Когда дует ветер

Ощущать своими ладонями его тело было невыносимо…

      Настолько хорошо, что глупое сердце стучало в груди, как сумасшедшее, и, кажется, готово было остановиться совсем. Так глупо и странно, но одно его присутствие рядом превращало её в глупую и наивную дурочку, поддающуюся болезненной слабости.       Конечно, она понимала, что сейчас проявляет ужасную бесхарактерность, только вот всё же снова и снова позволяла ему стягивать с себя ненужную одежду: сначала несуразный серый свитер, потрёпанные джинсы, а потом и бежевое бельё…

      Однако, несмотря на всё то, что происходило между ними раньше, стоять перед ним обнажённой сейчас было настоящим испытанием. Ей отчаянно хотелось прикрыться руками, чтобы он не увидел изъяны её тела, которых она невыносимо стеснялась. На контрасте с его поджарым телом и сильными руками, ей казалось она выглядела совсем несексуально и… Её ладони интуитивно взметнулись вверх в попытках скрыться от его взгляда, а губы так и хотели прошептать «не смотри».       Только вот свой пытливый взгляд Санеми не отвёл, продолжая смотреть на неё так, как ей казалось, она не заслуживала. Слишком горячо, слишком желанно, слишком необходимо. А, когда он и вовсе отточенным движением заставил её сбросить руки с собственного тела, чтобы самому впиться в него взглядом, что-то внутри Незуко отчаянно потеплело. От уверенного мужского прикосновения к оголённой коже Незуко сладостно всхлипнула, подаваясь вперёд, желая прижаться к нему ещё теснее. Нежные женские пальцы осмелев, уже вовсю ласкали его напряжённую шею, не оставляя без внимания ни один её участок. Ей так хотелось сделать для него хоть что-то и, наверное, именно поэтому эти касания были пропитаны такой щемящей нежностью и теплотой.       Глупо, но от этих её мягких прикосновений обычно равнодушному Санеми захотелось замурчать, словно уличному коту, нашедшему хозяйку. Он не понимал, почему тело и что-то внутри так подло реагировало на неё, но факт оставался фактом, тянуло к ней не по-детски, как будто примагниченного. Её ладони опустились на мужские плечи, а глаза встретились взглядом со знакомыми потемневшими омутами. Она была прижата к стене, полностью обнажена перед ним, а он был всё ещё одет. И, кажется, его это вполне устраивало. Несколько минут он просто смотрел на неё, будто бы она была искусной картиной великого художника, которую он давно хотел увидеть и теперь не мог насмотреться. Санеми коротко выдохнул от этой глупой мысли, а Незуко в эту же минуту осторожно расстегнула ремень на его брюках, позволяя ему вместе с остальной тканью упасть на пол. Такие нетерпеливые действия с её стороны заставили Санеми усмехнуться.       — Пытаешься доминировать? — иронично спросил он, уже самостоятельно стягивая с себя свитер, чтобы кожа к коже прижаться к этой невыносимой дурынде. С ней настолько тесного контакта, действительно, хотелось. Хотелось просто слиться с ней у этой самой стены, забывая обо всех приличиях и проблемах.       — Нет, просто показываю, что тоже скучала.       Санеми привычно коленом раздвинул её ноги, накрывая своим телом, заглянул в глаза, пытаясь отыскать хотя бы малейшие следы вранья, но их не было. От её слов что-то позорно теплело внутри, хотя Санеми понимал, что такая реакция совсем нерациональная и глупая.       — Очень скучала.       Незуко заметила, как внезапно дёрнулся его кадык. И пусть он старался не подавать вида, не признаваться себе в том, что он тоже чувствовал к ней хоть что-то, его глаза в моменты их близости не умели лгать. Санеми снова накрыл её губы своими, пытаясь спрятаться в ней от самого себя, и в этот же момент чувство жгучей наполненности вышибло остатки разума у обоих.       Уверенные толчки, жаркие прикосновения, всё то необходимое, чего она боялась больше никогда не ощутить. С ним ей всегда было как-то по-особенному хорошо, так, словно бы он чувствовал каждое её желание и внимал каждой мольбе её тела. И сейчас всё было так, но всё же он прикасался к ней слишком порывисто, он сжимал её в своих руках слишком сильно. Санеми, будто бы чего-то боялся, пытаясь рванными движениями внутри неё, закрепить на что-то свои права, и она не понимала, что было тому причиной. А, может быть, всё это лишь придумал её усталый мозг.       — Тише, Тише, — шептала Незуко, отчаянно цепляясь за его плечи и ощущая, что Санеми сейчас натянут, как струна. — Я здесь и с тобой… Тише…       Он снова потянулся к её губам, чтобы заткнуть непослушный рот, потому что, сама того не осознавая, Незуко снова прочитала его, как открытую книгу.

