Я кручусь вокруг него

–Я тебя люблю!... Кнайф сказал это отрывисто, отведя руки в стороны. По мне пробежались мурашки. Я сказала: –Оу, Кнайфи, знаешь... Я увидела у Кнайфа слезу. Я немедленно произнесла: –Я тебя тоже люблю... Я говорила это спокойно, ведь новость о взаимной любови как камень с души. Теперь я точно знаю, что наша любовь не понарошку. После моих слов нож простонал: –А-а-а-х... – Затем он произнёс, – П-правда?... Я искренне ответила: –Да, Кнайфечка... Да-а! Я крепко обняла его, ведь он такой милый, такой хороший. Я обожаю его. Я хочу стать для него самым уютным местом. Я хочу, чтобы он чувствовал всю мою любовь и заботу. Чтобы все слёзки об меня вытирал. Я хочу, чтобы он был любимым, и он это бы чувствовал. Кнайф не стал меня хватать руками, и я произнесла: –Обними меня тоже, Кнайфечка! Он медленно это сделал. Обнимал некрепко. Я произнесла: –Крепче... Крепче... Кнайф обнял меня ещё крепче. Я начала тереться своей головой о него. Он явно смутился. Великолепная я сказала: –Пожалуйста, произнеси ещё раз, что ты меня? Я хотела ещё раз услышать слова любви. Кнайф сказал: –Я тебя люблю... –Сильно? –Я тебя очень сильно люблю, я привязан к тебе... Эти слова меня сделали счастливее. Я его повалила на спину, легла животом на него сверху и... Кому-то это может показаться смешным, но я начала мурчать. Зная о консерватизме ножа, я боялась, что ему это не понравится. Но... Он произнёс следующее: –Боже... Это очень... Мило... Я улыбнулась, а затем... Поцеловала его в губы! Да, прямо в губы! Долго! Я закрыла глаза. Нож меня перестал обнимать. Но через пару секунд после поцелуя, он взялся за мою талию. Это были секунды душевной гармонии.      Мы перестали. Кнайф отдёрнул свою голову назад. Он посмотрел мне прямо в глаза. Его взгляд был влюблённым. Будто бы в его глазах сейчас сердечки появятся. Я сказала: –Тебе понравилось? –Да... Боже, да! Лампуля, я обожаю тебя! Я... Хе... Я... О боже... Перевернись на спину... Мы встали. Я легла на кровать спиной. Нож на меня сверху. Он задремал. Я его гладила по голове левой рукой, а правой я взялась за его талию. Дремай спокойно, Кнайфи