Всё за тебя отдам...

Прошёл 1 час и ещё одно переливание Рика. Солнце в ближайшее время грозилось сесть за горизонт, а Шейна и Отиса всё ещё небыло. Время тянулось, и мы вынужденно тянули время операции. Пока шло второе переливание, я приготовила Рику апельсиновый сок для ускорения процесса восстановления клеток крови и дала ему его, когда он, поддерживаемый Лори, вошли в столовую вместе с Хёршелем. — Когда Шейн с тем мужчиной вернутся… — С Отисом.- Хёршель поправил женщину, которая намеренно не назвала имя охотника. — С Отисом.- вторила брюнетка, в упор смотря на моего дядю.- С идиотом котрый стрелял в моего сына. — Это был несчастный случай. — Всё равно.- едва ли не раздражённо сказала она.- Когда они вернутся, вы сделаете операцию? — спросила она у нас обоих. — Да.- сново ответил старший Грин. — Сколько раз до этого вы делали подобное? — спросила Лори, на что получила подозрительно молчание от Хёршиля, что вызвало у меня улыбку на левый уголок губ. — Я ветеринар.- сказал дядя в качестве неумелого оправдания, от чего женщина чуть не побледнела. После этого она посмотрела на меня с надеждой, что я окажусь нормальным врачом. — 9 раз на поле боя.- спокойно ответила я, будто я 9 раз не оперировала людей даже без наркоза и обезбаливающего в полной антисанитарии, а 9 раз обработала простую царапину. — На поле боя? — удивилась женщина, посмотрев на мужа, котрый покорно пил апельсиновый сок, и после сново на меня. — Я военный хирург. — Ого…- сказала женщина, пытаясь осознать, какой Jackpot они выиграли. — Я гарантирую, что ваш сын выживет.- уверенно сказала я, ведь иначе бы я не простила себя за смерть ребёнка. Взрослые люди это одно, но ребёнок… Тем более в Таком мире… *** Прошёл ещё 1 час, на улице уже давно стемнело, а Шейна и Отиса всё ещё небыло. Учитывая то, что до ближайшей школы ехать всего ничего, случилось явно что-то плохое. Хёршель в очередной раз мерил давление Карла, сидя от него справа. Будто постаревшие на несколько лет Рик и Лори сидели на стульях слева от кровати, взявшись за руки. Патриша нервно сидела в кресле в углу комнаты, переживая за мужа. Я стояла за Риком и Лори, облокотившись о стену спиной, сложив руки на груди и переместив вес тела на левую ногу, теребила медиатор правой рукой, перекатывая его по цепочке. То, что мужчин небыло уже достаточно долго, действовало на нервы всем. Неожиданно в проходе комнаты появились темнокожий мужчина с пледом на плечах и парень-азиат с бейсболкой на голове. Я на мгновение напрягаясь, но увидев сзади них Мэгги, которая добровольно выпустила их, немного расслабилась. Парень-азиат снял бейсболку с головы и судя по их взгляда, обращенным на ребёнка, им было не просто жаль мальчика, они знали его и его родителей. — Мы приехали.- сказал парень, наверное, не зная что сказать. — Спасибо.- сказала Лори, и темнокожий ответил. — Не за что. Я увидела пот на его лице, немного усталый взгляд и кровавую повязку на руке, приклеенную изолентой. Лихорадка и укус? — Где остальные? — спросил Рик. — Пока на шоссе. К утру приедут.- сказал азиат, топчась на месте. — Что с рукой? — спокойно, но с ярким подозрением спросила я у темнокожего. — Порезался. Я ещё пару секунд смотрела на него и поняла, что он не врёт. Нет смысла врать об этом. — У тебя инфекция.- сказала я, ведь если это не от укуса, то только от инфекции будет жар и вялость.- Как зовут? — Я Гленн.- сказал азиат, подняв руку. Он мне уже нравился за то, что так легко говорит короткими фразами. Вообще все азиаты, которых я встречала, были очень хорошими. Порой даже получше испанцев. — Ти-Дог. — Идём, Ти-Дог.