Анестезия

POV Шрам Видимо, для Ровера потеря памяти — дело привычное, но мне как-то не по себе. Выглядит совсем как настоящий, но абсолютно по-другому разговаривает и ведет себя. Яо попросил оставить его, чтоб он работал в тишине. На платформе все еще играла громкая музыка, собирались люди. Я поспешил выйти с Ровером на улицу, проходя через толпу. У вагончика-столовой сидели Алто и Кальчаро на раскладных стульях и ужинали. На вагончиках светились гирлядны, создавая теплый свет в темном ангаре. Под крышей виднелись кусочки звездного неба. — Ну как? Починились? — спросил Кальчаро, с которым мы виделись не так давно. — Еще сильнее сломались, — вздохнул я. Ровер, распахнув глаза, разглядывал заброшенные поезда, светящиеся в ночи. Алто попытался привлечь его внимание хлопком, но это было бесполезно. — Он ничего не понимает, Яо стер ему память, — объясняю как есть. — Надеемся, что это ненадолго. — Блин, а я хотел предложить ему поиграть в Доту, — вздохнул Алто, бросая вилку в пустую тарелку. — Ну ладно. А с татухой тоже ниче не получилось у вас? — с эти вопросом он обратился к сидящему рядом Кальчаро. — Да, — кивнул он, опираясь локтями на столик. — Весь день на это убили. Через несколько секунд они затягиваются. Это не зависит ни от краски, ни от размера иглы, ни от части тела, — он продолжил после небольшой паузы. — Но может, я смогу на нем учеников тренировать, — показывает пальцем на меня. — Регенерация очень интересное явление. — А если тебе отрезать руку, то ее надо будет приложить обратно или отрастет вторая? — хитро прищурился Алто. Кальчаро смирил его строгим взглядом. — Нет, мне просто интересно! — Мне тоже, — быстро соглашаюсь. — Я раньше не пробовал. Действительно, почему? Алто сбегал на кухню за ножом, на его лице играла задорная улыбка. Сидящие внутри вагончика с интересом смотрели на него, держащего в руках большой мясной нож. Ровер шокированно отступил назад. — Прости, — сказал Алто, вставая в удобное положение. — Ничего, — вежливо отвечаю и сажусь на его стул, а затем кладу руку на стол. — Может мы отойдем куда-то в более тихое… — начал Кальчаро. Нож врезался в запястье, но не смог прорубить кость. Рана начала затягиваться. Ровер отвернулся и ничего не увидел. — Я принесу пилу, — быстро отозвался он. — Но можно же было попробовать отрубить пальцы? — предложил Кальчаро. — Они и у обычных людей прирастут обратно, если приложить, — отдаленно прозвучал голос Алто, убегающего за угол — в соседний ангар. Когда он вернулся с бензопилой, я немного напрягся, а затем снова расслабленно вытянул руку вперед. Раздолось резкое жужжание. Шипы задвигались. — Ай! — вздрогнул я, но не от боли, а скорее от непривычного зрелища. Рука падает, и я не могу ей пошевелить. Кальчаро попробовал приложить ее обратно. Кожа начала медленно плавиться и срастаться. Я начал слабо чувствовать безымянный палец. Затем Алто отцепил мое запястье от едва образовавшихся спаек и начал наблюдать за моим телом. — Что там? — послышался голос Энкор. Алто спрятал отрезанную руку за спиной. — Ничего! — Тогда я к вам не пойду, — разочарованно пробормотала девочка. — Сможем ли мы так органы выращивать? — задумчиво произнес Кальчаро, смотря на руку, которая только закончила формироваться. — Все, кроме сердца, — в теории да, — отвечаю я, поднимая новый большой палец вверх. — А мозг? — спросил Алто, повторяя этот жест на отрубленной руке. — Прямо сейчас хочешь отрезать мне голову? — с усмешкой спрашиваю, смотря на него. Замечаю, как побледневший Ровер начинает шататься. — Давай потом, — отвечает Алто, подхватывая его. — Меня сейчас стошнит… — сдавленно произносит андроид. *** Мы сидели возле уличного умывальника и приводили Ровера в себя. Ему стало заметно легче после ледяной воды, поэтому он был в состоянии слушать нас и отвечать на вопросы. — Это то, что ты мне рассказал после того, как память вернулась к тебе в прошлый раз, — закончил я, стоя перед лавкой, на которой сидел он вместе с ребятами. Алто сидел, сцепив свою руку в замок с отрезанной. Это выглядело очень забавно. — Мне повезло, что ты согласился помогать, — застенчиво произнес Ровер, стараясь на смотреть на меня, а не на то, что делает Алто. — Ну я… не сразу согласился, но да, ты был довольно убедительным, — отвожу глаза в землю, тихо посмеиваясь, — и я решил, что надо в это втягиваться. Смотрит на меня совсем по-другому. Отстраненно и совсем неискренне. — Как думаешь, ты после всего того, что я… Сделал с твоими друзьями и тобой… Был мил со мной, потому что тебе было выгодно это или потому что мы, предположим, сдружились за это время? — Я не хотел бы вас расстраивать, — сжимает колени в ладонях и кусает губы. — Отвечай! — Я думаю, что ты не совсем корректно ставишь вопрос, — хмыкнул Алто, собирая синеющую руку в указывающий жест. — Мне все равно, просто хочу ответ услышать. — Моя версия из прошлого скорее всего действовала