Возьми весь мой свет

      Игорь замер, настороженно оглядываясь. Было так тихо, что эта тишина почти пугала — он раздражённо дёрнул плечом. Без кокса жилось дурно — вещество, которое притупляло его естественные чувства и делало, казалось, неуязвимым, теперь было недоступно, и Игорь был теперь настолько обычным человеком, что это неприлично. Вернулось чувство страха и усталости, затупились реакции, появились топорность и сонливость. Петя вроде ему нашёл какие-то таблетки, но там просто таурин и кофеин — с тем же успехом можно глотнуть энергетика, эффект (точнее его отсутствие) тот же. Игорь криво улыбнулся — его так убьют, не иначе. Интересно, так Пете будет лучше?       Это ему больше понравится?       Лучше мертвый муж, чем обдолбанный.       Игорь щелкнул по глушилке камер, выводя правое крыло, и медленно завернул, оглядываясь. Ну, разве он имеет право ныть? Он сам себе выбрал омегу из нормальных людей, которые боятся, когда кто-то рядом обдолбан. Да, в этом проблема. Пете страшно, а не смешно.       Но Игорю ведь смешно.       Если бы в нем была кнопка «разлюбить» он бы нажал её без колебаний. Игоря мало прельщало все это человеческое, оно делало его странно-уязвимым и открытым. Эти чувства напоминали ему детство. Он ненавидел детство именно за отсутствие ответственности и права выбора. У него не было выбора, например, не страдать по своему отцу. По матери. Не было выбора не винить себя. Не рыдать ночами. Ему никто этого не предоставил. Игорь ненавидел это.       И он снова был им. Ребёнком. Ребенком, который любит и поэтому ничего не может выбрать. Технически, конечно, он может отказаться от Пети. Но в самом ли деле может? Он пробыл без него ту бесконечную неделю и захотел повеситься. Его ломало так же, как когда он не прокопался после дозы, а новой под рукой не оказалось. Может это не слишком здоровая история, но возвращаясь к истокам…       Есть ли у него право выбора?       Отмычка повернулась, замок щелкнул. Он плавно открыл дверь и вошёл в кабинет во мраке ночи. У них там крутая тусовка на яхте, началась час назад — значит, времени ещё вагон. Он открыл ноутбук и всунул флешку. Вместо ввода пароля открылась программа. Игорь принялся щёлкать по клавишам. Тишина — пугает, звук клавиш — ещё сильнее.       Дело не в присутствии какого-то мифического выбора. Выбор — и его иллюзия — есть всегда в самых неприятных его проявлениях. Проблема в том, что довольно смешно выбирать между относительно счастливой жизнью и бесконечным страданием.       Нет выбора любить или не любить Петю.       Есть выбор любить Петю и быть с ним рядом или любить его, бросить и страдать, страдать, страдать. Дать этому страданию сожрать все его сердце, не оставить там никакой человечности и мягкости. Страдание вовсе не закалило его. Оно сделало его озлобленным и грубым.       Выбрать снова страдания на самом деле значит выбрать совсем другое. Это значит выбросить свою человечность, окончательно отказаться от того, кто он есть на самом деле. Сейчас света в Пете хватало на них двоих — хотя бы для того, чтобы разглядеть в Игоре очертания чего-то доброго.       Черт возьми, он же менялся даже не для Пети. Он не для него старался.       Он старается для себя.       Он просто не хотел стать таким, каким должен быть в этом мире. Он нихрена тут не выбирал. Он не выбирал эту жизнь. Он не выбирал стоять тут и взламывать чужой ноутбук, на котором окажется самая посредственная информация, потому что никто не оставит важные данные вот так, но в их кругу даже из зернышек можно взрастить целое поле. Поэтому Игорь рассказывал, что он хранит всю информацию в самом надёжном месте. И стучал пальцем по своей голове. Такое даже дулом не выбьешь — только если на стену. Ещё у него была база закодированных данных, но, если там написан адрес в Италии — скорее всего это адрес в Канаде. Игорь шутил, что так перестал доверять даже себе.       Он сонно моргнул и выругался. Загорелся рабочий стол. Игорь защелкал мышкой. Когда шли последние минуты выгрузки данных, Игорь услышал шорох. Он выругался и вынул флешку, закрыв ноутбук. Они договорились без жертв и, значит, Игорь постарается минимум жертв. Так у них считается. Если хочешь, чтобы обошлось двумя трупами, а не десятью, надо сказать Игорю, чтобы все было без жертв. Не хочешь вообще трупов — не звонишь Игорю. Хуже был только Дракон.       Он осторожно вышел из комнаты, с трудом закрыв её обратно на замок. Подумал: положил ли он ноутбук на то место, где взял?       Шаги.       Игорь выругался и пошёл к выходу. Не к тому, через который зашёл, он же не идиот.       С высокой тенью и дулом у своего живота он столкнулся уже на улице. Кожу приятно ласкал тёплый ветер. Игорь глубоко вдохнул. Он сказал:       — Паль.       — Что? — голос был незнакомый и хриплый.       — Духи на тебе — паль. Это неприлично.       И резко ударил по руке, вывернув. Пистолет упал на асфальт. Они переглянулись. Подсечка была резкой, но именно её Игорь и ожидал. Быстро перегруппировлся, перехватив за руку и ударив по животу.       Подумал: «какая глупость».       Он блокировал удар, подался в сторону и одним движением вложил мордой в асфальт, надавив коленом меж лопаток и схватив упавший пистолет.       «Я поставил ноутбук на прежнее место и закрыл дверь на замок, чтобы убрать следы взлома. И собираюсь оставить тут труп».       Он выстрелил.       Тихо пиликнул телефон. Игорь встал, оттряхнул штаны и пошел к машине. Уже за рулем, он заглянул в телефон. Писал Петя — Игорь улыбнулся.       Любовь моя.       Мне тебя ждать или спать ложиться?       *фотография*       На фото Петя был в одном халате, почти развязанном, так что он демонстрировал свою грудь и голые бедра. Он завлекающе смотрел в камеру, похабно улыбаясь, такой сладкий, красивый…       Игорь зажал запись голосового:       — Уже еду домой. Жди.       И следом еще одно:       — Ты такой красивый и сексуальный, такой сладкий… Хочу поскорее снять с тебя полностью этот халат, вылизать и трахнуть пальцами. Слышать, как все хлюпает от того, какой ты мокрый. М, киска, уже мокрая?       Петя не заставил ждать.       Любовь моя.       Да ♥ Показать?       Игорь.       Давай.       Петя сфоткал себя меж ног, в белье, где проступила полосочкой смазка. Игорь сглотнул, в паху тут же сладко потянуло.       Игорь ответил:       — Пиздец, детка… Обожаю тебя. Мне так с тобой повезло. Придется превысить скорость. И… секунду.       Он отложил телефон и вгляделся в зеркало заднего вида. Тачку за собой он заметил еще пару минут назад, но он не заострял внимания. Едет и едет, что дальше? Но он свернул дважды по пустому шоссе, а она все еще ехала за ним. Игорь громко выругался. Он хочет домой, к своему омеге, хочет довести его до оргазма, а после хочет лежать в ванной, в объятьях Пети и слышать его нежный шепот, а сраную погоню он совсем не хочет!       Любовь моя.       Все хорошо?       Игорь ответил одной рукой:       Да. Пока поиграйся без меня.       Сообщения от Пети он уже не увидел, откинув телефон назад. Он сделал еще один поворот, чтобы убедиться, после — увеличил скорость, потом уменьшил. Машина сзади проделала все то же самое. Игорь цокнул и выкрутил скорость почти до максимума — машина так быстро разогналась, что, будь рядом Петя, тот бы уже визжал, что они так убьются. У Игоря не было в планах убиваться. Он хотел решить проблему жестко и радикально.       Он резко завернул, машину чуть занесло — сцепление уменьшилось, раздался неприятный скрежет. Игорь вышел из машины, раскрыв багажник — «нет, Петя, я не повезу в багажнике все твои покупки, типа как в твоем сериальчике, чтобы красиво и пафосно их доставать» — на него уставился ворох разномастного оружия. Черное и блестящее, дорогое и роскошное, так некрасиво сваленное в кучу — Олег как увидел, почти что инфаркт не схватил. Он свое хранил бережно, каждое на своем месте, всегда отполированное. Игорь ржал: ты бы еще над кроватью его повесил. Олег сказал с бренным лицом: я-то хотел, но Сергей сказал, что потом трахнет меня ружьем. Сказал, что это — безвкусица.       Игорь промолчал, но подумал: ага, а еще — беды с башкой.       Он развернулся, закинув винтовку выше и нацелился. Едва мелькнул свет фар — первый выстрел в левое колесо, второй — в правой. Точно в цель, с первого раза. Может Игорь и не полирует оружие два раза в неделю и не читает им сказки на ночь, но оружие любит твердую руку, а с этим проблем у него не было.       Машину унесло в кювет с громким скрежетом, бампер врезался в фонарный столб — свет замигал и погас. Игорь оперся о капот машины, ткнувшись дулом винтовки в асфальт, вглядываясь во тьму. Двери не открывались. Тишина. Игорь хмыкнул. Ну вот и все. Пешком же он его не догонит?       Игорь закинул винтовку и захлопнул капот. Жжение.       Игорь моргнул и опустил взгляд вниз. Ни крови, ничего. Он дернулся и зашипел сквозь зубы, заведя руку назад, нащупав влажное пятно. Он увернулся в последние секунды, прежде чем пули врезались в багажник и в асфальт. Обернувшись, он заметил мужской силуэт, и полез тут же за своим пистолетом, всегда хранившийся в кобуре под пиджаком.       Еще один выстрел — Игорь успел уйти, ругаясь и шипя. Вскинул руки, целясь, и снова выругался, когда мужик кинулся на него. Игорь пару раз выстрелил, но смог только подстрелить в ногу. На близком расстоянии уже было просто опасно, и он резко подался вперед, выбив ногой пистолет — последняя пуля пролетела мимо плеча, порвав пиджак, и Игорь с рычанием ударил по лицу.       Они сцепились вот так, голыми руками, валяясь по асфальту, обмениваясь ударами по лицу. Игорь потянулся к своему пистолету, но резко дернулся, когда двумя руками его схватили за шею. Первая мысль была о том, что не так удушение он хотел попробовать и не с этим человеком. Пытаясь отбиться одной рукой, и второй дотянуться до своего пистолета, он чувствовал, насколько мощной была хватка — он чувствовал, что еще немного и ему сломают кадык.       Перед глазами замелькали мушки, когда он обхватил ствол, но поднять руку уже не смог.       Игорь широко раскрыл рот, пытаясь вдохнуть, и вдруг — влага на лице. Он закашлялся, захлебывась жидкостью, горячей, металлической на вкус, давление с шеи спало, он разглядел обилие красного цвета, все в красном свете, мокрое лицо и резко — тяжесть на всем теле. Выругавшись, он сбросил с себя тело и, оперевшись локтем об асфальт, закашлялся, отплевываясь кровью, которая попала в его рот. Утерев лицо рукавом, он поднял взгляд вверх, с трудом рассматривая человека перед собой. Он щурился и снова принялся оттирать кровь и, наконец, разглядев, удивленно приподнял брови.       — Че, помереть решил? Ну так можно было более элегантным способом, — Вад неприятно рассмеялся, играясь с окровавленным ножиком. Игорь посмотрел на труп рядом и с трудом       встал.       — Спасибо. Ты че тут делаешь?       — Да недалеко проезжал, вижу — тачка знакомая, а ты рядом страсти придаешься, уж решил не мешать. Че это ты?       Игорь посмотрел на труп и раздраженно сплюнул. Он стоял, в пыли и крови, у него болел бок, в который его подстрелили, и он хотел сдохнуть. Ну, не по-настоящему, конечно, точнее, он просто хотел перестать чувствовать то, что он чувствовал сейчас.       — Да две ночи толком не спал, не соображаю, — выплюнул он.       — Угостить? — Вад насмешливо приподнял бровь. В руке блеснул маленький зип-пакетик. Розовый. Вадик всегда ржал с этого, как увидел у кого-то из их омег, а затем сам стал носить. Ржал и называл постиронией. Алтан называл его долбаебом. Сергей говорил: а он как назвал? Игорь смотрел на пакетик жадным, голодным взглядом. — Че ты так пялишься? Процентов боишься? Да не ссы, я сегодня щедрый.       — Я… нет, не надо.       — Ебнулся? — серьезно спросил Вадим. Человек, который два дня не спал и чуть не сдох из-за пониженного внимания и при этом отказывающийся от кокса — самоубийца. Всем это было ясно. И поэтому все тут на нем сидели. Просто чтобы не сдохнуть слишком рано. Невозможно оставаться собранным, когда ты толком не спал и постоянно на ногах. Даже адреналиновому наркоману Сереге такое не под силу.       Игорь посмотрел на него, опустив плечи. А что сказать? Правду? Так Вадим его оборжет, а Игорю и так сейчас хуево. И вправду ведь — смешно. Он рискует жизнью, отказываясь от стимуляторов. То, из-за чего он чуть не сдох — курам на смех. Ему просто не хватило прыти из-за того, что он устал.       Черт возьми.       Как он собрался быть хорошим мужем примерному омеге и при том работать тут?       — Ясно. Ебнулся, — Вадим закинул пакетик обратно. — Лады, я спешу. Но я тебе напомню, если ты забыл: любой пружинке тут замена найдется, и, если ты думаешь, что тебя каждый раз так спасать будут из-за придури, то плохие новости. Завтра я бы просто проехал мимо.       Игорь приподнял бровь и рассмеялся.       — Заботишься, Вад? У Олега подглядел? Или дети так меняют?       Так странно. Вот Вадим — самый ебанутый из них, кажется. Просто конченый наглухо. Или он хорошо из себя такого строит — не важно. И вот, замуж вышел, ребенок недавно у них родился. Игоря это злит. Почему ему это так легко досталось? Вадим просто нашел такого же конченного, что и он, и ему даже от кокса не пришлось отказываться. Ну, только на момент того, как их девчонку зачали — он тогда с умным видом сказал, что не хочет, чтобы это как-то на ребенка повлияло, тот пусть сам выберет, хочет он потом таким же быть, как он или нет. Игорю было смешно. Не будет у него никакого сраного выбора, а создаешь иллюзия выбора, Вадим, ты только для того, чтобы совесть свою успокоить.       А какая разница?       Он хотя бы заботился, как мог.       И все-таки он был счастливее просто потому, что мог иметь семью и при том не подставлять себя суициду через раз. Игорь не мог. Он дал Пете обещание, и этим обещанием обеспечивал себе дикие риски.       Что ты вообще тогда знаешь?       И как смешно тебе будет, что я готов идти на смерть ради мнимого счастья на нормальную жизнь, которой ты сам обладаешь так легко и поэтому не поймешь, что мне надо пропустить себя через мясорубку, чтобы иметь шанс называть себя достойным?       Ты просто обсмеешь меня и будешь прав.       Потому что я кретин, который полюбил человека, которого просто мучаю своей любовью.       — Ты меня понял, — только бросил Вад.       — Я пообещал человеку не торчать.       — Ну так мы и не торчим, — оскалился он, — у нас все культурно.       — Это омега. И его пугает, когда я объебан.       Вадим немного помолчал. «Пугаться» это не про Алтана, он скорее сам иногда Вадима напугать может припиздью какой, но в целом… С одной стороны Вадим мог Игоря понять. Если бы Алтана что-то в нем пугало, он тут же бы вырезал это из себя без анестезии. Но…       — А он видел цену таких запретов? Так пусть поглядит, может в голове че щелкнет. Алтан называет такую хуйню «жертвенностью» и говорит, что за такое надо гнать ссаными тряпками. Я с ним согласен — это просто мерзко. Нам не пятнадцать. Ну, лады, я поехал.       Игорь тупо кивнул. Бок болел, кожа на лице неприятно стянула и сушила, он был весь помятым, грязным и вонючим. И живым только благодаря случайности.       Он доковылял до машины и взял телефон. Посмотрел на сообщения от Пети.              Любовь моя.       Все хорошо?       Игорь?       Ответь, я волнуюсь(       Игорь выдохнул и зажал голосовое:       — Да, уже норм. Я… Петь, тут два варианта. Либо мы сегодня не увидимся и ты ложись спать, либо… я приезжаю.       Он говорил с трудом. Так сильно хотелось спать. Включив автопилот, он положил одну руку на руль, чтобы машина не истерила. Он так устал. Его тошнит. Он даже никак не закрыл рану.       Любовь моя.       Я не совсем понимаю. Конечно приезжай! Я так тебя жду.       