- сказала я и оттолкнувшись от стены, пошла к выходу, по пути посмотрев на дядю. Он встал с кровати и мы посмотрели друг на друга весьма красноречивыми взглядами. Похоже, пришло время говорить неприятные новости для родителей, и сделать это должна я, ведь я поклялясь им обоим спасти жизнь Карлу. — Его давление сново падает.- сказал Грин и открыл вздутый и посеревший живот мальчика, когда я остановилась у подножия кровати. Родителям едва не поплохело от этого, но я сказала. — Рик, Лори, больше нельзя ждать. Если Шейн и Отис не вернутся в ближайшие пол часа, придётся делать операцию. Без респиратора и наркоза. — А получится? — с лёгким нажимом спросила Лори, посмотрев на меня. — Честно? Не знаю. Не успела женщина безнадёжно выдохнуть от боли, как послышался тяжелый вздох и мальчик неожиданно забился в припадке. Родители тут же вскочили на ноги, Хёршель повернул мальчика на бок, а я оббежала кровать и присела перед ребёнком, положив свою ладонь на его мокрый лоб. — Отойдите! — резко прикрикнула я на норовящих подойти родителей. Глаза Карла были широко раскрыты и глазные яблоки закатывались под веко, но ни я, ни Хёршель не могли ничего сделать. — Патриша, уведи их и зашей руку Ти-Догу.- строго сказала и через несколько секунд Гленна, Ти-Дога, Патриши и Мэгги в комнате уже небыло. — Это нельзя остановить? — нервно спросила Лори, которую удерживая Рик. — Нет.- глухо сказала я, вставая на ноги. Сейчас нельзя были ничего сделать, иначе Карл мог бы легко пораниться. Нужно было просто ждать. Приступ прекратился также быстро, как и начался, но эти несколько секунд длились мучительно долго для всех. Я с Хёршелем перевернули Карла обратно на спину и приступили к осмотру. Рик и Лори к счастью не мешались под ногами. В коем то веке. Взяв с тумбочки ручной фонарик, я проверила реакцию зрачков, после чего пульс на сонной артерии, а старший Грин в это время измерял давление мальчика. — Мозг не получает достаточно крови. Давление критическое. Ему необходимо еще одно переливание.- мрачно сказал дядя, на что Рик сразу сказал и протянул руку. — Я готов. — Нет, не готов. Если откачаем из тебя ещё хотя-бы пол литра, то спасать придется уже двоих.- строго сказал Грин, на что родители будто отчаялись, ведь ни у кого больше небыло А+ группы крови в этом доме. Моя ладонь вновь легла на лоб мальчика, убирая в сторону мокрую от пота небольшу чёлку. — И что делать? — спросила Лори, едва не плача. — Возьмём кровь у меня и после приступим к операции.- строго и серьёзно сказала я, заправив волосы за ухо и вставая на ноги. На этот раз я не спрашивала разрешения на оперуию. Даже если бы Рик угражал мне револьвером, я бы усыпила его и всё равно провела операцию. Почувствовав взгляд Хёршеля, котрый не знал мою группу крови, я посмотрела на него и сказала. — 4 группа всем подходит. Лишние уговоры не потребовались, чтобы затянуть на моей руке жгут и следующие 20 долгих минут проводить переливание. После него у меня была слабость, но мне приходилось терпеть, ведь без меня эту сложную операцию никто не сделает. Нет, я не сомневалась в профессионализме дяди, но он ветеринар, а не хирург. Да и тем более я неоднократно пообещала родителям Карла, что именно я спасу их сына. Когда переливание закончилось, родителей небыло в комнате, и Карл был почти готов к операции, он неожиданно пришёл в себя. — Где я?..- слабо и растерянно спросил мальчик, увидев неизвестную обстановку, людей и отсутствие родителей рядом, которых я выпроводила за дверь 10 минут назад, когда начались приготовления. — Карл, тебе нельзя говорить.