исходя из эмпатической стратегии. Скорее всего был добавлен лингвистический метод вхождения в доверие. Поскольку это было во благо, это нельзя назвать абсолютной ложью, но тем не менее роль программного планирования здесь была. Я так анализирую. — Ясно, — отвожу взгляд, рассматривая рельсы от путей, выходящих из туннеля метро. — А предположим, в эту эмпатическую стратегию можно входить что-то, еще например… — Прикосновения? — Да. — Конечно. Сенсорные механизмы тоже служат отличным доверительным рычагом. Не хочу в это верить. — Я не хотел вас расстроить. — Нет, нет, все хорошо, — киваю не смотря на него. — Я могу чем-то помочь? — Вряд ли. — Если вы злитесь на меня из прошлого, то я не буду против, если вы компенсируете злость на мне за обидные вещи. — Я не злюсь. — Это хорошо, дайте мне знать, если вам потребуется моя помощь или поддержка. — Помолчи пока. Алто начал тихо смеяться, прикрывая рот моей рукой. — Как пожелаете, извините, если… — снова начал Ровер. Я уже не выдерживаю. Какой же он искуственный! — ЗАТКНИСЬ!!! — Бро, остынь, — понизил голос Алто, вставая и подходя ко мне. Я отмахнулся и развернулся в направлении входа в метро. — Ты куда? — настороженно спросил он. — Яо потороплю. Как же все раздражает. Еще и эта музыка. Весь день на уши давит, это невыносимо. Хочется все тут раздолбать и поломать на щепки. Добираюсь до платформы, зажимая уши руками, а затем поднимаюсь на застывшем эскалаторе на этаж с переходом. Вижу дверь служебной комнаты, где должен сидеть Яо. Рядом стоят разряженные желтые аккумуляторы. Сажусь на один из них, чтобы немного успокоиться. Ровер выбесил меня одним чертовым взглядом. В последний раз я видел его таким жалким на озере, при первой встрече. Все же было так хорошо: новое место, новые люди. Я уже начал считать, что его друзья стали моими. Но теперь я чувствую себя так паршиво и одиноко. Без него настоящего. Неужели наша память так сильно влияет на нашу личность. Вряд ли бы кто-то расстроился, если бы я потерял все свои воспоминания. Кажется, я бы наоборот стал гораздо лучше. — Ты чего там? Я обернулся на женский голос. Камеллия шла по коридору в мою сторону. — Да так, — пожимаю плечами и удобнее устраиваюсь на аккумуляторе. — Расстроился, что Ровер потерял память? Ну да, это же теперь такая важная новость для всех! — А тебе какое дело? — Ну, может я тоже за него переживаю. Закатываю глаза, не желая обсуждать это. Как она может сравнивать свои переживания с моими чувствами? — Все-таки мы с ним как никак коллеги. Садится возле меня, поправляя белые короткие шорты, из-под которых виднеются черные чулки. — Не понимаю, — нахмуриваюсь. — Коллеги в чем? Ты тоже андроид, э? — Я похожа? — она поправила волосы, а затем тихо хихикнула. — Нет. Я человек, — Камеллия опустила руку в карман. — Видео с Ровером даже популярнее моих. Мы с ним не просто коллеги, а можно сказать соперники за первое место зрительских симпатий. — Что? — я нахмурился еще сильнее, отчаянно не понимая, о чем она говорит. — Пойдем ко мне, покажу, — она резко спрыгнула с аккумулятора. — Это такой способ заманить меня к себе в трейлер? — Нет, просто у меня телефон там, — сказал она, хлопая по карманам. Пока мы выходили из метро, я все время закрывал уши обеими руками от музыки и отпустил их только в тот момент, когда мы подошли к вагончику Камеллии. Вокруг не было ни души. Кажется — все уже собрались на концерте. Как только мы зашли внутрь, и я сел на пушистый плед, в дверь постучали. — Мы можем поговорить? — это был голос Ровера. — Нет, я занят. — Я бы хотел извиниться… — Свали отсюда! Как же хочется убить-убить-убить. Сжимаю плед, чувствуя, что я могу сорваться и разгромить весь этот вагончик, поднять его над головой и кинуть прямо в Ровера. — Злишься? — голос Камеллии оторвал меня от размышлений. — Да мне все равно. — Ты злишься. Она включила на телефоне видео и передала мне в руки. Сначала картинка была очень темной, но потом в кадре включилось освещение, и я увидел его. — Почему он не рассказывал про это… — тихо бормочу под нос, наблюдая за тем, как изгибается его обнаженное тело. — Стеснялся? Или забыл. Память у него не очень, — снова хихикнула Камеллия, а затем быстро замолчала. Смотрю на то, как он поднимает с пола и засовывает в себя очередную резиновую игрушку. Затем в кадре появляется чужая рука и начинает ему помогать. — Поговоришь с ним, когда он будет в порядке и сможет тебе все объяснить, — спокойно произнесла девушка и аккуратно дотронулась до моего плеча. — Может быть, у него были свои причины, и он не хотел разрушить твое доверие. Так бывает в нашей профессии. Больше не мог уловить ни единого слова девушки. Я вспомнил, когда видел эту запись. Её показывал Яо, когда приходил ко мне в пещеру года три назад. Говорил, что записал это сам. Я просто смотрел и не понимал, чем он так восхищается… Почему я вспомнил об этом только сейчас!