Хроники Соллирии

Свет во тьме

      -«…пункт десятый: разобраться с королевством…» - спокойно сидеть в пещере лежа на груде сокровищ, не давало шило на пару с повышенным чувством ответственности, местами переходящее в заботу, потому я полулежал на соломенно-меховой подстилке и составлял «Номенклатуру проблем», как я уже мысленно окрестил ее. Да, недолго прожила найденная в закромах у рыцарей бумага, но своих хозяев все же пережила.              -«Как там дракон?» - поинтересовался у одного из стоящих здесь, в пещерном зале, облаченных в кольчугу человек – «Беспокойный сон» - моментально ответил мне лишенный искры эмоций голос.              Мысли вернулись к недоделанным охотникам на драконов. Далеко же их занесло от родных земель. Пройти половину никем не занятых земель, целинную степь, дойти до пустыни и более того провести успешную охоту, но погибнуть от внутренней распри и группы бандитообразных полу-сектантов.              Высланный не так давно отряд легализации дошел до крепости и уже скрылся за воротами, связи с ними нет, а разведка пока так далеко не заходит. Остается только ждать и вот – оставлять списки. А нужно еще подготовится к, слава Старому, мягкой зиме и к новым свершениям. Дела-дела… ***       Тяжелое пробуждение – головная боль, тошнота, лапы подгибаются, хвост отваливается. Узкий каменный мешок, под животом тюки сена. Глухой рык, предвосхищающий приход в себя, и ярость заполняющая разум. Так глупо поймали, как неразумное животное. Пещера действует успокаивающе, но только до того момента как она замечает невинно сидящего на стуле и что-то почитывающего человека. Темная хламида, прикрывающая тело, тоже не добавляет ясности.              -«Иди» - даже не сказал, а сухо приказал ей человек, ни бахвальства, ни гордыни в его голосе не прослеживалось, как, впрочем, и жизни. Подивившись такому, она не сразу обратила внимание на сами слова, а когда смысл дошел, он уже вышел из мешка в просторные пещерные ходы.              Выйдя из своей тюрьмы, она оглядела стены и темные, проваливающиеся во тьму потолки пещерных залов. Закончив рассматривать окружение, она обратила внимание на маленького человека, который видно дожидался ее, стоя возле резкого поворота.              Верстанд, подозрительно оглядев местное убранство, снова посмотрела на человека, люди не жили в пещерах ни тогда, ни после того как большая их часть сгорела в огне своей вражды, а здесь все эти правила, самым наглым образом нарушались. Он ведь ничего не видит, не должен видеть, пришло ей в голову понимание и от этого стало только труднее сосредоточиться.       Человек вел ее извилистыми ходами пока они не достигли развилки, с одного из туннелей ощутимо тянуло запахом опавших листьев и газом-озоном, который обычно предвещал наступление дождя, но в этот раз был запахом свободы.       К сожалению, человек повел ее в другой ход, не в силах сопротивляться пленителям, а в ее состоянии даже один человек сможет ей навредить, она медленно и аккуратно переставляя лапы, пошла в другой темный ход.       Ее мысли блуждали, когда они с человеком уперлись в массивные ворота преграждающие путь в дальнейшую часть пещеры. По сторонам от двери стояли мрачные, закованные в железо люди, с мечами наголо.       Человек, приведший ее сюда, подошел к двери и постучал, и уже спустя один удар сердца, ворота стали отваряться.       Первое что попало в глаза Верстанд стала гора, нет, ГОРА сокровищ, здесь были и черепа умертвленых врагов и золотые да серебряные монеты, и оружие и многое другое, следующим был молодой самец, наткнувшись на него, она не сразу сообразила, что она только что с жадностью рассматривала его богатства, а для любого фарвахара это всегда было настоящее оскорбление.              Но она не придала этому значения, было важно другое. Он старательно выводил на листе бумаги замысловатые символы, а люди смотрели на это и чего-то ожидали. Одарив мимолетным взглядом будущую собеседницу, фар дорисовал когтем символ и несколько человек посыпали его мелким речным песком и аккуратно оттащили в сторону, сделав задуманное, они поклонились и вышли из зала. За ними потянулись и остальные пока драконы не остались наедине.       