Вторая встреча с Синдбад-Мореходом

Действия данной части происходят в моменте, когда Франц уже вернулся в Париж, но до момента его разговора с господином Нуартье.

      Оттягивая время возможными способами, Францу не хотелось приезжать в дом Вильфоров. Тем более, у него во Франции столько друзей, и столько писем. Кто-то зовёт к себе, кто-то рассказывает свои новости, спрашивая и о новостях самого Франца. Но вот, среди всего этого, одно, особенное письмо. Держа трепетно его в руках, на лице юного барона возникает легкая улыбка. Ведь это письмо от Альбера. Виконт, его верный друг, пишет, что Франц сможет снова встретиться с загадочным приятелем, которого с ним познакомила Италия. Барон часто думал о графе, именуемым утесом Монте-Кристо. Ведь даже само его имя-загадка.       Д’Эпине, польщенный приглашением Монте-Кристо, освободил назначенный день от прочих посещений, ведь вдруг ему повезёт, и он останется с графом подольше, ведь к нему накопилось так много интригующих вопросов.       Барон, не славившийся, как Данглар или сам Монте-Кристо, пунктуальностью, всё же хотел прийти к графу минуту в минуту. Для этого понадобилось запрягать свой экипаж заранее. Дорога его не волновала, Франц спокойно смотрел в окно, мысленно готовя себя к встрече, ведь они не виделись больше чем пол года. В свою очередь, ничем не волнуемый и спокойный, Монте-Кристо отдыхал у себя. Он помнил о своём госте, и слуги о нем были уведомлены. Словом, особняк ждал приезда барона.       Экипаж д’Эпине спокойно впустили, помогли ему спуститься и проводили к дому. В гостиной он был дружелюбно встречен слугами и глазами графа, что к этому моменту спустился и только-только появился в дверях, ведущих в остальную часть дома. На лице Франца расплылась улыбка. — Мой граф…— поклонившись хозяину дома вполголоса произнёс барон. — Здравствуй, Франц— Монте-Кристо был спокоен, как всегда, глаза его поддёрнуты легкой усталостью, но это ни чуть не портило его лица. Матовая кожа, такая ровная, всегда казалась холодной, но в то же время нежной. Франц подошёл к нему ближе. «Он совсем не изменился»– пронеслось в мыслях. Граф протянул барону свою руку. Франц охотно пожал её, но граф, оставаясь верным своим обычаям, только коснулся его ладони.       Они прошли в одну из гостиных, что выполнена в восточном стиле, уселись в мягкие диваны, полные маленьких подушек по ее краям, и что стоят по сторонам от одного широкого стола, уже любезно украшенного блюдами. — Дорогой граф, так рад вас видеть…мне приятно, что вы позвали меня… Альбер мне писал, что вы меня недолюбливаете~…— с горькой ухмылкой сказал юноша. И все же, он несколько переживал. Граф прикрыл глаза и тихо хмыкнул, улыбаясь одним уголком рта. — Нет, барон, напротив… благодарю, что я стал одним из первых, кого вы посетили после своего приезда в Париж. Франц кивнул ему, несколько смущенно улыбаясь. — Всё-то вы знаете       Постепенно, за обедом, к которому граф и не притронулся, они разговорились. Диалог шёл сначала о востоке, но д’Эпине медленно поворачивал разговор в свою сторону. Графу то и дело что приходилось отвечать Францу на его разные вопросы. «Юность—отвечал он сам себе,— пусть спрашивает, пока я могу отвечать на его вопросы». — Ах, простите мне моё любопытство…— словно очнувшись сказал юноша, криво и виновато улыбаясь— я заговорился~… Его брови стояли домиком, даже в такой обстановке он чувствовал превосходство графа, и не хотел бы выставлять себя с плохой стороны. — Не переживай, мы действительно давно не виделись… все же, как ваши дела?— приподняв бровь спросил Монте-Кристо. — Мои? Вы спрашиваете это у приезжего?