Hate you

Глава 9. — Да сдаст он, че вы трясетесь? — Кира рассматривает новый маникюр сидя на подоконнике, пока двое из подруг нервно ходят по комнате. — Он две недели назад так послал директора, что он вряд ли даже за девять классов аттестат получит, — Софа устало садится на кровать. — Нечего было лезь к нему. Вся шарага в курсе, что его мать в больнице, а эта со своими правилами давай… — Сдал! — В комнате появляется Арсений с довольной улыбкой и к нему сразу же бросаются все трое девушек. — Ух ты, какие вы сегодня добрые. Алиса прочищает горло и неловко отходит, а Софа притягивает ее обратно и всем телом толкает ближе к парню. Говорить ей запретили, но она всеми силами пытается хотя бы молча подтолкнуть друзей друг к другу. Возможно, в этом смысла нет, ведь после получения аттестатов Арсений покинет лицей, а Алиса останется здесь еще на два года, если вдруг отец не решит забрать ее в город. Он и не решит, это для него лишние проблемы, но на это Олеся придумала свой коварный план. Через пятнадцать минут девятиклассники узнают результаты ГИА по истории — последний выбранный предмет. Их все равно переведут в десятый класс, но такой минус в личном деле никому из десяти человек не нужен. В кабинет вызывают по одному, отчитывают за ошибки и хвалят за отличные результаты. В классе успеваемость на уровне, но претендентов на медаль всего трое. И сейчас из кабинета выходит Милена, которая входит в это тройку, а глаза на мокром месте. Тридцать три балла — приговор для отличницы. Всего два балла, один неверный ответ и про золото, которое было так близко можно забыть. Софа чувствует, как дрожат руки, но изл всех сил успокаивает себя. Мама и папа всегда говорили, что оценки это не показатель знаний, но она ведь обещала отцу показать свой максимум. Сейчас, как никогда раньше, не хотелось подорвать доверие родителя. Хотелось, чтоб мама смотрела сверху и гордилась, какой сильной растет дочь и как они с папой поддерживают друг друга. — Тебе плохо? — Тимур слегка хлопает девушку по плечу. — Не… — Сатинова делает глубокий вдох и цепляется пальцами за подоконник, но пульс чувствуется прямо в горле и заставляет сморщить лицо, как от удара. — Идем в медпункт, — Гаязов осторожно берет девушку за плечи, но она резко вздрагивает всем телом, услышав свою фамилию, — Хочешь я сам зайду? — А можно? — Договорюсь. Садись на лавочку, я быстро. Тимур убегает в кабинет и оттуда сразу же слышится спор двух преподавателей с учеником. Скорее всего, Тимур побеждает, потому что все замолкают, а уже через двадцать секунд возвращается парень с победной улыбкой на лице. Софа думает, что не сдала, раз Гаязов выглядит так, будто вселенную спас. Пусть он уже давно не задирает и война между ними закончилась, но злорадствовать он любил всегда. Будь то содранная коленка в детстве, или же заваленный экзамен по чертовой истории, которую девушка выбрала импульсивно. — Если быстро переключать эмоции, то может произойти замыкание и ты останешься на всю жизнь косоглазой или с дебильной улыбкой, — Тимур присаживается на корточки перед одноклассницей и смотрит с тем же удовлетворением. — Сколько не хватило? — Тихо, будто на последнем глотке воздуха, спрашивает Сатинова и сжимает руками собственные колени. — Одного. — Пиздец, — София прерывисто выдыхает и уже не дергается от теплых ладоней парня на своих сжатых в кулаки руках. — Давай, расслабься, а я скажу цифру на счет три. Один. Медленный вдох через нос. Два. Выдыхай через рот, будто в соломинку дуешь. Три. Ты сдала, сдала на сорок три из сорока четырех возможных. Ты молодец, Софа. Сатинова замирает, её сердце, кажется, тоже. Она сдала и не просто, а на пятерку. Не подвела отца, сдержала слово. Мир снова яркий, на глазах слезы радости, а в горле ком, который не позволяет высказать благодарность спасителю. Руки сами тянутся вперед и крепко обхватывают Тимура за шею. Он теряется от близости, от осознания, что его обнимает София, которая еще недавно готова была убить его школьным стулом. София, которая ему безумно нравится. Тимур не знает, почему и как он позволил себе влюбиться в девчонку с которой у них никогда и ничего не будет. Их семьи ненавидят