Их венчала природа

Лис вздрогнул, шмыгая носом. В ноздри ударил запах лёгких духов. Всё как вчера. Но... Но как-то по-другому. Если прошлый раз был неосмысленным прыжком в темный, неизвестный омут, то сейчас... Сейчас всё прояснилось. Лисенок не мог сказать, что точно, но теперь знал — всё хорошо. Рэй не в обиде на него. И, снова всхлипнув, Лис обнял тонкими пальцами широкую спину. Слабо улыбнулся и отстранился. —Все хорошо? — теперь его глазки блестели не от слез, а от бескрайней радости. —Если ты, конечно, простишь меня за то, что было утром... — Рэй пристыженно посмотрел в пол, изучая свои носки, —Я просто... Ну давай, признайся... —Я просто растерялся. Я не знал, что делать, — Рэй повернулся к остальным трем наблюдающим за этой сценой, — Простите. Я обещаю себе исправить все ошибки, обещаю быть лучше... —Идиот, — усмехнулась Дороти. —Дороти хотела сказать, — Эшли наступила подруге на ногу, от чего та захохотали, —Что ты — это ты. Не нужно пытаться перепрыгивать через себя, Рэй. —Ты — часть нашего фургона, — Джон встал со стула, хлопая друга по плечу, — Может быть, ты лучше нас в сотни раз. Мы гордимся тем, как ты начинаешь говорить нам о том, что тебя волнует. Рэй вновь повернулся к Лису, улыбаясь. Тепло разливалось в душе. Ворон рассмеялся. —Ну что… семейный ужин продолжается? — Джон кивнул головой в сторону накрытого стола. *** Вскоре друзья сидели за столом — с мясным рулетом они покончили, поэтому Дороти и Лис сделали чай. Котенок игрался с ногами, бегая под столом и кусая каждого на своем пути, и не угомонился, пока Рэй не взял его на руки. —Надо бы дать ему кличку, — произнес Ворон. —Да, но мы передумали сотни вариантов, и ничего подходящего... — Джон вздохнул. Котенок забавно мурлыкнул в поддержку слов парня, вновь спрыгивая на пол. Жаркие дни постепенно заканчивались — наступала осень. Вечерело раньше, поэтому солнце скрылось за горизонтом. Небо потускнело, но никому не хотелось спать. —Мы могли бы сыграть в монополию, или.. Или с удовольствием послушали бы песни Эшли и Дороти, — усмехнулся Джон. Четверо одобрительно загудели, и художник понял, что идти за всем этим придется ему. Проходясь по фургону, он захватил с собой и гитару, и настолки. Дороти тут же подтянула ноги под себя, проводя пальцами по струнам и настраивая их. Тихие звуки струн казались громкими в тесной кухне. Всем стало настолько спокойно, что никакие больше тревожные мысли не пробирались в фургон. Друзья замерли. Игра Дороти действовала на всех, как колыбельная, как медовый сон, который сразу же тяжелит веки. Тихо запела Эшли. Она встала со стула и подошла к подруге, осторожно касаясь ее кудрей, гладя плечи. Дороти коротко усмехнулась, продолжив играть. Всем жутко захотелось спать. Песня закончилась, и друзья, переглянувшись, осознали, что никому сейчас не помешает кровать. Разбрелись все тихо, не разговаривая, как будто хотели запомнить навсегда песню Эшли и Дороти. Были слышны только пожелания спокойной ночи, а затем все затихло. Как только голова Лиса коснулась подушки, он улыбнулся. Теперь его ничто не тревожило, и он впервые за много месяцев ложился спать, не боясь кошмарных снов. Джон уснул моментально, а Лис, вымотавшийся и счастливый, последовал его примеру. *** Утро выдалось пасмурное. Рэя разбудил ливень, барабанящий по крыше фургона, и Ворон нехотя встал с кровати. Подойдя к маленькому окну, парень распахнул его, и капли дождя коснулись его лица. Любой другой отпрянул бы от холода, но