В любовь играют дети

С самого утра день не задался. Оно началось слишком поздно, так как будильник, который ставила девушка, не сработал. Гермиона споткнулась о свою же сумку, обранив все книги, затем упала на лестнице, но спасибо Гарри, который успел её поймать, на завтраке она заляпала едой свою мантию, а на первом уроке постоянно выдавала неверные ответы. «Издевательство какое-то» - твердила она себе постоянно. Зельеварение прошло просто отвратительно. Даже Рон справился с заданием от Слизнорта - приготовить зелье старения - а она не смогла. Гарри, потешаясь выходил из класса. «Даже без дневника он справился» - не могла угомониться Гермиона. На уроке Кэрроу они изучали запретные заклинания, Пожиратели смерти хотели испробовать их на маглорожденных волшебниках, но решили оставить это до следующего занятия. «Надеюсь до этого занятия меня не убьют в моей же комнате» Малфой при этом со своей компашкой ухмылялись, поглядывая на запуганную Грейнджер и не друзей. Паркинсон уже рисовала каракули в своей тетрадке, Малфой подрисовывал всякие штучки, но Забини держался уверенно, даже не подавая виду, что его друзья ведут себя как идиоты. После последнего урока мадам Помфри по лечению больных Гермиона вместе с Джинни отправились в гостиную Гриффиндора, где как две послушных ученицы выполнили свое домашнее задание. - Ты боишься его? - первой заговорила Джинни, поправляя рыжую копну волос. - Кого? - Грейнджер начала отгонять мысли про вчерашний вечер в гостиной старост. «Не могу сказать, что боюсь его, но он пугает всем видом» - Амикуса Кэрроу, - Ответом Гермионы было лишь пожимание плечами, после чего Джинни продолжила, - я побаиваюсь его. Он не имеет права пытать кого-либо, - Гермиона оторвалась от своего задания и посмотрела на Уизли. Ни единого намека на что-то, что внутри убивает Джинни. Она была безупречна. Рыжие волосы мягко окутывали плечи, зеленее глаза были широко раскрыты, веснушки градом рассыпались по лицу и рукам, а на шее Грейнджер увидела кулончик с именем Избранного. «Все еще любит его» «Только его» - Он пожиратель смерти. Ему видимо можно, - ответила Гермиона, но мысли её были далеко не рядом с Джинни. Гриффиндорка, заметив взгляд, отвернула кулончик другой стороной, чтобы не было видно букв. «Но скрывает» Больше девушки не разговаривали, хотя нередко младшая Уизли и хотела начать болтать, но тогда её подруга с ещё большим увлечением читала и делала заметки. «Пора бы начать заниматься чем-то серьезным» - думала Грейнджер, - «найти хоть что-то» - «И Гарри прав!» - воскликнула мысленно она, - «Как не сын Пожирателей смерти и,если верить Гарри, несомненный обладатель метки, может не знать ЕГО планов» «Черт,Грейнджер, даже в своем собственном сознание ты не можешь произнести имя ВОЛАНДЕМОРТ» Уже поздно вечером Гермиона вернулась в башню старост, где не хотела появляться больше никогда в жизни. Дичайше ненавидеть Малфоя - вошло в привычку за столько то лет. Каждый его вид или тем более слово напоминали об унижениях, оскорблениях и всех глупых ругательств, что он выливал на Золотую троицу. Слава Мерлину, но он ещё не заходил. А значит шатался где-нибудь со своими тупыми дружками - будущими убийцами. Гермиона аккуратно поставила свою сумку на большой стол из красного дерева, достала пару тяжеленных книг и не спеша направилась в ванную комнату, чтобы умыться, а уже после заняться чтением. Эта литература не входила в школьную программу, она взяла книги из дома, маггловские, они были более красивые. Разноцветная корочка давала какую-то слепую надежду на хороший конец романа. И хотя девушка не часто читала любовные истории, она просто