На войне как на войне

Конечно, вдоволь наговорившись, Гемма и Эльстед не расстались, хотя рассвет уже заставил короткую южную ночь побледнеть, а они всё ещё сидели рядом у окна, посматривая друг на друга, думая об одном и том же, но не решаясь… Всё уже было сказано, кроме главного… И это – никак не могло их разлучить… Но – слишком многое стояло между ними, не давая сделать последнее признание. Наконец, Эльстед устал колебаться, и уже решил выяснить всё одним вопросом – королева невольно помогла ему в этом, заговорив первой: - Ты совсем не изменился… – сказала она. - Как и мои чувства к вам, – прозвучало в ответ. - Увы… – проронила Гемма, хотя взор её вспыхнул. – Слишком многое разделяет нас… Долг, судьба… а теперь ещё – политика… никуда не деться… - Ну что же, – Нероли чуть нахмурил брови. – Судя по всему, мне надлежит рассматривать ваши слова как вежливый отказ, но я до смерти устал от дипломатических тонкостей за эти три дня… Скажите прямо – я хочу знать… - Что я люблю тебя, и никогда не перестану?!. – прозвучал смелый голос Геммы. В следующее мгновение они уже самозабвенно целовались… Несмотря на то, что внешне Эльстед крайне мало изменился, – из насмешливого невинного юноши он превратился в красивого статного мужчину, очень сдержанного и серьёзного. И этот новый Эльстед очаровал королеву ещё сильнее прежнего. …Часы на ажурной полке камина-кондиционера, отыграв восточный музыкальный мотив, пробили девять раз, а Царь Царей император Нероли всё никак не мог покинуть свою вновь обретённую единственную любимую, хотя на десять утра у него была назначена исторически архиважная конфиденциальная аудиенция с королём Тайроном Танхаген. Когда же, наконец, среди затянувшихся объятий, пылких и любящих поцелуев, Нероли мельком вновь глянул на часы, оставалось настолько мало времени, что нельзя было терять ни секунды. Он весьма неохотно выскочил из кровати и забегал по комнате, хватая и торопливо обматывая вокруг дочерна загорелого, крепкого, стройного торса головоломно-сложные слои церемониального плащ-сари, чертыхаясь, когда слишком жёстко накрахмаленные оборки прищемляли обожжённые пальцы правой руки – лохматый, озабоченный и нелепый… Гемма наблюдала этот процесс, полулёжа на атласных подушках, и, против воли, давилась от смеха, пока ещё счастливая после того, что было… - Куда я засунул эти чёртовы документы?! – бормотал Нероли, копаясь в многочисленных складках затейливой национальной одежды. Наконец он выудил из внутреннего кармана плащ-сари гербовые свитки, и их дубликаты, после чего, успокоившись, вновь обратил внимание на покинутую королеву: - Государственные дела зовут, моя прелесть… – он присел около неё. Гемма прыснула – вид у императора Востока был ещё тот: обгоревшая пола его гардероба – бросалась в глаза в первую очередь; шёлковый платок был повязан кое-как, золотая корона пророка Боры – сидела набекрень, из-под вывернутой наизнанку головной накидки – в разные стороны торчали пряди волос. Она притянула его к себе, и быстро привела в порядок: где нужно – поправив, что следует – убрав. - Я не отдам вас Тайрону… – проговорил Эльстед, целуя её. – Шесть лет назад сила была на его стороне, теперь – нет. Пришло время взять реванш!.. - Каким образом, Эльстед?! - Ах, не беспокойтесь ни о чём, королева! – только и сказал император, выходя из комнаты. По дороге к Аудиенц-зале, где была назначена встреча глав государств, у императора родилась одна неплохая идея, которая оказалась, наверное, довольно весёлой, потому что, задержавшись на крутом лестничном повороте, Царь Царей усмехнулся, вынул из кармана бумаги, приготовленные к подписи, и быстро добавил чернильным карандашом в две из них пару коротких строк…