Минус на минус

      Остановившись у нужной двери, Марго нервно закусила губу, чтобы перевести дух и собраться с мыслями. Справиться с волнением всё равно не получилось, а перед смертью, как известно, не надышишься.       — Борис Наумович, можно войти? — Марго постучала в дверь и приоткрыв её, заглянула в кабинет. — Я от Игоря, по поводу замены…       В директорском кожаном кресле сидел темноволосый мужчина лет пятидесяти, одетый в респектабельный костюм бежевого цвета. Оторвавшись от лежавших перед ним бумаг, шеф встал из-за стола и звучно прочистил горло, а глаза его тут же округлились.       — Здравствуйте, — покашляв, поздоровался он.       — Вечер добрый, — вскинув бровь, поздоровалась в ответ Марго. — Что-то не так?       — Если честно, не ожидал увидеть здесь женщину, — решив не юлить, встряхнулся Борис Наумович. — Да ещё и такую молодую. Думал, Гоша пришлёт кого-то…       — Разве Гоша вам не сказал?.. — замешкалась Марго, почувствовав, что тут пахнет подставой от собственного братца. — Впрочем, да, это в его стиле. Мой возраст вначале смущает многих, но поверьте…       — Да вы присаживайтесь, в ногах правды нет, — директор жестом указал на кресло напротив. — Он очень уж нахваливал человека, которого предложил в качестве своей замены, но о том, что вы женщина, не сказал. Что ж, давайте побеседуем. Знаете ли вы, что мы здесь издаём?       На лице Бориса Наумовича читался явный скепсис, и в кабинете повисла некоторая напряжённая пауза. Однако, Марго осмелилась нарушить её первой:       — Честно говоря, продукт я в общем-то знаю — Гоша рассказывал, да и сама я работала последний год заместителем главного редактора во «Взгляде женщины». Журнал, конечно, не мужской, но в силу своей профессии могу понять концепцию любого издания…       ..По мере того, как Борис Наумович слушал рассказ своей гостьи, недоверие его рассеивалось всё больше, а глаза азартно заблестели. Борис Наумович настолько проникся профессионализмом этой прекрасной незнакомки, что не сразу понял — он даже не спросил её имени.       — Молодец Гоша, какую дельную кандидатуру подкинул! — восхитился шеф. — Кстати, а как вас зовут, милая девушка?       — Маргарита, — представилась гостья. — Реброва Маргарита Александровна.       — Так вы…? — Борис Наумович громко прочистил горло в недоумении.       — Я его двоюродная сестра, — развеяла подозрения Марго, — но я уж очень не люблю это афишировать. Гоша ведь меня не продвигал, и в Петербурге, где я живу, я сделала себе имя сама, своим трудом и образованием, — пояснила она. — Лишь хочу, чтобы вы понимали — я не по блату. Просто мой долг — помочь ему провести ту презентацию, к которой он так сильно готовился.       — Надо же, Гоша никогда не рассказывал нам здесь о наличии такой талантливой сестры, — улыбнулся Борис Наумович. — Что ж, Марго, в Петербурге вы сделали себе действительно прекрасное имя — думаю, что и на посту главного редактора мужского журнала, выпускаемого в столице нашей необъятной, вы его не потеряете.       — Предлагаете мне место Игоря? — брови Марго взлетели так высоко, что, казалось, они бы вот-вот слились с линией роста волос. — Это что, шутка? Сегодня не первое апреля, вроде бы…       — А я и не шучу, — Борис Наумович вновь встал из-за стола и похлопал по плечу гостью. — Если проведёшь презентацию так, как рассказала всё о нашем журнале сейчас мне и мы выиграем этот контракт с испанцами, — место на время отсутствия брата твоё.

