Под прицелом

      Утро могло бы быть добрым, если бы у Афины сначала не отключили бы горячую воду, что привело к закаляющему душу, а потом ей не пришлось бы бежать за автобусом, быстротечно скрывающемуся за поворотом. Неудобные сапоги начали натирать ноги, а узкая юбка постоянно норовила подняться до непозволительной длины. Этот день уже мог бы занять первое место в списке «Худший мартовский день», но Афина не могла позволить себе отчаяться, ведь еще не было и 9 часов утра.       Оставшийся путь до офиса прошел без приключений, ей даже удалось урвать место в автобусе и поймать загадочную улыбку незнакомца, сидящего напротив, но так и не решившегося сделать первый шаг к знакомству. Афина подходила к офису, нежась в первых лучах весеннего солнца. Даже настроение от «отвратного» перешло в стадию «приемлемое», а в таком состоянии можно говорить о работоспособности.       Люда уже сидела на своем рабочем месте, готовясь растрепать всему офису новость о вчерашней встрече их босса с какими-то мужчинами, больше похожими на бандитов, чем на порядочных парней. Хотя кто сказал, что бандит не может быть порядочным? У данного качества множество значений, каждый выбирает себе наиболее полюбившееся. Порядочный человек – это честный, заслуживающий уважения, не способный на низкие поступки человек. Но даже бандит может быть честным, даже такой человек может заслуживать уважения, а для низких поступков вообще сложно подобрать синоним, это весьма субъективное понятие. Значит, порядочность и бандиты уже не могут быть антонимами. Не будем так рубить сплеча и отрицать порядочность у этих людей. Не исключаем возможности, что этот Витя и его друзья неплохие люди, но тайно надеемся, что дороги «Курс-Инвеста» и этой компании не пересекутся ради благополучия всех задействованных лиц. Афине будет намного спокойнее с неуравновешенным начальником, чем незнакомыми мужчинами, вершащими судьбами людей.       Не успела Афина зайти к себе в кабинет, как Люда позвала её по имени.              – Афина, я хотела поблагодарить за вчерашнее…       – Не бери в голову.       – А ещё Артур Вениаминович просил тебя зайти к нему.       – Сейчас? Еще даже десяти нет, почему он уже в офисе?       – Он сегодня нервный, дергается от любого шороха.       Афина решила не комментировать эту реплику Люды, так как сама понимала, что такие встречи без следа не проходят. Хоть Люда и не ответила, в какой час Лапшин ждал своего юриста, Афина поняла, что это необходимо сделать, как можно быстрее. Поэтому без лишних предисловий она повесила свое пальто в шкаф, бросила сумку на диван около кабинета, предварительно вытащив блокнот с ручкой, и пошла на очередное минное поле, играя в сапера, так как никогда не знаешь, куда наступить, чтобы начальник не начал кричать.       – Артур Вениаминович, вызывали?       – Да, Афина, проходи.       Афина каждый раз пытается вспомнить, в какой момент она разрешила начальнику перейти с ней в такое неформальное общение. К настоящему моменту она уже не вздрагивает от такой фамильярности, но не знает, как заставить Лапшина вернуть уважительный окрас в обращениях. Сам Артур Вениаминович сидел за своим столом с какой-то толстой папкой, которую Афина ранее не видела. Он постоянно смотрел на часы и стучал пальцами левой руки по столу. Правой рукой он указал на стул перед ним, на котором вчера сидел один из мужчин, самый низкий по росту из их компании. Афина прошла к предложенному месту и поправила юбку, сев на мягкий стул.       – Афина, это договор купли-продажи металла, я нашел спонсоров, которые готовы выделить нам деньги на завершение сделки. Как ты понимаешь, просто так ничего не бывает, поэтому договор они составляли сами. Посмотри его, нам надо подписать его до конца сегодняшнего дня, потому что сроки горят. Таджики уже все телефоны оборвали. Нам надо проплатить первую часть, а для этого надо получить наличку. Чего я тут распинаюсь, не маленькая, сама должна понимать.       В целом, такая схема для предпринимателей была в рамках рисков, но Афину смущают контрагенты: ни иностранный продавец, ни загадочный займодавец не вселяют уверенности в том, что все пройдет гладко и чисто. Афина на каком-то бессознательном уровне чувствует подвох, но пока не ознакомится с договором, не сможет объяснить, что же все-таки так беспокоит юного юриста. Пришло время доставать её любимый Гражданский кодекс РСФСР, чтобы подловить очередных предпринимателей, которые решили нажиться на незнающих людях.       – Я всё сделаю, Артур Вениаминович. После обеда будет готово.       – Тогда бегом работать! Жду результат!       В кабинете Афины было душно, либо это так повлиял на неё утренний разговор с боссом. В любом случае открыть окно стало первостепенной задачей, чтобы впустить восточный ветер, который без особых приглашений залетел в небольшое помещение. Афина даже прикрыла глаза, представив, что снова стоит на набережной недалеко от университета после очередного изнурительно долгого дня, наполненного уголовным и гражданским правом, подставляя лицо легкому бризу. Это время казалось таким сложным, что сейчас эта мысль кажется уморительной и слишком далекой от действительности.       Время вернуться в реальность пришло быстрее, чем хотелось бы, но работа не стоит на месте. Открыв первый договор, представленный в папке, Афина сразу обратила внимание на формулировку, которая не соответствует действительности. Любимый заточенный карандаш взлетел в воздух, чтобы оставить правки на полях. Любому даже посредственному юристу сразу станет понятно, что данный договор не может быть кредитным, субъекты договора не соответствуют предусмотренным законом.       «Кредитор обязуются предоставить денежные средства (кредит) заемщику в размере и на условиях, предусмотренных договором, а заемщик обязуется возвратить полученную денежную сумму и уплатить проценты за пользование ею, а также предусмотренные договором иные платежи, в том числе связанные с предоставлением кредита».       Полностью перечеркнув фразу, Афина выписала формулировку из кодекса: «В соответствии со статьей 269 ГК РСФСР по договору займа Савельев Иван Федорович (далее – Займодавец) передает «Курс-Инвест» в лице учредителя Лапшина Артура Вениаминовича (далее – Заемщик) в собственность деньги, а Заемщик обязуется  возвратить Займодавцу такую же сумму денег».       Афина также поставила огромный восклицательный вопрос напротив пункта о моменте заключения договора, так как, по общему правилу, он будет заключен только с момента передачи денежных средств, соответственно, с этого момента и должны начисляться проценты, но Савельев И.Ф. решил обхитрить всех и включил положение, противоречащее закону, в той части, где говорит, что договор заключен с момента подписания.       Именно за подобные моменты Афина любит свою профессию. Ей нравится превосходить своих контрагентов, ей нравится, что она непросто «красивая улыбка» или «необыкновенные зеленые глаза», она ещё человек с интеллектом. В мире патриархата девушке сложно получить право голоса, но маленькими шажками каждая независимая и самодостаточная женщина добьется успеха, ведь мужчина из-за самоуверенности обязательно оступится. Даже сейчас её проделанная работа подтверждает эту мысль, не вызывая никаких сомнений.       Исправив еще несколько недочётов, Афина перешла к договору с иностранными партнерами. Она была уверена, что именно ей надо составлять этот договор, но исправлять ошибки других юристов проще, чем составлять собственный контракт с чистого листа. В целом, здесь явных ошибок Афиной обнаружено не было: обычные права и обязанности продавца и покупателя, ответственность за их неисполнение, порядок внесения платы за товар. Все важные положения предусмотрены, что значительно облегчило задачу Афины.       После обеда Артур Вениаминович был в приподнятом настроении, хотя никаких поводов, известных Афине, для этого не было. Она даже не догадывалась, что пока она с удовольствием ела пышки, принесенные кем-то из сотрудников, на улице один из людей Лапшина напал на её коллегу, на юриста – международника, которого прислал Александр Белов, тот самый Белов, с кем лично ей не довелось пообщаться, тот, чей затылок она увидела вчерашним вечером, на чьем стуле сидела с утра, внимательно слушая задание начальника. Если бы она только знала, какими средствами её босс начал решать дела, она бы уже сидела в вагоне поезда по направлению «Москва – Ленинград», думая, как правдоподобнее солгать родителям о настоящей причине её возвращения на родину.       