- спокойно сказала я и заправив волосы за ухо справа, наклонилась к мальчику и положила свою руку ему на плечо.- Просто послушай меня внимательно, ладно? Он кивнув и замолчал, всматриваясь в незнакомые ему карие глаза. — Ты уже взрослый, и все понимаешь, правда? — Карл кивнул.- Мне нужно извлечь кусочки металла из твоего живота, но в данной ситуации общий наркоз для тебя очень опасен. Я сделаю тебе местную анестезию, где ты будешь в сознании. Ты будешь всё видеть, понимать и слышать. Иногда будешь чувствовать боль. Сильную боль. Чтобы ты не дергался, мне придется привязать твои плечи, руки и ноги к столу, иначе случайно могу задеть важный сосуд. Только так я смогу спасти тебе жизнь, хорошо? Карл кивнул ещё раз, и в его глазах ни разу не промелькнул страх, на что я улыбнулась. Он настоящий боец. — Начинаем.- выпрямившись, сказала я Хёршелю и Патриге, которые были в стороне. Через пол минуты более активных и обширных приготовлений дядя закатил в комнату хирургический стол. За ним появилась Патриша и стала оборудовать место: включила лампу, сняв с неё абажур, подкатила дополнительный столик, на который поставила постерилизованный набор хирургических инструментов, салфетки и марлю. Она же помогла мне надеть передник, пока я плотно завязывала волосы резинкой чтобы не мешались и не лезли в лицо. Мы аккуратно и быстро переложили Карла на твердую поверхность, устеленную чистой простыней. Пока я и Хёршель надевали перчатки, Патриша крепко но без утяжки привязала мальчика к столу тактическими ремнями, которые несколько раз опоясали его ноги и плечи. Руки лежали по бокам, крепко привязанные к ручкам стола. Перед началом операции по моей просьбе женщина принесла и надела на голову Карла мои полноразмерные наушники, подключенные к работающему плееру, в которых звучала успокаивающая испанская мелодия, исполненная на гитаре. Надев медицинскую маску на лицо и сторожно сняв повязку с тела мальчика, я оголила её и повторно осмотрела рану. Я недовольно и тихо выдохнула, отметив при ближнем рассмотрении, что дроби не попали бы так глубоко, если бы их не вдавливали. Это произошло из-за того, что Рик во время бега к ферме слишком сильно прижимал сына к себе, что послужило причиной большего проникновения металла в плоть. Взяв из лотка заранее подготовленный шприц с препаратом, я ввела его в подкожную клетчатку и мышцы вокруг раны. Карл, во время этой начальной процедуры, стиснул зубы и дернулся, но стойчески выдержал неприятную процедуру. Убирая пустой шприц в латок, я бросила на мальчика взгляд с тёплой улыбкой. Не смотря на свой казалось бы юный возраст, Карл стойко выносил процедуру, стараясь не показывать что ему больно. — У нас есть 30-40 минут, чтобы удалить инородные тела.- сказал в гнетущей тишине Хёршель, пока мы ждали когда инфильтрационная анестезия подействует в полной мере. Моя голова чуть кружилась, поэтому я стояла, придерживаюсь за стол. — Ты точно в порядке? — Да.- коротко сказала я, не отрывая глаз от безмятежного лица Карла, которому явно нравилась испанская мелодия. Этому свидетельствовала его лёгкая улыбка на лице. — Я надеюсь Шейн и Отис вернутся к окончанию первой фазы операции. Нам предстоит еще остановить кровотечение, а для этого потребуется общий наркоз.