Проклятый портрет.

Мел противно скрипел, когда парень вырисовывал на зеленой доске неровные буквы. Он поставил точку и мел треснул, упав на пол. Учитель обвел глазами сонного ученика, тяжело выдохнул и записал что-то в толстую тетрадь. Урок биологии был одним из любимых для Уэнсдей, но каким бы интересным он не был, девушка сидела и изредка мотала головой, стараясь победить головную боль. Мужчина в бежевой рубашке встал на ноги и начал расхаживать у доски, влево — вправо, обратно, и вновь по тому же пути. Он что-то говорил, но девушка его не слышала, не пыталась слушать, не хотела. В горле противный ком, который хотелось выплюнуть вместе органами. Живот, словно цепями, противно стиснуло, от чего девушка закашляла, привлекая внимание класса. Ученики взглянули на нее, а затем отвернулись к доске. Кроме Энид. - Как ты? - Блондинка обеспокоено провела ладонью по спине. Приятная ткань рубашки щекотала пальцы. - Хочется исчезнуть. - Аддамс встряхнула головой. Как же хочется спать. - Сходи в мед. пункт… - Зачем? - Девушка повернулась на нее. - Что бы они мне дали таблетку от головы? От которой никакого толка. - Хотя бы понять что с тобой. - Я и так знаю что со мной. - Девушка взглянула на учителя, тот водил белым мелом по доске. - Просто жарко, вот и все. Мужчина положил мел на свой стол, теперь от него останется белый след, затем повернулся и оглядел класс. - Всем все понятно? Класс кивнул. - Так… - Мужчина не сводил глаз с подростков, словно пытался найти кого-то глазами. - Я не вижу Ксавье. - Его нет. - Крикнула Йоко, переворачивая страницу учебника. - И где же он? Класс пожал плечами. Уэнсдей подняла голову, смотрела сквозь подростков, словно пыталась найти парня. Но не за одной партой его не было. Неужели он остался в лесу? - Хорошо…, и так, все всё записали? - Мужчина взял в руки тряпку и стер ровные буквы. - Уэнсдей… - Энид коснулась девушки рукой, дыба та не уснула. Но голова Аддамс вдруг закружилась, она сжала в руке карандаш. Лишь спустя пару секунд ее отпустило, и девушка уткнулась обратно в парту. Когда прозвенел звонок, класс зашумел. Скрип стульев бил по ушам, а от громких голосов захотелось спрятаться. Казалось, слух обострился в сотню раз. Она слышала как шуршат страницы, как ручка Бьянки упала на пол, как Аякс шепотом спрашивал у друга про игру. Уэнсдей зажала уши руками. - Уэнсдей? - Энид подошла к ней, взяла рюкзак девушки и убрала в него учебники. Молния громко закрылась. - Не шуми! - Я ничего не делала… - Громко, слишком. - Она встала на ноги и пошатнулась. Энид взяла ее за руку и потащила на себя. Казалось, уши сейчас разорвутся. - Я должна сказать… Кровь, она чувствовала ее. Она вновь стекла по губам, во рту металлический привкус. Голова горит. - Так, нет. Тебе нужно хотя бы поспать. - Дверь была совсем близко. - И еще… Глухой удар. Их руки расцепились, рюкзак упал на пол. Уэнсдей схватилась за стену, но колени подвели ее, и она упала рядом с рюкзаком, хватаясь за нос. Горячо, невозможно жарко. - Уэнсдей! - Энид опустилась на колени рядом с ней. - Эй смотри! - Вот черт… - Что происходит? - Учитель сел на колени, прикладывая холодную руку ко лбу. Кто-то, что-то кричал. Но девушка их не слышала. Казалось, тело сейчас разорвется на сотню частей. Легкие горели, а воздуха словно и не было. Ужасное ощущение. Она чувствовала как ее голову положили на колени, кажется Энид пыталась что-то сказать, но глаза Уэнсдей были закрыты, а уши ничего не желали слышать. Больно. Кости ломит, противное чувств. Энид смотрела на закрытые глаза и чувствовала, как в груди что-то безжалостно стучит, просится наружу, но девушка сжала рубашку на груди, заставляя сердце заткнутся. Не сейчас, подожди немного. Уэнсдей чувствовала как ее разрывают на части. Она заболела? Простыла, пока ходила по ночному лесу. Да, точно. Ей просто нужен горячий чай и отдых, она уверена. Ветер пытался сдуть девушку с дороги, но она ехала вперед, подгоняя за собой компанию. Йоко испуганно озиралась по сторонам, но ехала за Энид, не думая развернутся назад. Тучи нависли над лесом, холодный ветер продувал яркий свитер, а ноги на автомате крутили педали. Асфальтная дорога кончилась и они свернули на тропинку. - Так зачем мы туда едем? - Бьянка попыталась перекричать ветер, но услышал ее лишь Аякс. - Кажется Энид спятила! - Он повернулся к ней. - Она думает, что Ксавье одержимый. - Может