Игорь тяжело выдохнул:       — Просто я хочу, чтобы ты на меня посмотрел. Хочу и не хочу одновременно.       Боги, он хотел уйти от Пети и не хотел его терять вообще никогда. Он понимал, что ломал его, просто переделывал его суть, заставлял быть тем, кем он не является, но иначе просто быть не могло.       Он бы так хотел оставить его, не насиловать своей любовью, но не мог.       И он хотел скрыть себя такого, показать Пете только красивую картину роскошной жизни, но Вадим прав — иначе Петя просто слеп. Он не видит цены отказа от кокса, он о таком даже не догадывается просто потому, что уверен: Игорева работа просто красиво ходить в красивом костюме и деньги будут падать на него.       Он выпил воды, прополоскал рот, сплюнул и вжал газ.       Вадим прав. Ему легко найдется замена, если что, никто не будет сильно горевать, но Петю так сильно может задеть отдачей, что он больше не соберет своих костей. Это просто нечестно по отношению к нему.       Игорь повернул к себе зеркало и посмотрел в свои глаза.       Все просто.       Никто не поможет, и если ты слаб, то встань на колени.       Он отвернул зеркало. Кожа на лице неприятно стянулась, такая сухая, и Игорь поморщился. Пулевое продолжало ныть. Кровь пропитала всю рубашку, затекла за пояс брюк, перед глазами летали мушки. На самом деле то, что он делал сейчас — тоже один из вариантов суицида. Ничего не стоит потерять сознание и врезаться в столб. Сломать себе шею.       Он продолжал ехать.       К моменту, как он доехал, Игорь уже был мертвично-бледный и на контрасте с засохшей кровью он выглядел просто пугающе. Можно детей на хэллоуин пугать. И взрослых. Не только на хэллоуин.       Проходя мимо зеркала, Игорь усмехнулся. Он шел, шатаясь, кое-как передвигая ногами, бледный и в чужой крови. По-хорошему Петя не должен был открыть ему дверь. По крайней мере, это бы уберегло их двоих.       Но проблема в том, что у Пети не было выбора.       Просто потому, что у Игоря был ключ.       Замок щелкнул.       — Игорь? Это ты?       Привычного стука каблуков не было — так обычно его встречал Петя. В призывно-коротком халате, без белья и на красивых каблуках. Роскошный, с белозубой улыбкой, он — самая дорогая модель. Но он не модель и в этом вся проблема. Всего этого цирка бы не было если бы Петя купленной, красивой куклой. Но его сердце бьется и, что хуже всего, оно любит.       Петя охнул, застыв. Он едва не выронил бокал, глядя на Игоря дикими глазами.       — Игорь, что с…       — Умеешь доставать пули?       Петя покачнулся, коснулся стены, чтобы устоять. Он хотел заорать, закачать головой, упасть в обморок, в конце концов.       Но он не был купленной моделькой.       — Умею… — прошептал он белеющими губами.       Игорь кивнул и, не сняв обувь, прошел вперед. Петя кинулся к нему, придерживая, боясь, что Игорь вот-вот свалится в обморок, но он шел вполне себе твердым шагом. Игорь же думал, что прямо сейчас помрет. Господи, всего бы этого цирка не было, только если бы Петя назвал свою цену. Это было бы так просто: все можно купить, купить решение любой проблемы и любое извинение. Но, к несчастью, Игорь должен был относиться к нему, как к человеку. Что в понимании Игоря:       разорвать руками его грудь, вынуть его сердце и растерзать.       только так можно было доказать свою любовь и преданность Игорю Грому.       Игорь достал аптечку и с грохотом поставил ее на пол, а после просто упал на диван, понимая, что больше не мог стоять даже с поддержкой. Мир закружился перед глазами, его затошнило. Он прикрыл глаза, стараясь глубоко и ровно дышать.       Петя подышал, приходя в себя и спокойно склонился к аптечке. Он осмотрел содержимое — есть все, от средств от ожогов до специальных игл для швов. Петя перевел дух и снял аккуратно с Игоря пиджак. Закатав повыше рубашку, он сначала убрал пугающее количество крови и, продезинфицировав, он, преодолев позыв тошноты, спросил:       — Может, я вызову врача?..       Игорь не отозвался. Петя снова позвал его — тишина. Сглотнув, он привстал и заглянул в его белое лицо. Игорь потерял сознание. Глубоко вдохнув, Петя вернулся к ране и, хорошенько обработав пальцы, принялся за поиск пули. Вышло быстро, далеко пуля не зашла — кажется, пробило что-то прежде чем попасть в Игоря, или далеко стреляли…       Игорь не пришел в себя даже когда Петя доставал пулю, и он решил, что если под конец не поможет нашатырь, придется вызывать врача. Он взялся за специальную иглу с ниткой. Тут он был опытнее и спокойнее — это тебе не пальцами в живой плоти ковыряться. Он сощурился, мотнул головой и сглотнул ком тошноты. Одно дело было проделывать это с едва знакомым сослуживцем, другое — с любимым мужчиной.       Крови было так много. На Игоре, на диване, на руках Пети.       Он закончил шов с большим трудом и снова перевел дух, прежде чем встать и принести горячей воды. Петя снова, с выученной холодностью, принялся отмывать Игоря. Аккуратно вытер его лицо и, убрав остатки с дивана, взял нашатырь. Игорь пришел в себя не сразу. Наконец, он дернулся, сощурился и раскрыл глаза.       — Вот, выпей воды… Ты как?..       Игорь пил долго маленькими глотками и, наконец, облегченно выдохнул. Петя устроил ему под голову подушку и спросил:       — Удобно?       — Да… Пасип.       — Игорь, это вообще… это вообще что?.. — пробормотал он, ничего не понимая. Он никогда не видел Игоря таким и, по правде говоря, не думал, что увидит. Он был уверен, что Игорь — это типа как один из главных директоров. Другие делают грязную работу, а он только командует с умным видом.       — Поговорим об этом завтра. Я посплю на диване?       Петя стоял, сжимая в руках стакан воды, и хотел пойти выйти в окно от того, что он ничего не понимал. Игорь его своим видом чуть до нервного срыва не довел, заставил ковыряться в его теле, а теперь спрашивает, может ли он поспать на диване?!       — Ты что, издеваешься?! — разозлился он. — Явился в таком виде, заставил меня доставать пулю вместо того, чтобы поехать в госпиталь и теперь даже не можешь объясниться?!       — Что объяснять? Я два дня не спал толком, был сонный, уставший, вот и цена заминки, — он зевнул, даже не смотря на Петю, да и неудобно это было. Он лежал на животе, все еще в кровавой рубашке, и все еще хотел сдохнуть и не ощущать этого всего: смертельной усталости, засохшей крови на ткани, тошноты.       — А… — протянул Петя. — Ты это шоу устроил, чтобы показать, какой ты бедный и несчастный без наркотиков?! А я такой злой тебе их запретил?! — Петя взбесился, едва ногами не затопав. Он был в таком бешенстве за это шоу! Ему было так плохо и страшно, пока он доставал пулю, его дважды чуть не стошнило.       Игорь тяжело вздохнул и с большим трудом присел на диван, чтобы стащить с себя рубашку и, если получится, брюки.       — Разумеется. За чертой города я дал себя сначала подстрелить, а потом почти задушить, чтобы в предобморочном состоянии ехать сюда, имея высокие шансы сдохнуть, лишь бы тебе что-то доказать. Ведь я нюхал кокс прикола ради. Да, Петя, я наглотался чужой крови и теперь не знаю, не болен ли чем-то, просто чтобы тебя проучить. Да.       Он скинул рубашку, но для брюк сил уже не хватило. Он медленно прилег обратно, чуть сжавшись от холода.       Петя замер, почти не дыша. Игорь сейчас казался таким хрупким. Полуголый, на этом диване, с выпирающими на спинке позвонками. Игорь, который не просил ни тепла, ни понимания. Игорь, который чуть не умер. Трижды.       И он здесь, потому что тут его дом.       Речь не только про квартиру.       Петя осторожно присел рядом и погладил Игоря по волосам:       — Прости, я не подумал… Я такой бред сказал, Господи. Я и не подумал…       — Все нормально. Кажется, в твоих глазах я достаточно конченый для того, чтобы устроить такое шоу только чтобы тебя наказать. За что, Петя? Мне не за что тебя наказывать. Только если себя.       — Я помогу тебе полностью раздеться и принесу одеяло с подушками, — сказал Петя, встав.       Он снял с него брюки, еще раз отмыл диван от остатков крови и, подложив еще одну подушку, укрыв Игоря одеялом, выключил свет, а сам безмолвно присел рядом, на пол, среди бинтов, ниток и антисептиков, нежно гладя Игоря по белому лицу. Игорь устало закрыл глаза, и Петя видел, что ему вряд ли хватит сил, чтобы поговорить.       — Отдыхай, — попросил его Петя, нежно поцеловав в спинку носа.       Игорь в ответ только громко выдохнул и расслабился. Петя остался сидеть вот так, просто смотря за тем, как Игорь постепенно засыпал, как расслаблялось его лицо, как он сам весь успокаивался. Он просидел так еще долгий час, просто смотря на него, думая о том, что он сказал. Пули, удушение, чужая кровь… Если он в самом деле что-то подхватил? О Боги. Петя потер лицо и плавно встал. Он убрал все с пола, спрятал аптечку обратно и, приняв быстро душ, подлез к Игорю под бок, ткнувшись лицом в его плечо.       Игорь обнял его сквозь сон.       В эту ночь сон у Пети долго не шел, а после был тревожный и прерывистый.       Он проснулся раньше Игоря, оставаясь лежать рядом с ним, слушая его дыхание и ритм сердца. Обдумывал все то, что произошло вчерашним вечером. Петя сначала испугался того, как слепо верил Игорю — всему, что он говорил, но все-таки все это было похоже на правду. Ошибкой было верить в идею, что Игорь сидит в своем дорогом, красивом кресле и ничего не делает. В один из вечеров… Он попросил Олега побыть с ним, потому что сам пошел на разведку. Очевидно, порой она кончалась подобным. И Игорь в самом деле не спал две ночи — Петя сам пытался его уложить спать, видя, что он стал рассеянным, делал все медленно и плохо воспринимал информацию. Логично, что его вылазка могла кончиться подобным без наркотиков.       Петя тяжело выдохнул и встал — телефон Игоря зазвонил. Он быстро взял его, чтобы не Игорь не проснулся, даже не посмотрев, кто звонил.       — Игорь? Игорь, ты где? Я щас на вечеринке с Вадимом виделась, сказал, что ты в полуобмороке поехал куда-то? — заговорил знакомый Юлин голос.       — Это Петя, — сказал он. — Игорь дома, он спит, — и, когда он услышал облегченный выдох, присев на стул, тихо спросил: — Что за Вадим?       — Наемник одного чувака из наших. Хороший тип. Рассказал, что вчера с Игорем… ну, неважно.       — Юля, я все знаю. Он пришел в крови и с пулей в боку.       — О Боже… Петя, он…       — Нет, все хорошо. Правильно сделал, что пришел. Просто я сначала подумал, что он сделал это специально.       — С чего ты это взял? — изумилась она. — Он же не больной на голову.       Петя усмехнулся, потерев лоб.       — Да, — согласился он. — Мне сказать, что ты звонила?       — Не стоит. Просто хотела убедиться, что он жив. Только сейчас узнала.       — Афтер-пати? — усмехнулся он. — Жаль, нам с Игорем сейчас не до этого.       — Да, жаль. Мне понравилась прошлая, — мурлыкнула она. — Но для вас я могу и приехать.       — Передам Игорю, — хмыкнул Петя.       — Недотрога, — фыркнула она. — Лады, мне тут еще дела решить надо. Здоровья Игорю!       — Ага, — выдохнул Петя и сбросил вызов. Отложив телефон, он пошел в ванную, чтобы умыться.       После уже и Игорь проснулся. Петя вышел из ванной в одном полотенце, и Игорь, оперевшись на локти, оглядел его вполне довольным взглядом — будто бы не он вчера чуть не сдох. Несколько раз.       — Что ты так смотришь? Тебе не положено. У тебя постельный режим, — пожурил его Петя.       — Ну так постельные режим не противоречит постельным игрищам, — подмигнул Игорь. — Иди сюда.       Петя вздохнул, но не жаловался — кажется, у Игоря все отлично по самочувствию, раз первая реакция на почти голого омегу вполне себе здоровая и адекватная. Петя плавно опустился рядом с ним и погладил по груди, глядя в его глаза.       — Как ты себя чувствуешь?       — Отлично. Только жрать хочу. И еще поспал бы пару часиков.       — Тогда спи. Я после приготовлю завтрак.       — Давай щас? Потом еще посплю.       — Хорошо, — Петя улыбнулся ему и, склонившись, поцеловал в лоб. Игорь, довольный, положил голову на подушку и прикрыл глаза, расслабляясь.       Петя, все еще задумчивый, принялся за завтрак. Он все думал о том, что случилось, об Игоре, о крови, о том, насколько все это опасно. Его голова просто разрывалась от всех этих мыслей, он не находил нормальных объяснений и слов ни для себя, ни для Игоря. Да, в самом деле… как глупо было верить и надеяться на то, якобы он может сделать из Игоря обычного человека. Обычные люди не работают в мафии, не толкают наркоту и не зарабатывают столько денег. Обычные люди не убивают других людей.       Уйти…       руки у Пети дрогнули. Только от мысли покинуть Игоря все в нем сжалось в ужасе и боли. Он так полюбил этого мужчину. Его взгляды, его дыхание и ритм сердца — он обожал это, даже его дыхание слушал с щемящей внутри любовью. Он так любил этого человека, от одного его вида внутри так приятно все теснилось, было так хорошо просто находиться рядом с ним, чувствовать тепло его тела. И цена этого всего…                    Какой смысл Игорю притворяться нормальным человеком? Чтобы в итоге и умереть вот так?       — Ого, так пахнет вкусно…       — Игорь, как часто ты можешь не появляться при мне обдолбанным? И как часто тебе вообще необходима доза?       Игорь замер. Моргнул. Плавно сел на стул и выдохнул.       — Нам нужен компромисс, так?              Петя посмотрел на него. Нет, им нужны другие партнеры. Пете — обычный трудолюбивый любящий мент. Игорю — какая-нибудь Аня или типа того. Но не они. Не сраный компромисс.       — Да, — тихо ответил Петя и, выключив газ, присел рядом, смотря на лицо Игоря. Боги, он не мог перестать воевать за этого мужчину. Неважно, наказание он его или проклятье, он не мог отказаться.       — Раньше я… нюхал чаще нужного. Нюхал, когда ссорился с отцом или чтобы забыться после сложного дня. Нюхал на вечеринках, потому что это прикольно. На самом деле, стоящие причины, как вчера, случаются… — он нахмурился, подсчитывая. — Не знаю, пару раз в квартал, наверное. Да, не сплю ночами я чаще, но мне не всегда нужно при этом идти в ночь к людям пиздить у них инфу, когда у них экономист срал.       — Хорошо. Игорь, пообещай, что будешь нюхать только тогда, когда это необходимо. И не появляйся у меня на глазах, пока не прокапаешься.       Игорь посмотрел на него. Это же именно то, чего он хотел, почему он тогда не счастлив? Еще и бок со швом болели…       Он нежно взял руку Пети в свою и сказал:       — А как же семья? Если… если у нас получится.       — Тогда придется не нюхать больше, чем пару месяцев, чтобы зачать, — усмехнулся Петя, невесело на него глядя. — Я бы хотел, чтобы ты вообще не нюхал, но, проблема в том, что с тобой нанюханным можно поговорить. С мертвым — нет. Господи, Игорь, как сильно я бы хотел, чтобы ты был просто ментом, — он, тяжело вздохнув, прильнул к нему ближе, обняв за шею и, ощутив сильные ладони на своей спине, расслабился, отдаваясь ему, растворяясь в нем.       — Я бы тоже, — отозвался Игорь слабым голосом. — Я так хочу сделать тебя счастливым, Петя, и не могу поверить, что для этого я должен покинуть тебя.       — Я не буду счастлив тогда, — прошептал Петя, ощутив, как больно укололо в груди только от этих слов. — Знаю, что буду искать тебя во всех. В своем муже. В своем сыне. Я уже все это знаю, Игорь.       — А если ошибаешься?       — Нет, — прошептал Петя. Он мало в каких вещах был уверен, но в этом — точно. Знал заранее. Все понимал. Он устало прикрыл глаза, тяжело выдохнув, пока Игорь обнимал его и гладил его спину сквозь ткань халата. Вот тут хорошо. Вот так хорошо. Пете было уютно и славно. Ровно так, как надо.       — Ну, хорошие новости, я ничем не заболел!       