Смотри только на меня

Никита так и не смог унять гнев парня, который в итоге ещë больше ополчился на него. Хотел разбить кому-нибудь лицо или нагрубить брату, только подливающему масла в огонь. Каждый звонок Павел просто не мог отказать себе, чтобы не напомнить младшему брату о его неудачах на личном фронте. Нет. Он не просил брата опустить руки и присмотреться к другим парням. Павел лишь намекал ему на то, что с Никитой он не построит счастье. Этот парень так и будет продолжать ходить на лево и заглядываться на прекрасный пол, как и полагалось представителям сильной половины человечества. Никита пытался доказать обратное, говоря, что его бывший лучший друг совсем не тот, кем его видят. Но со скрипом в душе принимал правоту брата, но в слух не соглашался. При всëм этом он даже перевëлся из главного офиса в другой филиал своего брата, который находился в его родном городе. И всë это ради того, чтобы быть ближе к этому эгоистичному и грубому парню, который скорее всего плевал на него с высокой колокольни. Около двух дней Рома не появлялся в квартире Никиты. Второму казалось, что он больше не появиться на пороге его жилища. Эта мысль мешала здраво думать. В один из выходных дней Никита проезжал во дворах мимо многоэтажек и заметил знакомую фигуру. Когда он уже хотел окликнуть Рому, то неожиданно рядом показалась рыжеволосая девушка, которая приезжала за Ромой к Витьку, но так и не забрала его. Снизив скорость, Никита окончательно затормозил и начал наблюдать за разворачивающимися событиями. Сначала девушка поцеловала своими алыми губами подавленного парня в щëку максимально близко к губам, а затем провела по его плечу своими красными ногтями. Этот вид заставлял Никиту сжимать руль до побеления костяшек. От злости постепенно темнело в глазах, а в груди неприятно жгло. Это чувство сжигало каждую частичку здравого разума. Со злобой закусив губу до крови, Никита дождался пока Рома скроется за углом многоэтажки, и Кристина останется одна. Девушка осталась стоять возле подъезда и в миг еë улыбка сменилась совершенно расслабленным взглядом, направленным куда-то в сторону. Она сунула руку в карман светло-зелëного лëгкого платья и вынула оттуда пачку красного Мальборо и, вытащив одну сигарету, быстро подставила зажигалку и зажгла папиросу. Звук мотора перекрыл тихий вой тëплого ветра, заставив девушку повернуться в сторону источника шума. – Ты ведь бывшая девушка Ромы? – сдерживая раздражение, спросил Никита. Пусть он уже и знал ответ. – Ни здравствуйте, ни до свидания, – уголки пухлых губ потянулись в лëгкой улыбке. – Я предпочитаю переходить сразу к делу, – сказал, как отрезал, Никита, вновь сжав руль, глядя на безразличное поведение собеседницы. – Какой деловой. Что же у тебя за дело ко мне? – в глазах девушки промелькнуло что-то недоброе, а на еë лице появилась хитрая улыбка. – Хотел поговорить насчëт Ромы, – Никита был серьëзен, от чего у Кристины скривились губы от недовольства. – Конкретнее, – девушка подставила сигарету к губам, втягивая дым в лëгкие. – Зачем ты так относишься к нему? У него ведь тоже есть чувства, – Никита вглядывался в лицо собеседницы, пытаясь найти в еë зелëных глазах хоть каплю женского сочувствия, но даже в этой улыбке было видно полное равнодушие. – Он сам ходит ко мне. Моей вины здесь нет, – невинно хлопала глазами девушка, изображая безвинную. – Но тебе же плевать на него. Рома просто запутался в себе, – парень и сам не заметил, как перешëл на повышенный тон. – И что? – сказала как отрезала девушка, бросая сигарету в урну, не отрывая безразличного взгляда от русого. – Но это очень загоняет его. Он живой человек, который тоже может быть ранен этим, – искренне не понимал Никита, ещë больше его задевало, что любимый человек находится рядом с кем-то таким чëрствым. – Он сам бегает за мной, я не виновата. Я же даже не пишу ему, – подняла брови девушка, изображая поддельное удивление. Никита в один миг растерял все слова, которые планировал высказать этой девушке. С одной стороны, Рома сам приходит, а с другой стоило бы отшить его, чтобы он не питал ложных надежд на что-то большее, чем просто перепихон, который любит Кристина. Когда-то Никита и сам был безответно влюблëн и осознавал всю горечь невзаимной любви, которая сжигает всë изнутри, оставляя от души лишь пепел. В какой-то момент парень замер и замолчал, обдумывая дальнейшие действия. Он сначала и не заметил, как меж его губ вставили сигарету. Подняв глаза на девушку, на него смотрела пара зелëных глаз. На секунду он засмотрелся в них, сравнивая с такими же хитрыми очами брата. – Зажигалку дай, – хрипло проговорил Никита, испытывая какое-то чувство неловкости. Ему было немного стыдно, потому что он бросил курить ещë тогда, когда уехал отсюда. А через какой-то промежуток времени