***

      Следующий день в редакции «МЖ» начался со свежих сплетен. Впрочем, это известный всем факт — тут они подаются по утрам ежедневно и куда свежее, чем в кофейнях пирожки с кофе.       — И всё-таки, я не понимаю, куда это наш Игорь Семёнович мог запропаститься? — ритмично постукивала длинными ногтями по стойке ресепшена Эльвира.       — А что, вообще никто не в курсе? — недоверчиво уточнил Валентин.       — Кривошеин, — Эльвира саркастично хохотнула и демонстративно закатила глаза, — Даже Зимовский не в курсе! А они лучшие друзья, между прочим.       — Может, с ним что-то случилось и нужно к нему домой съездить? — заволновалась Люся. — Сейчас я адрес в нашей книжке гляну…       — Не надо никуда ехать, — за спинами подчинённых, словно чёртик из табакерки, нарисовался Борис Наумович. — К сожалению, некоторое время Игорь Семёнович будет отсутствовать. По семейным обстоятельствам, — добавил он, на ходу обрубая дальнейшие расспросы, и обратился уже к секретарше: — Люсенька, сделай, пожалуйста, кофе!       И только дверь директорского кабинета закрылась с другой стороны, Люся, Валентин и Эльвира тут же переглянулись.       — У Реброва — и семейные обстоятельства?.. — Валентин скептически вздёрнул бровь.       — Я вот сейчас тоже ничего не поняла, — поддержала его Эльвира. — Да все ж знают, что Игорь Семёнович из тех, для кого семья — это только бизнес, бабы и бабки! И что там за обстоятельства, чтобы Ребров, да на любимой работе отсутствовал?       Они могли бы долго обсуждать эту новость, пока за их спинами не прозвучал голос Зимовского — от него заядлые сплетники практически подпрыгнули.       — Нет, вы на них посмотрите, — замглавред яро нахмурил брови, расталкивая сплетников у ресепшена. — Они опять лясы точат! У вас что, мало работы или вы внезапно забыли о своих должностных обязанностях?       — Антон, ты не представляешь, — Валентина так и пёрло поделиться, поэтому на привычное замечание он никак не отреагировал. — Ребров-то наш смылся куда-то! По семейным обстоятельствам, — на слове «семейным» он сделал особый акцент.       — Евпатий-Коловратий! — Зимовский демонстративно закатил глаза — слушать сплетни планктона его всегда раздражало. По крайней мере тогда, когда они никак не касались его самого. — Юноша, ты что, ещё не протрезвел с вечера? Столько бухать между прочим вредно для печени, — фыркнул он себе под нос, — у Гоши — семейные?       — Антон, я серьёзно! — от того, что ему не поверили, выпускающий редактор слегка надул щёки. — Наумыч нам сказал, сам, лично! Пойди сам у Егорова спроси, коли нам не веришь.       — Да ты наверняка всё как обычно понял не так, юноша, — Зимовский махнул рукой, попутно расписываясь в журнале на ресепшен и отбирая из общей стопки свою корреспонденцию. — Идите все лучше работать, чем болтать здесь впустую!       Планктон обиженно вздохнул, но ничего не оставалось делать, как разойтись по своим рабочим местам. Люся тут же убежала на кухню, вспомнив про заказанный Егоровым кофе, а остальные попытались сделать хотя бы видимость какой-то деятельности за своими компьютерами.       Зимовский задумчиво почесал затылок — сплетня была мало похожа на правду, однако сомнения в его голове всё-таки зародились. Недолго думая, он без стука заглянул в кабинет шефа:       — Можно, Борис Наумович? — из вежливости спросил он.       — Да, Антон, заходи, садись, — пригласил Егоров. — Мне как раз нужно с тобой поговорить, это по поводу Игоря.       — Он серьёзно свалил, чтоль? — шокировано вскинул брови Зимовский. — Во те на…       — Что за сленг, Антон Владимирович! — с некоторым раздражением отреагировал директор. — Не свалил, а улететь ему пришлось. К больному отцу…       — Куда ещё улететь? — не понимая, возмутился Антон, — А ничего, что завтра презентация?       — В Австралию! — припечатал Борис Наумович и, не дав опомниться, добавил: — Да ты не переживай, презентацию проведём в штатном режиме.       — Не понял! — Антон продолжал возмущаться: — А ничего, что Гоша месяц к ней готовился? Я, допустим, вообще не знаю, чё он там делал!       — А с чего ты вообще взял, что презентацию будешь проводить ты? — фыркнул Борис Наумович.       — А кто ж ещё? Не Кривошеин же! — Антон никак не мог понять замысла начальника и уже порядком закипал в недоумении.       — Антон Владимирович, да не кипятись ты, — Егоров улыбнулся и подбадривающе похлопал Антона по плечу: — Гоша нашёл замечательного человека. Так что иди, работай, иди.       — И что это за такой замечательный человек? Вы хоть понимаете, что мы год этого контракта ждали, вы как Игоря отпустили-то?       — Зимовский, иди работай! — шеф подтолкнул его в сторону двери. — Завтра всё увидишь. Радоваться должен, что отдуваться не тебе.       «Не мне, конечно, кому же ещё. Пф… За Гошины прогулы и опоздания всегда отдувался я»,— подумал про себя Антон, направляясь к кухне. Хотелось бы, конечно, пропустить бокальчик чего-нибудь горячительного — да в начале рабочего дня подобное точно бы не поощрилось. Хотя кружка крепкого чёрного кофе, в общем-то, была бы тоже очень кстати.       — Ну что, убедился, что Ребров действительно того? — подмигнул внезапно возникший перед ним Кривошеин и громко хохотнул.       — Чего того, юноша? — не без раздражения посмотрел на него Антон.       — Ну, — Валентин громко присвистнул, — улетел!       — Ага, — Антон шумно выдохнул через ноздри и тут же сыпанул огромную порцию кофе в чашку прямо из банки. — В Австралию, прикинь?       — Куда?! — от удивления крякнул Кривошеин, и густые брови снова удивлённо взлетели. — Да ладно, Антон, я даже рад, что ты вместо Гоши завтра эту презентацию проведёшь. У тебя же всё чётко и по делу!       — Слушай, юноша, — снова с сарказмом произнёс Зимовский, но всё-таки не смог не улыбнуться: — Прогиб, конечно, засчитан! Только нафиг мне эта презентация сдалась? На уши приседать — это Гошина стезя.       — Не, ну Антон, подожди! — Валентин отодвинул свою чашку в сторону и почесал затылок. — Гоши нет — значит, теперь ты рулишь! Как по-другому?       — Рулить и пресмыкаясь чесать языком перед Лазаревым о том, какой прекрасный журнал мы издаём, — это совершенно разные вещи, Валентин! — Антон дружески похлопал того по плечу. — Мне что, заняться больше нечем, а?       — Не, ну а кто её ещё проведёт? — не унимался Кривошеин.       — Юноша, иди работай! — отрезал Зимовский, заливая кипятком кофе. — А то, знаешь ли, поговорка такая есть — много будешь знать — скоро состаришься.       — Но… — Валентин хотел что-то сказать, но так и замер в дверях.       — Я не понял, ты ещё здесь?..       Валентин тут же ретировался, а Антон, резко отодвинув чашку в сторону, нервно постучал пальцами по столешнице. Чего говорить — переживания, когда ты пятнадцать лет положил на этот журнал и стоял у его истоков, будучи ещё сопливым студентом журфака, вовсе не беспочвенны. Наверное, можно было бы закурить — да Антон бросил это дело ещё в школьном лагере, решив всё-таки заняться спортом и посвятить себя футболу, в который он играл в свободное время и сейчас. Правда, в основном господин Зимовский предпочитал снимать стресс с женщинами… В постели. Желательно, с несколькими и разными за неделю — в баре «Дедлайн» на цокольном этаже издательства клюнуть на его сладкие речи о том, как попасть на обложку могла любая «птичка». В прочем, именно туда он и решил направиться прямо после обеда — от его нервных указаний толку планктону бы всё равно уже не было.