Петя посмотрел на распечатку, где гордо значилось куча «отрицательно» на целый список всех возможных болезней. Игорь сам нервничал по этому поводу, подхватить через кровь таким образом можно было что угодно.       В конце списка значилась подпись, сделанная ручкой: большой классный член — положительно.       — Игорь, ты дебил? — спросил Петя, подняв взгляд, и Игорь в ответ абсолютно неприлично заржал. Петя улыбнулся и, положив руку на его затылок, склонил его голову к себе, целуя. Игорь довольно промычал и крепко прижал его к себе, поглаживая по пояснице, лаская.       — Твой дебил, — прошептал Игорь в его рот, мягко укусив за губу.       — К счастью, ага, — Петя вздохнул, гладя его по волосам. — Хорошо, что все это кончилось. И больше так не делай, ладно?       — Что именно? Не глотать чужую кровь? Не давать себя душить?       — Все это, ага. А если такое все-таки случилось — не надо переться в таком виде ко мне и заставлять ковыряться пальцами в дырках в твоем теле. Игорь, я очень тебя люблю и с радостью за тобой поухаживаю, но это… Мне в самом деле показалось, что ты за что-то меня наказываешь.       — Петь… — Игорь заглянул в его глаза. — Прости. Я просто уже не соображал. В таком состоянии ты не особо можешь в анализ, но, клянусь, я и не думал о таком. Мне не за что тебя наказывать, ты не совершил ни одной ошибки. Ты — идеальный. Все, что я хотел, это… показать, что этот план не идеальный. Но мне следовало просто поехать в больницу и позвонить тебе, а не заставлять тебя делать такое.       — Ну, зато я доказал сам себе, что не пальцем деланный, — улыбнулся Петя. — Хотя два раза меня чуть не стошнило.       — Да тут любого неподготовленного человека стошнило бы… Ты молодец, Петь, большое тебе спасибо. На тебя можно положиться даже в такой ситуации.       Петя улыбнулся ему и положил голову на его плечо, довольно выдыхая. Ну, это в самом деле была хорошая проверка себя на прочность. Теперь он знает, что Игорь всегда может на него положиться, что Петя справиться, каким бы нежным он не казался.       У Игоря все не клеилось. Разговор не шел, о том, чтобы договориться, и речи не шло.       — Что, злишься? — Юля улыбнулась ему, мягко пнув его в бедро своим.       — Ага, чел не в настроении.       — О, я знаю, что может привести его в настроение.       — Что? — Игорь оживился.       — Одна там нифма, например… вот в таком вот костюмчике… Прикинь, заказала тупо для него? Увидела и поняла, что хотела бы его в этом увидеть, — она показала ему экран своего телефона, и Игорь осмотрел костюм. Вверху был топ, прикрывающий грудь и открывающий живот, пышные рукава-рюши из полупрозрачной черной ткани. На низ лаконичные зауженные черные брюки. Игорь хмыкнул. Парочку украшений, Петин невинный взгляд в обрамлении черных густых ресниц и — конфетка. От такого вида любой разговорится.       — Щас позвоню ему. Костюм уже у тебя? Я тогда заеду.       — Лады, — она довольно вздохнула. — Сама хочу на него в этом посмотреть. Он такая у тебя кошечка, невозможно просто, как тебе повезло.       Игорь только тихо хмыкнул, хотя сам внутри был крайне доволен тем, как ему в самом деле повезло. Петя же шедевр со всех сторон, такая сладкая, желанная конфетка, такая невинная и при этом его. Он довольно выдохнул и чуть отошел, где было не так шумно. Надо начинать Петю почаще с собой брать, он — его билет на любую удачную сделку. Петя с его большими, как у девственницы, глазами, с его очарованием и шармом. Да, он золотой билет.       — Кошка, привет, — начал Игорь, когда Петя поднял. — Ты там занят щас?       — Нет. А что?       — Давай я к тебе щас заскочу, ты переоденешься и немного покрасуешься тут на вечеринке? Глазки там построишь. Ненадолго совсем.       — Я… нет, Игорь, не сегодня, — отказался Петя.       — Ну кис, — начал настаивать Игорь. — Это быстро, а ты мне дела поможешь решить. У тебя же не глазки, а стрелы амура, все у твоих, а значит и у моих ног. Я тут вообще не справляюсь без тебя.       — Игорь, я не очень хорошо себя чувствую, — ответил он почти жалобно. Он и вправду чувствовал себя гадливо и все, чего хотел — лежать в кровати, пока все это не прекратится. Он ожидал от Игоря сочувствия и, может, курьера с обзеболом и чем-нибудь вкусным, но…       — Петь, — продолжал он. — Это пару минут. Наденешь красивый костюмчик, ты же любишь красивые шмотки? На тебе сидеть вообще бомба будет.       — Игорь, ты что, издеваешься? Я же говорю, что мне плохо, — Петя, по правде говоря, немного прихерел от того, что он прямо говорит о том, что плохо себя чувствует, но Игорь продолжал гнуть линию.       — Ну, не сильно же?.. — протянул он. — Я же не прошу тебя тут час ходить. На пять минут. Оденешься, покрасуешься, улыбнешься и все.       — Игорь, да нет у меня сил ни на улыбки, ни на красивую одежду! — вскипел Петя. Он и без того себя разманной лепешкой ощущал, а от пренебрежения Игоря ему только удавиться хотелось. Взыграли старые обиды — еще на родителей, что, когда плохо было, ему даже еды никто не приготовил и вообще, «Петь, доставка же есть, ну ты чего». И мужики на его «болею» отвечали «жаль(». Нина вот то лекарств привезет, то цветов, и никто больше… Петя не мог поверить, что Игорь такой же. Нет, еще хуже — Игорь не просто игнорирует его плохое состояние, он просит его поработать для него. Конечно Игорь не считал это работой. Это ж не с пулей проехать половину города…       — Петь…       — Игорь! — рявкнул Петя. — Почему ты снова делаешь это?! Почему снова ведешь себя, как мудак?! У меня сраные месячные, у меня болит живот и тошнит, у меня нет сил на это дерьмо, но ты не понимаешь, ты думаешь, что мне как нехер делать будет щас ехать хрен знает куда и стрелять глазками, когда у меня есть силы только на то, чтобы сдохнуть! Почему ты просто не можешь позаботиться обо мне?!       Игорь замер, глупо моргая. Даже музыка на заднем фоне затихла, все затихло. Петя немного помолчал в трубку, а после скинул. Игорь моргнул.       Блять.       Петя пялился в стену, лежа на боку, укрывшись одеялом. Ему и без того дерьмово было. Сил не было, болел живот, было плохо. Хотелось удавиться. Обезбол действовал нехотя и, хоть боль и притуплялась, он все равно чувствовал себя ужасно. В секси одежду в облипку он бы, скорее всего, не влез — отекал он жутко, порой до того, что скинни на него собственные толком не налезали либо застегивались с божьей помощью. И тут этот сраный Игорь! Петя зажмурился. А может он и прав… То есть…       У Игоря-то в самом деле сложная, опасная работа, в его глазах пять минут поулыбаться с болящим животом — мелочи. Кажется, это в самом деле мелочи. Ничего сложного. Но у Пети не было на это сил, ему просто было плохо, и от мысли, что нужно было одеваться и куда-то тащиться его только сильнее начинало тошнить. И Игорь… даже не спросил, как он в целом себя чувствует, может, что-то нужно?       Нет. Только сраная просьба все-таки припереться туда.       Петя ничего не понимал.       То заботливый, то как стена. То целует, то бьет. Да, конечно, есть умное слово. Абьюз, например. Или два умных слова. Эмоциональные качели, например.       Как жаль, что эти названия ничего не меняли и не решали. Петя так искренне верил, что Игорь в самом деле его любит, что готов сделать для него многое и, кроме того, любил его сам. Так сильно, как вообще мог. Петя думал о том, как бы все было хорошо, если бы он дарил эту любовь человеку, который в самом деле ее заслуживал, который не делал бы ему больно и так же отчаянно отдавал столько же в ответ и, помимо прочего, который не делал бы ему больно.       В дверь позвонили.       Петя раскрыл глаза.       Игорь? Нет, бред, если он там занят своими делами, значит, занят. Курьер… да, скорее всего курьер. Лучше это уже ситуацию не делало, но и хуже тоже, так что Петя, с усталым вздохом, встал, без желания ковыляя к двери. Он открыл ее, не посмотрев в домофон и тупо уставился на Игоря. Несмотря на цветы в его руках, он был уверен, что Игорь сейчас снова начнет его уговаривать и подкупать букетиком или, может, цепочкой в кармане его брюк. Петя уставился на него уставшим взглядом уже и не надеясь на понимание.       Но Игорь сказал:       — Прости, Петь, я по-свински поступил. И знаю, как ты устал и от моих выкрутасов, и от этих «прости». Я… вот, прикупил…       Игорь поднял пакет, и Петя понял, что там была шаверма. Он медленно моргнул. Почему-то эта шаверма тронула его сильнее, чем какое-нибудь украшение. Может потому, что ему, на самом деле, очень хотелось шавермы. Наесться и лежать дальше комочком, и, может быть, чтобы рядом был Игорь, и грел собой.       — Пива я тебе не брал.       — Почему?       — Ну, у тебя же месячные? От алкоголя они только тяжелее пройдут.       — Откуда ты знаешь? — пробормотал он удивленно.       — Прочел, — хмыкнул он. — Шаверму можно, хотя там было написано, что лучше есть еду полегче, но, я подумал, что если бы привез тебе пучок салата, ты бы точно мне в лицо плюнул. Так вот, шаверма. И цветы. Можно?..       Петя улыбнулся и кивнул, шире открывая дверь. Игорь прошел вперед, скинул обувь и, отложив цветы с едой, притянул Петю в свои объятья. И Петя тут же растекся, выдохнул и улыбнулся, тая в его руках. Так хорошо и защищено, так спокойно. Его запах и его тепло, это сразу утешило Петю, сразу сделало мягче любые обиды и недопонимания. Это было почти нечестно — то, как легко любая ласка от Игоря выметала из Пети любые обиды и злость, и оставалась только чистая любовь. Да, может, Петя волновался насчет этого. Не станет ли это причиной вечного колеса Сансары? Проходить через одно и тоже сотни раз только потому, что в эту секунду Пете казалось, что минута объятий Игоря могла вытеснить часы и даже дни обиды и боли? То, как хорошо ему было с ним и как он хотел бы прожить вот так всю жизнь, веря, что только в этом спасение и смысл.       — Пойдем, приляжешь? Чая заварить к шаверме?       — Да, давай, — вздохнул сладко Петя, соглашаясь выпутаться из его объятий только для того, чтобы после небольшой паузы оказаться в них снова.       — Прости меня, кошка. Я просто всех по себе сужу. Считаю, что если я готов начхать на свое состояние, то и все должны. Но, пока я ехал, я подумал о том, что и сам бы этого не хотел.       — Не хотел чего?       — Чтобы ты что-то делал, несмотря на свое плохое состояние. Это… неправильно.       — Надеюсь, ты это запомнишь, — улыбнулся Петя и, поцеловав его в щеку, сказал: — Жду тебя в кровати. Пока фильм какой включу.       — Хорошо, — Игорь нежно поцеловал его в кончик носа и поднял цветы.       Петя подмигнул ему и, вильнув бедрами, ушел в спальню, а Игорь занялся букетом и чаем. Цветы поставил на тумбу в петиной спальне, а после пришел с двумя дымящимися чашками чая, поставив рядом с цветами. Петя улыбнулся и чуть привстал, удобнее устраиваясь.       — Мне не нравится, что ты в костюме. Переоденься, — сморщил он нос.       — Во что? В твои домашние шортики? — подмигнул он ему и мягко шлепнул по бедру. Петя шало улыбнулся. Вот не делал бы Игорь херни, так ему цены бы не было. Мужик толковый, рядом с ним Петя-то хочет две вещи: жрать и трахаться. И, может быть, третью: детей рожать, но явно не в эти дни, а вот когда закончится… Тогда, пожалуй, да. Как Игорь смотрит, как говорит и как трогает. Петя таким любимым и желанным себя ощущал.       — А если бы я попросил, то надел бы?       — Херня вопрос, — хмыкнул Игорь.       — Оставим это на потом. У меня в шкафу есть мужская оверсайзная футболка, я ее для сна брал. И треники там есть разношенные мои. Жопку тебе, конечно, облепит, и хрен тоже, но будет секси.       — А мне кажется будет оборжаться, — Игорь полез в шкаф.       — Ну так а чем плохо? Твой омега должен или ржать, или хотеть с тобой трахнуться. Все по плану.       — Точно, — улыбнулся Игорь, найдя футболку и полез на поиски треников.       Ну, футболка та была как раз, даже смотрелась хорошо, а треники те, конечно, прости-Господи. Петя посмеялся, но так, вполне себе прилично, и Игорь, хмыкнув, полез к нему. Всунул чай, шаверму и, поцеловав его волосы, укусил свою. Петя глядел на него влюбленными глазами.       Да, точно, этот Игорь — и проклятье, и дар.       Рядом с ним, сытый, согретый чаем и после обезбола, Петя совсем себя хорошо чувствовать стал. Боль прошла, слабость тоже, силы вернулись и, пожалуй, именно сейчас Петя был бы и не прочь перед мужиками хвостиком помахать. Но, к счастью, мужиков не было, а был Игорь, перед которым исполнять было еще слаще.       Петя нежно погладил его по низу живота, и Игорь тут же перевел в его сторону взгляд, улыбнувшись.       — Я думал, у киски болит животик? — усмехнулся он, пощекотав его под подбородком.       — А я может просто так тебя погладил?       — Тут три сантиметра и ты бы член у меня гладил. Это тоже просто так было?       Петя довольно улыбнулся и сощурился, пока Игорь продолжил нежно гладить его под подбородком, лаская, словно кошку. Второй рукой Игорь скользнули по плечу и вниз. Положив ее на грудь, погладив, вырвав из Пети рваный вздох, довольно спросил:       — Чувствительная, да?       — Очень. Аккуратнее, — попросил он.       — Ну а как иначе с тобой в таком состоянии? — улыбнулся довольно Игорь, продолжая нежно гладить сквозь ткань футболки. Соски затвердели, и Игорь задевал их ладонью. Петя поерзал.       — Тебя ведь… не смущает это?..       — Что именно?       — Что у меня месячные.       Игорь хмыкнул, притянув Петю за талию ближе к себе.       — А по мне похоже, что я боюсь крови? — рассмеялся он. — Тем более, с моей стороны было бы свинством, если бы я брезговал тобой в таком состоянии при том заставив тебя до этого у меня в ране пальцем ковыряться…       — Фу, ты сейчас все либидо мое спугнешь, — поморщился Петя.       — Понял, — серьезно кивнул Игорь и, склонившись, поцеловал его. Петя ответил, обняв за шею, погладил по волосам.       — Тогда погоди. Я в ванну и тампон еще использую.       — Не надо. Хочу трахнуть тебя пальцами. Просто захвати полотенце.       Петя смущенно на него посмотрел, но не решил возмущаться. Его наоборот это завело. Что может быть лучше мужчины, который не брезгует тобой и хочет в любых состояниях? Неважно, на каблуках ли ты и в красивом халатике или в грязной футболке и отекший? Это все условности, ведь Игорь смотрел на него все так же влюбленно. Таким чистым, восхищенным взглядом. Петя встал, скользнув ванну, не особо там задержавшись, только наспех помывшись и вышел в одном халате с полотенцем. Игорь посмотрел на него голодным взглядом и сам утянул на кровать. Халат тут же полетел на пол, полотенце Игорь заботливо подложил под его бедра и нежно поцеловал его в низ живота. Петя был непривычно-мягким, но от этого желание в Игоре только росло. То, что Петя мог быть разным просто сильнее возбуждало. Вчера тонкий и звонкий в кружевном белье, сегодня — непривычно-мягкий и беззащитный. Это же самое сладкое в омеге?       Петя откинулся на подушки и отдался ласкам весь и полностью, без всякого смущения. Игорь целовал и ласкал его. Подбираясь к самому главному, Игорь прошептал:       — Слышал, что омеги во время месячных становятся более чувствительными и тут тоже. Это правда?       Он нежно коснулся двумя пальцами возбужденного клитора, массируя, и Петя тут же отозвался таким сладким стоном, что Игорь понял — правда.       — Да… Да, правда. Я обычно и кончаю быстрее и сильнее, — прошептал Петя, гладя Игоря по волосам. — Ты… раньше не был в такие дни с омегами?       — Нет. Других тогда не хотелось. А тебя только сильнее.       Петя улыбнулся:       — Ну, тогда это любовь.       — Согласен, — Игорь усмехнулся и склонился, мягко вылизывая его, целуя и посасывая.       