- проговорила я, после чего посмотрела на свои наручные часы и кивнула. — Скальпель. Взяв из рук старшего Грина инструмент, я сделала разрез длиннее на пару сантиметров в обе стороны. Раздвинув плоть расширителями, я подождал пока Хёршель просушит рану от крови, после чего взяла пинтцет и достала первый шарик. Глянув на Карла, котрый даже не пошевелился, я продолжила. Дядя сново просушил рану, а я достала 2-й шарик котрый находился глубже, на что Карл громко вдохнул воздух и сжал руки кулачки. Хёршель проверил давление мальчика, пока я доставала 3-й и 4-й шарики. — Давление стабильное. — Отлично. Остался последний. Я собралась доставать последнюю и самую глубокую дробь, как за окном раздался звук подъезжающего автомобиля и мы с Хёршелем одновременно посмотрели в окно. Дядя посмотрел на меня, на что я ответила. — Иди. Грин снял маску и перчатки, а у самой двери я окликнула его. — Позови Патришу, она мне понадобится. После короткого кивка он вышел, и практически сразу в «операционной» появилась Патриша, которая незамедлительно надела перчатки и маску. Она просушила рану и я, чуть больше расширив её, наконец достала последнюю дробь. Во время этого между бровей Карла появилась складочка, губы сжались в тонкую линию, как и кулачки. Последняя дробь упала в железный лоток, когда в комната вошёл Хёршель. По его немного отстранённому взгляду я поняла, что на вылазкк что-то произошло, но под руку спрашивать не стала. Я сделала внутревенную инъекцию тиопентала, в то время как Хёршель и Патриша «подключили» Карла к ручному аппарату ИВЛ. Пришлось вставить широкую трубку в горло мальчика через рот, из-за чего у него чуть не случился рвотный позыв. Через несколько минут операция продолжилась. Обнаружив крупную поврежденую вену и зажав её зажимом, я зашила её. В это время Патриция с интервалами в 4-5 секунд сжимала и разжимала балон ИВЛ, благодаря чему Карл мог дышать. Хёршель в последний раз хорошо просушил рану, после чего я приступила к шитью плоти мальчика. В общей сложности прошло 40 минут, пока я не закончила зашивать кожу единым швом. Я выдохнула и сняла перчатки с маской только тогда, когда залепила шов марлевой повязкой. 1,5 часа на ногах практически в одном положении, с головокружением и огромным перерывом в практики — большое испытание. Максимум, что было за последний месяц, это порез пальца от ножа у Бэт, ссадины на локте из-за падения у Джимми и вывих лодыжки у Отиса. Отиса… Когда мы переложили Карла в кровать, а ничего не подозревающая Патриша осталась проверять его состояние, я с дядей переглянулись и вышли из комнаты. Сняв и оставив передник на камоде в коредоре и по пути захватив пачку сигарет, мы с Хёршелем пошли на улицу в напряжённом молчании. Грину приходилось меня придерживаться, потому что только мы вышли из комнаты, как меня повезло в сторону. Отис мёртв, и мне не нужны были слова подтверждения этому. Проходя мимо гостиной, я заглянула туда. На диване сидела тихо плачущая Бэт, которую обнимал её бывший парень Джимми, а в соседнем кресле, поджав ноги к себе, сидела Мэгги с уже заплаканным лицом. Каждый переносит скорбь по своему. За эти 3 недели с пропажи дяди Даниэля и сестры Изи я не проронила ни слезинки. В свои 9 лет, когда на мне появился первый шрам, я дала себе зарок никогда не плакать. Поэтому мне проще было задохнуть боль в дыму табака, захлебнуть его в алкоголе или выбить на ни в чём не повинном дереве. Время уже перевалило за 22:00, на улице уже давно стояли сумерки и заметно похолодало. Дядя чуть подождал, пока я снимала с вешалки свой вязаный и состоящий из квадратов красно-бело-чёрный кардиган и надевала его. На крыльце и перед ним были все: Рик и Лори сидели в обнимку на ступенях крыльца, Ти-Дог был в кресле-качалке, Гленн стоял у перил, присела на них, а Шейн стоял у пикапа, так же как и Гленн, присев на него. Услышав тихий скрипучий звук открытия старой двери, все сразу встали и посмотрели на нас. Осмотрев их всех усталым и коротким взглядом, я выбралась из-под руки дяди и прошла на пустую правую часть крыльца, после чего присела на перила лицом к дому скрестив ноги, по пути доставая одну сигарету из пачки и зажигалку из кармана. — Мальчик стабилен.