не Рэй. Он стоял, прикрыв глаза, пока дождь безжалостно бил его по шее. Эта странная привычка взялась непонятно откуда, но парню нравился холод дождя. Просто нравился, и всё. Окно Ворон всё-таки закрыл. Встряхнув влажными волосами, Рэй принялся вспоминать свой сон. Эти попытки не увенчались успехом — парень абсолютно ничего не помнил. Зато в памяти всплывали вечерние приключения. Ворон, сам того не замечая, улыбнулся. Затем, спохватившись, прикрыл рот ладонью. Что происходит? Что? Кто-нибудь может дать ответ на такой волнующий, важный вопрос? Очевидно, никто кроме самого Рэя. Остальные тоже начали просыпаться. Шум послышался в коридоре, затем зашуршал душ, кто-то загремел посудой на кухне. В дверь Рэя несмело постучали. —Да? — отозвался он. За дверью показалась голова Лисёнка, его волосы были настолько взъерошены, что Ворон даже подумал на мгновение, что парень очень и очень милый. Снова. —Доброе утро, — Лис появился в комнате полностью, закрывая за собой дверь, а затем улыбнулся, — Уже успел погулять под дождем? —Что-то вроде того, — улыбнулся Рэй, внимательно рассматривая своего собеседника. Кажется, кудрявый смутился под таким взглядом, поэтому постарался скрыться от любопытных глаз. —Я присяду?... —Хорошо, — этот разговор полушепотом был похож на тайну. —Спасибо. —И тебе. Парни переглянулись. Рэй также подошёл к кровати. Опускаясь, он задел своим плечом плечо Лиса. Тот вздрогнул, и теперь смотрел на Ворона в упор. Теплая ладонь кудрявого вдруг опустилась на мокрое запястье Рэя. Щеки Лисёнка вспыхнули, но он не убрал руки, а напротив, некрепко сжал ее. Ворон сидел неподвижно, и, кажется, перестал дышать. Он не решался перевести взгляд, для него это было непосильным трудом. —Не нужно, — вдруг произнес он. Лис смутился донельзя, тут же убрав руку и осознавая свою оплошность. Он заметно загрустил. Ворон расправил плечи, наконец глядя на Лисёнка. Рэя ждал ответный озадаченный взгляд. Темноволосый вздохнул. Его сердце затрепетало, появилось чувство, что ему не хватает... Не хватает этого прикосновения. Не хватает прикосновения Лиса. Ворон вернул руку обратно, проводя большим пальцем по костяшкам Лиса. Тот поднял голову, и их взгляды вновь встретились. Рэй поднял руку, опуская ее на ярко-розовую щеку. Лисенок тихо ахнул, его губы приоткрылись. Невольно взгляд Ворона опустился на них, и он не смог сдержать этот порыв. Наклонив голову, Рэй поцеловал Лиса. Он не осознавал, что делает, не знал, что ждёт его в следующую секунду, но закрыл глаза, полностью отдавшись такому простому прикосновению губ. Ресницы Лисенка тоже прикрылись, и он запустил свою руку в темные волосы, его кончики пальцев касались кожи головы Рэя, и Лис расслабился. Спустя несколько мгновений Ворон отстранился. Они смотрели теперь друг на друга без возможности отвести взгляд, они просто не могли. Щеки Рэя порозовели. Лис улыбнулся, утягивая растерявшегося Ворона в очередной поцелуй, на этот раз поглаживая бледную шею. Ворон чувствовал улыбку Лисёнка своими губами. Он чувствовал его ладони на своих плечах. Это был их первый поцелуй. Воцарилась гробовая тишина. Рэй вдруг поднялся с кровати, осознавая случившееся. Его глаза расширились, и он, краснея до кончиков ушей, выскочил из комнаты. — Рэй? — кудрявый остался сидеть на кровати, печально глядя на помятый плед. Снова? Сколько ещё раз будут продолжаться такие побеги? Кончиками пальцев Лис коснулся своих губ. На них всё ещё было ощущение поцелуя, мягкого и