Петя улетел тут же. Если ему просто от собственных пальцев было в два раза лучше, то от языка и говорить было нечего. Ему нравилось, каким нежным с ним был Игорь, каким аккуратным — от этого тоже было хорошо по-особенному.       Обхватив губами его клитор, Игорь плавно вставил два пальца и задвигал ими под нужным углом. Петя вскрикнул, выгнувшись и уставился дикими глазами в потолок, шире раздвинув ноги — Господи, как же охуенно, как же хорошо, это вообще всего стоило. Игорь лизал и трахал его одновременно, Петя сам не заметил, как у него задрожали ноги, как он вжал Игоря за волосы лицом еще сильнее, скуля и выстанывая его имя.       Оргазм был оглушающий, Петя выгнулся, долго, сладко застонав и сжав голову Игоря меж своих коленей, увидев звезды перед глазами. Игорь был крайне доволен — ровно то, что надо. Он замедлил движение пальцами, а после и вовсе вынул, выпрямившись.       Петя посмотрел на него мутным взглядом и слабо засмеялся.       — Пиздец. Вампирище, — мягко сказал он. Да, видок у Игоря был так себе.       — Завожу?       — Куда уж, — отмахнулся вяло Петя и откинулся на подушки, чтобы все-таки раствориться в приятной неге после оргазма.       Игорь улыбнулся, шлепнул его по бедру и встал, чтобы вымыть пальцы и лицо. Немного поискав в ванной, он нашел упаковку влажной туалетной бумаги, вернувшись и вытерев Петю. Тот смущенно дернулся, хотел ноги было сдвинуть, но Игорь сказал:       — Петь, не дури. Я тебе только что лизал, а то, что я вытираю кровь — сразу все, пиздец? Где прокладки лучше скажи.       — Блин, Игорь… — пробормотал он. Господи, это че за мужик такой? Видимо Господь Бог понял, что если Игорь не будет проебываться, то Петя просто от счастья головой пойдет и на этом все и кончится, а так ничего, держится в себе. — В органайзере на стиралке. Ночные.       — Понял.       Игорь выпрямился и снова ушел. Петя проводил его охуевшим взглядом. Еще у Игоря все еще стояло и, кажется, ни вид крови, ни прокладок не был способен сбить его с нужного настроя. Вернулся Игорь с его бельем и бодро натянул его на Петю — тот понял, что Игорь заранее прокладку приклеил. Охуеть. Это полный пиздец. У Пети и в голове до этого не было того, чтобы мужик взял и прокладку ему на трусы наклеил! Он уставился на него круглыми глазами и сказал:       — Дай я тебе отсосу.       — Я уж думал ты и не предложишь. Я бы мог тебе между бедер еще трахнуть, но это надо тогда будет снова вытираться.       — Давай уже отсосу. Потом может и так трахнешь.       Игорь кивнул и приспустил одним резким движением треники вместе с бельем. Член, возбужденный, качнулся, на головке блеснула смазка и Петя голодно его осмотрел, облизав губы.       Присев на край кровати, он чуть поерзал и подался вперед, обхватив губами головку, блаженно закрыв глаза. Ему нравилось чувствовать во рту тяжесть его члена, его вкус и твердость. Это было хорошо.       Он сжал в ладони поджавшиеся яйца и мягко задвигал головой, двигаясь ртом по длине члена, лаская, Игорь отозвался тут же, и эти звуки, кажется, снова завели Петю, что-то приятно в нем поддели, меж бедер стало жарко. Ей-Богу Игорь рано ему трусы принес… Щас и не только меж бедер трахнет. Петя еще немного разгорячится и будет согласен даже на проникающий секс просто потому, что хотелось нереально. Чувствовать его.       Он чуть развел колени, поерзал, и Игорь довольно захрипел, гладя его волосы:       — Смотрю, рано я с тобой закончил?       Петя посмотрел на него, продолжая скользить ртом по его члену и Игорь, положив руки на его макушку, сам стал мягко направлять его голову. Петя застонал, от кайфа закатил глаза и еще сильнее захотел снова. Меж бедер снова приятно заныло, хотелось, чтобы Игорь прикоснулся к нему, приласкал, и с каждым толчком его члена это желание становилось ярче и сильнее.       Взяв аккуратно Петю за голову, он медленно толкнулся вперёд. Член вошёл полностью, Петя замычал. Внизу стало ещё жарче, меж ног так сладко заныло и он поерзал. Игорь хрипло усмехнулся и подался назад. Член выскользнул.       — Ну, снимай трусы.       Петю в этом вопросе просить дважды не приходилось. Он послушно стянул белье с себя и Игорь, помогая ему, откинул его в сторону, а сам бодро залез на кровать, утянув Петю к себе.       — Давай шестьдесят девять? Мы ещё не пробовали, — предложил он, лениво гладя Петю по голому бедру. Тот смотрел на него таким томным, жарким взглядом.       — Я слышал, что это неудобно и трудно кончить…       — Петь, ты щас кончишь от того, что я тебя за ляжку потрогаю.       Петя на него посмотрел и, закусив губу, кивнул. И вправду. Он и без того такой чувствительный, а сейчас, возбужденный… Да, он точно хотел одного и мог получить это любым способом.       Игорь утянул его на себя, и Петя перекинул ногу через его грудь, и Игорь, взяв его за бедра, подтянул ближе к своему лицу, начав тут же вылизывать. Петя охнул, сжался и поерзал — хорошо было. Он обхватил член и, вобрав в рот головку, начал плавно двигаться, лаская, хоть и сбивался от того, как ему лизал Игорь. Бедра у Пети почти тут же задрожали, ритм сердца участился, и он просто пропал в этой ласке, наслаждаясь. Это было… На самом деле намного приятнее, чем ему казалось в самом начале. Чувствовать во рту его член и меж ног его язык. Да, это было хорошо, очень хорошо.       Скользнув в него двумя пальцами, Игорь поднялся выше, вылизывая меж ягодиц, и Петю совсем унесло. Господи, как же хорошо это было, как же нереально хорошо. Петя, не выдержав, кончил быстрее, просто вылетив из тела, так что додрачивать Игорю приходилось самому, но он был вовсе не против. Главным было то, как снова отлетел Петя, как мощно кончил, это завело его только сильнее, так что его самого пробило от этого приятной волной другого, более сильного возбуждения, и он кончил, тяжело дыша. Его самого слабо потряхивало, и он довольно улыбнулся. Ровно то, что надо.       После они вместе приняли горячий душ и Петя долго нежился под водой в сильных объятиях Игоря, прижимаясь к нему, наслаждаясь их близостью. Долгий душ его совсем разморил, так что, едва оказавшись в кровати, его почти тут же вырубило. Игорь с нежностью на него посмотрел и, склонившись, поцеловал в щеку. Когда он спал, Петя был таким беззащитным, таким доступным и нежным. Игорь мягко опустился рядом с ним, разглядывая его лицо, любуясь. Такой красивый, с ума сойти, и ведь его! Да, Игорю крупно повезло, не иначе. При том не модель или что-то такое, сфера, где люди излишне озабочены своей внешностью и, по мнению Игоря, это смазывает весь шарм. Легко сделать красоту у хирурга. Сделать нос, зубы. Научиться работать на камеру. Очаровывать людей. Игорь и сам ими очарован — не могло быть по-другому. Но с Петей он понял, насколько это разная красота, насколько другое притяжение. Это что-то природное, дикое, естественное. Петя манил к себе, словно Бог — что-то настолько априорное, будто Петя не мог не нравиться. Его либо обожаешь, либо оставляешь.       Игорь должен был выбрать второй вариант. Но что-то пошло не так.       Игорь сидел на диванчике, следя за Петей со своего места. На Пете был тот самый костюмчик, который Юля ему показывала в прошлый раз. Петя выглядел так сексуально и при этом невинно. Юля как-то обсуждала этот Пети феномен. Говорит, что он — недоступная сексуальность. То есть — шлюха-девственница, идеал многих альф. Игорь поржал. Петя ведь и вправду девственник в каком-то смысле, и при этом в нем столько этих граней относительно сексуальных утех. Петя любил свое тело и тело Игоря. Любил по-разному ему отдаваться, пробовать новое и при том не подпускал к самому главному. Хотя в какой-то момент Игорь просто перестал считать это таковым. С чего бы? У них такой нереальный секс, невозможность в нем засунуть член в вагину — абсолютная мелочь, на которую Игорь уже внимания не обращал. Хотя порой ему так хотелось повязать Петю, увидеть, как он бы скулил на его члене. Игорь уже не единожды дрочил на эту фантазию, чётко представляя, как Петя бы обхватывал узел. Но все это оставалось только в его голове, на Петю он не налегал. Тем более не так давно они снова вернулись к проникающим игрушкам. Вчера Игорь долго и нежно трахал его небольшим фаллоимитатром — Петя кончил дважды, а после Игорь довёл его до сквирта. Петя потом мог только лежать и шало улыбаться, глядя мутными глазами в потолок. Вот что-что, а трахал Игорь всегда на пять звезд! И это без члена! Петя томно мечтал о том, когда же до этого дело дойдёт, ему самому так хотелось…       Петя посмотрел на Игоря и, широко улыбаясь, вертлявой походкой пошёл к нему. Игорь приподнял бровь, сыто улыбаясь. И это все — его, только для него. Он убьёт любого, кто коснётся его пальцем, кто только посмеет думать, что может владеть им.       — Что это ты тут отсиживаешься? — Петя, лукаво улыбаясь, сел к нему на колени, и рука Игоря тут же скользнул по бедру, вверх, приласкала плоский живот и погладила грудь сквозь тонкую ткань топа. Петя охнул и широко раскрыл глаза, когда Игорь сжал сосок сквозь ткань. — Игорь…       — Что? Я думал, тебя заводит, когда смотрят?       — Ну… Наверное, да, но тут как-то уж слишком много кто смотрит!       Игорь рассмеялся и, убрав руку, откинулся на диванчик, прижав Петю к себе за талию. Тот прильнул к нему, мурлыкнув. Посмотрел в глаза, нежно погладив по груди, и Игорь сыто улыбнулся.       — Ну, я все дела поделал. Точнее мы их поделали. Без тебя я бы тут не справился.       — Не понимаю, почему я им так сильно нравлюсь?       — Природное очарование, — хмыкнул Игорь, взяв его руку в свою и поцеловав. — Но ты смотри, аккуратнее тут, я ревнивый, помнишь?       — Помню, — Петя улыбнулся ему. — Есть ещё с кем познакомить?       — По делу нет. Но тут есть мой приятель старый, немец. Хороший чувак, хочешь?       — Давай, — Петя улыбнулся, поправив топ. Игорь поглядел на это, довольно вздохнул и с нежностью поцеловав родинку над полоской топа. Петя довольно хихикнул и чмокнул его в лоб.       Он ловко встал, и Игорь плавно за ним, приобняв за талию. Они поднялись на второй этаж, в ещё более тихую и отдаленную зону. Тут было так тихо, совсем не так, как внизу. Пете подумалось, что тут сидят ещё более важные шишки, на что Игорь рассмеялся.       — Сомневаюсь, что тут есть какая-то иерархия. Главы мафий тут вообще обычно не бывает, мелких сошек тем более. Просто кто-то не любит шумные мероприятия, вот и все.       — А ты любишь?       — Раньше нет. Но ты на них так блистаешь, что невольно полюбил.       Петя довольно сощурился. Игорь принял у официанта бокал шампанского и протянул Пете. Тот с радостью принял, поблагодарив Игоря кивком головы, стрельнув глазками. Игорь едва подавил влюблённый вдох. Это просто было невозможно — то, как Петя его очаровывал, снова и снова, как в первый раз.       — Привет, Отто, — Игорь пожал руку крепкому на вид мужчине. Он был не слишком ниже Игоря, зато раза в два больше. Петя едва рот не раскрыл. О Боги… Он вообще не думал, что такие бывают за рамками кино! — Где Хольт?       — Уехал час назад, меня оставил одного разбираться, — поморщился он и скосил взгляд на Петю.       Игорь довольно улыбнулся. Да, на Петю было невозможно не смотреть, такой шарм и такой магнетизм, им хотелось любоваться. Хотелось обладать им.       — Я наслышан, что у тебя кто-то появился. Но думал, что очередной эскорт, а это… — Отто смолк, так пристально разглядывая Петю, что он даже покраснел. Улыбнулся Игорь в ответ на это ещё шире. Такой невинный и чистый, смущающийся даже чужих взглядов. Ну, взглядов Игорю жалко не было, пусть себе смотрит.       — Это? — Игорь приподнял бровь.       — Определённо не человек, а нимфа, — Отто чуть склонился и, взяв руку Пети в свою, поцеловал тыльную сторону ладони. Петя совсем раскраснелся, из-за чего Отто улыбнулся. Игорь же чуть растерялся. Руки Пете целовали уже не единожды и он никогда так не реагировал, а тут словно мальчишка какой-то! Ну, впрочем, ничего плохого, это только на руку. У Пети уже и без того устоялся образ невинного искусителя, так что так даже лучше.       — Спасибо, — неловко пробормотал Петя.       — Тебе очень повезло, — обратился Отто к Игорю. — Выпьете?       — Давай, — спокойно согласился Игорь.       Прежде чем обратиться к официанту, Отто уточнил:       — Вижу, омега пьёт шампанское?       — Я бы не отказался от апероля, — тихо сказал Петя, глядя на него снизу-вверх. Отто был очень красивым, а эта груда мышц делала его ещё привлекательнее. Петя, в общем, бывал в спортзалах, но ещё ни разу не видел вживую такого сбалансированного накаченного мужчину! То есть, конечно, он был без ума от Игоря и от его тела, от его широких плеч и груди, но Игорь не был качком в привычном понимании. А Отто был. И Петя был уверен: тут любая бы омега поплыла, даже когда ты в отношениях и вполне себе без ума от своего партнёра. Просто Отто делал что-то невообразимое одним своим присутствием.       — Понял. Я как раз почти закончил, думал уходить. Вот туда, направо, надеюсь, не задохнетсь от шлейфа духов Хольта, он нашёл себе очередные нишевые духи с запахом сырой земли и сгнившего трупа.       Игорь рассмеялся, а Петя только растерянно моргнул, не до конца понимая, шутка ли это, потому что он был уверен, что в таких кругах могли ходить с таким одеколоном на полном серьезе. Чтобы врагов пугать!       В этой зоне было совсем тихо, еле слышно мурлыкал блюз, свет был приглушен, но не слишком — так, чтобы читать документы или смотреть долго в монитор без боли в глазах. Игорь сел рядом и погладил Петю по коленке, разглядывая его. Такой чувственный и красивый, а когда смущается — само очарование.       — Кто такой Хольт?       — Большая шишка из Голландии. Он не из местных. Но мы с ним хорошо общаемся. Знаешь, у нас с ним одно несчастье на двоих.       — Какое?       — У него тоже никто не спрашивал, хочет он сюда или нет. Но он держится, конечно, куда лучше и хотя бы не ноет. Наверное от того, что его отец — глава мафии.       — Офигеть… Ты сказал, что тут такие не тусуются.       — Ну так Хольт пока и не глава, — улыбнулся Игорь. — Буду скучать по этой заднице, когда он покинет нас.       — А что, у них прям такое жёсткое правило не тусоваться с вами?       — Мы тут не тусуемся, Петь, мы работаем. Им тут просто нечего делать, да и дел и без того много.       Игорь посмотрел на вошедшего Отто, который сам вручил сначала Игорю виски, после Пете — апероль. Тот посмотрел на него и поблагодарил.       — Я, кстати, был на той афтерпати, точнее, заскочил и увидел кусочек представления, — усмехнулся Отто, разглядывая Петю. Тот смущённо ойкнул. — И не подумал бы, что человек, исполняющий такое на шесте, может так смущаться просто знакомства.       — Это про Петю, да, — кивнул Игорь, откинувшись на спинку кресла и погладив Петю по талии. — Просто он за правило «смотреть, но не трогать». Дальше начинает краснеть.       — Это тебе идёт, — усмехнулся Отто. — Танец был красивый.       — Спасибо, я занимался на пилоне. И сейчас вот… Немного для души танцую, Игорь установил шест в квартире.       — Душа это твоя рядом сидит? — Отто с усмешкой кивнул в сторону Игоря, и тот растянулся в довольной улыбке. Да, что может быть лучше после долгого рабочего дня, сесть с виски и смотреть за тем, как омега, которого ты обожаешь всем сердцем, в одном белье и на каблуках танцует для тебя! Как после плавно идёт к нему и наклоняется прямо перед его лицом. Игорь это обожал — у него член просто ширинку готов был проломить.       — Да, — Петя улыбнулся и поднял на него взгляд, когда Отто сел рядом. Игорь проследил за этим, но ничего не сказал. А вот румянец на щеках Пети его снова напряг. Он нахмурился. Может, от алкоголя?       — Тогда твоей душе в самом деле очень повезло.       — Она сама часто об этом говорит, — Петя обаятельно ему улыбнулся и игриво заправил прядь за ухо, глядя на Отто. Это как-то Игоря совсем из колеи выбило. Ему просто показалось… Только лишь показалось, что Петя флиртовал с ним.       Он моргнул. Бред какой. Это кто угодно другой мог флиртовать с Петей, но самому Пете не был никто интересен кроме Игоря. Он был в этом уверен. До этого момента.       Раньше это кто-то флиртовал с Петей. Кто-то, кому Игорь потом в лицо рычал угрозы, зная, что Петя смотрит за этим и ерзает на стуле, знает, что его это заводит. А после, вдали от чужих глаз, мягко придушивать его, шепча на ухо «ты же мой?» и целуя, слыша, как Петя, задыхаясь от восторга и желания, шепчет в ответ «твой, только твой». Чувствовать его возрастающее желание, его яркий запах возбуждения, смотреть в его голодные глаза… Это было игрой, сладкой и приятной игрой, когда они оба того хотели. Далеко не после каждого акта флирта Игорь спешил его вот так зажимать. Нужно было подходящее настроение и желание их двоих, но когда это совпадло… Искры летели.       И теперь это. То, что он видел, или то, что ему только казалось.       Игорь был растерян. Он был уверен в Пете и плохо вообще мог осознать, что Петя в самом деле флиртовал. И эта картинка вовсе не вызывала в нем сексуального желания. Только ахуй.       Нет, бред. Кажется. Не может не казаться. Пете не интересен никто, кроме него, и Игорь был в этом уверен.       Телефон зазвонил и Игорь, извинившись, отошел. Пришлось спуститься вниз, поговорить с глазу на глаз — что-то там они, оказывается, не до конца обсудили, надо было поставить все точки над и. Игорь без желания переговорил, к счастью, основные вопросы они решили, и не без помощи Пети. Суть в том, что теперь Пете даже не надо быть рядом, чтобы производить определенный эффект. О нем уже знают и уже не хотят расстроить. Или хотят впечатлить. Фантазируют, как Игорь расскажет о каких-то подробностях, чтобы Петя ахнул.       Проблема в том, что большинству в самом деле хватает простой фантазии, чтобы быть в чем-то уверенным.       Игорь выкурил одну предложенную сигарету, а после, попрощавшись, пошел на верх. Он беззвучно заглянул в комнату, услышав тихий смех, и вгляделся в два силуэта. Петя на фоне Отто казался совсем миниатюрным. Он сидел, глядя на него, и улыбался. Трогал волосы или шею, смеялся, касался его руки. Игорь смотрел на это, медленно моргая.              Петя флиртовал с Отто.       Игоря это просто размазало. Он… Ну, он просто был уверен в Пете, потому что знал и чувствовал, что Пете никто не нужен, кроме него. А еще он был уверен, что это по-прежнему так. Но тогда почему Петя так улыбается Отто?       Игорь зашел в комнату и сел рядом с Петей, положив руку на его колено. Петя тут же улыбнулся ему и коснулся его руки. Он спросил:       — Как все прошло?       — Отлично. А вы тут как?       — Хорошо, — Петя нежно погладил тыльную сторону его ладони. — Отто рассказывал про Германию и Хольта. Интересный человек.       — А ты видел здесь скучных? — хмыкнул Игорь. — А ты, Отто? Как тебе Петя?       Тот явно растерялся такого вопроса, да и Петя удивленно хлопнул глазами.       Отто сказал:       — А что говорить? Ты урвал настоящее золото. Петя — чудо, как хорош.       Петя неуверенно улыбнулся ему, стрельнул глазками. Игорь заметил это и кивнул.       — Да, это правда. Все его обожают. В разы лучше идут на сделку, если рядом со мной Петя.       — Конечно. Кто захочет расстроить такого чудесного омегу? Думаю, если у тебя дела будут с Хольтом, то тоже бери Петю. Он вообще слаб в отношении таких омег, как Петя. А учитывая, что их у нас не особо… Ну, смотри, чтобы не увел.       — Надеюсь, Петя не захочет увестись.       — Ни за что, — фыркнул Петя и ближе прильнул к Игорю, погладив его по спине. — Я уже столько натерпелся, что уходить, не дойдя до финала, просто нечестно! — и пьяно рассмеялся. Игорь улыбнулся ему.       Они посидели так еще немного, пока Отто не вызвонили по делам, а Петя сказал, что уже устал и хочет домой. Игорь кивнул и встал, протянув ему свою руку. Петя принял ее и попрощался с Отто, улыбнувшись ему. Тот, напоследок, поцеловал его руку — Петя любил, когда с ним так обращались, и очаровательный улыбнулся, позволяя Игорю себя увести.       Они выехали. Игорь думал, что забудет про этот инцидент, просто не будет встречаться с Отто, когда рядом Петя, вот и все. Но, проезжая по почти пустой трассе, Игорь спросил:       — Он тебе понравился?       Петя вздрогнул, растерявшись.       — Я… ну, да?.. А не должен был? — он улыбнулся. — Мне нравятся почти все твои друзья, они очень милы со мной. Я никогда себя так не ощущал, как в твоем окружении.       Игорь кивнул. Его должен был удовлетворять этот ответ. Вполне себе адекватный. Но Игорь добавил:       — Как мужчина.       — Игорь… — Петя уставился на него. — У меня ты есть.       — Конечно. И как это исключает симпатий к другим мужчинам?       Петя как похолодел весь. Он прекрасно понял, к чему Игорь клонит, и Петя так сильно испугаться. Он ведь… он ведь и правда ощутил что-то к Отто, какую-то такую симпатию, как к мужчине, но это для него ничего не значило! Он любил только Игоря, и хотел только его. Все эти искры — всего лишь секунды, которые ничего не значили для Пети. Но он видел, в каком дурном настроении был Игорь, слышал его голос и помнил о том, что Игорь весьма ревнивый.       — Игорь… Я хочу только тебя и не думаю о других, что за вопросы?       — Ответь прямо. Понравился как мужчина или нет?       — Он… понравился, как актер на обложке журнала. Понимаешь? Как тебе бы понравилась модель на подиуме.       — Ты флиртовал с ним, — в том же тоне продолжал Игорь, не смягчаясь ни капли. Петя сидел, напряженный, он не мог это объяснить, но он чувствовал себя не безопасно. Чувствовал, что Игорь мог бы что-то сделать, если диалог пойдет не так, как ему будет угодно.       — С чего ты взял? — Петя приподнял брови.       — Петя, я тысячу раз видел, как ты общался с моими партнерами по бизнесу и друзьями. Ты так им не улыбался, не смеялся, не трогал себя и их. Это не твоя манера общения. Значит с ним был флирт. Так?       Петя чуть сжался, глядя на него. Флиртовал ли он? Петя, честно, понятия не имел. У него и в мыслях не было как-то понравиться ему или на что-то намекнуть, как, он знал, и Отто о таком не думал и не хотел.       — Игорь, это бред какой-то. Может я был с ним более милым, чем с другими, или что-то такое, но я не хотел бы чего-то большего. Если бы он предложил мне в тайне поцеловаться, я бы дал ему пощечину.       — Если бы да кабы, — выплюнул Игорь. — Меня злит сам факт, что ты флиртовал с ним и даже не отрицаешь это!       — Какой смысл? Ты же в это уже поверил! Да, Отто красивый мужчина, еще и огромный, любой бы омега поплыл! Так же, как ты поплыл с большой груди какой-то там твоей знакомой! Я помню, как ты на ее сиськи смотрел и мне так некомфортно было, потому что у меня-то вообще никаких сисек нет!       — Но я же не флиртовал с ней!       — Но тебе понравилась ее грудь! И ты этого тоже не отрицаешь! И мне, в таком случае, понравились мышцы Отто! Вот и все! Я не флиртовал с ним осознанно, если ты об этом, — выплюнул Петя. Обидно было до слез. Он тогда проглотил то, как Игорь смотрел на ту омегу, хоть и сам жутко потом расстроился, что Игоря привлекает такая часть тела, а у Пети там… ну, вообще ничего. Никак. Дай Бог будет во время беременности и после, да и то не факт. И ничего, смолчал. А тут Игорь ему концерт решил закатить!       — Мне это было неприятно. Ты знаешь, что я ревнивый до чертиков и вот так с ним сидел. Улыбался, трогал его, я думал, что ты вот-вот его за член схватишь.       — Блять, Игорь, не пори горячку, — выругался Петя. — Меня уже порядком подзаебало, что ты относишься ко мне, как к вещи. Что ты добр ко мне, пока я все делаю так, как тебе нравится. Тут я, блять, не так улыбнулся, и все — ты в бешенстве! Что дальше? Поводок мне купишь? Кляп? Чтобы я без твоего разрешения рта не открывал лишний раз?       Игорь плотно сжал челюсти. Проблема в том, что у Пети в самом деле в их отношениях была лишь иллюзия власти. Да, Петя уже думал об этом. О том, как Игорь мастерски делает вид, что зависим от него, что сделает для него все-все. Петя сколько угодно мог надевать каблуки и приказывать Игорю встать на колени, но это все, от постели до реальной жизни, было лишь игрой во власть. Игорь был контроллером до мозга костей. Он все должен был держать в своих руках, все контролировать и о всем догадываться. Даже их игры в каком-то смысле были под его контролем, потому что это роль, которую он на себя взял, чтобы расслабиться.       И таким людям очень не нравится, когда другие, более слабые, в уязвимой позиции, что-то ему предъявляют или обвиняют.       Даже если они правы, у Игоря просто срывают тормоза — его приводит в бешенство сам факт того, что человек, имеющий меньше власти, чем он, меньше возможностей, думает, якобы он в самом деле может что-то там делать, влиять или выбирать!       Да, Игорю еще достаточно далеко до осознания, что Петя — не его такой себе бизнес-партнер, а любимый человек, которого, как бы тяжело ему не было это признавать, должен был быть с ним равноправным.       — Да? Такой самостоятельный якобы? И не зависишь ты от меня никак?       — А как я от тебя завишу, по твоему? — зарычал Петя. — Я завишу от тебя не больше, чем ты от меня, — и был, в общем, прав, ведь они уже переживали опыт расставания, который принес им обоим только бесконечную тоску и боль.       — Да ты что? Ну, тогда выходи, — сказал он спокойно и остановил машину.       Петя моргнул, огляделся. Пустая трасса, где-то за городом, темно и холодно.       — В смысле?.. — пробормотал он, ничего не понимая.       — Ну, ты же все решаешь сам? И ни от кого не зависишь? Тогда выходи и добирайся до дома сам.       — Ты нормальный? — прошипел Петя. Да, он видел, что Игорь выпил, но был уверен, что тот не настолько пьян, чтобы вытворять что-то подобное. — Я просто прошу считаться с моими чувствами, относиться ко мне по-человечески, потому что я не сраный эскорт!       — Разумеется, — спокойно кивнул он. — Сраный эскорт за такие слова я бы уже сам за волосы из машины выкинул.       — Хочешь, чтобы я ушел, да?! — взревел Петя. — Отлично! — и, схватив свой клатч, резко вышел, хлопнув дверью и тут же поежившись от ночного холода. Да, одет он явно был не по погоде и не по ситуации. Мимо кто проезжать будет, явно хорошего не подумает.       Петя был уверен, что Игорь сейчас сам выйдет из машины и будет настаивать, чтобы он вернулся, но…       Петя, раскрыв рот, смотрел за тем, как Игорь просто уехал. Он остался один, на почти пустой трассе, одетый весьма откровенно — идеальная жертва маньяка или, если повезет, просто любителя быстро поразвлечься. Петя так и застыл, не понимая, что Игорь мог в самом деле просто взять и уехать! Оставить его здесь, одного… Петя схватился за телефон и полез вызывать такси, но время ожидания из-за дальности петиного расположения было до часа, а тут так холодно и так страшно. Холодный воздух уже кусал обнаженный живот, кожа покрылась мурашками.       — А я знаю, что ты с ними трахалась на том вечере, — Аня, только что спустившаяся с крыши, после бассейна, была в одном полотенце. Ее мокрая кожа блестела в блеклом освещении гостиной, мокрые волосы липли к плечам, тушь, которая она не смыла, красиво растерлась у глаз. Юля смотрела на нее голодными, жадными глазами, внимательно следя за тем, как Аня села, закинув ногу на ногу — Юлин взгляд скользнул вниз, меж ее ног, но ничего не смог уцепить. Она устало вздохнула и, допив вино, встала, чтобы подсесть к Ане, но та вытянула ногу и пнула ее в живот, оставив на таком расстоянии.       — Ого. Обиделась? — усмехнулась Юля, облизав губы и нежно погладив щиколотку.       — Нет. Петя красивый, ты любишь таких нимфеток, как он, но Игорь… — она сморщила нос. — Такое я понять не могу.       — Я не трахалась с ним. Мы, скорее, любили Петю. Ни Игорь, ни я, даже не разделись, — хмыкнула она. — Ты вообще с Кольцовым трахалась, не знаю, прощу ли я тебе такое.       — Мне его бешеный-бывший потом клок волос вырвал, — она поморщилась. — Я была травмирована дважды и нуждалась в поддержке, а ты меня оборжала.       — Ну, извините, королева сама выбрала пройтись по блаженным, — она рассмеялась и скользнула рукой вперед, по гладкой коже. Вздохнула жалостливо, когда ладонь поднялась выше колена, но дальше уже никак.       Аня приподняла бровь и чуть развела колени. Юля глубоко вдохнула и едва не задрожала от кучи чувств. Уже столько играют в эти кошки-мышки, а Юлю пробирает, как в первый раз. Аня отвела колено еще больше, так, что ткань полотенца едва-едва все прикрывала. У Юли помягчели колени.       Зазвонил телефон.       Юля выругалась. Аня громко рассмеялась.       Юля резко потянулась к своему телефону, думала не поднимать вообще, но звонят всегда только по важным вопросам. Значит — надо поднять. Увидев, что звонил Петя, Юля удивленно моргнула и подняла. Пока она его слушала, то ее лицо вытягивалось в удивлении все больше. Аня даже напряглась немного и, поправив полотенце, села нога на ногу, глядя на Юлю.       — Охуеть. Поняла. Скинь геолокацию, думаю, за минут двадцать приеду.       — Куда едешь? — раздраженно спросила Аня. Вроде понимала — работа, сама такая, но порой ее это так из себя выводило! Почему именно сейчас? Она не может послать кого-то? Но ответ выбил Аню из колеи полностью.       — За Петей. Его… Игорь посреди трассы выкинул.       Аня уставилась на нее, не моргая. Больше всего ей хотелось вскочить и, пойти прямо так, найти Игоря и хорошенько ему вмазать. Она хотела бы, чтобы никто не давал ему подойти к Пете. Ее доводило до слепого отчаяния тот факт, что очередная красивая, чувственная омега, которая способна подарить целый океан любви, давала себя душить какому-то мудаку, который даже не мог разглядеть всю его красоту, весь его свет и всю его ценность. Петя жертвовал всем собой из-за этого несчастного чувства любви или его подобия, которое выдавал за любовь, в слепом желании получить лишь кусочек ответной нежности, потому нигде больше не мог получить и грамма, и теперь так отдавался в руки, которые и бьют, и ласкают, ведь он готов был променять многое хотя бы на шанс быть любимым.       Каждый раз такие ситуации просто заново ее уничтожали.       А осознание, что она ничего не могла сделать — добивали.       — Ты со мной? — спросила Юля, одеваясь.       — Да, — она кивнула, хотя не до конца понимала, что ей там делать.       Петя нервно ходил, обнимая себя и растирая кожу. Он думал, что Игорь вот-вот вернется или хотя бы напишет, но — ничего. Он каждый раз вздрагивал и вскидывал голову, слыша шум мотора или свет фар, но машина проезжала мимо. Петя замирал, пока в его голове отголоском блуждало осознание, что Игорь выбросил его на трассе за то, что Петя улыбнулся Отто и сказал, что он не его вещь. Он стоял и смотрел вперед, вглядываясь во тьму и яркий свет фонарей. От безысходности ему хотелось осесть на землю и сжаться в комочек. Даже когда Юля приедет и привезет его домой, это чувство не покинет его. Как ему вообще теперь чувствовать себя в безопасности с Игорем, когда он способен на такое?       Он принялся снова ходить, и, чем больше ходил, тем больше думал о том, что ничего страшного не произошло. Он сам вышел из машины, Игорь его не выгонял. Сам такое желание изъявил. А Игорь что, должен был его упрашивать и уговаривать?       Петя остановился и посмотрел себе под ноги. Он ничего не понимал. Кто виноват? Может, они оба? А если он в самом деле флиртовал с Отто? Игорь очень ревнивый, Петя об этом знал, конечно это сильно его ранило! Может, ему стоило быть осторожнее?       