Первое лето, когда мы...

Вечер наступил быстро, пока мы занимались единственными двумя маленькими рыбами, которые поймал дядя Дима, как только присоединился к нашему бдению за поплавками. Благодаря минимальным навыкам готовки Олеси и Вики поужинали мы вкусно — мы совсем не привередливые к запечёным в углях сазанам, натёртым солью и специями. К тому же, на природе всё ощущается вкуснее, приятнее, душевнее и легче. Поэтому остатки комфортного домашнего вечера на берегу реки мы решили провести уютно — у костра, слушая деревенские истории от Журавля. Ну а как известно, девяносто процентов этих захватывающих историй — про отрезанные свиные головы, плачущих на забое коров и пьяные падения мужиков с телег с сеном. Которые мы с интересном вупой слушали с Арсением под одним пледом, вытаращив глаза. Леся же, будучи супервпечатлительной, хоть и такой же деревенской девчонкой, уже через одну историю покинула наш круг и заявила, что у нее по плану вечерней программы особый женский ритуал. Я ожидал от неё чего угодно, но только не купания в речке при луне. Благо, в купальнике. Вода сейчас была достаточно спокойная, практически стоячая, а на берегу вполне светло, чтобы не терять ее из виду, поэтому Дима не стал тратить силы на бесполезные отговоры возлюбленной от сего мероприятия. Пребывая в некоторой неловкости и повисшей тишине, мы надолго притихли. Слушая лишь треск костра, едва уловимый шелест воды позади, где медленно и плавно заходила в реку наша ночная русалка, и стругание палочки для хлеба молчаливой задумчивой Викой. Ответственное зажаривание хлеба было вскоре поручено и нам с Арсением, чтобы мы не уснули. — Луна сегодня такая красивая… — в очередной раз выдал тяжёлый вздох Журавль, пытаясь подбодрить нас лиричностью своего настроения после всех тех историй. — Дим, ты задолбал… — Вике, завернувшейся в плед по шею, уже знатно надоел его вечер цитат из Гарри Поттера. Какая-то она сегодня нервная, не в духе… Но атмосфера у костра сумасшедше комфортила и располагала к чему-то сказочному. Мне казалось, что сестра весь день думает об этом своем Волкове, что, возможно, сегодня у них какая-то сходка и она должна была там быть или что они как-то поссорились… Но она сама согласилась с нами пойти, не высказала ни слова против, мы ее не затащили, как родаки на дачу. — Да че — вон у нас тут своя… Таня Гроттер, — Дима подкинул дров, кивнув назад, выдавая своей улыбкой тайное желание наблюдать за этим купанием от начала до конца. — В Хогвартс портал ищет на дне океана. Леся объяснила этот свой внезапный подвиг особенностью сегодняшнего положения звёзд, отражения луны в природной чистой воде — что всё это крайне полезно и важно для раскрытия женской энергии. Нам точно никогда не понять. Была бы она в тот день с нами на пляже, иначе бы относилась к этой реке… — Олесь, может, не надо? — пока девушка не погрузилась по пояс, Дима вновь отчаянно попытался ее отговорить. — Холодно всё-таки, уже ночь! Но мне было гораздо забавнее наблюдать, как Шторм упрямо охраняла кромку воды и саму купающуюся девушку, словно лапками держала всю реку, чтобы она никуда не утекла. Поднимала мордочку и, щурясь, всматривалась в противоположный берег, водила по воздуху черным носом, нет ли поблизости чужака. Она явно кого-то там чувствовала… Эх, если бы я мог прочесть её мысли… — Дим, ты не понимаешь, это для раскрытия женских чарк! — отзывался со стороны водоема красивый силуэт девушки с волнистыми волосами. Удивительно, что она Вику за собой не потащила. — Каких чакр… — пока Журавль умирал со смеху и тер уже слезящиеся от дыма глаза, мы с Арсом разломили первый подрумянившийся хрустящий кусок на двоих и открыли банку с солью, без слов меняясь обязанностями в своем маленьком ритуале. — Нужно искупаться в природной воде на растущую луну — как сейчас. — слова Иванченко звучали как наставление какого-то полусумасшедшего коуча из интернета, при чем, направленного по касательной на Диму. Безуспешно. Иногда Олеся напоминала мне того парня из видео про «сосисочки» и «борщ с капусткой, но