Последний вышедший человек прикрыл двери и драконица сразу накинулась с расспросами на своего визави: -«Ты ведь тот о ком он рассказывал! Ты - Бласс» - ходу воскликнула она.       –«Не ожидал что я такая популярная личность» - честно отозвался белый дракон и сложил в замок передние лапы.       -«Да-а-а» - протянула черная драконица и прилегла перед лежанкой вероятного хозяина пещеры.       -«А что про меня рассказал?» - наклонив голову в сторону, поинтересовался названный Бледным дракон.       -«Ну… что ты людям служишь, продал свою честь и бросил все наследие предков, много чего. Но я теперь вижу, то, что ты задумал, восхитительно» - она, не давая вставить и слова оппоненту, начала вываливать на него информацию начиная от обвинений до восхищения – «Ты заставляешь людей работать на себя, забираешь их сокровища себе и приказываешь им! Это восхитительно, я уже боялась, думала, что придется служить бескрылым. Но служить такому как ты, это настоящая честь!»       -«Да уж, это ты быстро поняла, а какие вещи он еще про меня рассказывал?»       -«Он говорил, что ты не знаешь нашего языка, что служишь. Но я это говорила. А помимо этого рассказывал про твой странный внешний вид».       -«Ну, он во многом прав, я не знаю ничего о драконах».              -«Дракон? Вернее - фарвахар! Наш род был создан тысячи лет назад! Еще задолго до образования человеческой империи, созданием которой они кичатся до сих пор. Никто даже из нас уже не помнит события до пленения людьми наших предков, но именно мы, и пара других народов, что в последствии предали нас, уничтожили империю, мы расплавили корону императора, что он сам выковал знаменуя свой триумф над нами, а также раскалили ту корону что разобьют Тис′руан, они единственные кто не предал нас, жаль что они все вымерли»- она грустно вздохнула, имитируя великую грусть которую она испытывала, - «их уничтожили эльфы. Тогда наш последний вождь объявил, что мы теперь сами по себе и создал совет старейшин, а сам отправился куда-то вдаль по велению голоса Отца, но его никто больше не видел, как и не слышал более Отца». ***       Голова загудела с новой силой. Тут и так зреет конфликт с Королевством, так потом добавился конфликт с драконами. Теперь эта навалила информации. Ощущение, что голова по швам трещит. Но это может и от того что не берегу ее.              -«Ух-х…» - потер я свои виски, - «А теперь давай сначала и помедленнее. И, подожди, мне нужно принести, то на чем можно писать». ***       День Сизифа начинался по разному, иногда по пробуждению он узнавал, что на пару отрядов в его войске стало меньше, иногда ему докладывали о найденных людях или эльфах, которых он, следуя приказу, не атаковал. Но подобные команды не остановили появление в его войске нелюдей, только замедлили нарастание их количества.              -«Где сер Ерик?» - поинтересовался он у своего адъютанта, который мог проиграть спор с табуреткой, настолько он был неразумным, но это было лучшее из того что было.              -«Плешивая собака, Ерик, прибыл к себе в сраную крепость и готовит свои гнилые войска к штурму укрепленного поста под проклятой сраной горой» - и секунды не задумываясь над произнесенным, адъютант пересказал все что знал.              Сизиф устало прислонил ладонь ко лбу и печально покачал головой – эти идиоты, даже, не понимаю сути слов, произнося все в точности как говорил он.              Сегодня их объединенные войска должны были атаковать укрепленную цитадель тварей. Засевшие в тенях циклопических размеров зданий, в глубоких подвалах и даже просто закопавшиеся в землю твари собирались сражаться до конца. И Сизиф знал, эту самую бесславную кончину он им обеспечит. ***       Селение развивалось семимильными шагами. Цитадель была закончена и Последний принялся за возведение защитного вала уже вокруг основной части зданий, которые по установившейся традиции жались к холму.       