Где-то рядом вскрикнула птица и Петя испуганно дернулся. Переведя дух, он огляделся. И все-таки Игорь… оставил его тут. А если с Петей бы случилась беда? Ему просто везет, что все машины едут мимо, а если бы кто-то решил причинить ему зло? Пете было обидно до слез и так страшно.       Впереди мелькнул свет фар, машина плавно замедлялась, и Петя узнал Юлину тачку.       Юля вышла из машины, оглядев Петю с мягким состраданием. Он стоял, такой маленький и сбитый с толку, не заслуживший этого всего.       — Петь… — она подошла к нему. Аня осталась сидеть на заднем, куря в форточку, глядя в свете фар на Юлин и Петин силуэт. Та подошла к нему, взяла за руки. Юля почти испугалась того, как они были холодные. — Замерз? Идем, я подогрев включу. Боги, какой он мудак! Петь, ну сколько это можно терпеть? Тут по-хорошему вам просто расстаться надо, — сказала она сама будто в каком-то отчаянии. Ее, как и Аню, доводило до бессилия тот факт, что она ничего не могла исправить, изменить или помочь, и что она была просто вынуждена смотреть на то, как Игорь губит невинную, чистую душу только за то, что она так сильно, почти слепо его любит. Выход она видела только в расставании.       — Какое расстаться?.. — пробормотал Петя, и будто в этот момент забыл и о холоде, и о том, как он тут оказался и почему звонил Юле. — Я так не смогу. Я пытался. Это еще хуже.       — Еще хуже, чем оказаться тут, в глуши?..       — Я… Юля, он любит меня.       Юля уставилась на него дикими глазами. Она так разозлилась, что, будь в ней меньше самообладания, то бросила бы его тут дальше, чтобы он во всей красе ощутил вкус любви Игоря!       — Любит и поэтому бросил тебя здесь?.. — зашипела она.       — Он просто приревновал. Он очень ревнивый.       — Ага, отлично. А в следующий раз он тебе обрезание сделает, чтобы ты трахался только с ним и только ради продолжения рода, а то вдруг он тебя еще сильнее приревнует и выдумает себе твой секс с кем-то!       — Юля, ну ты что та…       — Пошли в машину, — устало выдохнула она, понимая, что говорить было бесполезно. Петя весь и полностью был отдан этим больным отношениям, так что жизнь без них казалась адом, а остаться одному на пустой трассе — страстным поцелуем.       Он кивнул и молча прошел вперед, сев на заднее, к Ане. Она докурила и выкинула окурок, осмотрев Петю. Такой хрупкий, явно не созданный для их мира, как же легко перемолоть его кости. Она посмотрела вперед, пока Юля садилась на свое, и спросила:       — А это не Игорь?       Петя дернулся, оживился, вгляделся — да, это был Игорь. Он вернулся! За ним!       Юля дернулась, тихо выругалась и резко завела машину, выруливая в другую сторону так резко, что Петю занесло и он ударился плечом о дверь.       Игорь, заметив машину Юли и то, как она резко развернулась, громко выругался и поддал газу, догоняя их. Юля тоже перешла на ускорение, и Игорь усмехнулся. Гонку, значит, устроила? Ну ладно, они давно хотели вот так поездить, посмотреть, кто кого. Он мягко вырулил, поезжая прямо за ней. Юля глянула в зеркало заднего вида, хмыкнула и чуть увеличила скорость, чтобы взять небольшую фору. Петя сидел сзади, пораженный происходящим. Почему просто не поговорить? К чему эта погоня?       Юля сощурилась и, у поворота, так резко свернула, что машина еда не ушла в кювет — задние колеса резко дернулись влево, Петю повело в сторону Ани, и та, дернув его за руку, сказала:       — Держись крепче.       Он осоловело моргнул и с трудом приподнялся, глянув в окно. Из-за резкого поворота Игорь не успел сориентироваться, и его машину так опасно увело, что он, кажется, задел бампером фонарный столб — Петя охнул. На такой дикой скорости ему было так страшно и не по себе. Вдруг они попаду в аварию? Разобьются?       — Юль, кончай ты, — попросил Петя еле слышно. Он крепко держался за сидение белыми руками, машина, кажется, все набирала скорость.       — Не ссы, — откликнулась она, хоть и заметив Петину бледность.       Ну да, это они порой участвовали в гонке с друг другом и уже привыкшие, а Петя, кажется, в таком впервые.       — Ты что, никогда по работе в погоне не участвовал?       Петя мотнул головой и она рассмеялась.       Они проехали еще несколько поворотов, но Игоря уже не заносило — он быстро смекнул, в чем суть, и перед поворотом чуть снижал скорость, чтобы удачнее вписаться в поворот. Аня сидела, нога на ногу, держась крепко за дверь и усмехаясь. Ветер трепал ее волосы, дышала она мерно, чтобы не задохнуться резкими порывами воздуха, было видно, что ей нравилось все происходящее, пока Петя сидел напряженный и белый, будто бы силой мысли он контролировал их безопасность.       Вдруг машина Игоря сравнялась с ними, и Юля громко выругалась. Она повысила скорость, но не успела — Игорь резко вырулил вперед, объехал их и так резко перегородил дорогу, что Петя просто заорал от ужаса — ему показалось, что Юля просто врежется в его машину, но ей удалось затормозить впритык. Петя сидел, бледный, шумно дышащий, с белыми, дрожащими пальцами. Ему захотелось зареветь.       Игорь усмехнулся — не на того напала, он в уличных гонках не одну тачку обогнал. Он вышел из машину, хлопнув дверью и, подойдя к машине Юли, постучал в окошко. Она тяжело вздохнула и опустила его. Игорь усмехнулся:       — Ну, я выиграл?       Юля криво улыбнулась.       — Нет. Я.       И кивнула в сторону Пети — такого бледного и напуганного, что на победу это никак не тянуло. Игорь даже растерялся. Дважды он участвовав в гонке с омегами, и в обоих случаях те радостно визжали и смотрели на него влюбленными глазами. Лезли к нему на шею, обнимали и мурлыкали, что он их победитель. А Петя сидел, белый, напуганный, и вдруг зашептал:       — Почему вы так говорите, будто ставили ставки или что-то такое… Я вам… я вам что, игрушка?..       И вдруг — затрясся в истерике.       От всех переживаний, начиная от злого Игоря в машине, кончая тем, что они почти угодили в аварию и Петя был уверен, что все-таки они в нее попадут.       — Пошли вы к черту! К черту! — заорал он и, трясущийся, бешеный и покрасневший, принялся вылезать из машины.       Юля и Игорь смотрели на него дикими глазами, не понимая, что им делать. Аня зашипела и, схватив Петю за руку, дернула на себя.       — Успокойся! Куда ты собрался?! Пешком пойдешь до города?       — От вас подальше, ненормальные! — закричал он, вырываясь. То, что Петя был не в себе было ясно, его всего трясло, смотрел он на них бешеными глазами, будто и не до конца понимал, что происходит. Он был напуган и сам не до конца осознавал, где он.       Аня пыталась его успокоить, дергала за руки и тянула на себя, пыталась заглянуть в его глаза, но Петя будто только дальше терялся. Его трясло так, что он уже не мог нормально проговаривать слова, зубы стучали друг о друга. Аня выругалась и, подняв руку, отвесила ему звонкую пощечину. Игорь аж дернулся. Петя затих, замер. Аня зашипела ему:       — Если ты дальше собираешься реветь из-за вонючих альф с мозгом размером с горошек, то предлагаю вернуться тебе на ту свалку, где тебя и нашли.       Петя поднял на нее напуганный, молящий взгляд и тихо, будто бы беззвучно заплакал. Его глаза, большие и воспаленные, напуганные и ничего не понимающие, Аня поняла, что он в самом деле был сильно напуган, ему было больно и страшно. Игорь, его любимый мужчина, обращался с ним, как с дешевой блядью. Он был в уязвимом, зависимом положении, и, на самом деле, она должна была его презирать.       Наверное, это бы она и делала, если бы не увидела себя. Ничего не понимающую себя, которой никто не помог и ничего не объяснил.       Она смотрела в свои глаза.       Поджав губы, Аня осторожно прижала его к себе и Петя, ткнувшись лицом в ее плечо, еле слышно всхлипнул.       Игорь и Юля смотрели за этим большими, удивленными глазами. Игорь был почти что парализован всем происходящем — и еще осознанием, до чего довел Петю своей глупой вспышкой ревности и гнева. Вот он, Петя, будто бы брошенный, такой одинокий, плачущий. Сначала его выкинули на улицу, потом устроили гонки, напугали его и не проявили никакой эмпатии или сочувствия.       Насколько же чужим и беззащитным он себя чувствовал.       — Петя… — тихо позвал его Игорь.       Петя не отозвался, но Аня впилась в него ледяным взглядом.       — Ты бросил его здесь одного, выкинул, как блядь какую-то, и теперь хочешь, чтобы он снова сел к тебе в машину? Чтобы ты снова выкинул его через сто метров? Иди на хер, Игорь, если Петя не может себя защитить, значит, это сделаю я. А ты че вылупилась? Не отвезешь меня — хорошо, я сама справлюсь.       — Я и не думала… — пробормотала Юля. Все, что она чувствовала — это стыд, что не поняла, насколько глупой идеей было устраивать эту сраную гонку с Петей, с которым так плохо обошлись.       — Аня, мне твое мнение не интересно. Петя, я уверен, хочет уехать со мной, — спокойно сказал он. И, на самом деле, был прав. Если бы Петя не был почти полностью раздавлен и размазан происходящим он бы в самом деле сам сказал, что хотел бы вернуться с Игорем, но не мог.       — Хуеверен, — огрызнулась она. — Ты себя-то слышишь? Ты оставил его одного ночью на трассе!       — Но я же вернулся!       — Ты дебил? — Аня удивленно моргнула. Неужели он искренне не понимал, что сделал и как поступил? Аню это просто из себя вывело — особенно сейчас, когда в ее руках был Петя, такой удивительно-хрупкий, такой ранимый. Ей правда было жаль, что человек, с таким добрым сердцем, оказался здесь. Ей было жаль, что все без всяких возможных вариантов в конце концов переломает Петю, изменит его до неузнаваемости, и она так хотела верить, что хоть часть этого света Петя в себе сохранит. — Ты понимаешь, что могло произойти с омегой тут? Что его могли изнасиловать? А потом даже убить? Я в самом деле должна объяснять тебе такие вещи?.. — она не кричала и не оскорбляла, она была просто растеряна тем, что Игорь в самом деле не понимал рисков.       Игорь смолк, глядя на нее. То, как она говорила, как смотрела на него, было ясно, что она разочарована и в самом нехорошем смысле удивлена. Юля глянула на него, поджав губы, и медленно подняла окно. Игорь отшатнулся от машины, глядя, как та плавно вырулила и поехала назад.       Игорь остался стоять один, глядя в удаляющуюся тачку.       Почему-то он ощущал себя полностью разбитым.       Петя открыл глаза и осмотрел покрытую мраком гостевую комнату. Вчерашний вечер был отвратительный. Он чувствовал себя половой тряпкой. Юля привезла его к себе, он кое-как принял душ, после выпил коньяка с успокоительным и, едва сев в гостевой, разревелся. Ему было так противно и больно, он хотел босыми ногами прийти к Игорю и спросить, за что он так с ним, чем он это заслужил? Он так устал, он просто хочет тишины и покоя в их отношениях. Он так старается для них, но Игорю этого мало и он так с ним поступает. Неважно, как отчаянно Петя искал причины Игорева поведения, как просил их решить, как прощал ему все и как шел на уступки. Игорь в самом деле будто просто наказывал его.       Только за то, кто он есть. Какой он есть.       Это было нестерпимо.       Тогда тихо открылась дверь и Петя даже не смог разглядеть силуэта — все перед глазами плыло. Только когда человек сел рядом и обнял его, погладив по волосам, он ощутил запах духов Ани. Она просто сидела рядом и обнимала его до тех пор, пока он не уснул, уставший и измотанный рыданиями.       И вот, утро. Где ничего не поменялось. Раскаяние Игоря, прощение… Рай, штиль. И все снова. Все сначала.       Ему снова захотелось рыдать.       Аппетита у него не было, а еще у Юли и Ани были такие лица, будто они на похоронах. Петя смотрел на свой завтрак — Юля заказала для него вафли с беконом и яйцом. В глотку они не лезли и Петя грустно цедил свой латте — из бумажного стаканчика, тоже заказанный. Кухня у Юли была для красоты и чтобы мешать там коктейли.       — Петь… — начала Юля. — Ты как?       — Тупее вопроса придумать не могла? — брякнула Аня. — Хуево он. А сейчас еще к своему говнарю вернется.       Юля поморщилась. Ей почти физически плохо было от того, что такой омега, как Петя, страдал в этих отношениях, был с тем, кто просто не мог оценить его, понять. Игорь относился к Пете, как к тупому эскорту, будто не замечал всей его красоты, чувственности и нежности. Ту нежность тебе эскорт ни за какие деньги не даст — не дураки же. А Петя столько сил и любви дарил Игорю только в обмен на то, чтобы его оставили ночью на пустой трассе.       — Мне Игорь звонил, рассказал, что случилось… — Юля постучала пальцем по своему бокалу. Утро она предпочитала начинать с шампанского. — Если тебе в самом деле понравился Отто, то я могу поближе вас познакомить. Он отличный альфа, это я точно знаю. Даже с эскоротом не водится — говорит, нравится, когда все по искреннему желанию и симпатии.       — Так это он так из-за ревности? — Аня поморщилась. — Вот дебил. Ревновать красивого омегу это все равно, что злится на воду, что ее все пьют.       Петя поерзал и качнул головой.       — Я не могу так. Это будет нечестно даже по отношению к Отто. Я такое уже проходил. Если я к нему и пойду, то только ради реакции Игоря. И думать я буду только о нем.       — Господи… — выдохнула Аня, глядя на него. — Вот это ты влип. Ну хоть осознаешь… А с чего он приревновал к нему-то?       — Сказал, что я с ним флиртовал.       — В смысле? На колени к нему залез?       — Нет. Улыбался просто… Ну, не знаю. Я не делал ничего специально, он и вправду мне немного понравился и, может, невольно я это показал.       Юля с Аней переглянулись. Пиздец. У Ани вообще в голове не укладывалось, что можно так распсиховаться только от того, что твоя омега улыбнулась другому! Она думала, что Петя сделал хоть что-то, что можно было счесть за откровенный флирт, но улыбочки…       — Поняла, — кивнула Аня. — Доедай и поехали. У нас сегодня будет долгий день.       Петя понятия не имел, что там Аня с ним хотела сделать, но был согласен на все, лишь бы оно удержало его от того, чтобы сломя голову побежать к Игорю. Он уже звонил ему и слал смс-ки. Петя с легкостью его игнорировал, но лишь потому, что прекрасно знал, чем этот игнор кончится. Тем, что он снова будет в его объятиях, и снова его простит, так что игнорирование ничего не значило и не определяло. Петя тяжело выдохнул.       Аня сначала повезла его в СПА, где Петя долгие часы лежал в разных позах, расслабляясь под массажем или горячей водой. И мыслями все еще был с Игорем. Рукой бы потянулся к телефону, чтобы узнать, что он там еще написал, но тот покоился в раздевалке. Петя думал только об этом.       Потом был долгий уход для лица и волос, после педикюр и маникюр.       — В смысле? Даже без покрытия? — изумилась Аня. У нее были пугающей длины ногти, и в этот раз она себе не изменила.       — Я… особо ничего не использую. Мне по работе неудобно, Ань.       — Лазить в жопу к нарикам? — рассмеялась она. — Ну давай чуть-чуть подлиннее и нюдик какой? Насть, ну уговори ты его!       Настя тут же принялась Петю соблазнять, показывая кучу интересных, но неброских дизайнов. Выглядели все очаровательно и Петя был сломлен. Ногти он себе никогда не делал, даже в свои самые роковые годы. Опять же — по работе. А тут… ну, пусть будет.       После был мейк и Аня сказала, чтобы вышло как можно более по-блядски. Петя уставился на нее бешеными глазами. Не то чтобы блядский мейк был от него далек, просто в последнее время он почти и не красился, только на все те вечера, но все чаще ограничивался тушью и немного консилером. Сейчас же он вышел с такими черными глазами, что сначала был виден этот смоки-айс и только потом остальное лицо. Волосы уложили самым привычным образом, разве что чуть пышнее сделали. С объемом Петя обычно долго воевал, но навоевать ничего не выходило, и он сдавался, а тут!       