Великолепный век: Империя Эндрил

Элисон только вернулась с очередного похода в лавку ее нового друга и сразу поняла, что что-то не так. — Что происходит? — Спросила она, ловя одну служанку. Та вздрогнула, не заметив госпожу. — Султанша! — Воскликнула она. — Говори, — потребовала Элисон. — Даниэль кадын-эфенди рожает! Султанша вздрогнула. Слишком рано. Еще целый месяц. Это слишком опасно. — Где она? — Рявкнула Элисон, растеряв всякое изящество. — Веди! Бледная девушка мигом повела госпожу вглубь здания. Скоро крики предродовой агонии стали слышны. У Элисон горло сохло от волнения, и она благодарила Всевышнего, что он не допустил ей такого «счастья». Дети — это лучшее, что есть в этом мире, ведь они несут наследие Династии, но сама Султанша никогда в жизни не желала бы испытать муки их рождения. — Лекарь уже там? — Стальным голосом спросила она. — Да, госпожа! — Икнула служанка. — Остальные? — Тоже, Султанша. Даниэль кадын-эфенди была на прогулке в саду с Кейли, когда случились роды. Робин Султан привела ее вместе с ней. Элисон остановилась, и служанка сделала то же самое. — Кто такая Кейли? — Нахмурилась она. — Танцовщица, госпожа, — боязливо сглотнула служанка, — Госпожа Даниэль часто проводит с ней время. Элисон стиснула зубы. — Приведи мне эту девку! — Рявкнула она, возобновляя шаг. — Она там, госпожа! — Залепетала девушка. Элисон ворвалась в родильную комнату, где бегали повитухи, евнухи и слуги. Возле низкой кровати, на которой полусидела кричащая в агонии Дэн, стояла Робин и сжимала руки подруги в своих ладонях. — Вот так, сестрица, — лепетала она, хотя ее лицо было белее снега. — Давай, госпожа! — Кричала местная эбе-кадын, мощных голосом заглушая крики роженицы, — Всевышний поможет тебе! В комнате так же стояла и незнакомая Элисон фигура. Яркое разноцветное платье, с широкой юбкой и низко спущенными с плеч рукавами. Длинные черные волосы, будто само звёздное небо спустилось на голову этой девушке, а лицо с утонченными чертами украшали выразительные зеленые глаза. Султанша очень смутно припомнила, что как-то видела ее мельком, но никогда не придавала хоть какого-то значения. А если это была ошибка Элисон? Ведь роды раньше срока начались, когда рядом была эта блудница. Она могла быть врагом всё это время и просто втираться в доверие! Присутствие Элисон не замечали, пока она не добавила свой властный голос в общую какофонию звуков. — Выведите мою сестру! Говорить это было уже не так противно, как раньше. Преимущество жизненного опыта, особенно после брака и всех его «прелестей». Робин же крупно вздрогнула и позорно пискнула, будто не являлась Султаншей по рождению. — Н-нет! — Вяло возразила она и сильнее сжала руку Дэн, прижимая к своей груди. Даниэль же оттолкнула ее и между стонами и криками смогла выдавить: — Послушай ее… Но бледная Робин отказывалась это делать. Евнухи вокруг пытались как можно мягче взять Султаншу под руки, но та сопротивлялась. Элисон это надоело. Она стремительно подошла к сестре, схватила ее за шею ниже затылка и потащила ее к выходу. — Не хочешь по-хорошему, — прошипела она. Робин пищала и сопротивлялась, но вырваться из стальной хватки сестры не могла. Элисон выволокла девушку в коридор, по пути ткнув пальцем в Кейли. — Эту ко мне, живо! В коридоре уже спешил Ахмед. Элисон на секунду запнулась, увидев его. Зачем Ахмеду быть здесь? Элисон была уверена, что это не из-за Дэн. — Что ты делаешь со своей сестрой?! — Рявкнул мужчина. Картинка в голове Султанши сложилась, и она с понимающим «а-а-а…» втолкнула Робин в объятия Ахмеда. — Следи, чтобы она не потеряла сознания! — Приказала омега. — Дурёха додумалась присутствовать на родах, когда вида капельки крови не выносит! А лучше вообще выведи ее на прогулку, в общем воспользуйся головой! Ахмед не стал спорить. Его внимание полностью захватила трепещущая Робин. Элисон уже собиралась уходить, когда что-то привлекло ее внимание. Сначала она не поняла что, но потом увидела на шее недобрата что-то. Это «что-то» оказалось свежим засосом. Сегодняшним, похоже. Элисон беззвучно фыркнула и выбросила это бесполезное знание из головы. Альфам все можно. Даже лобызаться с какой-то глупенькой омегой в темном месте. Наверняка Ахмед наговорил что-то слюнявое и примитивное. — Госпожа. Элисон обернулась, а Ахмед увел Робин. Евнухи вывели под руки Кейли. — Что делать с ней? Кейли сглотнула. — Я н-ничего не делала, госпожа! — Сказала она, но голос ее дрожал. — Тогда почему у Дэн случились роды? — Прошипела Элисон. — Кто-нибудь еще был с вами? Кейли дергано покачала головой. — Мы б-были одни. Даниэль кадын-эфенди захотела опробовать элемент танца. Я пыталась её отговорить, Всевышний свидетель! Я пыталась! Элисон отмахнулась от нее. — Заприте ее. — Она поморщилась. — Разберусь потом. — Г-госпожа! — Кричала Кейли, когда ее уводили. — Я правда ничего не делала! — Назови хоть одну причину, чтобы я тебе поверила! — Усмехнулась Элисон. Кейли побледнела, потом покраснела и снова побледнела. Элисон захотелось залезть к ней в голову и узнать, что за мысли там вертятся. — Я люблю ее, госпожа! — В итоге закричала Кейли. — Всем сердцем, как только может любить человек! Она была так добра ко мне! Я бы никогда не пожелала ей зла! Элисон раздраженно зашипела. — Не могла придумать что-нибудь получше! Очередной крик Дэн донесся из комнаты. Султанша посмотрела на дверь, закусывая губу. — Иди и спроси, нужна ли я там, — приказала блондинка евнуху у дверей. Тот поклонился, приоткрыл дверь, из-за чего суматоха стала слышнее на несколько секунд, и юркнул внутрь. Элисон нетерпеливо постучала ногой по полу и уже начала ходить кругами, когда евнух появился, склонив голову. — Эбе-кадын заверяет, что все идет хорошо, несмотря на ранний срок. Госпожа может не беспокоиться. Элисон выдохнула, хоть полностью от беспокойства избавиться не получилось.

