Путем интриги, морем крови мы стремимся туда, где чье-то золото призывно блестит

      Стражник Эдвин провожал взглядом спины немногочисленного отряда, успешно миновавшего сторожевую башню. Главный тракт широкой лентой бежал вперёд и терялся в холмах. Согласно указателю, замок Дэрфорт находился на юге.       Вальгард ехал настороже. Вернувшийся из Фелтвика Эйвар уже дважды за утро бегал в кусты выворачивать желудок. Хоть Фингвар и заверял командира, что не спускал с Эйвара глаз, и никаких крыс тот не ел, дурное предчувствие не оставляло Вальгарда. Фалько после вчерашнего ранения тоже выглядел вяло – не сыпал множеством историй и грязных шуток, только постанывал и бледнел в лице, когда телега наезжала на кочки. Вальгард машинально поправил платок, закрывающий лицо.       Платок. Не далее как два дня назад Эйвар поднял шум во время привала из-за испорченного платка, оставшегося ему от покойной жены. Виновником оказалась крыса, которую разъярённый наёмник изловил и грозился изжарить. Вальгард не стал вмешиваться, а Фалько подметил что крыса попалась им больно дёрганная, будто больная. За время странствий по морю командир всякого повидал. Сейчас на память пришла вылазка в небольшую рыбацкую деревушку. Такое захочешь – не забудешь.

***

             Вместо запаха моря и рыбы, причал встретил их смрадом горелой плоти. У капитана их корабля здесь жила мать, которую он собирался проведать. Они сошли со скользких, покрытых водорослями и песком ступеней. В лотках, где должны были продаваться свежие морские гады, копошилось вороньё. Вонючая слизь вытекала сквозь щели ящиков, рыбьи головы смотрели в серое небо выклеванными глазами. Капитан упрямо зашагал к жилым домам.       Улицы тонули в тишине, нарушаемой лишь писком снующих под ногами жирных крыс. На некоторых дверях были мелом нарисованы кресты. В одном из дворов они увидели телегу с трупами – застывшее в гримасе боли лицо светловолосой девочки, изуродованные язвами скрюченные старческие руки с отросшими ногтями, расчёсанные в кровь ноги худого мужчины. Капитан снял шляпу и прикрыл лицо. Вальгард старался не дышать, кутаясь в плащ.       Они подошли к нужному дому. Дверь была выбита и валялась внутри. По стенам тянулись пучки сухих трав и корешков. Наверное, чтобы перебивать трупный запах. Капитан пригнулся, чтобы не задеть притолоку, и свернул в боковую комнатку. На полу рядом с кроватью были видны остатки сожранных крысами рвотных масс. Под желтыми от пота, обильно покрытыми кровью тряпками простыней лежало высохшее тело старухи. На открытых участках кожи чернела корка язв. Капитан отвернулся. В пыль упала крупная слеза. Давясь кашлем, они вернулись на корабль.       Что бы это ни было, Вальгард надеялся никогда больше с этим не сталкиваться. Не одну неделю после они с капитаном пристально разглядывали собственное тело, страшась увидеть крохотное тёмное пятнышко. Один из матросов, видевших это пиршество смерти, повредился в уме и сиганул за борт, горланя, что лучше пойти на корм рыбам, чем такая участь.