Но самым главным был торговый центр с бесконечными магазинами и стилистом. Тот же запрос «по-блядски» привёл ее в восторг и она, словно давняя Петина подружка, повела его по магазинам.       — Какой твой любимый элемент в гардеробе? — спросила она.       Петя чуть замялся.              — О… ну, наверное бадлон.       Она кивнула. И выбрала для него бадлон. Черный. И прозрачный. Грудь скромно прикрывали несколько черных легких бабочек. Петя, смотря на себя, скорее хотел прикрыться. Аня же пришла в восторг.       — Отлично!       — Ань, да я прикрыться хочу…       — То, что надо! Золотых украшений еще бы сюда.       — Сначала соберем низ! — кивнула Настя.       Петя до последнего не верил, что он будет именно в этом. Низ едва ли можно было назвать более целомудренным. Черные кожаные шорты с завышенной талией, зато вот ботфорты были аж до колена.       — Да я как блядь с трассы.       — Ага, — согласилась Аня, крайне довольная.       Образ был завершен золотом — кольцо, цепочка и браслеты.       — Я не понимаю, мы в клуб идем? — Петя оглядел себя в зеркало. Если и в клуб, то только танцовщиком. Все бабки будут его, не иначе. Он попытался расслабиться. Еще недавно он почти что голый тусовался у бассейна, а еще почти что показал всему ресторану свою грудь и был очень этим горд, а сейчас что? Надо было собраться.       — Почти. У Игоря сегодня встреча на одной тусовочке и твоя цель флиртовать с мужиками по-настоящему.       — Он же в бешенство придет… — пробормотал Петя, повернувшись к ней.       Аня приподняла бровь и, покачав головой, вздохнула.       — Ох, ему так повезло, — она взяла его лицо в свои ладони, заглянула в темные глаза. — Так повезло, что ты не был в бешенстве от того, что он выкинул тебя, словно нагадившую в салон дешевую шавку.       Петя дернулся. Эти слова что-то задели в нем, перевернули. Точно. То, как сильно Игорь унизил его этим, в каком свете выставил, а теперь Петя боится просто мужику улыбнуться.       — Вижу искру в глазах, — усмехнулась Аня. — Ты общался с Отто, значит, знаешь Хольта?       — Нет, мне только рассказали о нем.       — Гляди фотку, — она показала ему свой телефон и Петя посмотрел на фото.       — Ого, красавчик.       — Вот на него налегай. Игорь на него бычиться не сможет, будет сидеть и пыхтеть.       — А если я ему не понравлюсь?..       — Смеешься? — она спрятала телефон и оглядела снова Петю с ног до головы. Да, она сделала правильную ставку. Сам Петя невинный, что пиздец, и, конечно, можно нарядить его во все белое и невинное, но в чем тогда суть? Другое дело все настолько вызывающее, что должно отвращать, но, во-первых, Петину природную сексуальность невозможно было испортить, а во-вторых его невинный взгляд и повадки никуда не девались, и контраст был такой, что Аня сама бы хотела его трахнуть — хотя она абсолютно точно любила только альф. Но Петя… — Все будет окей. Если что, я рядом. Щас переоденусь и все.       Петя кивнул и, пока она выбирала одежду, все ходил перед зеркалом и пытался прийти в себя. Игорь в самом деле делал его слишком мягким. Рядом с ним Петя просто расплывался, становился таким нежным и кротким, но сейчас нужно было другое. Петя ведь и таким мог быть. Роковым, дерзким, ярким. Он приободрил себя идеей того, что все это для Игоря. Чтобы он понял, что такое настоящий Петин флирт. Да, он собирался выпустить на Хольта все свое обаяние — так, чтобы он со стояком ушел. Правда, нервозность никуда не уходила. Он помнил, кто такой Хольт, а еще сам он такой холеный красавчик… Вероятно, он вполне себе искушен красивыми омегами и знает в этом толк. Было ли в Пете что-то, чем можно было подкупить такого человека? Петя очень надеялся, что сможет.       — Все не могу тобой налюбоваться, — вздохнула Аня, выйдя к нему. Сама она была в черном облегающем платье с одним рукавом. — Покоришь там всех. И, думаю, даже своего хуесоса заново.       Петя улыбнулся и кивнул. Ее слова приободрили его.       К месту они приехали быстро. Аня припарковалась и бодро, цокая каблуками, вышла из машины. Петя за ней — чуть более плавно, начиная входить во вкус своей роли. Плавные движения, мягкость, эротичность, чувственность — Петя знал, как передать это одним взглядом и движениями. Пора было вспомнить, кем он был до Питера и, видел Бог, суть была не только в коксе.       В помещения он вошел, виляя бедрами и стреляя глазками, уже с самого начала заставив охранников смотреть ему в след. Аня усмехнулась. Как бы она хотела пристроить его в самом деле хорошие руки. Чтобы трахали качественно тело, а не мозг. Чтобы Петя ходил как пьяный от чувств, хорошего отношения и оргазмов.       Петя принял шампанское и улыбнулся. Алкоголь был необходим, на сегодня это — основа.       Он припал губами к каемке и почти тут же столкнулся взглядами с Игорем. Он сидел на диванчике, с кем-то говорил и смотрел только на него. Петю как парализовало. Колени стали мягкими, он растерял всю свою спесь. Ему захотелось кинуться к нему, целоваться с ним и все простить — в какой раз.       Из транса его вывел шепот Ани:       — Вижу твоего уебана. Так, сначала идешь вон к тому… Видишь мужика с шрамом на щеке? Начни с него. Только сильно не перебарщивай. Просто заставь Игоря быть на взводе. А я пойду узнаю, тут ли Хольт. Должен быть…       Петя кивнул и сделал первый глоток. Подходить к альфам не было в его стиле и он просто посмотрел на него. Словить взгляд было не сложно, мужчина равнодушно оглядывал клуб, будто кого-то искал. И нашел Петю. Их взгляды пересеклись на секунду, но Пете этого хватило — он улыбнулся и чуть отставил бедро. Взгляд мужчины было пошел дальше, но так же быстро вернулся к Пете. Он переступил с ноги на ноги, его улыбка стала более невинной, смущенной — на это велся каждый. Петино смущение и его невинность — столько же наиграны, сколько и реальны, и это заставляет альф смотреть на него с раскрытым ртом.       Мужчина что-то шепнул кому-то рядом и пошел к нему. Краем глаза Петя видел Игоря, тот следил за ним внимательным взглядом, и, видя, как его лицо вытянулось, когда к нему подошел этот мужчина, Петя ощутил приятную, сладкую дрожь. Вот сейчас Петя ему покажет, как он флиртует.       — Хотел угостить тебя чем, но, смотрю, ты уже сам себя угостил.       — Это бесплатное шампанское, — улыбнулся Петя. — Хочется поинтереснее.       — Понял. Люблю, когда омеги четко озвучивают свои желания.       Петя улыбнулся ему, прежде чем сделать небольшой глоток, а после плавно облизать губы. Мужчина проследил за этим голодным взглядом.       Под коктейль Петя смеялся, улыбался, а после и вовсе взял, будто невзначай, его руку в свою, рассказывая случай с работы. Игорь явно был в бешенстве и даже предпринял попытку встать, чтобы подойти к ним, но Петя посмотрел на него таким взглядом, что тот сел обратно. Будто понял, что это — наказание, и он должен его стерпеть.       Еще через пять минут пришла Аня и, извинившись, украла у него Петю.       Хольт оказался еще красивее, чем был на фото. Петя уставился на него, глупо моргая, на секунду просто потерявшись, и именно этой секунды искреннего смущения хватило, чтобы Хольт был очарован им.       — Приятно познакомиться, — он склонился к нему и поцеловал его руку. Петя неловко, смущенно улыбнулся ему, и Хольт посмотрел в его глаза. Такие большие и черные, с ума сойти, они просто поглощали. — Я как раз скучал, жду человечка тут одного, — у него был сильный акцент, который, однако, так ему шел, что его речь была слаще мартини, который Петя недавно пил.       — И решили удостоить вниманием меня? Я, по правде говоря, тоже скучал…       — Вы были с мужчиной.       — И это знак того, что я не скучал? — Петя приподнял бровь. Сердце приятно ухало от того, что Хольт все еще не выпускал его руки из своей, мягко поглаживая большим пальцем костяшки. Хольт видел и этот искренний румянец смущения, и блеск глаз, и всю эту бьющую чувственность, такую сладкую сексуальность… Омега перед ним был безумием, с которым он столкнулся, казалось бы, по случайности, которую уже не считал таковой.       — Ну вот, теперь я боюсь, что вы заскучаете со мной, — рассмеялся он.       — Хотите проверить? — Петя облизал губы.       — Разумеется. Хотите пить? У меня тут товарищ как раз рядом, можем поболтать и выпить.       Петя дернулся. Ему вдруг почудилось, что этот товарищ — либо Отто, либо Игорь. От первого варианта стало жарко, от второго — тягуче-сладко. Идея, что он мог бы сидеть прямо перед Игорем, давая ласкать себя рукам Хольта и при том знать, что Игорь ничего не может сделать.       — А вы тут одни? — поинтересовался Хольт и тут же что-то сказал человеку, который был с ним рядом. — Попросил для вас мартини.       — Спасибо. Я с подругой, но она уже куда-то убежала.       — А мужчина? Вы одни?       — О, ну… — Петя посмотрел на него. — Кажется. Вчера мы поссорились и он выкинул меня одного посреди трассы.       Лицо Хольта исказилось в таком ужасе, что Петя почувствовал себя неуютно. От того, насколько ужасным это был поступок, а он даже не мог этого осознать. Ему было нормально.       — Что ж… такое в самом деле нужно запить. Ну, идемте.       Все оказалось еще лучше. Это в самом деле был Отто. И диванчик, на котором они сели был всего за несколько метров от Игоря. Петя сел так, чтобы видеть его лицо. Такое напряженное, взгляд у него был бешеным, жилка пульсировала на шее. Казалось, он готов был вскочить и придушить всех, кто касался его.       Отто же, увидев Петю, улыбнулся:       — Приятно удивлен.       — Вы знакомы? — Хольт протянул присевшему рядом с Отто Пете бокал.       — Да. Петя чудесный, — кивнул Отто, глядя на него таким взглядом, что Петя уже готов был мурлыкать, а уж когда по другую сторону от него сел Хольт…       Петя ощутил себя будто в начале очень жаркого, красивого порно, и от этого стало так сладко и хорошо. Даже не от того, что рядом с ним сидели горячие, красивые альфы, который явно были им увлечены, даже с учетом их статуса. В ином случае Пете было бы просто приятно, ровно так, как это было вчера. Но перчинку, весь этот жар добавлял именно Игорь, который сидел, смотрел на них и ничего не мог сделать. Вчера он наказал Петю за то, чего тот не совершал, и поэтому теперь Петя совершал это преступление с такой страстью, на какую не был бы способен в ином случае.       Он отпил немного коктейля и подарил Хольту самый томный взгляд, на какой был способен. Хольт даже чуть оживился, поерзал, подсев ближе и спросил:       — Чем ты занимаешься?       — О, ну, у меня только хобби, как у вас принято говорить, — улыбнулся он, поправив свои волосы.       — То есть только работаешь? Кем?       — В наркоконтроле.       Отто и Хольт рассмеялись, и Хольт сказал:       — Так ты можешь взять на досмотр нас двоих.       Его рука легла на петино бедро, на голую кожу между ботфортами и шортами. Ладонь у Хольта была горячей, приятно-грубой, меж бедер сладко потянуло.       Отто сказал:       — Он в отношениях, Август, потише.       — Да, Петя уже рассказал мне про эти отношения, — кивнул он, поглаживая голую кожу. Щеки у Пети горели жаром смущения, и даже у Отто от этого уже заинтересованно потянуло в паху. — Вчера бросил его одного на трассе.       Отто поперхнулся своим виски и удивленно уставился на Игоря. Тот непонимающе нахмурился. Что там им Петя рассказал, что он удостоился такого взгляда? Он и так тут почти что на углях, когда Хольт Петю за ляшку схватил хотел подорваться и рычанием унести Петю. Его лапали! А Петя смеялся и улыбался! Сжав зубы, Игорь был вынужден принять, что именно так выглядит Петин флирт. Вот как Петя показывает свое расположение. Он хотел зубами вырывать трахеи.       — Это… — Отто посмотрел на Петю. — Вы расстались?       — На самом деле, это то, что я должен сделать… — сказал Петя, стараясь не быть слишком серьезным. Эти мысли тут же уносили его куда-то глубоко в себя, где он снова и снова проматывал одни и те же мысли.       — Но вместо этого ты решил наказать его таким способом? — Хольт все понял, продолжая гладить Петину ногу. Мысль, что Петя все еще был в отношениях, просто в ссоре, только сильнее завела Хольта.       — Да… — кивнул Петя.       — Петя, ты не должен… такое делать, — удивленно пробормотал Отто — как всегда настолько правильный и здравомыслящий, что Хольта от этого блевать порой тянуло.       — Отто, он не на сеансе у психолога. Что-то не нравится — иди. Мы вдвоем уж найдем, чем себя занять.       Отто посмотрел на Хольта и перевел свой взгляд на Петю. Он ему и тогда понравился. Такой красивый и чувственный, им хотелось жадно обладать. Он думал о том, что в самом деле должен был уйти, это правильно. Если хоть что-то нормально он мог сделать в этом напрочь прогнившем мире, то он это, как правило, и делал. Он не стремился изменить мир, но пытался изменить себя. Но то, как Игорь поступил с Петей… Это почти пугало. Даже если бы Отто услышал подобное в отношении эскорта — напрягся бы, ведь такого никто не заслужил, но в отношении Пети это звучало еще более бесчеловечно.       Он никуда не ушел.       Отто посмотрел на Игоря и откинулся на диванчик, закинув руку на спинку, позади Петя. Хольт приподнял брови:       — Ого, Петя, а ты и вправду очаровал этого медведя.       — Да? — Петя посмотрел на Отто из-под ресниц, взгляд казался таким невинным, будто бы Петя даже не знал, что такое «секс». Пиздец просто, как от него башку сносило, Отто впервые готов был стать участником измены если это значило коснуться Пети, овладеть им хотя бы на пару минут.       — Да, — согласился Отто, глядя в его глаза. Петя смущенно улыбнулся ему. Такой красивый, по-блядскому сексуальный, и такой невинный. Да, типаж шлюхи-девственницы не зря пользуется такой популярностью. Только столкнувшись с ним в реальной жизни, Отто понял, почему.       — В любом случае, жаль, что вы не расстались, — вздохнул Хольт. — Я бы не отказался от тщательного досмотра.       Петя посмотрел на него, закусив губу. Одно он знал точно: грань он ни за что не перейдет. Никаких измен, даже поцелуев. Подобное он готов будет провернуть только с согласия Игоря и если сам он будет участником игры. Три альфы, он один… От мыслей стало жарко. Хольт словил его настроение и усмехнулся:       — Что, а ты будто и не против?       Петя перевел взгляд на Игоря. Выглядел он по-настоящему дико и, кажется, не устроил еще концерт только потому, что Петя был с Хольтом. С человеком, которого Игорь вынужден был уважать — даже если он лапал его омегу. Вероятно, в других обстоятельствах, не будь он так виноват перед Петей, он бы давно указал на это Хольту, и дело с концом, но Игорь был невольным участником спектакля Пети и был вынужден его придерживаться.       — Только если мой альфа был бы не против и участвовал, — в итоге честно признался Петя. Хольт присвистнул. Рука Отто мягко опустилась чуть ниже, поглаживая его плечо кончиками пальцев. Пете было приятно.       — А тебя хватит? На троих-то?              Петя глянул на него. Ну… пожалуй, Хольт не обрадовался, узнав бы, что Петя не может участвовать в проникающем сексе, что еще сильнее сокращало вариации их квартета.       — Ну, главное, чтобы вы придумали, как все устроить, а энергии во мне много, — хмыкнул Петя, закинув ногу на ногу. Он посмотрел на Отто и улыбнулся ему. Тот глядел в ответ так спокойно, что Петя что-то чувствовал от этого взгляда.       — Кто твой альфа? — спросил Хольт, настроенный явно серьезно.       — Да вот, сидит напротив и хочет придушить всех нас, — с усмешкой сказал Петя.       