Убер

      Я свалилась на пол, и, когда мое тело коснулось жесткой поверхности, я почувствовала резкую боль в голове. В глазах потемнело. Я на дне.       Сколько мне ещё тут лежать? Совсем одной… хочу умереть посреди поля, чтобы меня никто не нашел.       Холодно. Мне до жути холодно, и я не пытаюсь согреться. Хотелось бы закричать, но я будто вне зоны доступа. И сил нет.       Попала к звезде, сверкающей ярко-ярко, но внутри у Кирилла явно пусто. Или он не совсем бездушный, раз взял меня к себе?       Это сон или явь?       Вот бы поехать на высокой скорости, въебаться в этом же чертовом Убере…       Жизнь у меня ужасная. Куча попыток суицида, но всё безуспешно. У меня никогда не было друзей, я всегда была одна. Дохуя фобий, в том числе и социофобия. Спасибо, мама и папа.       В моей голове лишь бред. А холод всё ещё ебашит по моему телу так, будто я на заснеженной улице, а не дома.       Дверь зловеще скрипнула, и в комнату ввалился Кирилл, удерживая в руках два стакана, наполненных какой-то жидкостью. Судя по цвету, вино.       — Ты чё трясешься? Замерзла? — я пытаюсь подняться с пола и ответить ему, но всё безуспешно: руки и ноги ватные, а в горле встал ком. — Я знаю, что тебя согреет.       На тумбу Кирилл положил два стакана, а потом подошел к настежь открытому окну и захлопнул его с грохотом. Его горячие ладони коснулись моего тела там, где до этого были бинты, стало больно, и он приподнял меня, усадив на кровать.       Сев рядом, он протянул мне один стакан. Я удивленно посмотрела на него, замотала головой в разные стороны, но руку Кирилл не убрал.       — Не ломайся, согреет же.       На секунду мне показалось, что он подобрел, но в его глазах читалось что-то странное, похожее на разочарование.        Я дрожащими руками взяла стакан, и, ни секунды не медля, выпила всё содержимое залпом. Невкусно.       — Молодец, — Кирилл повторил мои действия. Пустые стаканы вновь оказались на тумбе.       Смотрю ему в глаза. Пустота. Бесконечная пустота, вперемешку с яростью и печалью. Веки опускаются и поднимаются, пока уголки губ парня зловеще поднимаются.       Его ладонь накрывает мою, а вторая оказывается на моей талии. Краснею. Пытаюсь отодвинуться. Не выходит.       Это будет ошибкой, но тело окутывает эйфория. Это странное ощущение любви… или я под наркотой?       Пальцы Кирилла крепко сжимают мое тело. Он двигается ко мне ближе. Рассматривает шею, а после подается вперед, прислоняясь к ней губами. Чувствую сладкую боль. Он укусил меня.       Не знаю, что сказать. Зачем он делает это всё? Ему всегда было наплевать на меня.       Я кладу ладони ему на плечи, пытаясь отстраниться, но он явно сильнее меня. Я падаю на спину, пока он нависает надо мной. Его волосы щекочут мое лицо, я и жмурюсь, чтобы не видеть его сверкающих глаз. Что делать?       Кирилл не говорит совершенно ничего, просто продолжает кусать мою шею, оставляя следы и синяки. Голова наполняется кучей мыслей, что были обо всём и ни о чём. Я ведь для него просто игрушка, которую он подобрал на улице, и теперь наиграться не может, так?       Приподнимаю веки, когда он отстраняется. Глаза в глаза. Эти блики ослепляют, и он улыбается мне, будто действительно с ума сошел.       — Ну, малышка, чего молчишь? — сколько еще красивых слов он скажет мне?       — Не знаю, — мои руки все еще на его плечах, и я сжимаю их сильно, потому что страх берет свое.       Его ладонь скользит по моему телу ниже и ниже, как будто я действительно просто кукла. Он не спрашивает, хочу ли я этого, не спрашивает, готова ли я, ему плевать, по крайней мере, так казалось мне.       — Боишься меня? — глаза у него, конечно, будто у дьявола. Смотрят прямо в душу, и он прочитал меня, как открытую книгу.       — Да, просто… понимаешь, я не хочу… — я не успела договорить.       — Детка, помолчи, — смешок. Давай, сломай меня.       Ничего не говорю, ведь ему наплевать. Рука его проскальзывает незаметно к моей шее, пальцы касаются синячков, и я вздрагиваю. Он перекрывает мне кислород, но несильно, будто боится сделать лишнее движение.       — Кир…       Замолкаю. Боюсь. Дрожу. Нет, нет, не хочу…       Он убирает руку с моей шеи, становится так спокойно, будто всё закончилось. Сползая с меня, парень отворачивается, подходит к двери и, не посмотрев на меня даже последний раз, проговаривает:       — Хватит с тебя.       Всё действительно закончилось.