***

      Вальгард не знал, как лечится эта болезнь и лечится ли вообще. И вот он снова с ней столкнулся. Два дня всё было в порядке, но теперь Вальгард уже не был в этом так уверен. Не хватало ещё в королевский дворец эту дрянь притащить. А что если Альвар тоже заразится? Или Фалько?       От тревожных мыслей командира отвлекло чьё-то настойчивое покашливание. Обернувшись, он заметил полного мужчину в поношенной монашеской рясе, неспешно катящегося на телеге по северной дороге. За его спиной грудой высилась поклажа, завешанная плотной тканью.       – Да ниспошлет Создатель благословение вам и вашим людям! Я гляжу, вы только прибыли в Милтир? Добрые воины королю всегда нужны. – Монах натянул поводья, чтобы его лошадёнка не наехала на Вальгарда.       – Благодарю. Верно, отец, долго отсюда до замка?       – Путь не близкий. Что-то вид у ваших наемников нездоровый, молока кислого в таверне подсунули? – Вальгард проследил за взглядом монаха и увидел Эйвара, свесившегося с седла. В луже желчи была видна кровь. Фалько вцепился в борт телеги, стараясь подавить рвотные позывы. Монах осенил себя святым знамением, улыбка рыхлом и круглом как блин лице несколько увяла.       – Точно, молока. – Как можно небрежнее подтвердил Вальгард. – Может, знаешь, где тут лекаря найти?       – Так в Шерде – там и стряпня хорошая, кислятиной не накормят, и лекаря сыщите. Фалько с надеждой посмотрел на командира. Тот кивнул и, расспросив монаха про этот Шерд, простился с ним.       Совсем скоро по правую руку запестрели цветастые шатры. Ветер трепал яркие флажки на провисших верёвках, перебирал оперение стрел в размалёванных мишенях. Только вот к запаху медовухи и яблок в карамели примешивался другой – густой и тяжёлый. Заброшенная ярмарка раскинулась на берегу – даже с дороги было видно, что белый песок побурел от крови. «Что-то не больно приветливы к нам новые земли» – вздохнув, подумал Вальгард и поторопил коня. Сладковатый запах гниющий плоти никак не желал покидать его, настойчиво забивая лёгкие.       Вековые дубы, обступившие дорогу, постепенно заслонили зловещую картину. Оставшаяся часть пути прошла без происшествий, и Шерд распахнул перед путниками свои ворота. На мгновение весь отряд оторопел – над крышами простеньких домов возвышался храм с витражами редкой красоты. В центре окна-розы над входом было изображено дерево с семью корнями и ветвями, а в каждом из симметрично расходящихся четырнадцати лепестков – один из духов-покровителей. Изображения светлых духов располагались над ветвями, тёмных – под корнями. Вообще, символом Создателя здесь был отмечен едва ли не каждый дом.       Вальгард спешился и огляделся. Отовсюду лилась музыка, серебряным колокольчиком звенел смех юношей и девушек, беззаботно кричали ребятишки. Из открытых окон тянуло свежеиспеченным хлебом и жареным мясом.       – Похоже, мы прибыли вовремя, господин. – Фалько любопытно вытянул шею и даже забыл о терзающей его боли в плече. В город, обходя отряд, впорхнула стайка разряженных горожанок. Задержав взгляд на гостях, парочка девушек принялась о чём-то шептаться, прикрывая рот ладошкой. Наконец, одна из них, с шапкой волос цвета вызолоченных на солнце пшеничных колосьев отделилась от подруг, держа в руках венок из полевых цветов.       – Сегодня мы чествуем светлых духов-хранителей, – зардевшись начала незнакомка, потупив взор, – да охранят они вас в ваших странствиях, господин хороший! Меня Анникой зовут, приходите вечером на городскую площадь – будут танцы. Придёте? – Анника вскинула на Фалько свои ясные как звёзды глаза.       – Как я могу отказать такой очаровательной юной деве? – Мечтательно проворковал Фалько, склоняя голову.       Анника встала на цыпочки и надела ему на голову венок. По-детски хлопнув в ладоши, она развернулась так, что закружилась васильковая юбка-солнце, и убежала догонять подруг.       – Особо не расходись, танцор. – Обронил Вальгард.       Фалько хотел что-то возразить, но ему не дали. От толпы отделились несколько человек и подошли к Фалько. Самый старший из них напоминал нахохлившегося грифа – такая же несуразно длинная шея, крючковатый нос и похожие на облезлые перья космы торчащих в разные стороны седых волос. Говорили они тихо и недолго, после чего продолжили свой путь.       – Вот оно, признание толпы. Тоже на танцы позвали? – Лицо Вальгарда по-прежнему затягивала черная ткань, но Фалько готов был поручиться, что под ней командир ощерился в ухмылке.       – Пока вы людей пугаете, я отдуваюсь! И вообще, вам-то какая забота, если сами не зовёте? – Обиженно надувшись и демонстративно вздёрнув нос, дурашливо фыркнул Фалько. Не дождавшись реакции, он смиренно продолжил: – Да про духов, про духов они мне рассказывали. Мол, если принести дары в местные храмы, все болезни как рукой снимет, беды стороной будут обходить, а золото так и вовсе само в руки поплывёт.       Фальковскую подначку командир пропустил мимо ушей: может, это паломничество и от хвори Эйвара поможет? Вальгард готов был признать, что примет любую помощь – хоть от светлых, хоть от тёмных духов. Запрыгнув на коня, он отрядил Асгера с половиной отряда и Альваром искать таверну, а сам с Фалько, Эйваром и оставшимися наёмниками отправился за благословением.       Первый храм располагался в небольшом пролеске буквально через дорогу от городской стены. Маленькое сооружение, в котором и собака бы не поместилась, не походило на место поклонения какому бы то ни было духу: здесь не было ни лент, ни монет – вообще ничего. Помнится, Фалько рассказывал, что почитать в Рэнфолке принято только Создателя, а подношения духам – что-то вроде пережитка давних времён. Неудивительно, что здесь не было ни души. С другой стороны, Анника, сказала, что праздник посвящен именно духам-хранителям. Что-то тут не сходилось.       Пока Вальгард пытался разобраться хитросплетениях местных верований, Фалько положил к святилищу откусанное яблоко («Ну господин, это даже ценнее: от себя же отрываю, последний кусок, можно сказать! Духи такое оценят»). Ничего не произошло. Вальгард покосился на Эйвара, который старался держаться особняком от всего отряда. Тот слез с лошади, сославшись на то что его так меньше укачивает. При ходьбе он подозрительно морщился, то и дело норовя почесать подмышку. Вальгард направился дальше, не переставая размышлять над тем, у каких именно духов они пытаются получить помощь, и как далеко лично он готов зайти ради неё.       Второй храм нашёлся севернее от Шерда и уже больше был похож на место проведения ритуала. Что там Фалько говорил про тёмных духов, какой из них мог бы лечить болезни? Тёмные духи вообще покровительствуют подобным просьбам? Каменные колонны постройки, увенчанные круглым куполом, бросали длинные тени на выжженную землю и будто следили за невежественными прихожанами. Как и в прошлый раз в дар было преподнесено яблоко. Как и в прошлый раз никаких разительных перемен наёмники не ощутили.       Продвигаясь по тропке на запад к скалистому утёсу, Вальгард всё больше убеждался в том, что светлые духи тут ни при чём – выбеленные солнцем кости и лужи запёкшейся крови вряд ли могли их умилостивить. Значит, оставался только один вопрос: какова будет цена.       Фалько подскочил ближе. Но стоило ему начать убеждать командира, что, если в первые два раза благословение их миновало, значит и от третьего проку не будет, как их окружили. Люди в невзрачных хламидах выросли будто из-под земли. Они не спешили хвататься за оружие, напротив. Похожий на грифа старик поклонился и расплылся в беззубой улыбке.       – Не робей, сыночек. Неужто испугался? Без веры – тяжкое житие. Уважьте нас, чай, мы на этой землице подольше вашего живём, кой-чего знаем. Чую хворь, чую поступь смерти средь вас. – Старик простёр руку вперёд и указал костлявым перстом на Эйвара. – Помолись с нами, не то в землицу раньше меня, старика, ляжешь. А может, и с собой кой-кого прихватишь, хе-хе.       Старик поднял с земли кружку и протянул. Первым к нему шагнул Эйвар.       – Не хочу я, чтоб меня черви жрали, командир. Вдруг поможет?       – Поможет. Вперед не забегай, чтоб волки не съели. Последним пить будешь, болезный.       Вальгард принял у старика кружку и принюхался. Пахло спиртом и травами. В голове отчего-то стало легко и спокойно. От одного глотка уж наверняка ничего не будет? Питье горечью царапнуло нёбо. Питьё пошло по кругу. Беззубая улыбка старика стала ещё шире, превращаясь в чернеющий бездонный колодец. Тьма распустила свои цепи-щупальца и увлекла за собой.       Режущая боль в запястье привела его в себя. В голове гудел набат, перед глазами двоился силуэт старика с занесённым кинжалом. Откуда-то издалека, будто со дна бушующего внизу моря доносился хрип Фалько, зовущего на помощь.       