Чеховское ружье, чтоб его

На этот раз он в своем особняке, что спрятан от глаз обычных людей за забором. Она приходит к нему с кучей папок и недовольством, которое легко-легко ощущается за маской спокойствия. Что-то не так, Виктория не позволяла угадывать ее настроение или эмоции, разве что Брюсу позволяла это делать. Что-то не так и Роберт заинтригован. — Кажется Вы, господин Визард, совсем потеряли совесть, — она спокойна, но в словах чувствуется язвительность. — Какого черта твои помощники срывают наши операции? Иной, что вальяжно полусидел, полулежал на диванчике, пожал плечами. Визард даже переодеться не успел, вот так вот и сидит в своем любимом халате, который прикупил аж в веке так семнадцатом у какого-то торговца. Ткань спустя многие столетия эластичности и мягкости не потеряла, а в жару носить сие чудо было самое то. — Значит мне удалось привлечь твое внимание, куколка, — улыбается француз. — На звонки не отвечаешь, на СМСки тоже, даже на письма! А я, между прочим старался, писал все аккуратненько. Чистенько, без оши... — Прекрати ерничать, — слабая волна раздражения прошлась по всему дому. Роберт усмехнулся. — Какая-то ты взвинченная, куколка. Неужто Совет тебе на мозг капать решил? — спросил он. Виктория не ответила. Секунду спустя, ее пальцы сжимали чужое горло, а взгляд аметистовых глаз в какой-то степени очаровывал, несмотря на гнев. Баланс и впрямь была готова придушить этого наглого идиота. Из-за него сорвалась важная операция! Чуть было не пострадал и Дневной Дозор в придачу! А он смеет ерничать, язвить. — Еще раз твои шавки вмешаются, — медленно проговорила она и пальцы сильнее сжались, почти что не давая вдохнуть. Чужая рука вцепилась в ее запястье в ответ, но ей плевать на это. — Еще раз мне скажут, что работники Дневного Дозора прерывают операции… Я очень быстро сделаю так, чтоб тебя турнули с твоей нынешней должности. Не забывай о том, кто мои братья. И Визард, наверное, из-за нехватки кислорода думает, что Викки прекрасна в гневе. В этом есть что-то извращенно-изящное, как ему кажется. Он не то чтобы извращенец, но многое пробовал и… Мысль про то, что Баланс могла бы его вновь попытаться придушить, щекотала его сущность. — Тебе… Кхах, — он делает усилие, чтобы вытолкнуть слова, — Тебе не говорили, что ты… прекрасна в… г-гневе? Боль появляется где-то в районе скулы, а начальство Ночного Дозора, встряхнув руку, щуриться. Роберт правда готов еще раз накосячить, чтоб чудные пальчики госпожи Баланс стискивали его горло, не позволяли вдохнуть спасительного воздуха. — Ты меня понял? — наклонившись очень-очень близко, спрашивает Виктория. В том положении в котором она сейчас, можно было подумать, что любовница наклонилась к любовнику для поцелуя. Перед глазами начинает все плыть, постепенно, но плыть. А затем чудные пальчики исчезают и Роберт делает спасительный вдох, кашляет, отчего на глазах выступают слезы, а легкие горят. — Будем считать, что понял, — и вновь уже флегматичная Баланс, поднимается, расправляет складки на юбке и пиджаке. Роберт, наконец восстановив дыхание, медленно садиться. Горло болит, и наверняка через какое-то время проявятся следы чужих пальцев. — А это, — Виктория кивает в сторону папок, лежавших на журнальном столике, — Те дела, которые ты так хотел получить. Надеюсь, этого хватит, чтоб твои не совали нос не в свои дела. Визард только кивнул. После Виктории остается слабый аромат ее цветочных духов, проявляющиеся следы на шее и загорающийся трепет перед следующей встречей. Если Роберта назовут чокнутым, он лишь посмеется. Набирая знакомый номер, Визард почему-то улыбается. — Чего тебе? — раздается в трубке. — Фрея, душа моя… Говоришь, твоя крыса в Ночном Дозоре о каких-то делах докладывала? — почти мурлычет иной. — Ага, о ближайших операциях даже сказал, — подтвердила ведьма. — Какая самая ближайшая? — Хм, секунду. В трубке несколько секунд было молчание, но потом послышалось: — Парочка вампиров разбушевалась, поговаривают, что одного из них хотят в их дозор позвать. — Отлично. Спасибо, прелесть моя, я тебе должен. — Стой, а зачем тебе?.. — Пока-пока! Телефон небрежно падает на ковер, а Визард как-то будто для себя самого, поднимается с дивана. Внутри все трепещет, а ощущение чего-то интересного так и манит. Это будет весело.