— удивленно, подняв свои светлые брови переспросил юноша. Он несколько растерялся, и ответ его прозвучал скромнее и смущённее— Я в порядке       Граф позвонил в колокольчик, и Али не заставил себя долго ждать. Нубиец, прийдя через секунду, подошёл к их столу, поставив в середине красивую накрытую расписной крышечкой вазу. Она показалась барону до боли знакомой. Как только верный раб скрылся в дверях, Монте Кристо приподнялся со стула. Франц вопросительно посмотрел на него. — А что, наш обед окончен?— уже поставив руки на стол, и готовясь вставать за своим господином, несколько расстроено спросил д’Эпине. Граф лишь молча ухмыльнулся и протянул руку к крышечке принесённого блюда. — Нет…— он поднял расписную крышечку, и взору Франца открылся знакомый нам зелёный щербет— обед только начался… Юноша лишь более удивленно смотрел на графа, приоткрыв рот. — М-мой граф, это же… — Это возвращение Синдбад-Морехода, мой дорогой Аладдин… В этот момент Франц наконец-то добился своего, он подозревал, он знал и был уверен, что и в тот вечер встречался с графом, но не мог понять отчего эта встреча оставалась секретной. Часть мыслей в его голове ликовала, вторая знатно задумалась. Франц смотрел за ним, но сидел на месте. Сейчас в его голове было действительно много мыслей, и граф видел это даже не стараясь проникнуть в его разум через взгляд. Хозяин дома зачерпнул гашишный щербет небольшой ложечкой — У тебя сейчас много мыслей… возьми, угощайся~ Синдбад-Мореход протянул к Францу эту ложечку. — Спасибо…— вполголоса ответил юноша, беря из его руки предмет. Он не спеша взял в рот ложку, слизнул щербет, и в свет ложка вернулась совершенно пустой. На этот раз кушанье казалось вкуснее, чем тогда, когда он пробовал ещё на острове. Граф сидел облокотившись локтем на стол, и опираясь подбородком на руку. Глаза его были прикрыты, а рот ухмылялся, Монте-Кристо помнил как интересно тело Франца и он сам отреагировали на щербет. — Ах, вы тогда были правы!— он улыбнулся— сейчас ваш гашиш кажется мне вкуснее… — Берите ещё ложку, Аладдин, мне для вас не жалко— он пожал плечами. — И вы угощайтесь— ответил Франц, тянувшийся за следующей ложкой— право, от него был такой интересный эффект… но я боюсь что могу начать бредить, или вовсе свалиться на землю Он взял в рот вторую ложку. — Вы выглядите забавно— улыбаясь подметил граф— мы можем с вами уединиться в соседней комнате, там мягкий ковёр, и так же много подушек, покалечиться будет проблематично, даже если вам захочется… А если начнёте бредить я выйду из комнаты. — Только если я попрошу вас, милорд       Мужчины встали из-за стола и отправились в обещанную комнату. Она так же была восточного стиля, а на длинном диване стоял кальян. Глаза Франца заблестели. — Ого… я снова чувствую себя в сказке… Но здесь ноги его подкосились, как только вступили на мягкие ковры. Синдбад Мореход ловко подхватил его под руки, не дав упасть. — Давайте присядем?— предложил он, ставя друга на ноги — Вы правы— с кивком ответил Аладдин, что уже стоял чуть пошатнувшись. Они оба присели возле кальяна, но так, что он оказался между мужчинами. Они снова заговорили о востоке. — Мой граф…— уже заплетающимся языком сказал Франц. Он понимал, что ему тяжело вести разговор, но не хотел бы сидеть в тишине— расскажите мне про их пейзажи… Франц выглядел задумчивым. Монте-Кристо понимал, что гашиш уже начал постепенно действовать на него. Граф сел поудобнее и принялся описывать, как он чудно умеет, просторы востока. Д’Эпине пустил изо рта дым кальяна. Тот, клубясь, показывал нашему барону полупрозрачные тени. В очертаниях вьющегося дымка барон видел то, о чем говорил граф. Он медленно закрыл глаза, и гашиш взял над ним