрасывание вопросами ради ответов, действия пока были ни к чему, хотелось говорить.       — У тебя сейчас есть кто-то еще, кроме меня?       — Нет, Тео. У меня не было романтического интереса помимо тебя с момента, как я впервые увидел тебя. Ты ведь не знаешь, — Кайл обернулся через плечо и встретился с глазами цвета ночного неба, — что я очень долго приглядывался к тебе и ждал, что ты обратишь на меня внимание. Твое умение так легко снимать парней поражало меня, но потом я разглядел, что что-то в тебе менялось, когда ты подсаживался к кому-нибудь.       — Я не помню, чтобы знакомился на трезвую голову. Не имею представления, о чем говорить с людьми, а экстази очень хорошо знает, как заводить новые знакомства. Оно развязывало мне язык.       — Пойми, Тео, что ты прекрасен таким, какой есть, и тебе не нужно притворяться, чтобы кому-то понравиться.       — Даже с тобой мы впервые поговорили, когда я был под кайфом.       — И много раз говорили после, когда ты не был. После первой встречи я не рассчитывал с тобой на что-то большее, чем секс в обмен на вещества. Я думал, что совершенно не в твоем вкусе и…       — Так и есть.       Кайл хихикнул и нарочно боднул Тео головой в подбородок, с удовольствием ощущая, как вибрирует грудная клетка за спиной, пока мужчина смеется.       — …и мне не хотелось заводить серьезные отношения с обреченным человеком. Я разочаровался. И я думал так долго. Но иногда ты приходил и ничего не просил. Ты запоминал мои просьбы. Ты прилетел в другой город просто чтобы меня увидеть. И тогда я подумал, что, может быть, не стоит упускать этот шанс. Мне было страшно, потому что я много раз обжигался на тех, в ком был уверен с первого дня. Пытаться что-то построить с тобой мне тем более казалось безумием. Но любое чувство, если испытывать его долго, притупляется, в том числе и боль. Поэтому… мне не было страшно обжечься еще раз. На мне еще есть место для новых шрамов, я к ним готов.       Кайл, тихо скользя по простыне, перевернулся на колени и оказался с Тео лицом к лицу. Его тело скрывал все тот же легкий развязанный халат, шелк стекал с приподнявшихся ягодиц, обнажая кожу. Крепкие, но все еще подрагивающие руки Тео гладили его изящную спинку, бока и бедра мягче, чем у юной девы. Обмениваясь поцелуями, Матео ощущал, как Кайл разливает внутри него море спокойствия. Оказалось, что его присутствия рядом и правда достаточно, чтобы не чувствовать себя ничтожеством. Кайл каким-то чудом лишал его всякого чувства вины перед всем миром, не вдохновлял, к сожалению, на грандиозные подвиги, но Тео и так был счастлив, просто чувствуя себя стабильно. Ответить на вопрос «как дела?» словом «хорошо» для Дюрана значило очень многое.       — Так, — Кайл с трудом оторвался от губ Тео и присел на свои сложенные ноги, словно гейша, — чья очередь спрашивать?       — Твоя.       — Правда или действие?       — Действие.       Матео вдруг сбил ритм игры, тянущейся между ними на протяжении часа. Молодой мужчина начал искать задание для Тео, водя глазами по потолку, освещенному лишь отголосками уличных фонарей. Мысли были разнообразные, в основном развратные, но было кое-что, чего еще хотелось корейцу от лейтенанта.       — Знаешь, я никогда не был на настоящем, романтичном и красивом свидании. Можешь его для меня устроить?       — Конечно, — ни секунды размышлений не понадобились Тео, чтобы согласиться. Кайл забрался в его объятия снова, черноволосая голова легла на плечо мужчины, небольшой нос принялся втягивать аромат кожи. Секунды спокойного счастья тянулись долго, юный кореец наслаждался каждой, не веря в реальность происходящего снаружи и внутри себя тоже. Ему казалось, что он уже не сможет испытать нечто такое вновь, чтобы сердце замирало от взгляда на человека и стучало быстрее в два раза, когда получаешь взгляд в ответ…       Матео вырисовывал длинными пальцами по фарфоровой коже Кайла линии, не оставляющие следов, кровь наполнялась гормоном, которого ему не хватало в повседневной жизни. Хотелось чаще улыбаться и встречать каждый день с удовольствием. Молодой мужчина с узкими карими глазами становился для него причиной, по которой возникает желание открывать свои глаза по утрам снова и снова. Хотя бы ради того, чтобы прижаться губами к его губам.                     На следующий день погода стояла пасмурная. Тео, глядя в затянутое серыми облаками небо сквозь лобовое стекло, постукивал пальцами по рулю в такт мелодии, которую сам поставил, подключив свой телефон по беспроводной сети и выбрав что-то из своих любимых исполнителей. Что-то новое для довольно старомодного Тео. Nothing But Thieves пели на слух жизнерадостную песню, упоминая Амстердам. Матео с самого утра думал о всем предстоящем дне и, кажется, его еще ни разу не посетила мысль о том, чтобы улучшить свое состояние с помощью психостимуляторов. Ему и так было хорошо.       — Люсьен, — Тео вошел в кабинет, впервые за пару лет явившись на работу позже сержанта. Декарт только хотел упомянуть об этом и отпустить шутку, но стоило ему взглянуть на счастливое даже без улыбки лицо мужчины, как он проглотил все свои подколы, не озвучив, — мне нужна твоя помощь в вопросе, в котором я ничего не смыслю.       — Что-то связанное с отношениями?       Тео закатил глаза и поставил стакан с кофе на стол Люсьена, который, к слову, стал чуть менее завален барахлом. Матео сам уже несколько дней помогал ему избавиться от этого завала, а приходя домой, также разбирал бардак у себя в комнате. Прогресс пока был небольшой, но все же был. По крайней мере, он уже стер пыль с обложек, корешков и полок, на которых стояли книги. Если он продолжит, то уже через неделю-другую у него на полу не будет вещей, которые не должны там находиться.       — Люси, ты невыносим. Но ты чертовски прав. Я должен придумать романтическое свидание.       — …насколько романтическое?       — Пожалуй, до тошноты.       Сержант Декарт и лейтенант Дюран весь день периодически перекидывались фразами, связанными с просьбой второго. Между обсуждением деталей текущего дела, между приемами пищи и сигаретами в зубах, они вместе постепенно продумывали течение романтического вечера, который Тео пообещал устроить для Кайла. Люсьен, наконец, ощущал своего коллегу живым и наполненным чем-то настоящим, а не делающим вид, что в нем действительно что-то есть.       — Я так понимаю, сегодня ты пропускаешь тренировку, да, Дюран?       — Да… да, но не из-за свидания. У меня сеанс с психотерапевтом, — Тео положил телефон и сигареты в карман плаща угольного цвета и выправил волосы из-под его воротника. Люсьен понимающе кивнул, стоя в дверях кабинета и глядя на то, как Матео поспешно собирается на этот самый сеанс. Мужчина пару секунд смотрел на свое отражение и, улыбнувшись тому, что не было при этом злых и тревожных мыслей в голове, двинулся к выходу. Декарт остановил его своим телом, не дав так просто выйти.       — Знаешь, Тео, я долго думал и решил, что все-таки должен сказать… в общем, не знаю, насколько это для тебя важно, но я горжусь тобой и тем, как ты за себя взялся, — искренняя улыбка на лице Люсьена не могла оставить равнодушной. Матео выпрямился и стал хлопать глазами с удивлением в них, но все же тоже дернул уголками губ и наклонился к Декарту, чтобы быстро и коротко обнять его. Люсьен почувствовал себя невероятно уютно в объятиях этого высокого мужчины, словно прикоснулся к близкому родственнику.       — Удачи тебе на сеансе и на свидании.       — Спасибо, Люси. До завтра.       Люсьен отпустил Матео и сделал шаг в сторону, выпуская его из кабинета. Когда Дюран сделал несколько шагов вперед и коснулся рукой перила лестницы, сержант вдруг охнул и крикнул вслед:       — Не забудь про цветы!..              Доставка цветов на дом была уже заказана, пока Тео ехал по адресу, который ему дал накануне Кайл. Ясмин жила в не самом бедном районе Монреаля, там, где было много особняков и коттеджей, а также грамотное озеленение вокруг них. Тео видел, что небо над головой сгущается и дождь однозначно будет, но даже это его не расстраивало. Вечер вместе с Кайлом в любом случае пройдет под крышей, беспокоиться было не о чем…       «Мазда» Тео подобралась к тому самому дому, который ему был нужен. Кирпичная кладка в два этажа, белые рамки больших окон и автоматические ворота. Мужчине пришлось позвонить в домофон рядом с железной витьеватой дверью, чтобы сообщить о своем приезде. Ему позволили оставить автомобиль прямо перед воротами, они все равно не пригодятся в ближайший час. Дюран вошел на территорию дома, поневоле осмотрелся. Стриженный газон и неплохо оформленный цветочный сад, ведущий ко входу в коттедж.       Матео рассматривал розовые и сиреневые цветы, пытаясь уложить мысли в своей голове в определенный порядок. Он уже примерно понимал, что будет происходить и осознавал, что нужно высказывать абсолютно все, даже если вопросы начнут касаться Кайла. Тео заранее выяснил у него, знает ли Ясмин о его деятельности, и оказалось, что нет. Мужчине придется быть осторожнее в словах, чтобы случайно не выдать такую каверзную информацию.       