***

      Наверное, эта вздорная девчонка всё же была своеобразным наказанием за все его скептические насмешки в жизни. Ведь всё, что он так рьяно высмеивал в людях, собралось в ней: суетливость, совестливость, искренность и желание постоянно о ком-то заботиться. И, по идее, она совершенно точно должна была бы его раздражать, но этого почему-то не происходило. Рядом с ней, несмотря на все её причуды, Санеми было комфортно.       Они вместе сидели на небольшом диванчике в гостиной, укрывшись тёплым клетчатым пледом, и просто говорили. И, пусть Незуко без разрешения надела на себя мужской свитер, прижалась спиной к его боку и переплела их пальцы, это ничего не портило. Санеми было слишком хорошо, чтобы спорить и возмущаться. Да и в какой-то момент он осознал, что просто к этому привык.        — Принести тебе ещё чашечку чая и что-нибудь поесть? — тихо спросила Незуко, заметив, что Санеми поставил пустую чашку на стоящий недалеко столик. Она хотела приподняться, чтобы принести ему что-нибудь ещё, но Санеми чуть сжал её пальцы, призывая занять исходное положение.       — Сиди уже, — отмахнулся он. — Повторяю в десятый раз: я не голодный.       Санеми поморщился, словно от раздражения, но её руку из своей хватки так и не выпустил, как-то незаметно и плавно укладывая женское тело на себя. Незуко усмехнулась, но спорить не стала. Она чувствовала, что в Санеми что-то потихоньку менялось, но не могла поверить, что отчасти это происходило из-за её появления в его жизни.       — Ты ведь не всегда был таким суровым, — завела разговор Незуко, произнося вслух то, о чём думала довольно давно, но никак не решалась сказать. На её лице от всех этих мыслей постепенно расцветала улыбка, которая заставляла усмехаться даже Санеми, который искоса поглядывал на её лицо. — Должна же была быть в твоей жизни любовь. Наверняка, она была замечательной девушкой, а ты был ещё юным мальчишкой.              — Наивная ты ещё, — покачал головой Санеми, устало отвечая и лениво поглаживая её волосы. — Пора бы уже понять и смириться: романтиком я никогда не был и уже не стану.       Незуко закатила глаза, прищурилась, а потом одним движением осторожно забралась на мужские колени. Санеми удивился, минуту раздумывал о том, стоит ли сделать ей замечание, а потом просто махнул на это всё рукой. Он слишком устал после дороги и их близости, чтобы пытаться угомонить её любопытство.       — Ну, допустим, — хитро добавила Незуко, улыбаясь и смотря в его глаза. Шутливо серьёзный тон постепенно забавлял обоих, и ей нравилось видеть проблески веселья на его вечно хмуром лице. — Но девушки уж точно тебя никогда стороной не обходили. Добрый, умный, красивый…       — Невыносимый и злой карьерист, — закончил за неё Санеми. — Такой, что даже подруга твоя, сверкая пятками, сбежала.       — Да? И даже не попробовала завлечь грудью в декольте? — наивно-любезно поинтересовалась Незуко, изображая искреннее участие.       Санеми покачал головой, пожав плечами, уже через силу сдерживая смех. Её лицо в этот момент стоило видеть. Удивлённо приподнятые бровки, приоткрытые губы и игривое детское озорство в глазах.       — Эх, стареет. Вот раньше это был обязательный ритуал проверки таких карьеристов. Работало хорошо, а ты взял и испортил статистику! Как ни стыдно!       