желанного. Парень чуть не плакал. Был ли искренним этот поцелуй? Рэй хотел этого? Что ему делать? Не долго думая, Лис сорвался с места. Нужно догнать Ворона. Извиниться. Нужно всё решить, разобраться, найти причину этих побегов. Почему-то рыжеволосый не сомневался, что именно он сейчас нужен Рэю. Ворон выбежал на улицу. Сегодня солнце уже не палило. Тучи покрыли ясное небо, и ветер качал верхушки деревьев. Первые холодные дни подкрадывалась незаметно, и когда они наступят, никогда нельзя было предугадать. Этот день был таким. Он вторил чувствам Рэя, который не разбирал дороги под ногами. Он просто шел. Когда Рэю исполнилось 13, он свыкся со своей судьбой. Для него становились привычными слова, которыми его награждали ежедневно. Бабушка постаралась над тем, чтобы мальчик редко был дома, поэтому тогда Рэй был загружен не только учебой, но и уроками игры на скрипке. В классе с ним никто не общался. Мальчик рос без друзей, не видя смысла в них. Он не умел знакомиться, не хотел. Он считал, что все, кто учится с ним, им лучше без него. Поэтому Рэй предпочитал молчать. С музыкой у Рэя шло всё хорошо. Он сам был рад долгим прогулкам домой по вечерним улицам. Собственный дом он не любил. Однажды в музыкальной школе появился новенький. Рэй никак не отреагировал на это, ему были неинтересны одногруппники и здесь. Это был обычный, ничем не отличающийся от других день. Рэй буквально засыпал по дороге в класс. Он проголодался, и хотел поскорее начать игру, хотел отвлечься от своих мыслей. Новенький опоздал на пару минут. Учитель в этот раз, как и обычно, отнесся к этому без особой строгости. У него была своя скрипка. И когда учитель, шутя, попросил у него продемонстрировать способности, он показал, что умел. Ворон не настолько ярко помнил те дни. Все воспоминания понемногу стирались. Но эта игра... Ее он не забудет. Он был уверен. Это было прекрасно. Это было грустно. Было пронизывающе. Рэй не знал, что тогда остановило его слезы, но он смотрел на этого музыканта, и забыл о себе. После урока Рэй мчался по коридору, он хотел глотнуть воздуха, его волосы растрепались, а щеки покраснели. Мальчик никогда не ощущал этого. Он вздрогнул от неожиданности, когда его потянули за плечо. Перед ним стоял тот самый новичок. Рэй распахнул глаза. Он удивился. А незнакомец улыбался. И протянул руку для приветствия. —Рэй! — громкий голос заставил Ворона обернуться. За ним бежал Лис. Его одежду поднимал ветер, а кудри взлетали вверх, — Пожалуйста! Парень опомнился. Он остановился, нелепо глядя на бегущую за ним фигуру. Слезы застелили его глаза. Это было плохо. Это против природы. Он ужасно поступает. —Рэй, пожалуйста, дай мне узнать, почему... Ворон... прошу. Мне очень важно это, понимаешь? — Лис остановился. Ветер разбушевался, и кудрявый сорвался на крик, — Что не так? Я не могу понять... Прости, прости пожалуйста, если я совершил ошибку. Рэй оторопел. Он никогда не видел парня таким. Тот никогда не показывал таких своих эмоций. Ворон начал вспоминать. Нет, никогда Лис не кричал от гнева, не плакал, никогда не срывался. Кудрявый продолжал. —Ты думаешь, мне легче? Ты думаешь, мне не доставляет труда самому всё решать? О чем ты вообще думаешь? Я не нахожу себе места последние дни, и я умоляю тебя, помоги мне! Я не хочу чтобы ты сбегал так, я чувствую свою вину, постоянно чувствую, я виноват во всём, всегда, и был виноват! Рэй, пожалуйста... Волосы Рэя спутались, а сердце сжималось от жалости. Он подошёл к Лису, вглядываясь