друг друга, они и сами не в восторге находиться рядом, но сердце почему то тянется к ней. Это странно и приятно, пусть и страшно. — Спасибо. Одним словом девчонка рушит в Тимуре то, что он выстраивал вокруг себя годами. Его бетонный забор из ненависти, колючая проволока из безразличия — всë летит к черту после одного чертового «спасибо». — Ты молодец, Фея, — Арсений целует девушку в макушку и легко треплет светлые волосы. — Поедем отметить? — Соберемся вместе? — Сатинова встает с лавочки и умоляющим взглядом смотрит в голубые глаза напротив. — Спасибо, что поддержал, когда меня рядом не было, — Арсений тянет руку Тимуру, чтоб тот пожал и улыбается, когда встречает взаимность. — Звони предкам, пусть с ночевкой отпрашивают, поедем на нашу дачу, отметим. Подростковая пьянка — всегда нечто непонятное и страшное. Музыка, сухие закуски, много алкоголя, мало сока для разбавления крепкого. Парочки по углам, пошлые шутки, драки. Только в этот раз происходит всё немного иначе. Олеся взяла на себя роль бармена, чтоб предотвратить всё самое страшное. Пусть собрались только свои, некоторым личностям она не очень то и доверяет. Например, Рамиль. Все до сих пор помнят его выходку на мартовских выходных. Пусть парень и отмазывался чувствами к Виолетте, ни Олеся, ни Алиса ему не поверили и не собираются. Алиса в последнее время стала намного мягче, чем была в начале учебного года. Олеся объясняет это тем, что раньше у нее таких друзей наглых не было, которые могли бы ее вытащить из раковины ненависти к окружающим. А Новикова уже не стесняется и добавляет, что «друзей вообще не было». Олю не считает, верит Арсению, слишком хорошо смогла изучить его за эти пол года. Парень такой же как и она сама. Оброс колючками, чтоб не трогали и подтачивает их каждый день. Только вот в компании прячет их и себя настоящего показывает уже без страха. И стихи им одни нравятся, и Маяковский с Есениным, и сериалы зарубежные. На часах три двадцать две. Рамиль, Влад, Кира и Олеся уже видят десятый сон. На этот раз напились все, даже брат Арсения, который обычно сдерживал себя. Видимо, компания всё-таки влияет и в таком комфорте никто не боялся быть «в говно». Даже София чувствует головокружение от выпитого и поэтому медленно идет на улицу, где уже через пол часа будет рассвет. — Романтика грустной России? — Удивительно ровно выговаривает Тимур и присаживается на скамью, где уже сидит Софа с клетчатым пледом на плечах. — Я не такой, меня попросили, — Пьяно улыбается девчонка, поднимая голову наверх, чтоб увидеть, как звезды медленно гаснут. — Не хочу разочаровывать, но твой парень слишком откровенно смотрит на Алису, а она на него. — И что? — Думал, что тебе не идет быть третьей лишней. — Я никогда не была ей. Они нравятся друг другу, причем уже давно, но молчат. Алиса не хочет, Сеня же уезжает, а ей еще два года учиться. — Нахрена ты тогда с ним.? — Я согласилась на спектакль, чтоб ты от меня отстал, а ему надо было репутацию исправить перед родителями. Как видишь, наш план хорошо сработал. Тимур молчит, переваривает, отрицает, принимает. Они не были парой. Арсений и София никогда не были парой и не влюблены друг в друга. Просто два талантливых актера, ищущие свою выгоду. Гаязов даже не знает, ему обидно за то, что верил в этот театр или ему наконец-то легко, потому что… А почему? — Я настолько тебя заебал, что ты согласилась на такое? — В голосе горечь и обида, будто его предали после клятвы быть всегда рядом. — Если бы знала раньше, что пьяным так легко говорить, то напивалась бы каждую тусу в угловой, — Софа усмехается и сильнее натягивает плед на плечи, пока Тимур сверлит глазами ее профиль. — Ответь тогда, пока пьяная. — После того, как… Как тебе выпал тот фант на новый год… Короче, я согласилась сразу после, потому что испугалась. Не знаю чего именно, но очень страшно было. То ли от того, что ты начнешь этим еще больше доводить, то ли… Не знаю. — Боялась, что я могу сделать что-то еще хуже. — Да нет, я не настолько плохо о тебе думаю. — Именно это ты и подумала. Я понимаю, у нас дохуя и больше додиков, которые лезут девкам в трусы, даже если те против. Только я не долбаеб. Думай