- сказал Хёршель. Облегченный вздох пронесся среди всех собравшихся, а я закурила, чиркнув зажигалкой. Рик, улыбаясь сквозь слезы счастья, крепко обнял Хершела, а Лори еле сдержала радостный крик, подскочила и порывисто обняла меня. Я еле успела отставить руку с сигаретой в сторону и удержать равновесие. Не ожидая больше не секунды, женщина вбежала в дом. Ей не терпелось увидеть сына которому уже ничего не угрожало. За ней потянулись Рик, Ти-Дог и Гленн, у которых не сходила улыбка с лица. Последний неловко потрепал меня по плечу и удалился в дом в след за остальными. — Я скажу Патрише. Я коротко кивнула и проводив дядю взглядом, сделала затяжку и свободной рукой закуталась в кардиган. Я выдохнула дым долгим выдохом, после чего посмотрела через плечо на Шейна. Он оттолкнулся от капота старенького пикапа Отиса и хорошо так хромая, пошел к дому вслед за остальными. — Что случилось? — спросила я, выпрямившись и встав перед ступенями, держа а правой руке сигарету, а левой как бы обнимая себя, держа кардиган. — О чём ты? — резко спросил Шейн, остановившись и посмотрев на меня с испугом. Реакция бывшего полицейского была слишком странной, что заставило меня на несколько секунд замереть и задуматься. Этого человека будто застали врасплох, когда он пытался что-то утаить и спрятать в себе, поэтому старался вести себя как обычно: непринужденно и уверенно. Но та бывалая угроза, которую я почувствовала при первом взгляде на Шейна, сейчас захлебнулась в страхе. — Нога.- как будто у меня в голове не начал складываться пазл о произошедшем, спокойно сказала я, кивнув голову на мужчину и смотря на его ногу. — Подвернул, когда спрыгнул со второго этажа. — М.- издала я звук, подразумевая «ясно» или «понятно» и посмотрев в тьму леса, втянула дым. Мужчина, подумав что разговор окончен, опустил голову вниз и хромая продолжил свой путь к дому. Выдохнув дым, я сново посмотрела на ногу Шейна и поняла что больше не хочу на сегодня курить. Похоже, у меня появился новый поциент, которому нужна помощь. Кинув бычок на пол крыльца, я затушила его ботинком и кивнула головой в сторону кресла-качалки. — Садись. — Зачем? — спросил Уолш, остановившись перед ступенями крыльца. Мой взгляд зацепился за его прическу, которая была очень растрепанной. В отблеске фонаря крыльца мне показалось, что на левой части головы мелькнуло что-то светлое, напоминающее залысину. Словно ему вырвали клок волос. — В полевых условиях я ничего не сделаю, а постельный режим ты врядли будешь соблюдать, но ногу я твою зафиксировую. Сядь и жди.- строго отчеканила я и не став слушать возражения, уже хотела зайти в дом, как послышался рык. Мы с Шейном одновременно обернулись и в метре от крыльца увидели Ральфа. Он рычал на Уолша, отставив уши назад. Он явно что-то чувствовал, и правильно делал. Шейн сделал шаг назад, подумав что это волк. — Чщщ, тише Ральф. Иди к себе. После моих строгих слов пёс замолк и пошёл за дом. Там у нас были припаркованы машины, и влчак спал под моим пикапом. Хёршель ещё с первого появления пса строго на строго запретил ему заходить в дом. «Собака должна жить на улице», говорил он и ничего не изменит его принцы, как и бзик о лекарстве. Увидев то, что это оказывается пёс и что он меня бесприкословно послушался, Шейн недоумённо обернулся, но увидел лишь