Моя

Дверь в квартиру распахтвается, и выпускает мужчину. Из квартиры доносится звонкий плач дочери. Снимает пальто, и проходит в глубь квартиры. Сегодня был очень сложный день. Много вызовов, почти без перерывов. Инфаркт, авария на стройке, где много пострадавших, малыш, который упал с пеленального столика, в то время как его мать просто отвернулась за пампесом. Короче, день не из лёгких. Усталость распространяется по всему телу, отзываясь пульсирующей болью в области висков. Увидев жену, готовящей смесь Василисе, тихо поздаровался. — Привет. — подошёл ближе к жене. — О, Пашка, я даже не заметила как ты пришёл. — взбалтывая бутылочку. — А где Вася? — растерянно. — На кровати лежит, а что? — открыла бутылочку, и вылила немного её содержимого себе на запястье, проверяя температуру. — Всмысле на кровати?! Ты сдурела что-ли? — Паша рванул в спальню, схватил дочь, и вышел к жене. — Девочка моя, сейчас мы будем кушать, — приговаривал Паша. — Ты чего так разнервничался? Паникер! — хотела забрать дочь, но Паша увернулся. — Мгм, а ты — ужасная мама. — выхватил из рук жены детскую бутылочку, и ушёл в комнату, вместе с дочерью. Женщина стояла в ступоре, осознавая всё, что сейчас произошло прямо на её глазах. Зачем он так?.. Знает ведь всё, и бьёт по больному. Больше всего на свете, Ольга боялась именно того, чтобы быть плохой мамой для своей дочери. Или, как сейчас высказался Паша — ужасной. Сейчас, её любимый муж буквально разрезал её без ножа. Присела на диван, поджала коленки, и заплакала. К тому времени, Паша покачивая дочку, размышлял над своим поступком. Оля действительно не права, но ведь можно было ей спокойно всё объяснить, и не кричать, и тем более не говорить таких слов. Прям, классика жанра — сначала подумать, потом сделать. Всё как всегда. Тихонько поднялся, и вышел из комнаты. Увидел жену, которая сидела на диване, и плакала. Сел рядом, и попытался обнять, однако, Оля не дала. — Оль.. прости меня пожалуйста, я не должен был так говорить, — поднял глаза на Олю. — Я не хочу с тобой разговаривать. — отрезала женщина, и ушла к дочери.