оно и так? Всю неделю странный. - Дивина догнала их. - Это все Бьянка, я уверена, ты наслала на него нечисть после разрыва! Все посмеялись. Кроме Энид, она не слышала их, не хотела. Видела лишь деревья и тропинку. Она свернула на нужную и спряталась в листве, остальные старались догнать ее. Если не Ксавье, тогда кто? Велосипед трясло от веток под колесами. Он скрипел, словно жаловался на что-то. Голова разрывалась от мыслей. - Энид, давай отдохнем! - Аякс обогнал всех и подъехал к девушке. - Нам некогда! Уэнсдей умирает! - Огрызнулась девушка. - Ее просто лихорадит. Полежит денек, два, и все будет хорошо. - Он пожал плечами, сжимая руль. - Просто простыла. - Не помню, что бы при простуде падали в обмороки. У нее кровь из носа третий день! Какая простуда? Йоко догнала их. - Может отравление какое? - Соком? Или едой из столовой? Это было бесполезно. Как бы все не хотели оправдать Ксавье и дать понять Энид, что парень здесь не причем, никто так и не смог переубедить блондинку. Велосипеды упали на землю с противным треском. Синклер рванула вперед, через кусты, траву и деревья. Ветки царапали щеки и руки, но она пробиралась через них. Подростки спешили за ней. - Черт… - Это все, что могла сказать Дивина. Ребята смотрели на Ксавье. Он стоял возле пруда, с кистью в руках, в порванной рубашке. Парень стоял к ним спиной, но даже так было отчетливо видно испачканные краской руки. Он почесал затылок, волосы были собраны в неаккуратный хвост. Холст стоял на мольберте, почти завершенный, такой идеальный…. Лишь фон оставался белым, с парой пятен крови. - Глупая девчонка. - Выпалил Ксавье. - Я же сказал, не нужно сюда ходить… - Что ты сделал с Уэнсдей!? - Энид сделала пару уверенных шагов вперед. Но рука Йоко остановила ее. - Тише ты. - Девушка посмотрела на подругу. Ксавье пожал плечами, продолжая смотреть на свою картину, кисть оставалась в его руках. - Я? Ничего. - Он наклонил голову. - Мне просто нужен идеальный цвет… Все всего лишь цвет, Энид. - Уэнсдей умирает! - Не умирает она! - Пытался докричатся Аякс. - Умирает… - Прошептал Ксавье. - Искусство требует жертв. Прости. - Ты, что это, серьезно? - Испуганно спросил Аякс, отходя назад. - Ксавье, ты о чем? - Бьянка неуверенно шагнула вперед. Парень медленно повернулся к ним. На его щеках царапины, возможно его портрет оживал, возможно Уэнсдей пыталась сбежать с полотна. Кисть упала на траву. Его рубашка была расстегнута, оголяя грудь с царапиной. Энид не слышала пения птиц или шума дождя, но под ногами становилось сыро. - Уходите, мне нужно закончить картину. - Он указал на лес. - Прочь! - Уэнсдей умирает! - Энид сделала еще пару шагов вперед, по щекам текли капли дождя. - Во имя искусства, Энид. - Он посмотрел на картину и обернулся назад. - Она на всегда останется с нами, на этой картине, мы повесим ее в школе. Я смогу оживить ее! Она на всегда останется такой идеальной и красивой! Разве это плохо? - Да ты псих… - Йоко покачала головой. - что с тобой? - Идеальной? - Энид уже дышала ему в грудь. - Идеальными мазками краски? - Не смей! Ты не понимаешь! Он просит этого, я не могу ему отказать! Ветер гонял листья где-то за спиной, но не здесь. Здесь было спокойно, гробовая тишина давила на уши, даже вода в озере стояла. Вода в озере… Она была уже не такой кристально-чистой и озеро уже не выглядело как раньше. - Кто просит? - Бьянка не понимала его, или не хотела понимать. - Я не могу сказать. - Он опустил голову и тяжело выдохнул, затем присел, поднял кисточку и повернулся к картине. - Уходите, иначе вас он тоже заберет. Но Энид лишь приближалась, встала плечом к плечу с парнем и уставилась на картину. - Она прекрасна… - Прошептал Ксавье. Энид и не спорила. Картина действительно была прекрасна. Словно живая. Глаза Уэнсдей на портрете сверкали, а дерево словно вовсе двигалось. - Но живая прекрасней. - Ответила блондинка. По щекам Энид потекли слезы. Ксавье взглянул на нее, затем отвернулся и поднес кисть к картине, добавляя тени. Затем окунул кисть в воду и взглянул на свое творение. - Вечно красивая… - Голос Ксавье словно пропал. Энид уже не слушала его. Она занесла руку над головой, не отводя глаз от картины. Сердце бешено застучало. - Нет… От чего-то стало неприятно больно, но девушка откинула эти мысли. Когти выступили наружу, такие острые, в разноцветном лаке. - Нет! Рука дернулась. Когти порвали полотно, картина