Попробовав пошевелиться, Вальгард понял, что не связан. Что есть силы пихнув дряхлого старца сапогом в живот, он свалился с каменного стола. Торопливо выхватывая из-за пазухи склянку с ядовитым порошком, Вальгард швырнул его под ноги двум наступавшим на него культистам, торопливо натягивая на лицо платок. Хрупкое стекло при столкновении со скалистой почвой разбилось, выпуская облако зеленоватой пыли. Сползая на землю, Вальгард вытащил кинжал и перерезал горло вновь приблизившемуся к нему старику. Краем глаза он заметил врывающегося на поляну Асгера.       Скользящий должен был остаться в таверне и приглядывать за Альваром. Но люди, подошедшие к Фалько с великодушным предложением, ему сразу не понравились: по его мнению, они походили на стаю стервятников, предвкушающих скорую поживу. Поэтому, убедившись, что мальчик надёжно укрыт в комнате, Асгер поспешил догонять командира. Не зря, как выяснилось.       Вдвоем они быстро разобрались с культистами, которых не прикончил яд, и принялись приводить в чувство остальных опоенных отравой членов отряда.       Фалько привалился к одному из деревьев.       – Хвала Создателю, что вы очнулись господин. – Посмотрев, как Вальгард плеснул на Эйвара водой, чтоб не прикасаться, Фалько поёжился. – А м-может тёмные духи всё же приняли жертву и Эйвар выздоровеет? Я слышал, они уважают силу. Кто сильнее, тот и заслуживает благословения, разве нет?       Вальгард стянул с шеи платок и принялся перевязывать запястье. Порез был глубоким. Глядя на попытки командира справиться зубами и левой рукой, Фалько выбрался из-под дерева и подошёл ближе.       – Я помогу. – Кровь уже успела пропитать нижний слой ткани, липкой плёнкой она покрывала пальцы проводника, но тот упрямо продолжал бинтовать дрожащими руками.       – Спасибо, Фалько. – Вальгард устало утёр пот со лба. Его всё ещё мутило – хотелось верить, что из-за культистов, а не из-за Эйвара. Хоть бы Фалько оказался прав, и весь этот поход оказался не пустой тратой времени.       – Эйвар! Ты как?       – Внутренности как будто кочергой раскалённой переворошили. Не могу сказать, командир – может и помогло мне варево это. – Эйвару хотелось в это верить и хотелось заставить поверить Вальгарда. Но он понимал – от пустых заверений проку не будет.       – Поступим так. Рядом с Шердом я приметил охотничью палатку – разобьешь себе там лагерь. Я поищу лекаря. У кого из наших замечу симптомы – отправлю к тебе.       Наёмник закивал, на всякий случай вознеся молитву тёмным духам, чтоб он приняли души культистов в обмен на излечение его от страшного недуга. Будь он, Эйвар, культистом, он бы куда тщательнее подготовился. Уж точно не оставил бы жертву не связанной. «Выживу – займу место старика», – горячо пообещал он сам себе, изучая валяющийся у алтаря кинжал и примериваясь, стоит ли окропить его кровью, скрепляя данную клятву.       Вальгард возвращался в город. Дилемма была разрешена. Если того потребует ситуация, он не побрезгует обратиться к каким угодно силам, лишь бы получить желаемое. Потому что так поступил бы любой наёмник из его отряда. «С наёмниками всё ясно – я лично принимал в отряд каждого из них, а что насчёт проводника?»       – За поклонение тёмным духам можно и в темницу угодить. Если не на эшафот.       – Все верно, господин. Только вот Рэнфолк не всегда был единым – когда здесь правило множество разрозненных кланов, у каждого была своя вера. Так просто от этого не избавишься. Да и никогда не знаешь, как жизнь обернётся, и кого придется в молитвах поминать.       – Значит, и ты бы мог к культистам податься?       – Тут ведь как, господин, – Фалько запустил пятерню в волосы, – я, конечно, храбростью не отличаюсь, но и пострашнее гнева короля есть вещи. Да и золото не пахнет – убиваешь ты во имя светлых духов или тёмных – всё одно: ты убиваешь.       Вальгард искоса заглянул в лицо рядом идущему проводнику.       – Это не ответ на мой вопрос. Да или нет?       – Я мог бы сказать «да», потому что, если ты кому-то служишь, надо держать нос по ветру. Опасное это дело – не разделять убеждений главаря.       – Но?       – Но я скажу по-другому. «Да» потому что: «Предай их всех...» – Фалько перехватил устремленный на него взгляд и прервался на полуслове.       – «...останься верен себе», – подхватил Вальгард и обнажил зубы в понимающем оскале. Всё-таки он умел выбирать себе надёжных спутников.