Rescue me

       Нельзя было описать всё то неистовство, с каким Пайнс напал на парня.        Однако Брэд был сильнее, чем выглядел, и вскоре Стэна прижали к полу. Он поднял нож, пытаясь зарезать старика. Стэн сумел схватить его за руку в середине удара, но Брэд все еще медленно опускал нож к лицу своего соперника. Всё это время Мэйбл пыталась умолять Брэда пощадить ее дядю, но кляп превращал её мольбы в приглушенные крики.        — Как только ты уйдешь с дороги, я буду играть с ней всю ночь, — издевался Брэд.        И эта фраза стала настоящей ошибкой.        Новый взрыв ярости дал Стэну силы, чтобы оттолкнуть от него Брэда и взять верх. Старик воспользовался удивлением соперника и забрал у него нож. Он держал его высоко над головой. На протяжении всей своей жизни Стэн Пайнс совершал ужасные поступки, чтобы выжить, но он никогда никого не убивал, однако, глядя на монстра, напавшего на его племянницу, он серьезно подумывал о нарушении традиции.        Однако, прежде чем он успел это сделать, он мельком увидел Мэйбл. Её глаза наполнились ужасом и слезами, и она покачала головой. После всего, что Брэд с ней сделал, она всё ещё пыталась проявить к нему милосердие. Она всё равно не хотела никого убивать, и после всего, что ей пришлось пережить в ту ночь, Стэн не мог убить кого-нибудь на её глазах.        Это не означало, что он собирался легко отпустить этого монстра.        Он схватил Брэда за воротник, чтобы тот мог посмотреть ему в глаза. Затем Стэн начал избивать его. Это было в первый раз в его жизни, когда он бил кого-то сильнее, чем Билла Сайфера. В конце концов, Билла уничтожили, он больше не был угрозой, а Брэд… он был настоящим чудовищем, и если Стэн не мог сразу убить его, он все равно мог оставить на память о себе несколько фингалов.        После последнего удара парень потерял сознание.        Затем Стэн обратил своё внимание на свою бедную племянницу; когда он вытащил кляп из её рта, она так громко всхлипнула, что чуть не задохнулась. Конечно, Стэн ненавидел слышать её плач, но в каком-то смысле это был самый красивый звук, который он мог слышать, учитывая то, что могло произойти.        — Ш-ш-ш, тыковка, теперь все в порядке, теперь ты в безопасности, ты в безопасности, Мэйбл, я здесь, милая, я рядом, — шептал Стэн, пытаясь сохранять спокойствие, и развязывая веревки, которые были использованы, чтобы связать Мэйбл. После освобождения племянница немедленно бросилась в объятия дядюшки и продолжала рыдать.        Стэн крепко держал её, отчаянно пытаясь ее успокоить:        — Тише, всё кончено, тыковка, я здесь, я тебя спас, — прошептал старик, обнимая её. Бедную девушку так трясло, что ему довелось трястись вместе с ней.        Стэн знал, о чем он должен был спросить её, хотя он будет определенно напуган ответом:        — Мэйбл, тыковка, он… — Стэн не мог даже закончить фразу. Ему было слишком плохо.        Мэйбл посмотрела на него так, будто ей было стыдно, но в основном она была подавлена. Стэна убило то, что ей пришлось пройти через это,        — Он не… я имею в виду, что мы не… Я знаю, что ты говорил это и мне, и Дипперу, но он… его рука тронула меня… могу ли я от этого забеременеть? — прошептала она.        Стэн громко вздохнул с облегчением, что он прибыл до того, как всё стало слишком плохо, но он всё ещё был убит горем из-за потерянной невиновности своей племянницы:        — Нет, дорогая… всё будет хорошо, я знаю, что это не так, но я помогу тебе. Все будет хорошо, я обещаю,        Стэн знал, что потребуется очень много времени, чтобы мир для Мэйбл стал прежним, но он надеялся, что любовь родни и опора смогут вернуть всё в прежнее русло.        Мэйбл еще немного заплакала в рубашку Стэна, пока, наконец, не взглянула на него и не сделала самую невинную и все же невыполнимую просьбу, которую могла сделать:        — Дядя Стэн… я хочу к маме.        Она казалась такой маленькой, такой беспомощной. Это разбило Стэну сердце. Это, казалось, была самая простая просьба. Девочке нужна была сейчас именно мама, и потому ему было страшно, что он не мог помочь ей.        Это была такая простая просьба.        Он обнял её крепче и начал нежно раскачивать взад и вперед, но старик так ничего и не сказал, он ничего не мог сказать прямо сейчас. Лучшее, что он мог сделать — это остаться с ней.        Брэд внезапно издал тихий стон, но сама мысль о том, что он мог бы проснуться, испугала Мэйбл, когда она погрузилась глубже в грудь Стэна.        — Пожалуйста, не позволяй ему причинить мне боль, Дядя Стэн, — умоляла она.        Это была просьба, которую он мог бы с радостью выполнить.        — Не позволю, принцесса, не позволю, — пообещал старший Пайнс.        Когда он начал отстраняться от Мэйбл, она вскрикнула и не захотела отпускать его.        — Тише, все в порядке, дорогая, я не уйду от тебя, обещаю, я просто разберусь с этим подонком, но я буду здесь все это время, хорошо? — Мэйбл кивнула, медленно отпуская дядю.        Стэн схватил веревку, которой связывали его племянницу, и силой привязал Брэда к стулу в углу комнаты:        — Вот, посмотри, тебе нравится так, урод? — нахмурился, возвращаясь к кровати Мэйбл, чтобы утешить ее.        — Дядя Стэн, неужели Блаббс и Дурланд заставят меня рассказать им все? — мягко спросила она.        Стэн крепко обнял ее:        — Возможно, но это нужно, чтобы убедиться, что этот ублюдок никогда больше не выйдет на свободу. Я буду с тобой всё время, дорогая. Обещаю тебе.        Мэйбл позволила нескольким слезам упасть, но, тем не менее, кивнула. Стэна вдохновила её храбрость.