Артур был доволен проделанной работой. Наверное, он был даже перевозбужден, потому что и Афина, и нанятые им люди исполнили всё, что он от них просил. А что может быть лучше исполнительных сотрудников? Только наличные средства, которые скоро принесут ему ещё больше денег, когда металл будет в Москве.       Этим же вечером документы были подписаны, встреча по передаче денег назначена на следующий день. Артур Лапшин уже не мечтал о скором богатстве, он его уже практически осязал на кончиках пальцев.       Афина, закончив мелкую работу, поспешила домой, чтобы не попасть на глаза начальнику и не получить очередное внеурочное задание. Хотелось просто расслабиться, сидя на диванчике с книгой и горячим зеленым чаем.       На следующий день в офисе все «ходили на ушах». Афина как раз переговаривалась с Людой о том, что нужно отнести документы на почту, когда зашли несколько человек с мешками. Дверь в кабинет Лапшина была открыта, поэтому любой желающий мог увидеть море денег, это действительно нескончаемое море денег, которое заполнило весь стол. Афина знала, что это только 50 % от той суммы, которую Артур получил по договору. Было видно, как он нервничает, даже этот командирский тон, приказывающий пересчитывать деньги, выдавал истинные чувства начальника. Получить, посчитать – это только половина дела, надо еще перевести эти денежные средства в Таджикистан, чтобы груз отправили в Москву. Поэтому для волнения, и правда, причины были.       Несколько дней ожидания и хождения по офису на цыпочках сделали всех дерганными. Все с нетерпением ждали, когда же придут поезда с металлом, чтобы их начальник хоть немного перестал видеть недостатки там, где их нет.       Артур Вениаминович на вскрытие вагонов взял самых важных лиц, принимавших участие в сделке. На удивление самой Афины он взял и её со словами: «Это и твоя заслуга! Ты должна хотя бы со стороны взглянуть на наше детище, но руками не трогать!». Для неё это значило больше, чем признание. Это был шаг к уважению, к тому карьерному росту, ради которого она всё бросила и переехала.       На вокзале было многолюдно, люди как муравьи разбегались в своих направлениях, известных только им. Сотрудники «Курс-Инвеста» небольшой группой следовали к началу состава, чтобы под звук вылетающей пробки шампанского открыть первый вагон, а уже потом все остальные. Афина, не ожидая такого от себя, даже задержала дыхание. Она периферийным зрением видела детский восторг на лице Лапшина, но боялась оторвать взгляд от одного из работников вокзала, который каким-то специальным орудием открывал замок. Время остановилось, пока не наступила гробовая тишина, так как абсолютно каждый присутствующий был уверен, что ослеп. Вагоны были пустыми за исключением поминального венка, как напоминание, что для волнений причины были, но эти причины никак не связаны с переводом денежных средств.       Афина не знала, как реагировать на сложившуюся ситуацию, потому что по договору они не виноваты перед продавцом. Они должны направить им претензию о неисполнении обязательств по договору, но над душой стоит займодавец, который требовательно просит вернуть ему либо деньги, либо металл. И что с этим делать, не знает даже Афина.       Кругом суетятся люди. Бегают от одного вагона к другому. Артур Вениаминович жует ленточку от венка. Это хуже апокалипсиса, и Афина с радостью бы засунула голову в песок как страус, лишь бы не видеть глаз своего начальника, который прожигал её взглядом, будто она была той, кто украл у него этот металл.       Лапшин даже не догадывался, что через несколько железнодорожных путей от того места, где он стоял, Витя Пчелкин, запрыгнув в один из вагонов, с широкой улыбкой на лице пел и объяснял, как именно им удалось этот груз перехватить: «Советский цирк умеет делать чудеса! В Уфе вагончики отцепили, пустые прицепили, опломбировали и чух-чух-чух». И если бы этот металл не принадлежал бы Лапшину, он бы даже посмеялся вместе с Пчёлкиным над тем, как получилось одурачить столько людей. Но, к сожалению Лапшина и к счастью бригады Белова, он остался без металла с огромными финансовыми проблемами.       Вот так и не верь женскому чутью.