не красный». Повезло первоклашкам, у них всегда поблизости свой ходячий мем. — От упертая-то, а… — Дима просмаковал это замечание, словно сжал саму девушку в крепких мужских оценивающих объятиях ниже пояса. Мне порой неловко было приходиться свидетелем всех этих интимностей между ними… — И на берегу-то холодно, — я поежился, утрированно вздрогнув. Странное ощущение, у меня мурашки, озноб, но я весь словно горячий изнутри… — Интересно, чем у них закончилось вчера?.. От этого тихого размышления вслух от Попова мне стало ещё жарче и вспотели ладони. Я неловко пофыркал, смеясь и укутался в плед, уставившись на наш импровизированный мини-столик на моих коленках, где были разложены крышки с солью и кусочками хлеба с костра. Шторм прошлепала по кромке воды вдоль, параллельно смачивая пасть. Такая себе пастушка для одинокой речной козочки. — Застудит ведь себе всё самое интересное… — негромко чертыхаясь, Журавль полез своими широкими плечами в окошко женской палатки, видимо, за полотенцем, о котором Олеся не позаботилась заранее. — Если не сопротивляться воде, то не почувствуешь холода, а наоборот — тепло. — вдруг как-то так непринужденно вскользь сухой факт выдала моя сестра, стругающая свою палочку для жарки хлеба. Арс удивлённо подернул бровями, обернувшись на неё. — Наш организм так устроен реагировать на стресс. — девушка устало глянула на него в ответ сквозь детскую белую челку. — Я и не знал, что ты любительница в холод поплавать… — отозвался робко мой друг. В этот момент холод наступил у меня внутри, тяжёлым камнем потянул вниз мою грудь и заставил лицо стать непроницаемым. Они говорили об этом так спокойно, а у меня в душе всё закипает, я уже почти засыпал, но мозг почему-то начал работать какими-то агрессивными извержениями. …Она отказала Волкову в медляке. Сегодня она мрачнее тучи. Куда они оба исчезли вчера посреди ночи?.. — Ну, иногда это полезно для здоровья… И тут я не выдержал. — Если этот гандон ещё раз тебя тронет… — Антон! — сразу строго отреагировала моя сестра, ясно дав понять, что это не моё дело и ей надоело, что я в него лезу. Арсений заметно испугался, замерев, как полевая мышь. — Тот парень с татуировкой? — нарушил тишину он своим красивым голосом. — Её бывший. — хоть моя голова кипела и на лбу проступил пот, но я чётко чувствовал, что хочу рассказать о своих переживаниях теперь и Арсу. Возможно, вдвоем сейчас мы сможем что-то до неё донести. — Он тебя обижает? — Попов моментально меня понял и включил второго «старшего брата» для моей сестры. Вика молчала, даже не глядя на огонь, а куда-то внутрь своих собственных ресурсов на сегодня… — …Топит. В реке. — я ответил за неё секунду спустя. Сухо и сурово. Сквозь ком в своем горле. Я не чувствовал стыда и жалости перед Поповым за то, что не могу её защитить, я делился с ним переживаниями о своей семье, будучи слабым и признавая это. —… За что? — во взгляде и голосе Арсения появилось столько сочувствия, милосердия и непонимания, что Вика, кажется, начала оттаивать. Но мой друг, скорее всего, решил, что это было в их отношениях в прошлом, после чего она и ушла от него. Какая-то давняя история. — …За то, что нехорошо себя веду. И не подчиняюсь ему. Как все. — Вика всегда отвечала так, словно мы поймём эти мотивы наказаний. Как что-то, что написано в книге неприложных законов, которую все мы знаем с детства наизусть. Арс посмотрел на меня непонимающе, в шоке, словно спрашивая, действительно ли в этой прекрасной, душевной, доброй, уютной, солнечной и комфортной деревенской реальности где-то существует такой «режим»? Он не хотел в это верить. — Демонстрирует свою власть над жизнью. Подводит к границе и решает… Кому жить, а кому… — каре-зеленые глаза взметнулись на огонь. И пламя словно дрогнуло, как если бы этот взгляд обжёг его само. — Под дулом с поднятыми руками. На красивых глазах девушки проступили слезы. И у меня внутри всё сжалось с неимоверной болью, что я чуть не сорвался в том же духе. Сестра вовремя отвлеклась на подошедшую в этот момент к нам Шушу, которая