Ещё минуту Незуко продержалась, а потом просто рассмеялась, уткнувшись в мужское плечо. Впрочем, Санеми тоже сдержать улыбку и тихий смех всё-таки не смог. Он не знал, как Незуко проделывала это, однако рядом с ней он фактически не чувствовал напряжения. Парой фраз она могла заставить его смеяться и делала это без расчёта, совершенно искренне.       — А если серьёзно, то ты, правда, не влюблялся? — неожиданно всё же спросила Незуко, в который раз за день заглядывая в его глаза. — Никогда-никогда?       Санеми задумался. Кто-то когда-то, конечно, нравился внешне или привлекал умом, но на влюблённость это смахивало мало. Сначала были попытки построить отношения, но они были настолько утомительными, что их повторения Санеми не хотел, позже был просто секс без обязательств, а потом появилась Незуко, и всё стало непривычно сложно.       — Я сознательно избегал любой привязанности, — всё же ответил Санеми, ловя на себе её заинтересованный взгляд. — Но, видимо, под старость что-то пошло не так, раз мы оказались здесь, — немного шутливо заметил он.       — Ой, про старость он заговорил, — отшутилась в ответ Незуко делая вид, что не заметила его последнее «мы», которое заставило сердце сжаться от переизбытка эмоций. Она не хотела ставить его в неловкое положение, вдруг оговорился или несерьёзно… — Вот, когда тебе будет…       — Ты поняла, что я имел в виду, — холодно заметил Санеми. Сейчас её тактичность и неуверенность в себе была совершенно не уместна. Говорить на эту тему ему было непросто, однако это нужно было сделать сейчас. — Никогда не делай так больше. Никогда больше не исчезай.       Незуко сглотнула, опуская глаза. Если быть до конца честной, она не думала, что её отъезд вызовет у Санеми такую реакцию. Привычно собранный Санеми нашёл её и приехал. Неужели она, и правда, стала для него что-то значить? Если вспомнить обстоятельства их первой встречи, всё это больше походило на сон.       — Прости меня, — Незуко провела ладонью по его щеке, а потом по-детски прижалась своим лбом к его лбу. — Прости меня я просто не хотела, чтобы ты пострадал из-за моей глупости и решила, что так будет лучше.       — Я способен отвечать за свои поступки и решения, — строго отчеканил Санеми, опуская ладони на талию Незуко. Её желание защитить иногда было за гранью его понимания. — Я сам позволил зайти всему так далеко.        — Нет ты не виноват, если бы я тогда не подошла к тебе на парковке, всё в твоей жизни было бы намного проще, — грустно усмехнулась Незуко, чувствуя, как комок подкатывает к горлу.        — Проще, — согласился Санеми, осторожно гладя ладонью её спину. Он очень долго думал обо всём этом, однако вывод каждый раз напрашивался один и тот же. — Но не лучше. Хватит маяться, я со всем разберусь. Я же не слепой, вижу, что тебя ко мне тянет. Завтра поедем домой. Но запомни: захочешь уйти — уходи, давить и удерживать не буду, но не вздумай снова исчезнуть без объяснений с формулировкой про «лучше». Поняла?       И вместо ответа она снова его поцеловала. Конечно, его командирский тон немного раздражал, однако Незуко видела, как тяжело ему дался этот разговор. В этот миг всё, кроме них, перестало иметь значение. Тогда Санеми не мог и предположить, что скоро им снова придётся столкнуться с очередным испытанием. Ибо привязанность в этом мире равна слабости.