Ясмин встретила его ослепительной улыбкой белоснежных зубов и веселой прической из двух пушистых шариков на макушке. Ее голос вживую оказался приятнее, чем был по телефону, и все же Тео, даже когда сеанс еще не начался, принялся теребить пальцами пуговицы на своей рубашке. Маленькая Ясмин пригласила его присесть, они расположились напротив друг друга, но Матео выбрал кресло на приличном расстоянии от девушки. В эту секунду для психотерапевта и начался процесс изучения своего нового клиента…              Тем временем Кайл выбирал наряд для первого свидания с Матео. Его внутренности дрожали от волнения весь день, даже тогда, когда он договаривался со своим человеком о поставке новой большой партии сырья. Сейчас, после работы, он снова принадлежал себе самому, поправлял завитые не от природы, а от плойки волосы, вставлял в них маленькие заколки в виде бутонов кремовых роз. Из одежды у него была наготове блуза молочного цвета из легкой ткани и нежный коричневый сарафан поверх. Бежевые носочки с кружевным краешком и черные лаковые туфли на низком каблуке с застежкой ждали его в коридоре у выхода.        По дому Кайл пока ходил, лишь обвязав талию полотенцем после душа. Он все еще ждал приезда Кайзера, которого с утра отправил с особым заданием, а именно купить одну определенную вещь, которую он собирался подарить Тео в честь их особенной встречи. Он не знал, понравится ли ему, а что еще более важно — нет ли у него случайно такой же вещицы уже, но была не была, Кайл рискнул.       В момент, когда молодой мужчина подводил глаза нежными полосками черного лайнера, завершая свой невесомый образ юной девицы на сегодня, в дверь позвонили. Кореец, ожидающий Кайзера, собирался молча открыть дверь, но его отчего-то охватили сомнения. Он нажал на кнопку ответа на звонок домофона и спросил, кто там.       — Доставка для мадемуазель Кайли, — уверенно заявил курьер, вызывая у азиата смешок, но тут же заставляя удивиться. Он открыл дверь и терпеливо дождался, когда курьер поднимется. «Для Кайли» мог что-то прислать только Матео… Молодой щуплый парень поднялся на этаж и заглянул в приоткрытую дверь, вместо девушки, которую ожидал увидеть, встречаясь с Кайлом. В руках у курьера оказался букет.       Сердце молодого мужчины затрепетало от восторга. В беспамятстве ставя подпись в подтверждении получения цветов, он принял букет и первым делом склонился носом к одному из множества бутонов белых с розовым оттенком роз. Вытянутые розы были рассыпаны в их же темно-зеленой листве, создавая ощущение естественного куста, растущего на клумбе. Белая сетчатая обертка добавляла легкости и свободы, пронизывающей каждый лепесток свежего цветка. Кайл погладил пальцами один из бутонов и хихикнул — цветы рассыпаны в букете так же, как заколки в его волосах.       — О Тео… что же со мной делаешь? — Кайл на секунду крепко обнял букет и заметил, что среди роз лежит небольшая белая открытка без опознавательных знаков снаружи. Молодой кореец с трепетом взял ее пальцами и развернул. Внутри чей-то ровный, аккуратный и довольно мелкий почерк…       «Touch my neck,       And I'll touch yours,       You in those little high waisted shorts».       Кайл спрятал открыткой свои губы и закрыл глаза. Сердце, готовое вырваться из груди, не давало вдохнуть полные легкие воздуха. Скорее бы, скорее увидеть Матео и прикоснуться к нему так, как он просил в этой записке, которую явно написал сам. Кроме слов из песни, ниже было оставлено короткое предупреждение: «Машина прибудет в 20:00».       На самом деле, это Люсьен предложил мужчине выбрать именно эти строки, и когда Тео подтвердил любовь «своей Кайли» к шортам с завышенной талией, они решили, что это подойдет. Теперь Кайл, впечатленный такими простыми словами, с глупой улыбкой при взгляде на цветы в вазе, натягивал сарафан на свое тело поверх блузы.       Кайзер подвез подарок для Тео как раз вовремя. Кайл убедился в том, что это то, что нужно, развязав белую ленту и вытащив из серого квадратного конверта еще запечатанную в полиэтилене виниловую пластинку. Естественно, Кайл не мог подарить эту вещь Тео спонтанно и остановился на пластинке Palaye Royale с альбомом 2022 года не просто так. Он хорошо помнил их короткий разговор в Нью-Йорке, когда они ехали в машине из одной точки в другую и перебросились довольно важными фразами для Кайла, которые, в свою очередь, для Тео не имели никакого значения. Мужчина, скорее всего, этого разговора даже не помнил…              Кайл вез Матео по пустой широкой дороге, снова мимо высоток, мимо живущих своей жизнью клубов и скоро подъехал к достаточно длинному тоннелю, пролегающему под городом. Молодой азиат пощелкал по кнопкам на экране, переключая радиостанции, и в какой-то момент останавливаясь, потому что слух зацепился за знакомые гитарные рифы.       — Что тебе нравится? Слушать, — Кайл спросил невзначай ради того, чтобы разбавить тишину среди них двоих. Под кайфом от таблеток всегда хочется общаться больше и Кайл не был исключением, у кого этот эффект не проявлялся бы. Кореец метнул осторожный взгляд в сторону Тео и увидел глубокую задумчивость в глазах.       — Я редко по-настоящему слушаю музыку. Мне бывает… тяжело сосредоточиться.       И снова касание к злополучной теме о состоянии мужчины. Кайл смотрел прямо, разглядывал автодорогу в желтоватом свете тоннельных фонарей. Глубокая ночь, и они только вдвоем. Совсем скоро начнет светать, они как раз успеют добраться до места, которое Кайл выбрал следующим пунктом назначения.       — Но мне нравится альт-рок, — внезапно губ Тео коснулась улыбка. Отвлеченный разговор был ему сейчас на пользу, ведь уже какое-то время он пытался хоть чем-то развлечь себя в собственной голове, думал о возвращении домой и предстоящей рабочей неделе. Люсьен ушел в отпуск, в котором Тео не был по своему желанию уже года два. Отпуск ему был не нужен, он мог окончательно его уничтожить. Две недели безделья, для Тео это настоящий ад…       — Альт-рок?..       — Ну, да. Альтернатива. Дома я очень часто слушаю… или, вернее, пытаюсь слушать Placebo или The Killers, если настроение получше…       — Неожиданно милый музыкальный вкус, — Кайл тут же поневоле представил Тео, лежащего на своей постели и печально смотрящего в потолок под какую-нибудь The Bitter End. Он даже не представлял, насколько угадал. Матео любил эту песню, даже несмотря на то, как плохо ему становилось каждый раз, когда удавалось таки ее дослушать до конца. — Но что значит «пытаюсь слушать»? Что тебе мешает?..       — Опять ты пытаешься во мне поковыряться.       — Скрывать не буду, да, пытаюсь. Но я это делаю не ради развлечения. Я хочу знать, что ты чувствуешь, как видишь этот мир…       — Поверь, лучше не знать.       — Изначально я и подумать не мог, что ты окажешься таким депрессивным. Глядя на тебя впервые, я подумал: «вау, какой сногсшибательный мужчина, он так уверенно выглядит, я хочу его здесь и сейчас».       — Видимо, теперь твое мнение поменялось.       Кайл не ответил, хотя он действительно теперь думал о том, как много помощи нужно Матео и что он один совершенно не в силах дать ее в полном объеме…       — Тео, в твоей голове, кажется, нет ни одной хорошей мысли. Как ты до сих пор выживаешь? Сомневаюсь, что экстази полностью лишает тебя мыслей о смерти, иногда он даже делает хуже, не правда ли? Расскажи, как обычно проходит твой день. С подробностями. Мне интересно знать, что ты переживаешь на протяжении дня.       Матео глубоко выдохнул. Вспоминать ни один свой день не хотелось… но раз Кайл, вернее, Кайли просит, то у него нет выбора. Отказать этому по-своему прелестному молодому человеку тяжело. Его голос чарует, глаза завораживают, не хочется отводить взгляд. Розовые щеки в моменты безудержного удовольствия Кайла — нечто, которое Тео хотел бы видеть каждый день… неужели его так называемая интрижка начала перерастать во что-то более… серьезное? Тео отмахнулся от этих мыслей и погрузился в воспоминания.       — Я встаю. Принимаю душ, мою волосы…       — Волосы? Каждый день?       — Каждый день, — Тео разглядел, как Кайл поражен этим фактом. — Дома я не завтракаю, сразу еду на работу. Люсьен приносит нам кофе, и мы начинаем рабочий день. Либо перебираем старые дела, либо занимаемся расследованием чего-то нового. После работы я сразу возвращаюсь домой или еду в церковь на полчаса, не больше. Потом точно домой. Там стараюсь заняться хоть чем-то, чтобы не сойти с ума, вечером уезжаю в твой «Ренар» или куда-нибудь еще, где повеселее, нахожу там парня на один раз… возвращаюсь домой и ложусь спать.       — И где же в это время обитает твоя депрессия?       — Если принять пару е-шек, то где-то на подкорке сознания. Если нет — выходит наружу и донимает меня.       — У меня складывается впечатление, что ты не можешь подолгу находиться у себя дома, — Кайл поймал боковым зрением кивок Тео, — но почему? Ты не чувствуешь себя дома, как дома?..       — Там все напоминает о родителях.       — Так выкинь.       — Не могу. Мне кажется, если я избавлюсь от вещей, напоминающих мне о них и о своей прошлой жизни с ними… они просто исчезнут.       — Что это за вещи?       — Мамины книги… и папины пластинки.              За Кайлом приехало такси ровно в восемь. Молодой мужчина уже стоял внизу под большим прозрачным зонтиком, прижимал к себе черную сумочку с разноцветными пушистыми брелоками на ее замке, конверт с пластинкой и старался не промочить ноги в туфельках. Кореец не в первый раз выходил на улицу, одетый в женскую одежду, к счастью, чаще всего его просто путали с реальной девушкой и вопросов не возникало. Кайл не чурался ничего и мог надеть все, что пожелает его душа, просто потому что у него было соответствующее настроение и он его высказывал через свои образы. Даже его угрюмое на первый взгляд лицо прекрасно сочеталось с самыми воздушными из возможных нарядов.       Водитель такси вышел, чтобы открыть для Кайла дверь. Азиат, конечно, сел сзади в этот автомобиль бизнес-класса, который прислал за ним щедрый Тео. Его зонтик был сложен и почти лежал в ногах, они тронулись с места, разбрызгивая мелкие лужицы по сторонам из-под колес. Водитель такси сделал Кайлу комплимент о том, как хорошо он выглядит и высказал переживание о чрезмерной легкости его наряда в столь прохладную погоду. Молодой мужчина ответил, что едет на свидание и любовь непременно согреет его при встрече.       Пальцы нервно подергивали брелочки на сумке и поправляли заколки в волосах. Кайл чувствовал трепет, о котором всегда и мечтал, представляя себе подобное свидание. Дурные мысли и проблемы просто растворялись в ощущении любви, наполняющей все вокруг и самого азиата тоже. Окружающий мир стирался, становился лишь декорацией для их с Тео спектакля только для двоих. Кроме своих чувств, Кайл, конечно, попросил о подобной встрече и ради самого Тео тоже, чтобы он, как человек, у которого еще не было серьезных отношений, почувствовал себя тем самым мужчиной, добивающимся расположения своего предмета воздыхания любыми способами.       Водитель такси также открыл дверь и для того, чтобы Кайл мог выйти. Увидев его туфлю на влажной земле, подал руку, как даме. Корейцу это польстило. Под зонтиком таксиста он дошел до двери ресторана, в который его привезли, поблагодарил его и пожелал приятного вечера. Каждая секунда этого дня казалась молодому мужчине особенной, ему нравилось чувство того, что все люди вокруг прекрасны и добры, что им можно улыбаться и всегда получишь улыбку в ответ…        Кайл несмело вошел в знакомый ресторан, где готовили средиземноморские блюда. Ему приходилось бывать здесь однажды, давно, когда он еще даже выглядел немного по-другому. Теперь здесь все посвежело, стало просторнее и аккуратнее. К нему обратилась высокая девушка и спросила, забронирован ли у него столик или ей следует найти для него свободное место прямо сейчас. Кайл поневоле растерялся.       — Я не уверен, может быть, есть что-то на имя Ма…       — …Тео Дюран, да, я бронировал столик, — мужская рука возникла на талии Кайла, моментально выводя его из равновесия. Все внутри задрожало, вновь подступило волнение. Было страшно обернуться и увидеть действительно того, о ком грезил весь день и много дней до этого, но в то же время страшно было посмотреть и понять, что это не он или что у него совершенно иное лицо… Кайл несмело повернул голову, чтобы все-таки улыбнуться — уже родные синие глаза смотрели на него немного сверху вниз.       — Чао, Тео…       — Салют, Кайли.       Робкий поцелуй в уголок губ открыл для них вечер новых откровений и таинств в компании друг друга, вкусной еды и живой, приятной музыки.              Матео весь вечер казалось, что он совершенно здоров и не страдает ни от депрессии, ни от зависимости. Беседа с Ясмин, признаться, была довольно напряженной, но она умело сглаживала углы и смягчала все, что Тео воспринимал остро, чтобы он перестал сжимать пальцами подлокотники кресла и, наконец, выдохнул. Она разрешала ему курить, она разрешала ему прятать лицо руками и несколько раз сказала, что плакать тоже можно. Мужчина не смог, но наверняка лишь в этот, первый раз. Ясмин была уверена, что сможет добраться до сути. Оболочка Тео была толстой, взращенной годами, и все же пробраться сквозь нее возможно, особенно если Дюран тоже будет расковыривать ее изнутри.        Когда время близилось к полуночи, разморенный от вина Кайл сидел прямо рядом с Матео, тот обнимал его за плечо, их головы нежно касались друг друга. Они слушали музыку, которую играли в ресторане, погружаясь все больше в свои собственные горячие, как угли в кострище, чувства. Тео теперь знал, что ему предстоит нелегкий путь перемен в жизни и не каждый сможет выстоять рядом с ним. Кайл стремился занять место его правой руки, первого помощника в критических ситуациях, но Матео надуманно казалось, что молодому мужчине такое не нужно. Он замечательный и совершенно свободный человек, зачем же ему этот еще не выросший из травмы Тео?       — Тео, — кончик носа Кайла прикоснулся к мужской щеке, нежный шепот обдал лицо, — поедем? Я немного пьян и… начинаю слишком много думать о вещах, которыми нельзя заняться в ресторане.       Заботливый поцелуй в висок и тихий смех Кайла в ответ. Их ладони нашли друг друга на колене Тео, пальцы сплелись в замок. Матео тоже уже хотелось домой, но и эти прекрасные моменты хотелось растянуть до бесконечности. Они так много говорили с Кайлом, а он даже был не под веществами и молодому азиату все еще было с ним интересно. Дюран каждый день ощущал все более эйфорическое чувство влюбленности, что казалось, будто все, что с ним происходило ранее, уже не было реально и, что самое важное, не было настолько же приятно. Чего только стоил момент, когда Кайл вручил ему пластинку в подарок. У Тео все замерло в груди, когда он увидел хорошо знакомые лица на обложке. Удивляло, что Кайл помнил о проскочившем лишь однажды в разговоре факте о наличии у Тео дома виниловых пластинок. И отчего-то Кайл решил, что именно ее, а не книгу, будет лучше подарить. Насколько глубоко он чувствовал Матео, было сложно представить, но когда он смотрел в глаза, мужчине казалось, что тот видит всю его суть, достает дерзким взглядом до самого дна колодца в душе лейтенанта. Того дна, которое даже сам Тео еще не видел.       Милый звон стеклянных колокольчиков над дверью проводил выходящих из ресторана молодых людей. Кайл ощущал себя по-настоящему окрыленным после бесподобного свидания, с цветами, подарками, нежными касаниями и терпким вином на губах. Еще не один день ему будет слышаться музыка этого чудесного, уютнейшего места в Монреале, ставшего таковым только благодаря присутствию Тео рядом.       Двое под большим прозрачным зонтиком. Дождь стучит по нему, как по крыше их общего дома, холод бродит где-то рядом, но только не между ними. Руки скреплены и взгляды в упор, множество кротких поцелуев, куда попадешь губами. Угольный плащ на дрожащих плечах в молочной блузе, счастливый смех и очередной комплимент, сопровождаемый одурманенным запахом дождя и любви взглядом.       — Ты только не подумай, Кайли, что я в тебя влюбился.       — Не подумаю…       Укрывшись зонтиком от ливня, Кайл, чтобы не промочить ножки, стоял носочками на сияющих туфлях Тео, пока они чувственно целовались под светофором на очередном перекрестке. Желание Кайла было исполнено достойно и сполна, он почувствовал себя той самой трогательной личностью, к которой мог бы быть расположен Тео с его-то характером и принципами, и Тео сумел ощутить себя джентльменом в полной мере. Оставалось только проводить Кайла до порога, чтобы защитить от всего, что с ним могло бы приключиться в пути.       Матео не понимал, играет ли Кайл какую-то роль или он на самом деле такой, как сейчас. Не верилось, что можно быть настолько разным… а потом Тео вспоминал, что он и сам мог быть другим человеком, но не лучшей версией себя, как ему теперь казалось. Он начал принимать МДМА ради того, чтобы добиться своей цели, а именно повышения по службе, но теперь он знал, что ему не нужна помощь веществ ни в каком деле. Что работа его легка для него и приятна, что секс может быть невероятно хорош и без допинга. Мужчина чувствовал, что распахивает двери в новую жизнь и она уже нравится ему до боли в сердце.                     Поначалу Матео было действительно тяжело посещать Ясмин на регулярной основе. Ее вопросы выбивали почву из-под ног, мужчина часто испытывал самую настоящую ненависть к ней просто потому что она спрашивала что-нибудь слишком личное. Ясмин легко выхватывала его настроения, она уже успела понять, как ярко на лице Тео выражается все негативное, а вот с позитивным было сложнее. Мужчина улыбался только когда рассказывал о хороших воспоминаниях из самого детства, о походах в церковь и о дружбе с Кайлом. Не то, чтобы это сильно касалось их общего дела, но иногда они заговаривались после сеанса.       — Вы давно знакомы? — спросила Ясмин, поправляя на запястье толстый круглый браслет золотого цвета. Между ней и Тео было расстояние ровно в один чайный столик — мужчина спустя какое-то время, наконец, начал садиться ближе.       — Около… месяца, — Тео засомневался. Время для него было странным понятием, он не всегда замечал, что день уже прошел или наоборот, казалось, что вот-вот пора домой, а был еще только обед. В продолжительной перспективе ему тоже было тяжело ориентироваться.       — Похоже, ты ему сильно нравишься, Тео, — девушка с улыбкой притянула маленькую чашку чая к своим пухлым губам. — Он не стал бы ради кого попало так настойчиво просить моей помощи. Переживает за тебя. Не то, чтобы меня кто-то спрашивал, но я правда думаю, что вы бы могли стать хорошей парой. Мне видится, что вы в силах регулировать потоки энергии друг друга. Он тебя зажигает, а ты его гасишь… идеальный баланс.       — При первой нашей встрече он меня взбесил. Много болтал и двигался. Теперь он стал спокойнее. Думаешь, это мое влияние?       — Мне хочется в это верить.       Каждый раз после сеанса Тео ехал домой в растерянных чувствах. После он ещё какое-то время мог вспоминать их с Ясмин разговоры и те вещи, которые она заставляла его переживать. Она в очередной раз подтвердила, что Тео страдает от психогенной депрессии вследствие полученной в предподростковом возрасте травмы. То, что никто так и не смог помочь ему прожить и закрыть благодаря нежеланию Тео впускать хоть кого-то в свою израненную душу. Снова у него поменялись препараты, Ясмин назначила ему Сертралин. На фоне его в целом стабильного состояния было решено обойтись без транквилизаторов, но Тео знал, что если ему вдруг станет хуже, нужно сразу сообщить об этом ей.       Матео пока редко виделся с Кайлом и это давало ему возможность полностью сосредоточиться на себе. Ясмин давала ему очень много пищи для размышлений, которую нужно было переварить самому, изучить свои реакции, выполнять задания, которые она ему давала. Способы в моменте справиться с повысившейся тревожностью или панической атакой, что делать, если смотришь на себя в зеркало и мысли только о том, как ты ужасен и ничтожен… за несколько недель регулярных сеансов все это она ему уже дала, Тео оставалось только применять. Пока не все получалось, но теперь он не намеревался сдаваться. В мире, где существует не только он и его непомерное одиночество, но и Кайл, которого хочется радовать, он больше не мог оставаться в своей болезни.              — Что ты почувствовал, когда узнал о случившемся с мамой и папой?       — Я с трудом вспоминаю. Страх, растерянность… Непонимание. Я не верил в то, что мне говорят. Разбились на машине? Невозможно. Такое бывает только в кино.       — Ты был на похоронах?       — Да, был, но я даже не плакал. Не помню, чтобы хоть раз действительно оплакивал их уход. Слезы бывали только от обиды.       — Обиды?       — …мне казалось, что они бросили меня, оставили совсем одного.              Тео положил на язык таблетку и запил водой, чтобы проглотить. Момент, когда она скользила по глотке и падала вниз, напомнил ему о том, как он принимал экстази. На секунду в висках появилось напряжение, воспоминания оказались смешанными, плохими и хорошими одновременно и от этого болела голова. Плохо было каждый раз, когда эффект наркотика прекращался. Зато как хорошо, когда он длился… Можно было работать без конца и трахаться, как сумасшедший кролик, доводить мальчишку под собой до исcтупления и ненастойчивых просьб остановится…       Матео шумно выдохнул и метнул взгляд в сторону ящика стола, сидя за ним перед очередным рабочим отсчетом. Да. Тео так и не отдал те е-шки Кайлу. То забывал, то не находил подходящего момента… так что оставалось только слить их в унитаз. Но на это мужчине не хватало духу. Каждый раз, когда он брал их и нес в ванную, то останавливался где-то на середине пути, сердце колотилось, голова шла кругом, он попросту не мог так легко избавиться от своей все еще драгоценности… Так что швырял их обратно и забрасывал баночками с успокоительными, чтобы не видеть. Но его мозг прекрасно знал и помнил, что они там…       Дни тянулись за днями, как густая патока. Письменный стол коричневого цвета в спальне Тео постепенно начинал расплываться перед глазами. Мужчина подпирал голову рукой и тупил уже третий час к ряду, пялясь сквозь линзы очков в толстую папку с документами по текущему делу, которое вел их отдел. Дело начинало превращаться в глухарь и один из коллег вежливо попросил Матео просто попробовать, вдруг его озарит, как это иногда случалось. Но увы, Тео больше не озаряло. После прекращения приема экстази он значительно просел в продуктивности, работал размеренно и без восхитительных идей, не сказать, что все стало хуже, но он точно теперь думал медленнее, чем раньше. Даже мысли об этом заставляли его порой снова опуститься до депрессивного состояния и смотреть снова на тот идиотский пакетик с красными сердечками.              — Сейчас ты веришь, что их больше нет?       — Не знаю. Когда мне плохо, я словно жду, что они вернутся и все снова станет хорошо. Так же, как было до их смерти. Я все время… жду чего-то, что сделает мою жизнь лучше, чем она есть.              Тео стиснул ладони в кулаки в попытке сосредоточиться. Хотелось уловить момент, в котором он находится — очередной вечер в собственном доме, он сидит в гостиной на диване, телевизор включен, но не громко. Что-то шкворчит, словно жарится в масле, и размеренно постукивает по деревянной доске за спиной, в кухонной зоне. Матео открывает глаза и вспоминает, что около часа назад к нему в гости пришел Бартоломео и прямо сейчас он готовит ужин для них.       Тео обернулся. Священник стоял к нему лицом и рубил на дощечке гладкий, влажный и сочный огурец большим ножом. Его небесные глаза пристально следили за каждым его движением, тонкие пряди челки висели впереди, но не мешали видеть. Рукава белой свободной рубашки подвернуты до локтя, а на туловище повязан цветной фартук, чтобы не замарать одежду.       — Все в порядке, Тео? Ты сегодня какой-то рассеянный.       — Да… да. Видимо, придется просить Ясмин понизить дозу препарата… Я слишком сонный и растерянный все время.       — Как себя чувствуешь в целом? Тебе лучше?       — Лучше, — ответ Тео был не до конца правдив. Ему не нравилась его заторможенность и периодические выпады из реальности вроде того, что случился с ним только что. Он будто на пару секунд забыл, где он и чем занят. Мужчина решил не выпускать больше Бартоломео из виду и пересел ближе к нему за обеденный стол. Священник приходил не в первый раз после случившейся между ними близости, они каждый раз что-то готовили (вернее, Бартоломео готовил, а Тео чаще просто смотрел), ужинали и отправлялись на диван, чтобы что-нибудь посмотреть.       — Как дела у Кайла?       — В последний раз, когда мы связывались, было хорошо. Это было два дня назад. С тех пор он, видимо, сильно занят, — Тео не обманывал, Кайл действительно пропал и не отвечал, но дал мужчине знать, что все хорошо и он просто будет в отъезде в связи с работой. Тео не удостоили знанием, куда именно Кайл поедет. «Совершенно секретно», — написал ему кореец и следом прислал подмигивающий смайлик. Матео не стал его донимать.       — Мне, если честно, хотелось бы увидеться с ним еще раз. Он разговорчивый и много знает об этих местах, интересно было бы послушать.       — Думаю, он может рассказать не только о Квебеке. Подозреваю, что он много путешествует.       — Подозреваешь?       — Некоторые вещи… мы не обсуждаем.       — Полагаю, вам есть, чем заняться, кроме ведения праздных разговоров, — Бартоломео заулыбался, видя, как Тео недоуменно смущается. Сделать вид, что он удивлен или не понял, о чем речь, Тео не удалось. — Что? Глядя на вас, все становится очевидно. То, как вы друг на друга смотрите, быстро вас выдает.       — Отец…       — Собираешься начать оправдываться? Но зачем? Я не буду тебя отчитывать, — Бартоломео смел с разделочной доски нарезанный продукт в сковороду, все зашипело. — Главное, чтобы ты был счастлив рядом с ним. Может, он хороший собеседник, но я не знаю, хороший ли он партнер, поэтому и переживаю за тебя.       — Могу я спросить, отец Бартоломео, почему я вам не безразличен?       Священник смотрел, как мясо и овощи пропитывают друг друга соками и неторопливо помешивал их. Испаряющаяся жидкость тянулась во включенную вытяжку и дарила ему лишь секунды приятного запаха вкусной еды.       — Редко встретишь таких хороших людей, как ты и твой брат. Мне понравилось, как ты был вежлив, когда мы познакомились. Я подумал, что ты очень праведный парень и мы могли бы подружиться. Я не жалею, что все оказалось не совсем так, как я ожидал. В конце концов, с кем, если не с тобой, я мог бы познать грех и чем все могло закончиться?..       — Почему не с женщиной?       — Так уж вышло, что ты родился мужчиной. Если бы мне в церкви встретилась прекрасная младшая сестра месье Авеля, я бы не постыдился сблизиться и с ней. Для меня важно то, какой ты человек… а не то, как выглядишь и, прошу прощения, то, что у тебя между ног.       Бартоломео обернулся на Тео с улыбкой и заметил, что тот тоже смотрит на него. Священнику пришлось быстро отвести глаза. В нем взыграла странная жалость к себе, к тому, что он стал священником, а не кем угодно другим. Если бы не это, не его выбор и образ жизни, он был бы совсем не против провести весь остаток своей долгой жизни рядом с Матео. Сейчас ему хотелось, чтобы это было так хотя бы в качестве дружбы, а не чего-то большего. Хотя то, что было у них однажды, все равно не выходило у Бартоломео из головы. Ему казалось, он прикоснулся к чему-то прекрасному, одной из самых великолепных вещей во всей его жизни…       — Тео? Можешь рассказать, как ты понял, что тебя интересуют только мужчины? — Бартоломео спросил, когда садился на диван рядом с мужчиной, держа в руках тарелку с пастой, которую только что доготовил. Еще горячая, она дразнила желудки, так что священник решил увлечь себя и заодно Матео разговором.       — Я это понял уже в зрелом возрасте. В детском саду мальчики и девочки становились мужьями и женами друг другу, я же всегда был чьим-нибудь ребенком. В школе предпочитал компании девочек, с глупыми мальчишками было неинтересно — они сходили с ума, а мне хотелось спокойных игр. Потом случилось то, из-за чего я надолго потерял интерес к романтическим отношениям. Только когда немного оправился, учась в академии, мое внимание стали приковывать однокурсники.       — Какие парни тебе нравятся? Похожие на Кайла?       — Совсем нет, — Тео даже засмеялся. Отрицание звучало странно, — такие, как он, вообще не в моем вкусе. Обычно мне нравились парни, по типажу похожие на вас.       — Вот как, — смех священника помог Тео расслабиться и успокоиться, а вот Бартоломео смутился и начал поправлять свои волосы свободной рукой, — тогда как же так вышло, что ты и он..?       — Сам не знаю. Может, он мне даже не нравится. Я не понимаю. Мы с Ясмин еще доберемся до этого. Кажется, у меня не выходит распознавать некоторые свои чувства, особенно хорошие. Ненависть, страх, тревога — все это я понимаю с первых секунд, но если речь о том, что приносит радость, я не ощущаю этого. Иногда я думаю, что вообще не способен испытывать положительные эмоции.       Бартоломео только слушал и кивал. Он ничего не смыслил в психологии, оставалось только выслушивать и поддерживать мужчину общими словами.       — Надеюсь, она хороший специалист. В любом случае, твои близкие будут рядом, — ладонь священника коснулась руки Тео и они вдруг крепко схватились друг за друга. — Любовь тоже хорошее лекарство, я в это искренне верю. Не волнуйся ни о чем, иди смело вперед, мы тебя во всем поддержим.       Тео кивнул, улыбнулся. По телевизору начался фильм, который они ждали, Бартоломео забрался на диван с ногами и закинул их на колени мужчины. Вкусный ужин в приятной компании и отличное кино — все, что было нужно Бартоломео для маленького счастья. Сидеть рядом друг с другом им обоим было максимально уютно. Тео чувствовал обволакивающее тело тепло от священника, трогательное и нежное, словно сидел рядом со своей сестрой, хотя у него ее никогда в жизни не было. Бартоломео же ощущал себя под надежной защитой Матео, несмотря на то, что защищать его было и не нужно. Мужчина вселял уверенность во всем, что происходит в данный момент, и не важно, что это было. Бартоломео мог чувствовать себя спокойным, любимым и даже счастливым, просто глядя хорошее кино вместе с Тео.       Матео поглаживал ладонью колени священника сквозь ткань домашней одежды и невольно думал о Кайле. Он скучал в разлуке, пусть даже прошло несколько дней. Простых переписок ему было мало, они были скудными, Тео часто спрашивал, когда же Кайл вернется. Переживать свою боль рядом с ним ему было куда легче, чем в одиночестве или в компании кого-то вроде Бартоломео, Люсьена или даже Авеля, который выходил с ним на связь каждый вечер. Он был в курсе о терапии Матео и очень радовался каждый раз, когда слышал его голос. Авелю знать, что Тео в порядке и не хочет сделать с собой что-нибудь плохое, уже было приятно. Матео тоже было приятно радовать старшего брата своим улыбающимся голосом и спрашивать, как там Магда и доставать его вопросами, когда уже у них будет свадьба. Авель отшучивался, просил быть тише. Тео подозревал, что он уже скоро планирует сделать возлюбленной предложение…       Бартоломео после фильма собрался уезжать домой. С большим удовольствием он поцеловал Тео в щеку на прощание, для них это не значило ничего, кроме близкой дружбы. Тео проводил священника только взглядом, не позволившего подвезти себя до дома и вызвавшего такси в теплую летнюю ночь. Матео вновь остался один на один с собой и своими мыслями. По рекомендациям психотерапевта он старался не акцентировать внимание на том, что причиняет боль, заниматься тем, что доставляет удовольствие, даже если на это совершенно нет сил. Время близилось к полуночи и он думал о том, чтобы лечь спать, но перед этим хотел послушать снова пластинку, подаренную Кайлом на свидании. Он уже и так успел, кажется, заслушать ее до потертостей, но ему до сих пор не надоело. Palaye Royale для него были практически наравне с Placebo, и он не мог перестать удивляться, как Кайл умудрился так угадать с его музыкальным вкусом. Совпадение это было, или по лицу Матео было видно, что он любит нечто подобное — неясно.       Лежа в постели, глядя в потолок и улавливая скрип пластинки, вырисовывающей красивую мелодию при помощи тонкой иглы, мужчина ровно дышал и держал глаза закрытыми. Его мысли наполнялись мучительными позывами взяться либо за таблетки, либо за что-нибудь поострее и, наконец, в первый раз в жизни действительно оставить на коже след о своей душевной боли. Ему жутко не хватало Кайла теперь, но это, скорее всего, был лишь повод вернуться к употреблению. Игры разума были сильны, но Тео пока был сильнее и не поддавался. Несколько прослушанных песен с пластинки поменяли его спокойное настроение на немного тоскливое, но он все равно смог убрать винил в обложку и поставить на законное место. Личная полка Тео, никак не касающаяся отцовской. Даже думать о том, что можно послушать из папиной коллекции, мужчине стало немного легче, но он все равно еще не мог дотронуться то заветных конвертов рукой. Мог только мыслями.       Тео перед моментом, как провалиться в сон, схватился за телефон и написал Кайлу просто «спокойной ночи», чтобы ему самому было спокойнее и слаще спать. Кошмары его практически не беспокоили больше, и только «Сертралин» смог справиться с этой проблемой. Мужчине казалось, что это лекарство — лучшее, что с ним случалось за всю жизнь, но кто знает, что будет дальше? Без экстази он все еще был нестабилен. К счастью, Ясмин знала и об этом и также сказала, что Тео может позвонить ей в любое время дня и ночи, если почувствует, что что-то идет не так. Сейчас он ощущал, что все идет так, нужно просто привыкнуть и перестроить уклад всей своей жизни. Скоро все станет хорошо, и под действием лекарств он искренне в это верил.       Кайл, получивший пожелание о спокойной ночи, находясь в искренне любимой Филадельфии, сладко поцеловал экран своего телефона и спрятал его под подушку, чтобы достаточно быстро уснуть. Ему приходилось проводить много времени за рулем и за переговорами насчет сырья. Все так плохо ладилось, что такие простые слова от родного человека были, как бальзам на душу и успокаивали его. И все же Кайл понимал, что что-то идет не так. Он предчувствовал, что возвращение в милый и родной Монреаль будет чревато последствиями, и все же отказаться от этого он не мог. Тео ждал его там. Черноволосый, высокий и обходительный с ним мужчина верил в его возвращение и их скорую встречу, и Кайл был готов вернуться, несмотря ни на что. Уже завтра он снова сядет за руль и часов через десять снова будет в своем любимом франкоговорящем канадском городе. Он приедет к ночи и попросит Тео встретиться с ним, наплевав на то, что он полицейский и то, что самого Кайла могут схватить прямо на глазах у мужчины. Он будет отрицать любую причастность Тео к своему делу. Обзовет его любовником, не более. Дюран будет делать вид, что не знает о его преступной деятельности. Об этом они уже договаривались…       Долгая дорога до дома уже была похожа на заключение под стражу. Кайл практически на сто процентов был уверен, что его кто-то сдал и его будут ждать уже на въезде в Канаду, но все обошлось, пропустили спокойно и с улыбкой. Азиат улыбнулся в ответ, но все равно не избавился от ощущения «измены», преследующего его, как жалкого наркомана. Кровь стыла в жилах от страха. Кайлу не раз приходилось чувствовать холод наручников на запястьях, но каждый раз было не по себе, как в первый. У него, конечно, были связи и в полиции тоже, но все-таки взятки в Монреале брали только жалкие десять процентов, а это очень и очень мало, если ты преступник.              — Ты причиняешь себе боль?       — Иногда….       — Что ощущаешь, когда занимаешься этим?       — Становится легче переносить выжигающее в груди дыру чувство отчаяния и боли, обреченности… Делая себе физически больно, я могу почувствовать, что внутри становится немного легче.       — Физическую боль перенести легче, чем душевную, не так ли?       — Да, так и есть. Боль на коже проходит… а под кожей — нет.       — Принятие наркотиков тоже освобождает тебя от чувств внутренней вины и боли?       — Лучше, чем что-либо другое.              Матео, который должен был отпускать свои зависимости после дельных разговоров с Ясмин, кажется, только больше притягивался к ним снова. Конечно, приблизиться по максимуму было равно понять, а значит, осознать проблемы. Но Тео был восприимчив ко всему плохому очень легко и собственные мимолетные мысли убеждали его в том, что проще сдаться и снова взяться за старое. Сеансы терапии только тратили его драгоценное время и заставляли думать о каких-то бессмысленных, бесполезных вещах. Матео ощущал, как его нежное терпение остается висеть на тонкой нити и готово сорваться в любой момент. Снова в бездну, где что-то красное, вязкое и терпко-сладкое на вкус ждет его с распростертыми объятиями. Алая кровяная масса, похожая на внутренности убиенного в жертву языческому богу животного. Матео все чаще мечтал искупаться в ней снова… снова почувствовать себя антихристом и показать всем своим сраным предкам средний палец, смеясь. Тео обладал слабым стержнем внутри себя, в нем не было большой стойкости характера…       Буквально малейший триггер был в силах сбить его с верного пути.              По возвращению в город, Кайл сразу же написал Тео, что они могут встретиться. Это было самым главным и желанным для Кайла действом во всем печальном, летнем и приятно теплом Монреале. Не было для корейца больше никакого Монреаля, если в нем не было Тео, являющегося настоящим украшением для этого города. Он так прекрасно говорил по-французски… ни капли глупого акцента, лишь четкое произношение. Кайл каждый раз улыбался, думая о том, что Тео звучит, как истинный британец, не так давно переехавший в этот говорящий в основном на французском город.       Дождливый август уже был на подходе, месяц обещал наступить через два дня. Кайл ожидал своего драгоценного лейтенанта на пороге места, куда сам же его и пригласил. Их свидание уже не было чем-то до сумасшествия романтичным, но Кайл все равно нашел в этом дивном вечере нечто уникальное. Свою усталость после долгой дороги, золотые лучи солнца на той самой крыше, где они должны были поужинать. У азиата внутри все трепещало, словно перед встречей с ярчайшей звездой во Млечном пути. Появление Тео сопровождалось для Кайла дрожью в пальцах и уголках губ…       Безупречный, в тонкой водолазке без рукавов и белоснежной хлопковой рубашке поверх, Тео явился к нему, выйдя из собственной припаркованной рядом машины. Наконец, погода не мешала им пересечься под открытым небом. Матео, только завидев Кайла в футболке с той самой надписью Duran Duran, начал улыбаться. Ответная улыбка на лице корейца озарила всю улицу в ответ. Тео подошел, руки Кайла жадно обвили его шею, нос прижался к крепкой груди… Скучать за ним на протяжении этих нескольких дней для Кайла было невыносимой пыткой. Его жизнь буквально начала вертеться только вокруг Матео, но он даже не имел ничего против этого…       — В Нью-Йорке есть очень похожее место, — голос Кайла звучал размеренно, растекался по ветру, когда они с Тео уже сидели на диванчике на крыше. Мягкий свет фонариков, подвешенных на лентах по периметру, цвета неба вот-вот после заката и этот голос рядом. Матео чувствовал, как ему становится лучше просто от созерцания прекрасного. — Мое любимое место из тех, что на крыше. Жаль, что.. мы не добрались до него в прошлый раз.       — Прости, я виноват. Все испортил тогда, — глаза Тео опустились и поймали момент, как рука Кайла мгновенно дернулась к его. Худые пальцы схватились за мужскую кисть, притянули к розовым губам. Кайл оставил на коже Матео холодный поцелуй и посмотрел в его лицо не менее холодными глазами, но для Тео все это было тем, что приятно освежает после невыносимо жаркого дня. Как стакан воды со льдом и долькой лимона.       — Я давно тебя простил и, скорее всего, даже толком не злился никогда. Не могу представить, чтобы обижался на тебя слишком долго. Как я могу собственными руками лишать себя удовольствия провести с тобой побольше времени? — Кайл издал воодушевленный вздох. — А ведь говорят, что только первая любовь — самая сильная и незабываемая… Неужели ты — моя первая любовь?       Голова корейца мягко приземлилась на плечо Тео. Приятный хлопок рубашки под головой оставался прохладным, летний вечер превращался в одно большое и приятное воспоминание для Кайла из будущего. Пальцы Матео на коже рук и лица, на ткани глупой футболки, которую Кайл, наконец, надел при встрече с лейтенантом. Остатки жаркого солнца в небесах. Звон бокалов за соседними столами. Желтый свет фонариков, как чудесная декорация. Место не менее романтичное, чем то, куда Тео водил Кайла на идеальное свидание.       — Я хочу кое-что тебе сказать, Кайли.       — Говори.       — Пообещай, что не будешь ревновать.       Кайл слегка напрягся и поднял голову, чтобы с улыбкой заглянуть в улыбающееся лицо Тео.       — Ко мне приезжал Бартоломео.       — Оу.       — Он приготовил ужин и мы смотрели кино.       — …и все? — Кайл увидел кивок, это его рассмешило. Изнеженный, он начал плавно забираться на колени к Тео. — Какой вы все-таки душка, дорогой лейтенант.       — Я трогал его колени. Но я думал о тебе в этот момент.       Кайл искренне рассмеялся и запрокинул голову, позволяя Тео насладиться звуком своего смеха и видом обнаженной шеи. Ненавязчивый запах подаренных им же духов коснулся носа и заставил ощутить приятное тепло в груди. Азиат уже сидел у него на бедрах, обнимая руками за шею. Они прижимались друг к другу и наслаждались тем, что снова встретились. Кайл рядом с Дюраном мог позабыть о своих личных проблемах, в которые его даже не посвящал. Ни к чему было волновать человека, который и так взволнован своей жизнью. Когда-нибудь, когда Матео будет ментально здоровее, кореец сможет делиться с ним буквально каждой секундой своей жизни и обнажит перед ним все свои тайны, затянувшиеся и все еще открытые раны — покажет все, что в нем есть.       Тео беспокоил один вопрос, ради которого он и решил рассказать Кайлу о вечере с Бартоломео. Он до сих пор не понимал, кем они с азиатом приходятся друг другу. Они не друзья и никогда ими не были. Уже не любовники, потому что секс — это не первое, что их интересует друг в друге. Можно ли назвать их партнерами? Они не давали друг перед другом никаких обещаний и не обязывались быть верными. После того, как Кайл просто посмеялся над откровением о коленях священника, Тео понял, что азиата это мало волнует. Так кто же они в итоге?       — Мне бы хотелось пригласить тебя в гости, но у меня на сегодня еще остались неотложные дела, — Кайл наблюдал за качающимися на ветру фонариками и улыбался, ощущая прикосновения волос Тео к своей щеке. — Если бы твое моральное состояние было лучше, я бы предложил тебе поехать вместе со мной, но мне не хочется подвергать тебя лишнему стрессу. К тому же, для тебя это может быть опасно…       — У тебя планируется перестрелка?       — Такие вещи, увы, не планируются заранее, но она может случиться… в любой момент, — Кайл говорил об этом спокойно, немного отстранившись и изучая взглядом внешний вид мужчины. Сползшая с плеча рубашка обнажила его кожу на жалкий сантиметр. Этот зазор между черной и белой тканью… кореец с трудом сглотнул. — Черт, я так тебя хочу… что еще немного, и наброшусь на тебя прямо здесь и сейчас.       — Думаю… — Тео наклонился и прижался мягкими губами к уху Кайла среди густых волос, — я не против секса в машине на этот раз. Если пообещаешь после сесть за руль моей машины и довезти меня до дома.       Смущенная улыбка возникла на губах молодого мужчины, пока взгляд ловил в воздухе мелкие капельки только что начавшегося дождя.              Стук дождевых капель по асфальту, металлическим крышам и густой листве на деревьях прервался коротким гудком автомобиля. Снова. И снова. Холодный дождь бил по прозрачным окнам серебристой «Мазды». Снаружи стекла были залиты влагой от сильного дождя, изнутри же лишь немного запотели от поднявшегося в салоне жара. В очередной раз Кайл прижался спиной к рулю сильнее, заставляя механизм издать тот самый короткий гудок.       — Тео… — тонкие азиатские пальцы на влажной шее мужчины под густой завесой волос, — осторожнее… нас же могут поймать…       Кайл сопротивляется изо всех сил, но врать себе самому, что ему не нравится происходящее, он не может. Матео сидит в водительском кресле и Кайл верхом на нем, их лица и тела так близко и плотно, что тяжело пошевелиться. Стесненные и скованные одеждой, они жмутся друг к другу, растворяются пальцами в коже, губами в шеях. Тео глубоко внутри, возбужденно подергивается от каждого движения Кайла и часто просит его помедлить, не дать закончить слишком быстро. Молодой мужчина послушен, но его тело реагирует на такую твердую эрекцию в себе должным образом, мышцы сокращаются, не оставляя Матео шансов. Терпеть это слишком долго — издевательство над самим собой и друг другом.       Тесно. Местами мокро и скользко. Дышать сложно, свежего воздуха все меньше… Кайл отчетливо чувствует яркую пульсацию в себе и видит, как Тео жмурится. Ощущает, как он хватает его нежное розовое бедро и горячо дышит ему в лицо. Прелестный вид Матео на пике удовольствия легко приводит и Кайла к завершению. Несдержанный стон легко заглушается громким и протяжным звуком автомобильного гудка…       И вот, Кайл поправил еще дрожащей рукой свои чуть влажные волосы, взялся пальцами за руль. Тео, расположившись на месте пассажира, спокойно застегнул пуговицу и молнию на джинсах. Словно минуту назад ничего между ними не было, они смотрели вперед в лобовое стекло, на летящие в свете фар капли дождя, стремящиеся к и без того мокрой земле.       — Я живу в районе Анжу, проспект Рондо.       Тео сообщил молодому мужчине свой адрес, чтобы они могли поехать. Матео хотелось поскорее оказаться дома и забраться под струи теплого душа, смыть с себя весь этот долгий и странный день. Утро у него началось со страданий и чувства бесконечного одиночества, которое его поглощало, пока Кайла не было рядом. Мужчина мог хоть сто раз сказать себе, что не одинок, перечислить тех, кому дорог, в собственной голове, но не всегда помогало. Он ощущал, что близится что-то не очень хорошее, понимал это по начинающемуся в пальцах покалыванию. Сейчас, когда они с Кайлом увиделись и отлично провели время, ему казалось, что все хорошо… но что-то все же было не так.        Постепенно выстроенные в ряд мысли стали выбиваться, теряться в закоулках разума. Замки из логических цепочек медленно разваливались, но Тео все еще находился в машине вместе с Кайлом и прятал руки в карманы рубашки, чтобы тот не видел, как они дрожат. Не хотелось показывать корейцу того, что ему плохо рядом с ним. Окутало непонимание. Что происходит? Странное неприятное чувство начинало сковывать его тело, на миг ставшее будто бы очень маленьким и оттого более чувствительным. В кожу мелких ручек словно вонзались микроскопические иголки, пронизывая холодным металлом ниточки нервных окончаний. Правую ладонь ненадолго свело судорогой… Матео закрыл глаза и решил, что нужно поговорить с Кайлом хоть о чем-то, чтобы не погрузиться полностью в эти неприятные чувства.       — А что обычно слушаешь ты? — Тео спросил, потому как все это время в салоне авто негромко играла музыка. Что-то на радио. — По всей видимости, любишь всякое старье?       — Это не старье, а классика. Какое пренебрежение, — Кайл фыркнул, но улыбнулся. — Уж ты-то должен понимать. Сам собираешь пластинки, которые тоже когда-нибудь будут считаться классикой. Ты ведь не будешь называть их старьем?       — Может, и буду. Если это станет старьем, то что произойдет с отцовской коллекцией? Она превратится в хлам? Там альбомы годов шестидесятых, восьмидесятых…       — Ты не шутишь? — глаза у молодого мужчины внезапно загорелись от любопытства. — Твой папа был поклонником The Beatles или вроде того?       — Не знаю, как насчет The Beatles… но The Rolling Stones там точно есть. — Тео пришлось залезть в воспоминая ради этой информации. Было больно, но он пересиливал себя. Руки не прекращали дрожать… — Раньше он часто слушал именно их. Видимо, они особенно ему нравились. Их и Pink Floyd.       — …и у тебя сейчас дома лежат все эти пластинки? Черт возьми, Тео, я пожертвую несколькими минутами своего драгоценного времени и, даже если ты против, загляну к тебе в гости. Хочу посмотреть на них, просто посмотреть, прошу тебя.       — Почему бы тебе просто не купить себе такие же?..       — Ты не понимаешь. Меня интересует именно кропотливо собранная коллекция, я просто взгляну, чтобы почувствовать, как от нее будет веять искренней любовью верного поклонника. Такие вещи обычно безумно дороги людям. Наверное, он был бы рад, что ты сохранил то, что он собирал много лет, — Кайл затрагивал болезненные струны души Тео, сам того не осознавая. Но Матео считал этот разговор полезным. Он как раз может попробовать поработать со своей реакцией на то, что кто-то разговаривает с ним о его родителях. Матео хотелось почувствовать по-настоящему, каково это — говорить о них с полным осознанием того, что их больше нет. И появится ли у него снова чувство вины за их уход?.. Он ждал своего собственного ответа.       — …я уверен, что он был бы рад.       Вновь повисло молчание, но безо всякой неловкости. Кайл был уставшим ровно как и Тео, разница была только в том, как и от чего они устали. Кореец весь день провел за рулем и мысли его были заполнены страхом и сомнениями, и это его вымотало. Матео тоже на протяжении дня боролся со своими демонами, что его утомило. Несмотря на отсутствие сил, они все равно были рады встрече, но не чувствовали большой необходимости много говорить…       Ровная, шумящая мелким дождем дорога вела их вперед, но путь казался длинным и его конца еще даже не видно. Тео, у которого после короткого прикосновения к больной теме дверца души уже скрипела в порыве открыться перед Кайлом, наконец, лишилась тяжелого навесного замка. Молодой кореец постепенно начал входить в доверие мужчины, и вскоре он будет готов поделиться с ним своими самыми сокровенными мыслями, чувствами, страхами. Как только они смогут поговорить о своих отношениях, если решится, что они — настоящая пара, Тео непременно расскажет ему все в самых мельчайших деталях.       Через шипящие колонки Кайл вдруг услышал знакомые гитарные рифы и, воодушевившись от понимания, что это одна из любимых его песен на протяжении жизни, а именно — Born To Be Wild, значительно прибавил громкость. В его расслабленном от яркой влюбленности в Тео мозге прошла реакция, новый выброс серотонина, и он открыл окна в машине. Ветер начал с легким свистом в ушах задувать в салон, Тео вдруг сполз вниз по сидению, прячась от него и иногда залетающих в салон капель дождя. Кайлу показалось, что Матео сейчас пытается убежать от любого совершенно обычного человеческого веселья, будто запрещает себе быть счастливым. Несколько секунд понадобилось Кайлу, чтобы решиться на небольшое безумие.       Снова нажатие на кнопку, чтобы люк в крыше машины над их головами медленно открылся. Молодые люди повернулись друг к другу, Тео напугала кривая улыбка на азиатском лице. Он явно задумал что-то недоброе…       — Держи руль, Тео.       — Какого…       Через миг ладони Кайла покинули руль, он начал стягивать обувь и, радостно посмеиваясь, забираться на сидение. Машина начала вилять, Тео испуганно схватился за руль и неуклюже перебрался на водительское сидение, где Кайл топтался по его бедрам своими маленькими ножками. Молодой азиат уже по пояс высунулся из люка и запрокинул голову, подставляясь приятному потеплевшему дождю. Тео смотрел на дорогу, как сумасшедший, сердце его колотилось от неподдельного страха. Что этот взбалмошный кореец вытворяет? Матео до сих пор не знал, что от него можно ожидать.       — Какого черта ты творишь?!       Кайл только рассмеялся, услышав настолько возмущенный возглас Тео. Нежная ступня случайно, но довольно сильно надавила на промежность мужчины, заставляя того стиснуть зубы, и тем не менее, он послушно терпел. Молодой азиат хохотал где-то снаружи, Тео мог неотчетливо слышать его голос и не смел ему помешать и возразить хоть что-то. Даже попросить убрать ногу он не мог, и сам не понимал, почему. Радость Кайла была такой заразной, что злость довольно быстро начала отступать. Матео держал руль одной рукой, а второй осторожно обнял Кайла за ноги, боясь, что он может свалиться.       