пообещал Павлу больше не травить свой организм этой гадостью. Кристина быстро чиркнула зажигалкой кончик сигареты, глядя на парня каким-то странным взглядом. Больше ничего не говоря, она развернулась и пошла к подъезду. Никите показалось, что девушка что-то ещë сказала, но из-за воя подувшего ветра он ничего не расслышал, кроме звука закрывающейся железной двери в подъезд. Никита так и продолжил просто сидеть в машине, не уезжая с места и свесив руку в окно, пока сигарета тлела и с неë сыпался пепел. Через какое-то время парень бросил бычок на пыльный асфальт. Он прижался лбом к тëплому рулю, от безысходности зажмурив глаза и жалея, что тогда, несколько лет назад, не смог забыть этого грубияна и всë что с ним связано. Припарковав машину во дворе на привычном месте, Никита некоторое время продолжал сидеть в ней. Он тяжело вздохнул, а потом ударил ладонью по рулю, от чего рука отдалась неприятной болью. От отчаяния хотелось въехать в столб напротив, чтобы не видеть этот свет, который в последнее время стал совсем нелюбим. Никита даже задумался о том, чтобы вернуться назад как советовал брат. Павел почти всегда оказывался прав. Парень не мог вспомнить ни одного случая, когда брат ругал его или силой заставлял изменить решение. Лишь на работе он был строг ко всем и жëстко контролировал деятельность сотрудников. Дома он превращался в совершенно другого человека. Мог прийти и принести какие-нибудь вкусности и, откинувшись на спинку дивана, выслушивать брата о том, как он провëл свой рабочий день. В такие вечера Никита действительно мог расслабиться и отогнать от себя назойливые мысли об одиночестве. Парень чувствовал себя эгоистом, когда, проходя мимо арочных окон какого-нибудь элитного ресторана, краем глаза мог заметить брата в компании незнакомой женщины. От этого вида непроизвольно сжимались губы, а глаза щурились от мысли, что однажды брат может просто не прийти домой, и он останется один. Никита смахнул пот со лба и, открыв дверь машины, вышел из неë с твëрдым решением собрать вещи и вернуться назад в Москву к брату. Через час он всë-таки собрал свои скудные пожитки и сложил их в сумку. Написав брату смс о том, что он возвращается к домой, направился на выход. В последний момент он остановился и с опущенным взглядом задумался о правильности своего решения. Будет ли он жалеть об этом? А Рома? Что почувствует он? Парень почесал затылок и со скрипом на душе притронулся к ручке. Но внезапно она опустилась вниз без его помощи. Перед опешившим парнем открылась дверь, и через пару мгновений возник такой же, не менее растерянный парень. – А ты куда собрался? – кивнул Рома на большую спортивную сумку на плече Никиты и без возможности ответить продолжил говорить. – Ладно, пох. Короче, поговорить надо, – подался вперëд брюнет, но напоролся на выставленную руку парня, глядящего на него блеснувшими от слëз глазами. – Хватит, – опустил брови к переносице Никита, продолжая упираться в грудь парня, сквозь одежду чувствуя быстрое сердцебиение того. С первого взгляда стало ясно, что Рома бежал к нему впопыхах. Его выдавали алые щëки и прерывистое дыхание. – Ты чего? – приподнял брови Рома, озадаченно обводя взглядом парня напротив. – Зачем ты пришëл? – тихо начал Никита. – Скажи, зачем!? – перешëл на крик Никита. На его лице отобразился большой спектр эмоций. Тëмные брови были опущены вниз, во взгляде отсутствовала прежняя ласка. Вместо неë в его глазах была лишь незнакомая ярость, граничившая с горькой обидой, из-за которой по щекам стекали слëзы, падая на пол. Никита второй рукой резко впился в плечо парня, до боли сжимая его, чем заставил Рому скривить лицо от боли. – Ты вообще о чëм? – парень выразил искренне непонимание всей агрессии и обиды Никиты, который буквально прожигал его взглядом полным ненависти, в котором проскальзывали нотки отчаяния. – Я мог бы уехать и начать всë заново! Какого чëрта ты снова здесь!? – от крика в горле першило, а слова разлетались по всему подъезду эхом. – Уходи. Я жалею, что когда-то встретил тебя, – нахмурил брови Никита, отвернув голову в ожидании ухода парня. – Я не пойду к ней, – резко сказал Рома, заставив собеседника распахнуть красные от слëз глаза в удивлении. – Конечно, – с сарказмом иронично усмехнулся Никита, обнажив белые зубы. – Ты не понял. Я был у неë и сказал ей, что лавочка прикрыта. Меня больше ничего с ней не связывает, – Рома взял лицо парня в ладошки, поворачивая к себе и вглядываясь в его глаза. – Я сказал, что только тебя люблю, – с красными от смущения ушами и таким же румянцем на щеках говорил парень, чувствуя, как в груди всë сжимается. Толкнув Никиту к шкафу, брюнет прижал его запястья к нему, сжимая их до покраснений. – Что? – голос Никиты был тихим, в нëм проскальзывали нотки сомнения из-за только что