верх. Франца словно одеялом укутывал невесомый дым, медленно растворяющийся в воздухе. Этот дым таил его мысли. Голос графа раздавался эхом, Франц уже не различал его слов. Голос стал мелодией бреда. Рука… он почувствовал холодную руку на своём подбородке. Это рука тянула его голову вверх. Франц открыл глаза, помутневшие от сна наяву. Перед ним стоял граф. Он впервые касался его лица. — Мой граф… —шёпотом сказал юный барон. Большой палец прошёл по его мягким губам. Франц слегка вытянул губы, желая его поцеловать. Послышалось, как граф тихо усмехнулся. Франц захотел взять его руку, что не спеша шла по его щеке, еле касаясь тыльной стороной ладони, но он понял, что собственные руки у него связаны за спиной. — Какого черта?.. — непонимающе, и несколько недовольно. Он поднял взгляд, но видел лишь тень, загораживающую тускловатую лампу. Его глаза были словно в легком тумане, и вокруг знакомого силуэта он видел светящийся орион. Вторая рука… пока щека привыкла к холоду первой, вторая снова показалась холодной. Они сползла к скулам, придерживая их ладонями. Что то мимолетно коснулось его губ… легкий, но такой же прохладный поцелуй, еле уловимый. Гашиш подействовал так необычно, что от этих лёгких ласк ему становилось теплее. — Вставай— услышал Франц. «Это приказ? Какой тон…»– от недовольных мыслей его брови напряглись, но он послушно поднялся. Покачнувшись, руки снова поймали его, но теперь за плечи, на которые падали его светлые шёлковые волосы. Рука бережно спрятала прядку за его ухо. Барон снова ощутил его губы, но теперь они целовали его щеку. Юноша закрыл глаза. — Когда мы встретились впервые… сначала… мне закрыли глаза, потом угостили гашишем… сейчас же наобо— Не дав досказать мысль, чужие губы впились в губы Франца. Он тихо промычал. Наркотик, сгубивший все здравые мысли дал команду - отвечать на поцелуй. Почувствовав, что губы его пленника стали тянуться к нему, граф разорвал поцелуй. Ухмылка снова заняла своё место на его бледном лице. Франц открыл глаза. — Мне нельзя…?— вопросительно и несчастно смотря на графа спросил он. Франц был ловким, он перекинул руки через голову, обняв графа за шею, вернее, повиснув на ней. В ответ, худые руки подхватили его за талию, мягко прижали к себе. Монте Кристо понимал, что разум барона затуманен, как и его взгляд. Мужчины припали друг к другу губами. Франц чувствовал на его губах легкий привкус сладкого вина. Это навевало воспоминания о сицилийских терруарах. Немного толкая юношу грудью, граф повёл их к диванам. Руки нежно сжимали худую талию, иногда спускаясь на бока, загадочный господин так же требовал ласки, как требует любое нежное тело. Он еле касаясь провел языком по пылким губам, остановился и слегка надавил на нижнюю, словно спрашивая разрешения войти внутрь. Юноша послушно приоткрыл рот. Он цеплялся связанными руками за шею, желая прижаться крепче, в собственном рту становилось теснее, они соприкасались губами. Комната, только что стоявшая в дыму, теперь наполнилась тихим мычанием, влажным приятным звуком поцелуев. Вот уже они сидят на диване. Франц, не вырываясь, сидит на коленях графа, уже без веревки, крепко обнимая за шею. Порой проводит рукой сквозь шёлковые волнистые волосы. Он ласкает его губы, нежно целует. В свою очередь, тёплые губы отвечают его пылким желаниям. Руки, ещё недавно ласкающие его тело по бокам, сейчас расстёгивали рубашку. Прохладные ладони прижались к груди. Тело Франца пронзила легкая дрожь, по спине пробежались мурашки. — Мой граф… Руки спускались ниже, извилистыми дорогами рассекали тело барона, однако, еле касаясь. Указательный палец проскользнул по бугорку, что виднелся сквозь