Cross the line

Сан избегает Сонхва всеми возможными способами. Ему неловко и стыдно. Совесть начинает вопить и кричать о том, что он должен остаток жизни провести на коленях перед старшим, чтобы вымолить прощение. Но только Чхве не хватает сил даже просто в глаза посмотреть своему хёну, не то, что подойти и заговорить. У них на носу тур, а он чувствует себя настолько уставшим и вымотанным, что даже встать с кровати оказывается слишком сложным заданием. Сан хотел бы просто передохнуть. Немного побыть наедине со своими мыслями и не притворяться, что всё хорошо. Чхве мог бы поговорить с Уёном и облегчить своё состояние, перестать натягивать маску радости хотя бы рядом с другом. Но он просто не может вывалить всё это на Чона. Он просто не хочет, чтобы о его ненормальном влечении стало известно ещё кому-то. И Сан думает, что мог бы продолжать и дальше держаться, в конце концов, он сильный, упорный и несгибаемый. Он смог бы пережить всё, что его ждёт дальше. Но его выдержка даёт трещину, когда Сонхва уже в десятый раз пытается поговорить с ним о том, что случилось в ту ночь. Чхве не готов оставаться с Паком наедине, потому что всё о чём он может думать, когда видит старшего – это, как сжимал его задницу и тёрся членом, как кончил, утыкаясь носом ему в шею, и как разревелся потом. Сану жутко стыдно. И он не хочет, чтобы кто-то, особенно Сонхва, видел его таким. Так и выходит, что остаток времени в Японии он избегает Сонхва и находится с ним рядом только когда кто-то из ребят поблизости. По крайней мере, Чхве может быть уверен в том, что пока кто-то из парней тусуется с ними, Сонхва не станет начинать этот неловкий разговор. И Сан не питает иллюзий, он знает, что Пак понимает всё, что происходит. Наверное, именно поэтому, в последнюю ночь перед возвращением в Сеул, Сонхва ловит его в дверях номера и нагло заталкивает внутрь. - Надо поговорить, - серьёзно заявляет Сонхва, а Сан тяжело опускается на кровать. - Прости, - выдыхает Чхве. - За что? За то, что бегал от меня? - За то, что я сделал… - бормочет Сан. - Я уже сказал тебе, что ты не должен извиняться за это, - хмуро говорит Пак, и Сан поднимает на него свой взгляд. - Я, правда, не понимаю… как ты можешь…? Тебе должно быть мерзко находиться рядом со мной… - Чхве Сан, какого чёрта, ты решил, что знаешь, что я чувствую? – раздражённо выдыхает Пак. - Но… - и Сан действительно не знает, что должен сказать. Он ведь понятия не имеет о том, что творится в голове Пак Сонхва. - Ты с чего-то решил, что понимаешь меня лучше, чем я сам. Но я открою тебе секрет – ты не знаешь о чём я думаю и, что чувствую. И для начала, я повторю тебе в сотый раз: я не считаю тебя отвратительным или мерзким. Я не считаю твою тягу к моей заднице чем-то ужасным. Возможно, нам не стоило заходить так далеко. Но я не хочу, чтобы то, что случилось на балконе, выросло стеной между нами. Это произошло. Мы не можем исправить это. Я сказал тебе, что всё в порядке, но ты продолжаешь избегать меня и видимо думаешь, что совершил что-то совершенно ужасное. Но я снова открою тебе секрет. Я сам развернулся спиной к тебе. Я сам позволил тебе сделать это. И если ты перестанешь заниматься самокопанием, то, возможно, поймёшь, что это было больше моё решение, чем твоё. – Сонхва глубоко вдыхает и смотрит на Сана, который едва находит в себе силы, чтобы не отвести свой взгляд. – Я мог бы оставить тебя в покое и позволить и дальше заниматься самоедством, но Сан… перестань, правда. Если ты не хочешь после этого оставаться со мной наедине, то хорошо, я понимаю это. Но только не вини себя ни в чём, ладно? - Хён… - Чхве тяжело вздыхает и кивает несколько раз. – Спасибо. – Сан жутко хочет обнять старшего и по-глупому зареветь, но он сдерживает себя, сжимает кулаки и сглатывает комок в горле. – Я больше не стану… бегать от тебя. - Вот и хорошо. – Пак делает шаг ближе, ерошит волосы младшего и печально улыбается. – Ты не сможешь справиться с этим в одиночку, Сан-а. И если ты не хочешь говорить об этом со мной, то поговори с кем-то другим. Пожалуйста. Я не хочу, чтобы ты проходил через это один. - Я постараюсь, - выдыхает Чхве. - Хорошо. Я всегда рядом, Чхве Сан, - говорит Сонхва и разворачивается. – Спокойной ночи. – Сан