Работники много не просили, да и не умеют они это. Любой бы промышленник за таких бы войну начал. Трудоголики-биороботы. Часть валила лес, а другая, поделившись на бригады, активно занималась раскопками. Тачек не было и все переносилось корзинами и прочим. Холодная земля активно сопротивлялась, но под многочисленными ударами сдавала свои позиции.       Дерево потом пойдет не только на здания, часть его пойдет на мощение основных дорог. Как я узнал зима мягкая, но дождливая, и по весне тут будет сплошная слякоть. А оно мне нужно? Вот и будут деревянные мостовые, такие конечно не везде проложишь, но почище будет.       Следующим проектом должна быть мельница, питаемая от реки. Нашлись даже умельцы готовые ей заняться. Они нашлись среди тех, кого купили на невольничьем рынке. Мужчина, среднего возраста, смесок более светлых южных и темных срединных народов, он пошел в отца, обладая обычной для этих мест внешностью, так что его не думая отправили на дешевый невольничий рынок, куда свозили пойманных в местных племенах людей.       Правда за людей их тут не считали, презрительно называя «белыми орками», обычных орков не видел, но говорят они серокожие и злобные как фарвахар, что в принципе обычная информация. Тут кого не спроси о другом народе ответят нечто одинаково плохое.       Первая встреча, когда я вернулся со своей новой товаркой, прошла бы без сучка и задоринки, если бы не крики оглашающие округу. Я ведь тогда и забыл о задании Йинису по охранению разума новой группе невольных переселенцев. А Безымянный набрал их много, чай не лето уже, а их содержание обходится в копеечку, вот и раздавали почти даром.       А сейчас тихо. Только умиротворяющий гул топоров в отдалении, и редкое жужжание людей боящихся потревожить мой отдых. Рядом, сторожа мой покой, во всеоружии сидят четверо немертвых.       Верстанд улетела на охоту, освободив от выслушивания историй про драконов и окружающие их народы. Откуда только столько знает…       -«Хозяин» – опять беспокоят, ни минуты покоя. Вспомнил про Йиниса и он тут как тут, стоит весь важный, в шкуры укутанный – «Люди решили заложить себе срубы и их беспокоит то как молится местным богам».       -«Застройка вся на Последнем, я только одобряю его подход. Третий» - я указал когтем на одного из стоящих в отдалении немертвых. С повязкой на руках и замотанным лбом, он ничем не отличался от прочих, но угадывать их получалось на интуитивном уровне – «расскажет как возносить мольбы Старику и как правильно почитать местных духов» – и уже обращаясь к третьему добавил – «иди, все в точности как я говорил»       Третий, пошелестев складками одежды, разглаживая их, поднялся с земли. отряхнулся и направился в сторону единственной появившейся в селении улицы, на которой располагались все здания, и которая вела прямой линией от берега до крепости.       Но не было мне покоя, потому как сразу после Йиниса ко мне подошел один из разведчиков, что быстро стали использоваться каждым из моих командиров как посыльные, с докладом о том, что штурм подготовлен и ожидают только меня.       Перелет, в конце которого я уже в разгар дня был в самой восточной крепости пустыни, вотчине Ерика, а уже вечером был возле возвышающейся над окружающим ландшафтом столовой горы, вершина которой была полностью одета в песчаник.       -«Эта гора – замковый камень всей кладки тварей, выдернуть его и все само рухнет, только смотри как бы не зашибло, товарищи» - начал я своеобразное военное совещание на котором присутствовали Ерик, Сизиф и еще несколько немертвых вперемешку с зомбированными.       -«Сизиф, твои воины имеют хорошие доспехи, одноручные мечи и щиты, они идеально подойдут для штурма зданий» - начал Ерик.       -«Твои копейщики будут должны уничтожить монстров врага, а лучники, заняв крыши, поддержат моих воинов там, где они будут необходимы» - стало ему ответом от Сизифа.       -«Не вступайте в бой с теми кто засел в зданиях, зовите меня - я буду их выкуривать» - прервал перепалку моих непримиримых друг с другом товарищей.       -«Допустимо».       -«Согласен».       -«Вот и разобрались» - вздохнул я и понял что наш план просто не может невыполниться. Ведь чем сложнее план, тем он трудновыполнимее, а тут только один пункт «Вперед, шапками их закидаем», что предвещает либо крупную победу, либо такое же по крупности поражение.       Штурм был назначен на утро – самое не удобное время для тварей. Весь вечер и ночь патрули смотрели в темноту на руины, но враг так и не решился нападать. Они оттянули битву к нашему же счастью.       Перебежками бойцы Сизифа смежно с лучниками и копейщиками Ерика добрались до стен города. Сопротивление им не оказывалось, но проблемы начались сразу же, как городские ворота пересекли колоны бойцов, целые здания были обрушены, а их обломки перегораживали улицы, а стоило подойти, как из окон зданий открывался огонь из винтовок. Каждый дом был превращен в крепость.       Не желая новых потерь, я в сопровождении отряда немертвых отправился в город. Пролетев над крышами и пару раз выдув пламя в окна зданий, я спустился на крышу дома в ожидании.       Вырулив на одну из боковых улиц, отряд наткнулся на вражеские укрепления. Проход по улице был перегорожен камнями и повозками. И сразу темные углы озарились огнями. А тяжелые ружья выплюнули в сторону осаждающих пули вперемешку с искрами.       Раздалось треньканье тетив и послышался вой тварей, чьи тела обзавелись новыми украшениями. Привычка их стрелков не надевать броню подвела их. Снова.       Раненые, которым кое как оказывали помощь тут же встали в строй и вместе с другими подразделениями продолжили путь, стоило мне только уничтожить баррикаду. Но за ней нас не ожидало ничего хорошего – вражеский обстрел только усиливался, а из подвалов и щелей как тараканы полезли разномастные монстры. Трехрукие и обычные двурукие, они напирали вперед и только копья смогли остановить их, но даже тогда они нанизывались на них, ломая древки, и снова устремлялись в атаку. Две пародии на жизнь сошлись друг с другом в неравной схватке.       Мне же было и самому достаточно работы. Когда бойцы вступали в битву с монстрами я сразу следовал туда и выжигал угрозу. Как впрочем, и любой подвал, этаж или нишу.       Вот несколько чудовищ сбежали в темные казематы, загнанные туда войсками вооруженными длинными копьями, те сразу подают сигнал, и я, пригнувшись к земле, заливаю узкие помещения с низкими потолками потоками пламени.       Такое повторилось еще несколько раз. Сопротивление тварей медленно продавливалось, а их силы отступали к цитру города, где располагался впечатляющий своими размерами дворцовый комплекс.       Пролетая над домами, я только уловил звук, как мои крылья оказались разорваны.       -«РРААА!!» - плоть обожгло сухим воздухом. Удар. И стена здания с глухим треском пропускает меня в древние покои. Пульсирующая боль разливается по телу.       Только расчет баллисты радовался не долго будучи уничтоженным в следующее за падением мгновение.       В бесконечной череде атак, я не заметил изменение поведения врага и сразу был наказан за это. Твари – сплевываю я.       Несколько тварей, что сидели в этом здании выбегают на меня из темного зева переходов и тут же превращаются в пепел. Рык вырывается из моего горла. Ничто не спасет их! Им нет жизни под Солнцем! ***       Чудовищный рык сотрясает город.       Тяжелые скорпионы удачными попаданиями сбивают чешую, она крепка, это не молодой фар, а уже матерый, возрастом приближающийся ко второму десятку.       Но их расчеты, погибающие в бесполезной схватке, делают самое важное - лишают чудовище мобильности, разорванные крылья больше не в силах удержать в воздухе такую тушу. И теперь пресмыкающееся-переросток вынуждено передвигаться по городу на своих четырех лапах.       Офицер обороны города, взращенный десять лет назад, осматривал отражение очередной атаки, когда получил от младшего осколка давно ожидаемые новости. Это хорошо – офицер медленно покивал закованной в стальной шлем головой.       