услышанных слов. – Я хотел сказать, что мне похуй на неë. Я хочу быть с тобой, потому что ты нужен мне, – Рома неловко опустил взгляд в пол. Говорить что-то подобное другому человеку ещë и своего пола было крайне неловко. – Ты не боишься осуждения и готов принять меня? – Никита расширил глаза, чуть подавшись вперëд. Такое поведение у Ромы было очень странным. Сердце забилось быстрее, а всë ещë прижатые руки к шкафу задрожали. – Я буду очень стараться, – сверху вниз смотрел Рома, наблюдая за тем, как Никита меняется в лице, а на его щеки залились румянцем, а грудь вздымалась от волнения. Сквозь стеснение Рома продолжал свою речь, – Потому что люблю тебя, – окончательно огорошив Никиту, он отступил на шаг назад, отстраняясь от того. – Правда? – дрожащим голосом выдал Никита, не веря в сказанное. – Да! Заебал! Люблю и всë! – воскликнул Рома и тут же был прижат к сильному телу. На талии Ромы крепко сомкнулись ладони, вплотную прижимающие его к себе. Брюнет уткнулся в грудь парня в попытках спрятать своë смущение. Нехотя он ответил на крепкие объятия, обвив тëплую шею парня руками. Неожиданно Никита отстранился от парня и опустился к нему, чтобы их лица находились на одном уровне. Рома закрыл глаза и позволил прикоснуться чужим губам к своим. Сначала Никита лишь прижимался к его губам, не получая ответа. Затем он стал более развязно целовать парня, оттягивая его нижнюю губу и чуть прикусывая еë. Постепенно Рома сминал губы Никиты своими, иногда проходя языком по его нижней губе. Отстранившись только, чтобы посмотреть в глаза любимому, Никита снова опустился, оставляя на горячей шее парня влажные поцелуи, от которых тот периодически вздрагивал, прижимаясь к нему ближе насколько это возможно. – Прости, – сказал Никита, с разочарованием отрываясь. – Я как истеричка себя повëл. – Похер, – вытер влажные губы раскрасневшийся парень. Обвив шею парня, уткнулся ему куда-то в грудь, пряча лицо от смущения. Закатные лучи пробивались сквозь щели закрытых штор. Из-за открытого окна при каждом дуновении ветра шторы плавно подлетали вверх, позволяя ветру более менее развеять запах табака. Сидя на подоконнике, Рома медленно втягивал дым сигареты, выдыхая его в открытое окно. Мирную тишину прервал звук приближающихся шагов босых ног. Никита аккуратно отодвинул шторы и встал рядом с парнем, разглядывая его. Тот в отличие от него был одет лишь в одних боксерах, обнажая своë стройное тело. От такого вида русый нервно сглотнул, продолжая водить взглядом по покрытой засосами и местами укусами груди Ромы. Словно почувствовав это, брюнет содрогнулся и повернулся в сторону парня, предварительно затушив бычок о стеклянный стакан с водой и выбросив его в окно. – Не продует? – спокойной спросил Никита, прикрыв веки. – Жара же, – махнул рукой Рома, вновь отворачиваясь. – Всë равно, – Никита сдерживал себя из последних сил, чтобы не прижать любимое тело к себе. Но воздержался, так как позволил себе за этот вечер слишком много, не выпуская парня из постели около трëх часов. – Заебал, – нервозно закатил глаза Рома, опуская ноги на тëплый линолеум. Его лицо в миг скривилось от боли в пояснице, сквозь неприятное чувство парень пошëл вразвалочку и медленно лëг на мятую постель, раскинув руки в стороны. – Прости, я должен был быть сдержаннее, – Никита изогнул брови, искренне испытывая вину за то, что сильно измотал парня. Подойдя к Роме, он склонился над ним, поглаживая его голову, наблюдая, как сквозь пальцы проходят тëмные кудрявые волосы. Брюнет нахмурил брови и быстро перехватил запястье парня, отбрасывая их в сторону. В ответ он получил полный нежности взгляд. Опираясь на колено, Никита опустился вниз и лëг рядом с парнем, укладывая голову на его плечо. На этот раз Рома не попытался оттолкнуть парня от себя и смиренно принял это, прикрыв глаза от усталости. Закинув ноги в туфлях на дорогой тëмно-зелëный диван, Павел сверлил взглядом экран телефона с высветившейся перепиской с братом. Изначально тот написал о том, что снова возвращается обратно в Москву на свою прошлую должность и теперь готов всего себя посвятить работе. Предпоследнее его сообщение давало чëтко понять о нежелании больше никогда не появляться здесь. Но спустя около четырëх часов какие-то неведомые обстоятельства заставили Никиту изменить своë решение. Не объясняя подробностей, Никита коротко написал, что остаëтся здесь. Павел приподнял брови в лëгком удивлении. Он не ожидал таких быстрых перемен от брата. Замешательство сменилось лëгкой усмешкой на губах брюнета. Встав с удобного дивана и поправив чëрный пиджак. Павел отправил секретарше сообщение о том, что будет отсутствовать пару дней. Мужчина твëрдо решил разобраться со своим переменчивым братом и понять, это обычный порыв вспыхнувшей юношеской любви или глубокое чувство.