***

Ахмед и Робин нашлись на балконе на софе. Робин всхлипывала, а Ахмед гладил ее по голове, прижимая к своей груди. Элисон нужно было пройти за их спинами, чтобы выйти на балкон. Когда она это делала, среди резной решетки что-то снова привлекло ее внимание. Султанша застыла, пригляделась и чуть не ахнула вслух. Робин сгорбилась, чтобы прижаться к брату, из-за чего материал платья чуть-чуть сполз, открывая вид на след на ее плечах. Это был след любви. Наливной и свежий. Молодая дурочка насмотрелась на альф, которые гуляют налево и направо, и захотела так же? Помоги Всевышний! Элисон прижала руку ко рту и постаралась не выдать себя. Сейчас нельзя. Сейчас она сдержит свои эмоции, а потом займется этой ситуацией. Не важно, какие у нее отношения с Робин. Это касается всей Династии! Элисон вздохнула, взяла себя в руки, собрала мысли в голове и сделала несколько последних шагов. — Сестра, — мрачно поприветствовал ее Ахмед. Робин встрепенулась и отпрянула от альфы. — Сестрица! Как?.. — На всё воля Всевышнего, — ответила Элисон, входя на балкон. Робин прикрыла рот ладонями, а Ахмед закатил глаза. — Ты ее пугаешь. — Ей давно пора взрослеть, — огрызнулась Элисон, присаживаясь на соседнюю софу. — Не будь такой холодной, — в ответ огрызнулся альфа, — если у тебя нет сердца, не нужно топтать чужие. — Повторяй это себе, когда будешь распускать руки с той омегой, на которой никогда не сможешь жениться, — сказала Элисон. Робин застыла. Ее глаза бегали от сестры к брату и назад. Ахмед тоже выглядел не лучшим образом, и Элисон решила, что Робин не могла поверить, будто ее обожаемый брат способен на такое. — Да. Представь, Робин. Омеги, замеченные в связи до свадьбы, считаются порченными, и никто никогда не возьмет их замуж. Элисон подумала про Рико, но это было большущее исключение из всевозможных правил. Тот самый пример, когда любовь победила все обстоятельства прямо как пишут в книгах, вот только реальность полна разочарований, и, если бы не преданность Кевина Паши, Рико был бы обречен прозябать в гареме или домах утех до конца своих дней. Ахмеду нечего было на это ответить, поэтому он принялся поглаживать Робин по спине, демонстративно не замечая Элисон. Та нисколько не расстроилась, а Робин икнула. — Но… не везде же так. Я уверена, если двое любят друг друга, то у них всё получиться! Элисон помрачнела. — Как наивно. Ей внезапно стало противно оставаться здесь. С братом растлителем, который никогда не поймет, каково омеге в этом мире, и сестрой — молодой, наивной дурой. Она резко встала. — Вы слишком глупы, чтобы увидеть мир таким, какой он есть. — Она посмотрела на Ахмеда. — Альфам всё дозволено, — теперь ее пылающий взгляд был обращен на Робин, — а омеги продолжают верить во все наивные сказки, предавая себя. — Элисон! — Возмутился Ахмед. — Кадын-эфенди или Султанша! — Рявкнула девушка. — Ты никто! Ты всего лишь щенок, которого брат подобрал из жалости и твоей матери! Как ты смеешь так говорить со мной, в которой течет истинная кровь Династии?! Второй раз за этот короткий промежуток времени Ахмеду нечего было сказать. Робин снова заплакала, а Элисон взмахнула рукавами и удалились с балкона, не желая участвовать в очередном параде жалости девчонки, которая отказывалась взрослеть.