как закрылась дверь. Сразу при входе стоял камод и я взяла из его верхнего ящика эластичный бинт. В доме ветеринара, в котором живёт полевой врач, почти в каждой тумбе, камоде и шкафу есть медикаменты. Услышав громкий навзрыт плач Патриши, я зашла в гостиную, которая была справа от входа практически сразу, и через неё посмотрела через столовую на кухню. Женщина села на стул и положила голову на руки, не прекращай плакать. Хёршель и Рик стояли около неё и не мешали женщине выплеснуть свою боль. Опустив взгляд и посмотрев на скрученный бинт в своей руке, я воспроизвела в голове цепочку произошедшего у школы. Вполне возможно Шейну и Отису пришлось убегать от толпы ходячих, которыми кешила территория школы и само здание. Учитывая подвёрнутую ногу полицейского и лишний вес охотника, бежали они примерно с одинаковой скоростью. Сбежать целым можно было одним путём- отвлечь ходячих, а они отвлекаются только на звук и потенциальную добычу. Если бы они использовали звук в качестве отвлекабщего манёвра, то вернулись бы оба. Отис умел обращаться с ходячими, ведь именно благодаря ему они находятся в амбаре. Вывод: Шейн убил или ранил Отиса, оставив его мертвецами на растерзание. Сжав бинт в руке до скрежета, мне потребовалось несколько секунд чтобы успокоиться хотя бы внешне. Сюда приедет их оставшаяся группа, и они не уедут пока Карл не поправится. Если моя семья узнает кто виноват в смерти Отиса, то выгонит либо всю группу, либо одного Шейна. Но группа есть группа, и они не разделятся. Уедут с раненым мальчиком, котрый в антисанитарных условиях скорее всего получит инфекцию. А смерть ребёнка мне нужна меньше всего. Успокоившись внешне, я вышла на крыльцо к сидящем в кресле Шейну. Молча присев перед ним на колено, я через протестующие мычания положила его ногу к себе на ногу. Сняв ботинок и чуть засучив штанину, я орупала чужой сустав на шиколотке. От моих действий Шейн дёрнулся и зашипел, сжав руками подлокотники кресла. Ему и до этого наверняка было больно, ведь я намеренно не работала аккуратно, но он стойко вытерпел ту боль. — Пологаю, у тебя трещина в основании малой берцовой кости.- спокойно вынесла я вердикт и стала плотно забинтовывать щиколотку и лодыжку мужчины, думая о том, что он- убийца Отиса, мужа бедной Патриши, и давнего друга семьи Грин. Закончив перевязывать чужую ногу через 15 минут, я молча ушла в дом. Хёршель увёл Патришу в её комнату и дал успокоительное, а Рик и Лори были с сыном, который уже спал. Пожелав им спокойной ночи, я забрала с тумбочки наушники с плеером и вышла из дома через западный выход, дабы не столкнуться с Шэйном. Мэгги, Гленна и Ти-Дога я не встретила, значит они были где то в доме. Возможно Хёршель разрешил им принять душь и прийти в себя. На заднем дворе, где были припаркованны все наши автомобили, меня встретил Ральф, который вылез из-под моего пикапа. Ему нельзя было в дом, а если но был не в лесу, то под моим пикапом. Влчак, почувствовав моё состояние, не стал «прыгать» на меня. Я присела перед псом и погладила его за ухом и по шее. Слёзы сами собой подступили к глазам и я заплакала, обняв пса одной рукой. Ральф был единственным, кому я могла поплакаться, если не курила, не пила и не боксировала. После недолгой и тихой истерики, я ушла в пикап, запустив в него пса. Он устроился на коврике переднего пассажироского сидения, а я на удобном водительском, слушая музыку через наушники. Испанская музыка в какой то степени помогла на время уйти от мыслей о смерти Отиса. Так, в машине с Ральфом и музыкой, я провела всю оставшуюся ночь в крепкой дремоте. ***