хотела отвлечься от всего, что навалилось и ещё навалится на её хрупкие плечи. И романчик с дешевым попсовым названием «Береги себя» мог позволить такую роскошь как не волноваться и не переживать. Входя в ванну Гермиона прокручивала в головн дни, когда была спокойна и сосредоточена не на крестражах, Воландеморте или страхе, а лишь на хороших нотках жизни. Например, что ей 17, она Юна и прекрасна и могла бы влюбиться в кого-то, или кто-то может влюбиться в нее... В ванной стояли красивые цветы, огромное зеркало казалось в ширину несколько метров было в шикарной золотой оправе, а плитка на стенах и полу была выполнена в мраморной стиле. «Это тебе не нора» Не успела она выйти из душевой, в гостиную старост завалился Малфой. Этот напыщенный индюк плюхнулся со всего своего высокого роста на диван, разложил руки и, запрокинув голову, закрыл глаза. На нем была черная рубашка с серебряными манжетами, черные брюки, которые так идеально подходили его фигуру и выделили ремнем стройную талию. Волосы он зачесал назад и иногда трогал их руками. Гермиона вышла, хотела забрать только книги и уже удалиться к себе в спальню, но голос Драко остановил ее в нескольких сантиметрах от романа про Катерину и Джеймса. - Грязновка Грейнджер, знаешь, если ты завтра умрёшь от пыток на уроке темных сил, я буду абсолютно счастлив, - начал перепалку Малфой. Он не знал, как она ответит, и поэтому ждал этого с нетерпением. Казалось, ему нравится выводить людей из себя, нравится спорить с ними и особенно в споре унижать. Хотя обзывательствами он пользовался постоянно, применяя их даже к собственным друзьям, которых у него практически не было. Точнее они считали Драко другом, а вот Малфой общался только из выгоды. «Она не станет молчать, повеселимся» - пролетело в голове у него. - Я же буду рада подлить тебе в зелье какой нибудь яд, чтобы ты задохнулся, - Гермиона поняла какую чушь сморозила, но отступать было нельзя. Хоть сердце её и застучали в 10 раз сильнее. - Никогда! Слышишь никогда не угрожай мне, тупая мразь, - Малфой смотрел ей в спину, она лишь развернувшись к двери собственной спальни пыталась не зарычать и не кинуться на него с кулаками. Впрочем кто ей мешал?! «Ты напросился, придурок» Гермиона кинула книги на пол и развернувшись дала Малфой сильную пощечину, по крайней мере ей так казалось. Рука пылала, а чувство будто её сейчас убьют не покидало её голову. Малфой не смог вынести это оскорбления, тем более в виде физического действия. Он крепко зажал её запястье, практически до хруста и продвинувшись к ней сквозь зубы прорычал: " Ещё раз и ..." Гермиона старалась освободиться, но тогда в голову ей ничего лучше не пришло, чем ответить: " Что? Что ты мне сделаешь? Пожалуешься папочке, что тебя бьёт Грязнокровка. Давай, хорек!", Последнее она проговорила с особенной яростью, чуть ли не плюнув ему в лицо, находившееся всего в нескольких сантиметров от нее. Она пылала изнутри ярким пламенем. Девушка сама не понимала откуда у неё такая злость и ненависть. Хотя Гермиона и подозревала, что Малфой это все юго лишь следствие ее личных проблем, страха и непонимания, что делать дальше, куда им идти и где найти чертовы крестражи. Она просто мечтала вмазать ему ещё. Но самое дикое - откуда у неё была эта храбрость. Она знала, что Драко наверняка помнил, как получил от нее удар прямо в нос ещё на 3 курсе. Но теперь он вырос. Он был на полторы головы выше ее, лицо было серьезным и яростным, а глаза словно помутнели, больше не отливали голубизной, лишь серый туман рассеивался в них. Гермиона стала бояться последствий, когда белобрысый ублюдок молчал. Они стояли, Гермиона