***

       Когда приехали Блаббс и Дурланд, Стэн должен был признать, что был впечатлен их профессионализмом. Честно говоря, Гравити Фолз не был из тех городов, в которых регулярно совершались «типичные» преступления, поэтому Стэн был рад видеть, что они так серьезно относились к ситуации.        Пока они проводили опрос у его племянницы, было несколько раз, когда Стэн думалось, что она не справится, не выдержит, снова заплачет.        Но она вела себя, как солдат, благодаря тому, что дядюшка был рядом. Стэн с удивлением обнаружил, что больше всего Мэйбл расстраивалась во время опроса, когда она рассказывала, как Брэд угрожал его жизнью. Старший Пайнс был одновременно тронут и убит горем тем фактом, что даже во время её возможного кошмара главной заботой была его безопасность.        Когда они закончили, то объяснили Мэйбл, что ей, возможно, придется явиться в суд, чтобы окончательно вынести приговор Брэду. Девушка кивнула, но Стэн мог сказать, что бедная девушка полностью вымотана из событий вечера.        Единственный раз, когда старик видел, как Блаббс или Дурланд устрашающе выглядели, это когда они сопровождали Брэда к полицейской машине. Конечно, их взгляды были ничем по сравнению со смертельным взглядом Стэна Пайнса.        Когда они ушли, Пайнс знал, что Мэйбл предстоял долгий путь к выздоровлению. Он просто не знал, с чего начать, чтобы помочь ей, но знал, что она выглядела измученной.        — Тыковка, ты хочешь, чтобы я позвонил Дипперу и Форду и…        — НЕТ… я… я не хочу, чтобы они знали! — быстро сказала Мэйбл.        — Почему нет, милая? — мягко спросил Стэн.        — Потому что… я не хочу, чтобы они думали, что я… понимаешь? — Мэйбл не могла этого описать, но она чувствовала себя такой грязной, и она не хотела, чтобы Форд и Диппер видели её такой.        Стэн опустился на колени и смотрел в глаза племяннице:        — Мэйбл Пайнс, послушай меня, ты не сделала ничего плохого, дорогая. Этот парень был монстром, но не из-за того, что ты сделала. В мире много плохих людей, но ты с этим ничего не сможешь поделать. Я не хочу, чтобы ты думала о себе так из-за того парня, понимаешь?        Мэйбл кивнула, хотя Стэн не был полностью уверен, что она ему поверила,        — Давай спать, мы можем позвонить Дипперу и Форду завтра.        Стэн не знал, убедил ли он её, но надеялся, что ей просто нужно немного отдохнуть.        Стэн осторожно повёл её по лестнице. Мэйбл не хотелось спать в комнате, где произошло что-то настолько ужасное, но, тем не менее, она последовала за своим дядькой. Однако когда они добрались до вершины лестницы, они пошли в противоположном направлении от спальни.        — Куда мы идем? — спросила Мэйбл.        — Ты спишь в моей комнате сегодня вечером, это хорошо? — Стэн хотел спросить у нее разрешения, хотя и не планировал принимать ответ «нет», потому как только он мог помочь ей успокоиться и защитить её от бед.        Когда Мэйбл вздохнула с облегчением, Стэн решил, что она чувствовала то же самое.        Когда они устроились на кровати, девушка целенаправленно легла на край как можно дальше от дяди. Это задело Стэна больше всего остального: неужели этот подонок лишил Мэйбл способности доверять и любить? Это было бы преступлением, за которое не было должного наказания.        — Мэйбл? Тыковка? — прошептал Стэн.        — Я… я не хочу занимать слишком много места, — тихо ответила она.        — Ты упадешь с кровати, если будешь на краю, глупенькая, — сказал Стэн, нежно притягивая племянницу к себе. Мэйбл почувствовала запах дяди; это дало ей странное чувство комфорта и домашнего уюта.        Некоторое время они лежали в неподвижном молчании, пока Стэн наконец не заговорил:        — Закрой глаза, тыковка, тебе нужно немного отдохнуть.        — Я вижу его, когда закрываю их, — дрожащим голосом ответила Мэйбл.        Стэн не знал, что ей сказать. Ему пришлось признать, что он чувствовал то же самое. Когда он закрыл глаза, все, что ему довелось увидеть, это то, что могло бы случиться, если бы он не успел туда вовремя.        Пайнс глубоко вздохнул.        — Теперь он не может причинить тебе вред, дорогая, — сказал Стэн, обняв её сильной рукой и притянув ещё ближе.        Мэйбл пришлось признать, что она чувствовала себя немного лучше, прижимаясь к груди Стэна и слушая ритмичное биение его сердца. Она почувствовала себя в безопасности. Девочка смогла закрыть глаза и вскоре уснула.