смотрит, как за старшим закрывается дверь номера и откидывается на кровать. Его выдержка не просто дала трещину. Она разлетелась вдребезги. Сан больше не может делать вид, что всё хорошо. Потому что он уже совершенно ничего не понимает. *** - Серьёзно, столько еды, Чхве Сан, чем я заслужила такое? – сестра Сана улыбается, слегка щурясь, а сам Чхве, пытается не выронить палочки из рук, настолько его трясёт. - Просто решил порадовать любимую сестру. Мы ведь снова уезжаем в тур, и не увидимся долго… - Как будто когда ты в Корее, мы видимся слишком часто, - хмыкает девушка, принимаясь за еду. - Ханыль-я, не ворчи, а просто проведи время с братом и вкусно покушай. - Как скажешь, дорогой, - фыркает сестра. Они едят молча некоторое время, и Сан решается заговорить только когда им приносят десерт. - Ты когда-нибудь сталкивалась с извращенцами? – спрашивает Чхве, понижая голос. И хотя они сидят в закрытой кабинке, Сан всё равно смотрит по сторонам. - Чего блин?! – Ханыль давится чаем и кашляет. - Ну, может, у тебя был парень, который, ну, знаешь… делал странные вещи? – Сан отводит взгляд, рассматривая декорированную стену, а девушка несколько раз моргает. - Ты сейчас это спрашиваешь потому что волнуешься за меня? Или может к тебе кто-то пристаёт? - Что? Нет! – взмахивает руками Чхве. – Ну, я конечно волнуюсь за тебя, но… да… волнуюсь. - Ага, волнуешься, - усмехается Ханыль. - Ладно, зря я спросил. - Да ладно, - машет рукой сестра. – Был у меня один. Ему нравилось, когда я не брила ничего… там. - Я не хочу ничего знать! – кричит Сан и машет руками. – Боже, я не должен был слышать этого… - Ну сам же спросил, - пожимает плечами девушка. – И я бы не сказала, что это прям что-то извращённое. Ему просто нравилось. - И что тогда, по-твоему, можно считать извращённым? – хмурится Сан. - Это же зависит от человека, верно? Кто-то считает, что писать на людей – это нормально, а для кого-то даже анальный секс извращение. - Боже, Ханыль, как ты можешь так спокойно говорить такие вещи? - Вот видишь, - вздыхает сестра, - ты даже говорить о таком не можешь. Боюсь представить, что с тобой случилось бы, если бы кто-то предложил тебе… - Нет! Не говори больше ни слова! – перебивает Чхве и делает большой глоток кофе. Ханыль пожимает плечами и медленно ест свой торт. – А, чтобы ты подумала, если бы кто-то сказал тебе, что ему нравится… твоя грудь или попа? - Ну, нравится и нравится, что такого? - А если не просто нравится? - А как? Сложно? – фыркает сестра и смотрит на младшего насмешливо. – Всем нравится что-то больше, а что-то меньше. - Да, но… - Ты имеешь в виду не «нравится», а… «твоя задница – мой фетиш?» - Сан открывает рот, чтобы возразить, но тут же закрывает его. – И кто из вас дошутился? – хихикает Ханыль. - Что? - Ну, ваши шутки про жопы вышли из-под контроля, да? Кто именно понял, что это вообще не смешно, а очень даже…? – сестра двигает бровями, а Сан закрывает лицо руками. – Оооо, Чхве Сан, да ладно… ты серьёзно? И чья задница стала твоим персональным кошмаром? - Давай не будем говорить больше об этом. Доедай свой торт и пойдём. - Ну уж нет! Сидеть на месте, братец! – рявкает девушка, и Сан тихонечко хнычет. – Ладно, я поняла, что ты не готов говорить о том, кто это. Но ты же не спроста поднял эту тему? - Мне просто… - Чхве вертит чашку в руках и тяжело вздыхает. – Я пытаюсь понять, что бы я чувствовал на месте человека, который узнал о том, что его задница для кого-то является… фетишем. - Гордость? – фыркает Ханыль, а Сан закатывает глаза. – Нет, ну сам подумай, если бы мне какой-нибудь горячий айдол признался, что у него встаёт на мой зад, то я бы почувствовала себя особенной. - И тебе не было бы противно, что какой-то извращенец дрочит на твой зад? – немного резко спрашивает Сан. - Извращенец… Сан-а, ты же знаешь, что практически у каждого человека есть какой-то фетиш? – Чхве смотрит на сестру смущённо и поджимает губы. – Мне вот нравятся пальцы… я в первую очередь смотрю на руки парня. Мне это важно, понимаешь? И будь чувак хоть сказочно красив, но имей стрёмные пальцы, я никогда не начну с ним встречаться. Ну, и меня это заводит, когда я вижу красивые пальцы... - девушка обрывает себя и мечтательно вздыхает, но