вырываясь, а Малфой крепко её держа за руку, всего минуту, но казалось прошло часа 2. Гермиона ничего не говорила, а все попытки вырваться не задействовала в полную силу, будто поддаваясь ему. Потом Драко отпустил её. Не так просто было пробить её на слезы. Она снова начала плеваться, плеваться будто змея желчью: - Боишься девчонки, Малфой, ты просто трус, - её зубы как никогда были сжаты, Она не знала, что последует за её смелостью. Но точно понимала, что ничего хорошего. Будущий пожиратель или настоящий давно вырос. За лето он превратился из папиного сынка в самостоятельного человека, он не говорил этой фразы "Мой отец узнает об этом" ещё с прошлого курса, понимая, что теперь она вызвала лишь смех, а не страх. Но Драко и сам вызывал страх, и самое страшное в нем были глаза. Тупая ухмылочка не сходила с его морды. Он выжидал, будто бы сейчас накинается на нее и сожрёт, не оставит ни одного шанса Грязнокровке Грейнджер. «Ответь хоть что-то» - мысленно требовала она, но он молчала, накаляя и так жаркую обстановку вокруг. Но ничего, абсолютно ничего. . . . Следующие недели проходили похоже. С утра она шла за Джинни и младшими курсами, завтракала с переменным успехом, получала почту, но редко. Члены Ордена не писали о плохом, а значит письмо было очень маленьким. Содержало основную информацию оптом, что в целом они заняты поиском и ведутся расследования, что Люпин и Тонкс в данный момент отправились на запад в поисках союзников, Кингсли был внимателен в министерстве и там тоже все тихо. Гермиону выматывала серость и непонятность дальнейших действий. «Они что просто решили говорить нам, что все хорошо?» - возмущалась Грейнджер «Даже домовики знают больше» После завтрака были уроки. На парах с братом и сестрой Кэрроу Гермиона получала наказания розгами по рукам, после чего не могла нормально писать, боль усиливалась с каждый нажатием на ладонь. Двое преподавателей подвергли её этому из-за слишком обширных знаний, которые Гермиона никогда не хранила в себе, а старалась высказать. Теперь же она молчала, отвечала только когда называли её фамилию, что казалось бы не устраивало половину учеников. Даже у Слизнорта вела себя по-другому, что сильно беспокоило профессора. После уроков она шла вместе с друзьями в гостиную своего факультета. Редко разговаривала с остальными, исключением были лишь младшие курсы, которые всегда обращались к старосте за помощью, Рон, Гарри и Джинни, разумеется. Стиралась избегать другие факультеты и тем более Макгонагалл. Застав Гермиону одну в библиотеке, Невилл решил подбодрить однокурсницу и рассказать анекдот. Но девушка лишь поощерила его невеселой улыбкой и снова вернулась к книгам. Малфоя она тоже старалась избегать. Всегда когда он заходил в башню старост, она вставала и убегала в свою комнату, там сидя на огромном подоконнике любовалась местными пейзажами. Гарри был прав. Хогвартс стал совсем другим. Больше не было тех весёлых песен, яркого пира, потрясающих уроков, была только боль и разочарование. Гарри и Рон были слишком озабочены Орденом и тем, что будет дальше. Гермиона же с присущим ей реальным взглядом на вещи, не хотела задумываться о будущем. После долгих недель грусти, Гермиона все же решила, что не может бездействовать и ей срочно нужно помочь в войне с Тем-кого-нельзя-называть. Девушка спустилась в гостиную Гриффиндора, где на полу возле камина разложились Гарри и Джинни. Они болтали о чем то весёлом, не касающегося никакой войны или боли. Их смех чуть не вызвал слез на глазах Грейнджер, но она была сильной и волевой, не давая чувствам проявиться, она вытащила Гарри за шкирку. - Как я могу помочь вам?