Наступление на главную площадь продолжается, но враг, не способный прорвать строй защитников, захлебывается в крови и отступает. Стрелки, отвлекающие внимание врага, бегут от наступающих, не забывая отстреливаться и устраивать засады в плотной городской застройке.       Неожиданно фарвахар прыжком перелетает сложенную из камней преграду и с его крупного змеиного тела спрыгивают полдесятка закованных в броню бойцов, что стальной косой скашивают тех, кто достаточно храбр, чтобы атаковать летающего демона.       Сам же фарвахар продвигается вперед, уничтожая попадающихся ему на пути тяжеловооруженных осколков огнем, сжигая тех дотла, и ударами когтей, разрезая их на части.       Но еще более неожиданным для обороняющихся стал удар со спины. Только что там не было намека на врага, и оттуда стекались подкрепления, как словно из табакерки, оттуда выпрыгивают все новые и новые враги. Безжалостно вгрызаясь в задние ряды и руша только созданное построение, они поселяют панику в сердца сражающихся.       Войны буквально вгрызаются во вбежавших. Ярость с двух сторон, битва, где не понять где бьется добро и зло, только кто свой, а кто чужой. В любом случае, они равны в своей бесчеловечности.       Вой и крики, а враги их молчат, молчат даже когда те рвут их на части. Из их тел льется гнилая кровь, отвратная на вкус. Кто огни такие, что это за демоны.       Строй прорван, четырехрукий предводитель, рычит и скалит ряды иглообразных зубов в сторону наступающих рядов. Его поражение неминуемо. Врагов слишком много, союзников – мало, минута и вот он уже один сражается против наседающих на него людей.       В одной руке он удерживает оббитый бронзой щит, другие две сжимают длинное копье с перекладиной у острия. Еще одна удерживает оперенную пятью стальными пластинами булаву.       Не щадя себя, он повергает врагов одного за другим. Он в меньшинстве, подкрепления не подойдут, а сопротивление против чудовища бесполезно. Любой из тех, кто попробует окопаться в здании в нем же и останется, в качестве пепла и гари на стене.       Монстр, закончив с его солдатами, бросается на него. Монстр со всех ног несется на него, расталкивая широкой грудью как плугом, попадающихся ему на пути и остатки укреплений. В гневе чудовище перед тем как сойтись с ним в битве расправляет широкие крылья, что окровавленными тряпками свисают с костей. Не полетает уже птичка - радостная мысль замыкает в голове нейроны и он начинает истерично смеяться.       Зверю же не понять его радости, он подскакивает поближе и раскрывает пасть, готовясь выдуть пламя.       Огонь, бушующее пламя, гнев стихии в момент ока раскаляют тяжелую броню. Удар. Сноп искр вместе с кусками метала, разлетается по округе.       Кусок брони и его щит, которым он прикрывал грудь, разлетаются по округе. Само его тело под броней так же обугливается.       Ему больно, но он не прекращает смеяться, поддерживаемый своим телом в этот нелегкий час. Его две оставшиеся руки удерживают обломок копья и булаву, несколько лепестков отломаны, а оставшиеся изрядно деформированы.       Он готовится сражаться дальше, когда монстр обрушивает еще один удар тяжелой лапой. Его доспех сминается, сам он отлетает в стену, его кости сломаны в некоторых местах.       -«АХАХА» - его истеричный смех пробуждает в звере новую волну ярости. Побуждая того на новые яростные и необдуманные поступки. С каждым мгновением его силы тают все больше, солнце сжигает кожу тем, кто попытался сбежать. Но завтра за них всех отомстят, за каждого из них… за каждого…       Тварь прямо перед его лицом, он делает выпад булавой, тварь перехватывает его руку своей когтистой лапой и, раскрыв пошире пасть, сомкнув челюсти на его голове начинает рвать его тело своими острыми зубами.       