упала с мольберта и ударилась о сырую землю. Сердце не успокаивалось, казалось, она порвала не картину, а лишила кого-то жизни. - Энид… - Йоко позвала девушку и та обернулась. Ксавье возле нее, упал на колени хватаясь за голову. - Черт. Ребята окружили его, парень вдруг резко закричал. Аякс схватил его за плечи, пытался привести парня в чувства, но тот рвал на себе рубашку, пряча лицо в землю. - Ксавье! Художник вдруг дернулся. Бьянка замахнулась, и ладонь отпечаталась на светлом лице. Парень подскочил и сел, хватаясь за волосы. Резинка потерялась где-то в сырой траве. - Где я… Все вокруг вдруг зашумело, и стало как-то темно. Энид с облегчением выдохнула и встала на ноги. Кости ломило, хотелось спать. Она огляделась и застыла. - Ребята… - Девушка указала вперед. - Какого черта? От озера не осталось и следа. Из воды болота торчали камыши и доски. Холст, что недавно стоял на мольберте, лежал в вязкой воде. Болото, кругом болото. Лишь позади них заросшая тропинка, ведущая к велосипедам. Они все это время были на болоте. - Уэнсдей была права… - Энид огляделась и попятилась назад. Озера не существовало. Никогда. Здесь всегда было болото. Лес остался за спиной, Ксавье сидел на багажнике велосипеда Аякса, его волосы развивал холодные ветер, он обжигал лицо и грудь. Сердце блондинки бешено стучало, намереваясь выпрыгнуть из груди. Художник не верил собственным ушам, когда слушал сбитый рассказ Дивины о том, что из-за него чуть не умерла Уэнсдей. - Мы еще не знаем, жива ли она. - Поправила Бьянка. - Не нагнетай! - Пыталась перекричать ветер, Йоко. Она уже давно сняла очки и убрала их в карман. - У Энид и так истерика. - Она молчит. - В этом и проблема. - Выдохнул Аякс. Энид их не слышала, не хотела слышать. Ей нужно было быстрее добраться до Невермора, увидеть, что Уэнсдей жива. Что все хорошо. Компания ехала за ней, лишь Аякс с Ксавье отставали. Вскоре блондинка увидела черные ворота, она проехала их и ускорилась. Ноги ужасно болели. Она не стала ставить велосипед, бросила его. Тот ударился об асфальт. Энид рванула в мед пункт, за ней и Бьянка с Йоко, Дивина подгоняла парней. На встречу выскочил Юджин, блондинка чуть не сбила его с ног. - Уэнсдей очнулась полчаса назад. Все переживают что вас нет. Энид обошла его и рванула по коридору. - Ты не представляешь что было! - Крикнула Бьянка, когда парень уже остался за спиной. Синклер пробежала мимо десятка дверей, остановилась возле одной из них и распахнула дверь, та ударилась о стену и Аддамс повернулась. В руках сжата сырая тряпка, глаза напуганы, а волосы выбились из кос. Энид не останавливалась, она добежала до ее кровати и заключила девушку в объятья, сбив ногой бутылку, что стояла на полу. Уэнсдей выронила тряпку из рук и та упала на пол. - Ты была права, никакого озера нет! Я так испугалась, Уэнсдей! Брюнетка провела по спине оборотня ладонью, а затем сжала руки на ее плечах. - Успокойся. - Это все из-за портрета! Все из-за него… - Я знаю, я видела. - она гладила по светлым волосам, накручивала их на пальцы и отпускала. - Но как? - Девушка села на кровать рядом с ней. Уэнсдей задумалась, затем подняла бутылку и отпила воды. - Когда ты коснулась меня на уроке, я увидела ведение. Оно было таким странным. Обрывочным? Портрет, ты, Ксавье. - Она пожала плечами. - Я хотела сказать тебе, когда прозвенел звонок, но… - Ты упала. - Девушка уткнулась ей в плечо. - Ты бы знала как я испугалась. Как я злилась на Ксавье… - Я знаю. Нет, не знала. Она не слышала и не видела. Но чувствовала, как Энид судорожно выдыхает ей в плечо. Слышала ее сердце и ощущала руки на теле. Блондинка вдруг отстранилась от плеча, сжала черную кофту, взглянула на девушку и прикоснулась своими губами ее. Уэнсдей задохнулась. Йоко за дверью ухмыльнулась. - А я говорила! - Прошептала она. - Тихо ты! - Бьянка толкнула ее в плечо. Май подходил к концу. Уэнсдей еще долго будет боятся ощутить ту неприятную боль, что преследовала ее трое суток. Энид будет скулить ночью от страха, когда во сне к ней снова придет Ксавье, который будет ядовито улыбаться и указывать на портрет. Она еще долго будет обходить художника стороной, прятаться от него в коридорах и избегать. Но Уэнсдей будет рядом, она вновь положит ладонь на плечо и сожмет его тонкими пальцами. Все будет хорошо. Кошмары исчезнут и страх боли тоже. Главное, что Уэнсдей больше ничего не угрожает.