продолжает уже более серьёзно. - Это тоже можно считать фетишем. - Я понял, - кивает Сан. – Нормально, если тебе нравятся пальцы… а мне нравятся задницы. Я знаю, что иметь личные предпочтения – это нормально, но… ненормально, если эта задница принадлежит кому-то конкретному. То есть… разве нормально, что у меня эта чёртова фиксация на его заднице? - А ты вообще уверен, что дело исключительно в заднице? – отпивая свой чай спрашивает Ханыль. - А в чём ещё? - В ком. Может всё дело в том, кому эта задница принадлежит? – Сан буквально замирает, и его сестра громко цокает. – Да, ты можешь иметь фетиш на задницы. И да, тебе даже может нравится одна конкретная задница. Но просто представь, что… именно эта попа принадлежит не этому конкретному человеку, а скажем… нашему соседу. – Чхве задумывается на несколько секунд и морщится, а Ханыль кивает. – Дело не в заднице. Просто твоя страсть к жопам, пересеклась с твоей симпатией к этому человеку, и твой мозг, решил, что эта конкретная жопа – лучшая в мире. - То есть… мне нравится не его задница, а сам Сонхва? – спрашивает Сан, глядя на сестру круглыми глазами. - Сонхва… - улыбается девушка, а Чхве со вздохом откидывается на спинку диванчика. - Этого быть не может. - Почему? - Потому что это хён! – тихо кричит Сан. - И что? Ты волновался, что у тебя фиксация на его заднице, так вот… теперь не волнуйся об этом. У тебя фиксация на Пак Сонхва. - Это просто сумасшествие. - Да почему? Что такого в том, что он тебе нравится? - Что такого?! – взмахивает руками Чхве и хнычет. – Я не знал, что делать со своим маниакальным влечением к его жопе! А теперь… - Думаешь, он плохо отреагирует, если узнает? - Я не знаю… - Сан растекается по диванчику и натягивает капюшон толстовки на лицо. – Я вообще не понимаю, о чём он думает. Я и представить не мог, что он так спокойно воспримет то, что мне нравится его задница. Но я не уверен, что он также спокойно отнесётся к тому, что мне нравится он сам, а не только отдельная его часть. - Погоди, - хмурится Ханыль, - так он знает о твоей страсти к его тылу? – Чхве стягивает капюшон и несколько раз кивает. – И между вами…? - Всё странно… - выдыхает Сан. – Он не устроил скандал и не разбил мне лицо. Он… - Что? – сестра нетерпеливо ёрзает, а Сан тяжело вздыхает. - Позволил мне делать это. - Позволил тебе…? Что именно? Дрочить на неё? – округляет глаза девушка, а Чхве кивает. - Фоткать её, в одежде конечно, и сказал, что всё в порядке, я могу не волноваться об этом, но… - Ты волнуешься. - А разве не должен? – Сан трёт руками лицо и смотрит на сестру совершенно печально. – Я не понимаю почему он ведёт себя так. Ему должно быть противно, но он делает странные вещи. Точнее, позволяет мне делать странные вещи. - Может… ему просто нравится? – осторожно предполагает Ханыль. - Нравится, что я трогаю его зад? – нервно хихикает Сан. - Он позволяет тебе и это? – удивляется сестра. - Один раз… и… я сорвался. После этого избегал его. Но… он снова сказал, что всё в порядке и, что я не должен волноваться и пилить себя. Господи, когда говорю это вслух, то всё кажется ещё ужаснее. - Чужая душа - потёмки, Сан, - вздыхает Ханыль, после нескольких минут молчания. – Мы можем только предположить, что раз он позволяет тебе так много, то ему может нравиться всё это, точно так же как тебе нравится его задница, ему нравится твоё внимание. А может… ему просто нравишься ты. - Мне кажется, что он просто… чувствует свою ответственность? Это же Пак Сонхва, если он стал причиной моей ненормальности, то он будет думать, что в этом есть его вина. И может, он просто пытается так помочь мне? - Сан-а, это всё лишь твои домыслы, - говорит девушка, глядя на брата сочувственно. – Ты не узнаешь наверняка пока не спросишь, или пока он сам не скажет тебе. Но мне кажется, тебе для начала нужно разобраться в том, что ты сам чувствуешь к нему. Потому что одно дело, когда тебя влечёт к нему чисто физически, и совершенно другое, когда это… - Я понял, - перебивает Чхве. – Мне стоит подумать об этом. - Как долго ты не говорил об этом ни с кем? – тихо спрашивает сестра. - Достаточно долго, чтобы решиться на разговор с тобой, - печально улыбается Сан. - Всё будет в порядке, Сан-а. - Да, наверное…