с любопытным, а как мне показалось — сочувствующим — скулежом поинтересовалась, что у нас здесь за траур. И чего осталось вкусного пожевать. Добили меня ещё и звуки замерзающей Олеси, которая обрызгивала себя в реке постепенно, привыкая, ежась, вздрагивая и говоря тем самым, насколько холодная речная вода по ночам.. Арс сразу осторожно положил теплую ладонь на плечо девушки, уже не апеллируя ко мне. Не потому, что она моя сестра, а потому что она не чужой для него человек, который нуждается в поддержке и утешении. И который никогда это не признает и не примет их ни от кого. Я знаю. Я знаю, потому что она никогда и никому не позволяла обнимать себя, кроме меня. — Пойду прогуляюсь, хорошо? Уберите всё и в палатку. — наигранная улыбка на девичьем лице дала понять, что с ней действительно далеко не всё хорошо. Но она хочет уйти от этого разговора и темы и побыть одна. В такие моменты её лучше не останавливать, иначе можно сломать. Девушка отмахнулась от игривой Шуши, пледа, оставила нож, палочку и хлеб и направилась куда-то в чащу. По моему пустому и разбитому взгляду в огонь Арс понял, что меня тоже не стоит трогать. Мой друг молча собрал все вещи, сложил пледы, убрал еду и отправился готовиться ко сну. А притихший на берегу Ромео Журавлев тем временем наблюдал за плескающейся у кромки воды Олесей. Он всегда смотрел на неё как на искусство: русалка, нимфа, невиданной красоты темный силуэт со спины, плавно скользящий нежными руками по серебристой поверхности с отражением лунного света… Её волнистые каштановые волосы прикрывали спутанные голубые бантики от завязок верха купальника, покатые плечи и кожа в мурашках сияли в тусклых бликах луны. Она общалась с ней, со светилом, с рекой и искренне веселила себя сверкающими каплями брызг, резвясь по пояс в воде с чарующей детской непосредственностью и периодически молчаливо и плавно запрокидывая голову. Словно Небесная Богиня ночи и правда ласкает её и нашёптывает на ухо секреты женской красоты… Он был ею безвозвратно и навсегда пленен. Если бы она только знала, что никакие ритуалы ей больше не нужны… Он будет оберегать её и никому и никогда не позволит обидеть. — Ладно, пора вытаскивать нашу русалку… — вслух решил Дима, поднимаясь с пятачка травы в уснувших клеверах, из которых мы плели колечки сегодня за рыбалкой. Мужчина подошёл к кромке воды с полотенцем, накинутым на шею на готове и на секунду поддался этой спокойной и сказочной ночной атмосфере природной тишины… До того момента, пока вода не обдала его голые ступни и он понял, что она практически ледяная. — Твою ж мать, а… — даже не подвернув бриджи Дима побежал вытаскивать медитирующую Купалинку. Которая даже не услышала его крупных шагов позади, увлеченная ритуалом единения с природой. И, схваченная мужчиной сзади, конечно же, в первую очередь подумала самое логичное и ужасное — она понравилась Водяному. — А-а-а, чур! Чур на тебя! Изыди! — задергала руками брюнетка, почему-то зажмурившись и не почувствовав полотенце на своих плечах. — Да, дурочка, че ты орёшь, это я! — попытался вразумить её Журавль, легко взяв на руки, и понес на берег. — Вода ледяная, совсем что ли спятила в такой купаться? Тебе ещё нам детей рожать… — и накинул другой конец белого полотенца на продрогшую сверху. — «Женская энергия растущей луны»… Я, разумеется, отвлекся от грусти на эту абсурдную смешную парочку и обернулся, чуть улыбнувшись. У меня настолько закружилась голова от смены фокуса с пламени перед носом на старших на берегу, что мне было уже плевать, заметили ли Дима с Олесей исчезновение Вики в таком часу и обвинят ли меня в том, что я её отпустил. Я сам сделал это за них, но у меня снова связаны руки. Когда я уже, наконец, смогу избавиться от этого снедающего чувства вины за то, что я бросил часть моей семьи? Когда из-за меня от нас ушел отец и на несколько лет прервалось моё общение с сестрой… Если бы ничего этого не было? Если бы она не переехала к отцу сюда после его развода с мамой? Она бы не попала к этому человеку… И всё бы было по-другому.