в глаза. Он снова ошибся. Крепко сжав плечи запыхавшегося, он прикрыл глаза. —Успокойся, пожалуйста. Пожалуйста, послушай меня. Я... я учился с одним парнем, давно, лет шесть назад, и я... я любил его. Понимаешь? Пожалуйста, дослушай. У меня была строгая семья, ужасная, и один раз мы гуляли с этим парнем. Просто прогуливались, я был слишком смущён, чтобы говорить с ним, я терял слова, терялся в нотах, когда он был в классе. Я был влюблен, и не знал этого. И нас заметили. Когда... когда он хотел поцеловать меня. Как долго тогда кричали на меня, меня выпороли дома, и я рыдал. А тот парень куда-то пропал. Я никогда его больше не видел. Мне каждый день, как соль на рану, напоминали о том, что я нездоровый. Меня хотели завезти к врачу, грозились постоянно, мне совсем не было места в этом доме. Я всё вспоминал его. А сейчас не вспомнил бы, если увидел. Но эта музыка... Если бы я услышал ее сейчас, я бы вспомнил всё. Ворон вздохнул. Ему больше нечего было говорить. Он лишь опустился на пыльную дорогу перед Лисом, сложив руки на коленях. —Извини меня. Это мои проблемы, ты не должен был... В ответ его притянули к худощавому телу. Лис дрожал от холода и подступающих слез, он только и мог, что крепко держать Ворона в своих объятиях. — Ты ведь не виноват в этом. Ты должен это понимать... Мне очень жаль, что тебе пришлось пережить всё это, очень жаль, что тебе внушали те мысли, которые движут тобой теперь. Я не знаю, как помочь тебе выгнать их из головы, но я хочу сказать, что не все так считают. Что это неправда. Твоя семья была неправа. Любовь — это огромное понятие, и разве человек, испытывающий влюбленность, ненормальный человек? Разве неестественно любить кого-то? Мне очень жаль, я... Из кармана Рэя выпадает пачка сигарет. Слезы застилают его глаза. Он вспоминает. —Рэй, ты курил когда-нибудь? — такой вопрос застаёт мальчика врасплох. Его собеседник же просто улыбается, как будто задал обычный вопрос. —Нет.. никогда. А ты разве пробовал?.. — Рэй сглатывает. Ему почему-то становится страшно интересно. В ответ на его вопрос собеседник достает из кармана пачку сигарет и зажигалку. У мальчика расширяются глаза. —Где ты достал ее? Может, стоило бы вернуть ее на место? — в противовес своим словам пальцы Рэя обхватывают тонкую сигарету, и он решается вдруг спросить: —Можно мне?.. На что сидящий рядом мальчик достает зажигалку, поднося огонь к кончику сигареты. Рэй обхватывает ее губами, и втягивает дым. Ему становится дурно, но видя интерес друга, он не подаёт вида. У Рэя слезятся глаза, но он не кашляет, хотя хочется, а терпеливо выпускает дым из лёгких. Ворон больше не может терпеть. Он громко всхлипывает, обхватывая талию Лиса, его темные волосы развеваются на ветру, и он начинает плакать. Ему стыдно, стыдно за то, что он проявляет настолько бурные эмоции, стыдно за то, что их видит кто-то другой, но он ничего не может с собой поделать. Лисенок, ошарашенный таким поведением, садится рядом. Он берет чужие ладони в свои, глядя в чужие глаза. Он жалобно произносит: —Рэй, постарайся пожалуйста успокоиться. Всё хорошо. Сейчас всё хорошо. Плач Ворона вскоре утихает. Всё это время Лис терпеливо ждёт, готовый выслушать и поддержать. Когда становится тихо, взгляды парней встречаются. Рэй аккуратно запускает в рыжие кудри свою руку. —Ты не пожалеешь об этом? — шепчет Лисенок. В ответ ему доносится всхлип, и Ворон закрывает глаза, проводя большим пальцем по розоватой щеке. Они вновь целуются.