Хольт явно удивился и посмотрел вперед. Он нашел с первого взгляда. У Игоря было такое лицо, что, если бы он мог убивать силой мысли, то они оба уже давно бы не подавали признаки жизни. Выглядел он откровенно дерьмово и беспомощно в этой ситуации, настолько, что предлагать ему сейчас такое было бы издевательством.       Игорь, поняв, что речь о нем, встал, допив виски, и пошел уверенным шагом, давно подгадывая момент, как бы им подпортить все малину. Петя дернулся, но тут же успокоился. Нет уж, они играют по его правилам, и Игорь либо примет их, либо идет на хер.       — Рад, что ты познакомился с Петей, — сказал он, пожав ему руку и сев напротив, вперевшись в него таким взглядом, что любому неуютно бы стало, но не Хольту. Тот продолжал гладить Петино бедро.       — Да, я тоже рад. Он у тебя чудесный. Вы в ссоре, да? Тебе повезло, что тебя не кинули.       — Да, повезло, — Игорь улыбнулся, так спокойно, что это даже настораживало. — Поэтому я терплю этот цирк. Выбора нет.       — А ты на коротком поводке.       Петя криво усмехнулся, Игорь никак не среагировал. Как бы Петя хотел, чтобы это в самом деле было так, но они оба знали, что это неправда. Даже все эти сцены происходили только потому, что это позволял Игорь. Все, что между ними происходит — всегда только с согласия Игоря. Петя не имеет реального выбора или воли, все эти попытки отомстить на самом деле ничего не значили, потому что Петя все еще не переходил грань, на которую согласен был Игорь.       Это осознание горько сдавило его горло, сжало, как в тисках, он бы так и заплакал, но вместо этого выпалил то, к чему Игорь не был готов:       — Хочешь вчетвером?       Удивились все. Отто и Хольт пораженно на него посмотрели, Игорь дернулся. Невинный тройничок с Юлей не доставил ему никаких проблем. Он доверял Юле и знал, что она не сделает ничего, что могло бы ему не понравиться. Но делить Петю с двумя мужчинами…       — Ничего себе, Петь. Ты как себе это представляешь? — спокойно спросил Игорь. Фора у него была.       — Зато я отлично представляю, — замурлыкал Хольт уже глубоко в своих фантазиях.       — А теперь вычти отсюда любой проникающий секс кроме орального. Ну, как теперь? — спросил Игорь, приподняв бровь.       Хольт растерянно посмотрел на него. На двоих он-то такое представить мог, но на четверых… Игорь увидел, как стушевался Петя, как сжался, и он быстро смекнул — ему будет неприятно, если об этой особенности узнают еще и тут. Он так тяжело переживал прошлый раз, когда Игорь разболтался своим близким друзьям…       Игорь сказал:       — Просто это мое условие. Иначе я уж точно не согласен.       — Так бы и сказал, что против, — фыркнул Хольт, потеряв всякий интерес. Втроем нализывать Пете и, дай Бог, дать ему в рот, он согласен не был. Петя снова расслабился.       — Пытаюсь казаться прогрессивным, — хмыкнул Игорь и спокойно посмотрел на Петю.       С одной стороны, Петя был ему благодарен за то, что он тут не проболтался, с другой это возвращало к Игорю преимущество главного в ситуации. Он так ярко подчеркнул, что все контролирует даже здесь, что это просто вывело Петю из себя. Он сказал:       — Жаль, что твоя фантазия кончилась на членах.       Отто сказал:       — Ну, по правде говоря, и без проникающего можно много интересного сделать…              Игорь не ожидал такого поворота и уже тем более согласия от Отто. Глупо было полагать, что он чистая душа и вообще, секс только после брака, но! Поддержки в этом вопросе Игорь уж точно не ждал.       — Это вызов? — спросил Хольт спокойно, гладя Петино бедро. Петя тихо, томно выдохнул и откинулся на спинку, расслабляясь, выглядя, как один жадный призыв к действию.              Игорь завелся, весь будто потяжелел, сжал челюсти.       — Может… — вздохнул Петя, прикрыв глаза. Румянец горел на его щеках, запах, до этого настолько слабый, что совсем не ощущался, доносился до обоняния мягкими пряными нотками. Еле слышно, но Хольт быстро их заметил и счел вполне верно.       Хольт посмотрел на него внимательно. Он привык получать и забирать так много, как только мог, но, глядя на Петю, с трудом он признавался себе в том, что мог бы просто долго трахать его пальцами или вылизывать. Он думал о том, как Петя будет плакать от кайфа, как смажется тушь и распухнут губы от поцелуев. Как он будет молить: или о большем, или чтобы они дали ему кончить. Отто так же выглядел вполне заинтересованным, уже рисуя кучу сценариев. Он прекрасно знал, как обойтись с омегой без члена к взаимному удовольствию и, если Игорь не против, тогда…       — Ну а ты как, Игорек?       Игорь сжал зубы, заиграли желваки. Блять. Вспылить бы, наорать, да какой толк? Он сам виноват, сам Петю до этого довел. Будто бы тот с большим желанием на это пошел. Будто бы ему самому нравится о мужиков тереться. Хотя, стоило признать, Петя между двух альф выглядел крайне горячо и, может быть, Игорь даже что-то почувствовал.       Зазвонил телефон. Хольт выругался, убрал руку с бедра Пети и, посмотрев на экран, на немного завис. Тяжело выдохнув, он сказал:       — Вынужден удалиться. Отто, не вставай, можешь остаться, не хочу портить хотя бы тебе вечер.       — Тогда возьмите с собой Эрика.       — Спасибо, что не Дракона, — рассмеялся Хольт и, подмигнув Пете, бодро ушел.       Отто провел его взглядом и сказал Игорю:       — Ну, что теперь?       — Втроем у нас уже было, — Петя закусил губу и посмотрел на дикий взгляд Игоря. Видно было, что тот едва расслабился, как Петя снова начал. Петя мягко погладил руку Отто и тот удивленно на это посмотрел. — Игорь, — обратился он к нему мягко, чтобы тот понял, что сейчас между ними не соревнование и Петя не хочет таким образом наказать его. — Ничего не будет, если ты не захочешь. Я бы хотел попробовать, но только если ты не против. Если тоже хотел бы. Как было с Юлей.       Игорь аж растерялся. Последний час он был в режиме боевой готовности, был зол и напряжен, искал подвох и готов был защищаться и, внезапно, вполне безобидная петина человечность просто выбила его из колеи.       — Сначала мне нужно выпить, потом решим, — сказал Игорь, подсев к Пете и, погладив его по плечу, спросил: — Ты больше не злишься?       Петя только улыбнулся, но ничего не ответил. Что он изначально не злился — и в этом была вся трагедия.       Отто палку не перегибал — он только иногда гладил Петино плечо, по-доброму шутил и рассматривал Петю с интересом и нежностью. Такой красивый, такой нереальный.       После двух стаканов виски Игорь заметно расслабился, развалившись на диванчике и, обнимая Петю за талию, довольно на него смотрел. Петя тоже позволил себе расслабиться. Можно было конечно заставить Игоря участвовать в этом без желания, но Петя не мог до такого опуститься. Это было чем-то похожим на изнасилование, а еще — изменой. На это Петя ни за что бы не пошел и от мысли, что он мог как-то все это устроить, еще и заставить Игоря смотреть за этим, его сердце больно сжималось. Нет, он любит этого человека и ни за что не причинит ему такую боль.       Сейчас же Игорь смотрел на него голодно и пьяно, второй рукой начал лапать его за ляжку, а рука Отто, наконец, спустилась к талии, и Петя, вздохнув, так и замер, зажатый меж двух тел. Его грудь рвано поднималась, дыхание сбилось, румянец горел на щеках, запах пряными нотками ласкал обоняние. Если Петя лишь игриво пах возбуждением, то от обоих альф этим уже просто фонило, и Петя чувствовал, что просто плавился.       Рука Игоря опустилась ниже, легла на кожу шорт, а пальцами он игриво надавил на внутреннюю сторону бедра — Петя тихо охнул.       — Ладно, — выдохнул Игорь. — Я за.       Петя уже сам ничего не понимал, но уже на все был согласен, так что, когда его потянули с дивана, он послушно встал, но шел, словно пьяный — в смысле, неприлично пьяный. Шум главного зала стал отдаляться, а воздух в коридоре был прохладным и игриво колол кожу. Отто и Игорь были горячими и так сильно пахли, что Петю ноги уже и не держали.              В комнате было темно, свет они не включили — Игорь поцеловал Петю, крепко сжав его бока. Сзади прижался Отто, целуя шею, и Петя поплыл — такой сильный, такой большой… Он уже готов был плакать и молить. О чем пока сам не знал, но был уверен, что они поймут.       Руки Отто ласкали грудь сквозь прозрачную ткань, шуршали о его кожу бабочки, а у Петя задрожали ноги и он застонал в рот Игоря, вцепившись в его шею, понимая, что всего было слишком много.       Игорь улыбнулся в поцелуй, укусив его за губу, а после ловко подхватил под бедра. Петя охнул и откинул голову на плечо Отто — Игорь тут же поцеловал его шею, лаская. Видел Бог, Петя сейчас страстно мечтал о двух членах в двух его дырках. Он бы так этого хотел, но прошлый опыт даже такое сильное желание глушил, и Петя ни о чем не попросил.       Диван был кожаный и холодный, Петя поморщился, но почти тут же его согрели горячие, сильные тела. Руки принялись его раздевать. Стащили бадлон, после — неаккуратно шорты. Петя остался в одних ботфортах и собственный вид только сильнее возбуждал.       Петя чувствовал горячие рты на своем теле — шее, груди. Они целовали, ласкали и вылизывали. Губы обхватили сосок, посасывая, и кто-то коснулся его меж ног — Петя взвизгнул от того, как хорошо это было.       Два пальца ласкали его меж мокрых губ, массировали клитор, и у Пети совсем скоро затряслись ноги. Он тихо захныкал, пока его продолжали целовать и ласкать. Низ живота защекотало бородой и Петя охнул. Он приподнял голову, разглядев белую макушку Отто меж своих ног, который выцеловывал внутреннюю сторону бедра. Игорев язык вылизывал его грудь и живот, сильные руки мяли бока, бедра, ягодицы. Петя ничего не понимал и не разбирал кроме того, что они ласкали каждый сантиметр его тела. Это было не про секс.       Они боготворили его тело. Оба одетые, сосредоточенные только на нем.       Петя охнул, когда Отто взял его за бока, а Игорь помог перевернуться и встать на четвереньки. Петя задрожал, когда сзади устроился Отто, обдав его горячим дыханием меж ног, а Игорь, встав перед его лицом, принялся расстегивать свою ширинку. Петя всхлипнул, ему было так хорошо и всего было много. Игорь погладил его по волосам и провел головкой по губам. Петя тут же широко раскрыл рот и высунул язык, подняв блестящие глаза на него. Игорь толкнулся в его рот и в этот же момент Отто коснулся его меж губ языком. Петю унесло. Это было много, это было пиздец, как много.       Ноги дрожали, а колени разъезжались в разные стороны, пока Отто крепко держал его за бедра, лаская языком, а Игорь трахал его рот. Петя мычал, стонал и скулил, закатывая глаза от кайфа. Меж ног все пульсировало и горело, он едва держался на четвереньках. Внутри всего его скрутило в чистом кайфе, удовольствие пульсировало внизу его живота, становилось все более тягучим и жарким.       Игорь мерно трахал его рот, ровно так, как Пете было удобнее — слезы катились по его щекам, с подбородка капала слюна, а Отто так качественно трахал его языком.       Оргазм накрыл волной — сбивающий, накрывающий, если бы у Пети не был занят рот, он бы просто заорал. Его затрясло, бедра свело судорогой, а после — тьма. Он только ощутил, как его подхватили две пару рук и больше ничего. Он дрожал, тяжело дышал, все горело и пульсировало. Он издал долгий, почти мучительный стон, и закрыл глаза.       Когда он пришел в себя, в комнате горел мягкий свет. Он был укрыт тонким пледом, по плечу его нежно гладила мужская рука, он слышал тихие мужские голоса. С трудом разлепив глаза, он приподнялся и посмотрел на них. Оба были одеты, и перевели на него свои взгляды. Оба улыбнулись.       — Ты горячая штучка, Петя, — подмигнул ему Отто, склонившись, поцеловав его руку. Петя зевнул.       — Я сознание потерял, что ли?       — Просто заснул, — рассмеялся Игорь.       — Ох, блин, простите… — Петя потер лоб. — Просто всего так много было и так хорошо.       — Все ок, мы скромно додрочили каждый в своем уголке, — спокойно сказал Игорь.       — Ну, спасибо за прекрасный вечер. Надеюсь, Петя, тебе все понравилось, — сказал Отто, вставая.       — Не представляешь, насколько, — сказал он, облизав губы. Выглядел он по-настоящему прекрасно с этим мутным взглядом и потекшей тушью.       Отто посмотрел на него довольным, сытым взглядом и, попрощавшись, ушел. Петя провел его взглядом, а Игорь, встав, начал помогать ему одеваться. Принеся с ванной ватные диски, он принялся утирать разводы туши. Петя смотрел на него странным взглядом — таким спокойным.       — Здорово ты это придумал, конечно. Месть на пять звезд, — улыбнулся Игорь и, присев рядом, притянул его к себе. По тому, как Петя прильнул к нему, положив голову на его плечо, Игорь был уверен, что Петя все ему простил.       Но Петя сказал:       — Глупости, дорогой, это только начало.       — О чем это ты? — напрягся Игорь.       — Теперь я в самом деле собираюсь флиртовать со всеми. Не волнуйся, лапать я себя больше не дам, но ты точно выучишь, что значит мой флирт. И заодно, может, научишься относиться ко мне, как к человеку, а не как к собачке, которой ты можешь давать какие угодно команды.       Игорь растерялся. С одной стороны ему самому было гадко за то, что он сделал и уже отчаянно пытался найти способ, как загладить вину, с другой стороны…       — В смысле, Петя?       — В прямом. Ты меня наказал за то, чего я не совершал. Но даже если бы я в самом деле флиртовал, ты все равно поступил ужасно по отношению ко мне. Я знаю, что ты купишь цветов, свозишь меня во Францию и все такое. Но, кажется, мне тоже надо доставать кнут, Игорь. Иначе ты не понимаешь. Ты говоришь только на одном языке. Языке боли. Я не могу обучиться ему в отношении тебя, я слишком тебя люблю, но хотя бы проучить тебя в моих силах, — он посмотрел ему в глаза. — Так что я буду делать это до тех пор, пока тебя выводит это из себя. Со всеми, кто тебе не нравится или нравится. Я вижу, что тут что-то не так. Мы только что переспали с другим мужчиной и тебе было хорошо, ты не ревновал. Может потому, что ты сейчас в самом деле относился ко мне как к вещи, которой сам решил поделиться и…       — Петя…       — Не перебивай, — он глянул на него из-под челки. — И поэтому тебе нормально. Но я больше не дам тебе мной «делиться». Я сам выберу, кому я буду улыбаться и с кем буду флиртовать. Но это только флирт, Игорь. Это пойдет тебе на пользу.       — Пойдет на пользу, что я буду смотреть, как ты липнешь к другим мужчинам?! Как тебе понравится, если я такое же устрою?       — Попробуй, — холодно сказал Петя. — Если считаешь это справедливым. Ты меня понял, Игорь, выучишься, наконец, относиться ко мне, как к человеку, а потом поговорим.       Игорь поджал губы и ничего не ответил. Что говорить-то? Петя в любом случае прав. Дело даже ведь не в мотивах, просто по-другому Игорь не понимает. Пока Петя не начнет причинять ему боль в ответ, Игорь будет заходить в своих выходках только дальше. И все лишь только в желании узнать, как больно он может сделать. В желании изучить чужую боль. В святой уверенности, что ему за это ничего не будет, кроме, быть может, терпимого чувства вины под кожей.       Петя смотрел на него своими внимательными, темными глазами, а Игорь думал только о том, как сильно он разрушит его, если не найдет сил уйти?       И действительно ли то чувство, которое владеет им — любовь, а не что-то иное?       Петя тихо спросил:       — Поцелуешь меня?       Игорь выдохнул и склонился к нему, целуя и крепко прижимая к себе. Руки Пети обвили его за шею и он прильнул к нему ближе, будто бы как обещание того, что неважно, какую грязь они делили между собой и как низко падали, они смогут сделать из этого нечто большее, чем простую, нездоровую игру в «кто больнее?». В любом случае, Петя вступил в нее не так давно.