Кайл раскинул руки, чувствуя, как дождь пропитывает его волосы и одежду, и это вовсе его не раздражало. Эйфория после встречи с Тео объяла его, молодой мужчина в эти секунды был готов на большие свершения, чем вылезти в открытый люк машины посреди города. Кайл даже радостно махал рукой проезжающим навстречу авто и пел строчки из песни, хорошо зная ее текст наизусть. Любимая мелодия, летний дождь и Тео под боком — что может быть приятнее, чем все это в совокупности? Наверное, только то, что откуда-то снизу раздался приглушенный голос мужчины, говорящий: «Залезь обратно сейчас же, а то простудишься». Как заботливо…       Скоро Кайл все же оказался целиком опять в салоне. Снова пальчик нажал на кнопку, люк в крыше начал закрываться. Молодой мужчина теперь сидел на коленях у Тео, не боясь, что их могут остановить полицейские и потребовать объяснений. Кайл был готов заплатить любой штраф за такое удовольствие. Руки Матео на руле, и нежный кореец как раз между ними. Мокрые волосы щекочут мужчине лицо, Кайли старается прижаться к нему, чтобы не мешать обзору. Сладковатый остаточный запах духов на одежде Тео обескураживает. Азиату без конца хочется прикасаться к нему, снова почувствовать в себе жар его прекрасного тела…       — Приехали. Здесь я живу, — Матео смотрел на двухэтажный многоквартирный дом, хорошо различимый в свете автомобильных фар. Кайлу пришлось покинуть мир своих фантазий и открыть глаза, чтобы тоже посмотреть. Простой дом из старого красного кирпича с чугунной винтовой лестницей на второй этаж. Окружен высокими деревьями с густой листвой, среди которых теряются фонари. Как домик из старой романтической истории, названия которой Кайл не помнил или даже никогда не знал.       Кайл натянул обувь на ступни и выбрался из автомобиля, чтобы позволить мужчине сделать тоже самое. Они встали на мокрой улице рядом с машиной, припаркованной на законном месте Матео под высоким пышным деревом. Дождь почти закончился, можно было постоять друг напротив друга на свежем воздухе чуть дольше, чем они планировали изначально, выбираясь из авто. Их отчего-то смущенные взгляды блуждали до тех пор, пока Тео не дотянулся до руки Кайла и потянул его в сторону дома. Молодой мужчина смотрел в его спину и колышущиеся волосы, представляя, что они оба повстречались с первыми романтическими чувствами в жизни, и вот, у Тео никого не оказалось дома и он ведет Кайла к себе, чтобы они могли в первый раз оказаться вместе в постели.       Матео продолжал ощущать небольшую тревогу, но после выходки Кайла в машине спектр его внимания немного сместился и страх за себя отступил. Тео открыл дверь ключом. Теплый домашний воздух встретил их с отголосками запаха жареного мяса, который еще не успел выветриться после ужина с Бартоломео. Улыбка возникла на лице азиата. Пахло, как в родном доме…       Кайл не без интереса изучал глазами квартирку Тео. Такая крошечная по сравнению с его, она все же казалась уютной. Гостиная и кухня в одной комнате, скромно обставленные, с виду даже как-то бедновато. Вероятно, Кайлу так казалось, потому как сам он уже привык находится в своих роскошных апартаментах и даже квартира-лофт выглядела краше и по-дизайнерски по сравнению с обычным домом простого полицейского. Но все же спальня Тео его удивила. Ужасный деревенский стиль, ковры на полу внахлест, потертый письменный стол и эта громоздкая на вид кровать с металлическим, хоть и витьеватым, изголовьем. Книжные полки ломились от книг и не только, но все же в комнате было чисто и свежо. Тео, наконец, убрал все по своим местам и больше ничего не разбрасывал…       Кайла мало волновало убранство, но он был просто счастлив, что Матео впустил его в свою обитель. Сначала азиат доверился и показал мужчине свои личные любимые апартаменты в недешевом районе города, а теперь Тео ответил тем же. Наверняка мужчина любил свой дом не меньше, чем Кайл любил свой. Хотя, кореец все еще помнил, что Тео не очень нравится находиться у себя дома. И он даже предлагал мужчине выкинуть все, что ему напоминает о прошлом. Теперь Кайл увидел, что Матео, похоже, придется выкинуть абсолютно все, чтобы избавиться от воспоминаний…       — Вот, — Тео стоял прямо напротив полочки с пластинками. Перед глазами была выставлена отцовская коллекция, слегка потрепанные обложки впритирку друг к другу, мужчина боялся прикасаться к ним даже ради того, чтобы протереть от пыли. Чуть ниже полка с пластинками чувствовала себя посвободнее и была избавлена от пылевых накоплений. Этот винил принадлежал лично Тео и он ухаживал за ним, как подобает.       — С ума сойти, — смелость Кайла не знала границ. Его худая рука схватилась за первый попавшийся уголок пластинки и вытащила ее из плотной стопки. Тревога Тео перешла на новый уровень. Пока Кайл с восторгом вертел в руках старую пластинку в обложке, звон в ушах мужчины нескончаемо усиливался. Голос Кайла был слышен, как сквозь толщу воды, и его образ тоже постепенно начинал расплываться. Для Матео было немыслимо, чтобы кто-то вот так нагло хватался за то, что принадлежит его отцу. То, чем он грезил все эти годы, мечтая, что они с папой послушают что-нибудь вместе, когда он…       — И у тебя даже есть проигрыватель, — Кайл весь светился. Он был большим поклонником музыки на грампластинках, считал, что они передают лучший звук, который только можно было записать. Тонкие пальцы без секунды сомнения открыли обложку, пластинка нежно выскользнула из нее в его руку. Кореец вел себя осторожно, и Тео смотрел, как он обращается с этой бесценной для него вещью, представляя, что на ее месте его обнаженное сердце. Кайл поставил пластинку на граммофон, переместил иголочку, включил. Его ладони сложились в молитвенной позе, пока он ждал, когда мелодия зазвучит…       У Тео в эти секунды происходил какой-то переход на совершенно другую плоскость существования. Пластинки, которые он был должен послушать только тогда, когда папа вернется, Кайл бесстрашно брал в руки и рассматривал. Одна из них крутилась в проигрывателе и звучала на всю комнату, лаская мелодией привередливые уши корейца. Он с восхищением обернулся на Тео, когда к нему пришло осознание того, насколько романтичная композиция им досталась.       — Тео, ты в порядке? — голос Кайла звучал осторожно, словно касался мягкой рукой хрупкого стеклянного витража. Для корейца мужчина выглядел слишком напряженным и сосредоточенным, но при этом его взгляд был направлен в никуда и на лбу появился легкий блеск от испарины. Тео растерялся в ответе. Он сказал «да», но мотнул головой, этим говоря «нет». Кайл протянул ему свою ладонь, предлагая за нее взяться. — Подойди. Давай потанцуем.       Мужчина, медленно моргнув, сделал шаг вперед, его пальцы обвили запястье Кайла. Юный азиат протянул свободную руку вперед и заботливо поправил воротник расстегнутой рубашки у шеи Матео, ощущая жар, который источает его взволнованное тело. Кайл оставил ладонь там, а вторую позволил держать партнеру. Музыка нежно подталкивала его, хотелось прижаться к Тео крепче и раствориться в нем или вместе с ним в мелодии…       Матео, когда Кайл его коснулся, почувствовал себя немного лучше. До этого он будто левитировал в пространстве, не чувствуя под ногами пола, не зная, где верх и где низ. Но Кайл вернул его в реальность, пусть жестокую и какую-то холодную, немного липкую, зато настоящую. Ту, где папы уже давно нет и мамы тоже. Где пластинки постарели, книги пожелтели. Остались только грустные, но приятные воспоминания. Тео может звать и ждать хоть всю вечность, но они уже не придут и надеяться нужно не на них, а на тех, кто еще остался рядом с ним. Авеля, Бартоломео… Кайла.       Кайл почти не двигался, закрыл глаза и слушал музыку и дыхание Матео. На секунду он почувствовал, как мужчина целует его, плотно прижимая губы к линии роста волос. Улыбка Кайла возникла с тихим смешком, раздавшимся от переполняющего его удовольствия.       — Тебе правда хорошо со мной, Кайли?       — Очень…       Каждое слово ускоряло стук сердец и дыхание обоих. Кайл мог потратить еще несколько минут на то, чтобы просто пообнимать Тео под приятную музыку. Он, конечно, почувствовал, что сделал что-то не то, когда без спроса взялся за первую попавшуюся пластинку и поставил ее, но Тео не злился и не обижался, по нему это было видно.       — И я хочу, чтобы это продолжалось, — сказал Кайл, одновременно с этим вспоминая о том, что у него, возможно, скоро могут появиться проблемы с законом. Он, конечно, предпримет все возможное, чтобы ничего серьезного не случилось, но риски будут всегда. Его дело опасно и, что самое важное, не может продолжаться слишком долго. Рано или поздно… что-то его остановит. Будет ли это он сам или что-то извне — решать только ему.       Они поцеловались на пороге на прощание. Тео смотрел на спину уходящего Кайла, улыбаясь надписи на его футболке. К счастью, ему стало значительно легче после такого простого и короткого действия со стороны азиата. Стоило всего лишь взять пластинку в руки, как нерушимая для Тео иллюзия легко развеялась. Не было никакой надежды на то, что он снова увидит их, не было и никакого запрета на прикосновения к этим пластинкам больше. Вернувшись в свою спальню, Матео снял иголку с пластинки в граммофоне и убрал винил обратно в обложку. Пальцы даже не дрожали, когда он возвращал ее на место. Взгляд задержался на утрамбованных рядах обложек. Рука, только что задвинувшая одну пластинку, стала двигаться вдоль полки и подушечки пальцев коснулись каждой, каждой пластинки на полке. Все это… теперь принадлежит ему. Теперь и сам он принадлежит только себе одному, а не своему поганому прошлому.