Тело мотается в пасти как безвольная тряпичная кукла. Кровь орошает окружение. Воины догрызают сопротивление бегущих тварей по всему городу, исход сражения виден невооруженным глазом. ***       -«РРАААР!» - переходит монстр на рык, многоголосый вой поддерживает его. Но дракон не намерен признавать окончание битвы, он смотрит с гневом уже на своих, Сизиф чувствует страх, такое позабытое чувство из прошлой жизни.       Быстрым шагом вперед, наперерез рычащей громаде выходит Ерик, примирительно разведя руки в стороны. Но дракон не осознает этого, он озверел от всей той ненависти и той боли, которую причинил ему этот мир.       Ерик же не замечает того как его противник встает в атакующую стойку, вместо этого он запускает руку под полу одежды и выуживает отрезок, помятой ткани, скрученный в комок. ***       Я… Я… Хочется выть, а горячий ветер ранит плоть.       -«Давай, давай, пошли» - положив руку на мою длинную шею, Ерик, быстро переставляя ноги, уволакивает меня с площади в здание, бросающее тень на всю залитую кровью, площадь. ***       Сизиф переборов ужас кидается было вслед за уходящими, но тут дорогу ему перекрывают несколько немертвых во главе с заместителем Ерика, невысокая, но широкая в плечах фигура в длинной тунике перевязанной на поясе широким поясов с бронзовой бляхой на пупке, на правом боку покоился тяжелая на вид сабля располагающаяся в ножнах острием к верху, чтобы быть в любой момент готовой для неожиданного броска.              -«Куда, товарищ?» – насмешливый тон совсем не был к лицу этому здоровяку, а несовершенность движений лицевых мышц, так и вовсе могла привести кого-нибудь малодушного в ужас.              -«С дороги умертвие!» - прошипел Сизиф, хватаясь за эльфийский меч.              Его рука двусмысленно легла на рукоять сабли – «Ни тебе Ему помогать. А меч хороший, да не боем взятый».              -«Молчи!» - прорычал Сизиф, сверкая глазами.              -«РР-рра» - немертвые, стоявшие позади разговорчивого умертвия вытянув шеи вперед, зарычали на Сизифа в ответ.              Сизифу было нечем отвечать. Посмотрев на то, как избранные немертвые поднимают в качестве своих подкреплений его погибших воинов, он развернулся на каблуках и потопал к ближайшему, очищенному от бывших жильцов дому, представляя то, как бы он уничтожил их всех, да нельзя.        ***       Маленький кусок ткани занимал весь мой обзор, Ерик тактично молчал, думая о своем, а я не мог отвести взгляда. Как же я так мог, позволил себе сойти с ума. Так подставить своих, и в самый неподходящий момент.              -«Прости Ерик» - отвлекаясь от самопорицаний, я протягиваю лапищи и хватаю единственного кому готов доверять. – «Не знаю что нашло» - оправдывался я глядя на растерявшегося от неожиданности мрачного человека. – «Спасибо тебе» - и я заключаю его в объятья.              -«Как хорошо, что я не баба!» - хрипит Ерик, пытаясь не оказаться раздавленным от проявления дружеских чувств.              -«Да чего ты заладил! Баба, баба… Дел у меня много, селение, война, вы, в конце концов. Да и где мне ее тут искать?» - оскорбился я на его слова.              -«Тут и искать»- улыбнувшись одними глазами, он посмотрел словно сквозь меня.              -«В како-ом…» - легкое покалывая от того что кто-то докоснулся до поврежденной перепонки.              «Верстанд!? Какого?» - недоуменно думаю про себя разглядывая через плечо облизывающую мои раны черную драконицу.              Она пододвигается, поближе пожирая меня взглядом.              Мамочки!              -«Ну, давай, чего ты ждешь, ведешь себя как детеныш, а на вид такой взрослый» - издала она легкую трель.              -«У меня крылья болят, может не сегодня?»- попытался я найти весомое оправдание, но было поздно. Этот паровоз уже закипел его не остановить.              -«А разница? Все равно сверху будешь!» - кокетливо подмечает она, обхватывая своей шеей мою.              ЕРИК!- я резко поворачиваю голову, чувствуя как на мне затягивается живая удавка.              Немертвый, что уже исчез оттуда, где был секунды назад и при повороте головы оказался уже в дверном проеме с поднятым вверх большим пальцем.              ЕРИК! СКОТИНА! ОТКУДА ТЫ ЕЕ ДОСТАЛ!