брюки. Эти ласки заставили Франца прогнуться в спине, но это только сильнее его завело. До этого он был скоромнее, но после такого решительного действия, после этого беззвучного заявления, юноша набросился на графа, стал горячо целовать шею, поднимая его голову носом, и стараясь стянуть с него верх. Монте Кристо ухмыльнулся, эти действия вызывали тихий смех, отчасти было щекотно. Он провёл рукой сквозь его волосы на затылке и прижал к себе. — Мне жарко… Парень поднял брови и удивленно посмотрел на своего повелителя. Он расценил это как мнимый приказ. Непослушные руки принялись расстегивать пуговицы рубашки, так красиво обтягивающей тело графа в узкой талии. Право, у него было красивое тело. Франц припал губами к ключицам. Попутно, он спускался ниже, расстёгивая рубашку дальше. Похвалительно, граф потрепал его по волосам, несколько испортив прическу юноши. Пуговицы закончились, и его руки оказались на линии брюк. Сквозь них виднелся небольшой бугорок. — Ах…— юноша поднял брови и смущенно отвёл взгляд— это из-за меня?.. Его щеки стали румяными, как зрелые персики. Виноватый взгляд на секунду встретился с властным взглядом графа. Тот в свою очередь оставался безмолвным — Я-я это исправлю— садясь перед ним на колени прошептал Франц. Следуя примеру рубашки, Франц расстегнул темные брюки. В районе паха тело графа было горячее. Он приспустил его низ. Колени Франца неуверенно стояли на мягких коврах. Он постепенно краснел как вишня. Руки юноши лежали на складках штанин у самого паха. Худые пальцы чужой руки нежно прошлись по пробору его волос, нежно сжали на затылке и потянули вперёд. Франц, готовлясь, пару раз провел языком по всей длине, затем, неуверенно, взял головку, обхватив нежными губами. «Мне нужно быть осторожным…» Д’Эпине принялся медленно двигать головой, беря глубже в себя, его руки, порой, нежно обхватывали причинное место у основания. Язычок, накрывая свои нижние зубы, делал минет нежнее. Уд свободно скользил, заходя головкой в самое горлышко. Франц чувствовал вкус пряной, развратной любви. Его разум был пленён сладострастиями, все это, казалось, не выходило за границы сна, что принесли пошлые демоны облаков. Граф свободной рукой взял трубку кальяна и поднёс к своим губам. Он пускал в воздух дымные неровные кольца. Его грудь красиво поднималась от прерывистого дыхания. Комната наполнилась приятным запахом, отдаленно напоминающим засушенные сухофрукты, напоенные светом яркого солнца. Бархатный взгляд графа беззвучно показывал одобрение своего хозяина. Зрачки были подернуты страстью, словно мазутной пленкой. С его губ часто срывается тихий и сладкий стон. Бесстыдная мгла ночи утаивала все звуки в своих объятьях, под обширными крыльями сна. Казалось, время криво и вряд ли право. Франц усердно работал, в конце концов приняв в себя сладость мучительной влажной волны. Чужая рука похвально потрепала его по волосам. Уставши, он лёг головой на ногу графа, облокотившись виском на внутреннюю сторону бедра. Его убаюкали ангелы ночи. Он выглядел картинно.       Во сне он видел тёплый восток, что так ярко описывал ему граф. Франц блуждал по берегам, он видел небо в морских переливах, камни на илистом дне. Затем он блуждал среди суматохи ярмарки, сон был красив но со временем стал беспокоен. Мечтания д’Эпине разбились вдребезги от звука колокольчика, которым граф обычно призывал к себе Али. Этот звук мгновенно разделил ночь и день. Его мысли словно выжгло, память застыла, не помня ни одного события, случившегося после того, как в его руках оказался кальян. Франц лежал на диване, совершенно один в комнате, он был одет, а волосы были в порядке. — Похоже, я тогда заснул?..