обо мне чë хочешь, но только не такое. Специально я никогда тебе больно не сделаю. — Скажи это нам, которые встретились в начале года. — Тогда — да, я был конченым. Сама знаешь, ситуация между нашими семьями не самая легкая. Но сейчас не об этом, мы закрыли эту тему. Софа, возможно, я больше не буду учиться в лицее, поэтому хочу уйти и закрыть за собой все двери. Извини за всю эту хуйню, которую я творил весь год. Сатинова наконец-то поворачивает голову и сталкивается глазами с карими Тимура. Они просто молчат и бегают взглядами по лицам друг друга. Оба молчат об одном. Признаться = проиграть. Родители их точно не примут, а они всего-то школьники, которые друг другу ничего даже дать не смогут. Ничего, кроме горящего сердца. В них с детства вкладывали послушание к семье, верность своему делу и холодный разум. Но что они могут против чувств? Им по шестнадцать, они горят эмоциями и совсем не знают как жить. — Зачем ты Арсения в марте ударил? — Хриплым голосом спрашивает Софа и ни на секунду не уводит взгляд от лица напротив. — Он сказал хуйню, — Тимур незаметно придвигается чуть ближе. — Зачем Виолетте помешала? — Она хотела сделать хуйню, — Сатинова спускается глазами к губам Тимура. — Купи завтра гигеничку, совсем сухие. Слова вырываются изо рта раньше, чем мозг их обрабатывает. Тимур сглатывает вязкую слюну и неловко тянется рукой к лицу девушки. Большим пальцем он мягко проводит по щеке, спускается ниже, дотрагивается до губ и понимает, что нет сопротивления. Уже через секунду лица обоих находятся в сантиметре друг от друга. Оба чувствуют запах перегара, а от парня еще и табаком несет, но такой ненавистный коктейль кажется сейчас самым приятным. София пересекает невидимую черту и сама прикасается к губам Тимура своими. Мягко, осторожно, со страхом, что сейчас оттолкнут и посмеются. Но верить в лучшее хотелось. Почувствовать то, что взорвалось внутри на новый год при первом поцелуе — хотелось сильно. И Гаязов это дает. Обхватывает своими сухими нижнюю губу девушки и мягко засасывает. Затем верхнюю. София старается повторить, хотя ни для кого не секрет, что это ее второй поцелуй и только первый, где она хочет ответить взаимностью. Отвечает, как может, как подсказывают какие-то инстинкты. Тимур же проводит влажным языком между губ, чтоб увлажнить поцелуй, но всë обрывается глухим стуком из дома, а затем криком Арсения. В доме просыпаются все, собираются в зале, где Асрений пытается привести в чувства Алису, что безвольной куклой лежит на его руках без сознания. — Что ты сделал? — Бросается на парня Олеся, сжав руки в кулаки, но её перехватывает Влад. — Сказал, что она мне нравится! — Кричит Арсений и все удивленно открывают рты, кроме Софы и Тимура. — От такого в обмороки не падают, — София осторожно бьет по щекам подругу, которая наконец-то начинает открывать глаза. — Или что-то еще было? — Ну, поцеловал ее в лоб. — Как покойника! — Снова вырывается Олеся, но Влад все еще стойко сдерживает ее порыв. — Опозорил меня перед всеми, придурок, — Тихо шипит Алиса и перекатывается с рук Арсения на пол. — У меня давление низкое просто, не из-за него это. — Смотрите, рассвет зато все вместе встретили! — Радостно кричит Рамиль и показывает на окно за которым появляются первые лучи солнца. — От романтики жопа слипнется, — Кира присаживается на пол к подругам и щурит глаза. — Но есть что-то в этом. Давайте это будет нашей традицией? Раз в год будем собираться и встречать вместе рассвет. Хоть и большая часть компании мне казалась долбаебами, но вы вроде ничего, почти даже люди. — Одобряю идею, только в следующем году немного позже рассвет встретим? — Арсений смотрит на Алису, которая наоборот взгляда парня избегает. — У нас с Владом повестки на шестое июля. — Это же в день выпускного, — Тимур же смотрит на реакцию Софии, которая точно удивлена, ведь платье уже куплено. — Ну, раз я не могу пойти, то доверяю Фею в твои руки, не одной же ей идти. — Я с Алисой под ручку пойду, — Обиженно бубнит Сатинова и встает с пола. Только судьба улыбнулась Алисе, как снова все забрала. Арсений признался в чувствах, она бы и сама рассказала, как мучается уже не первый год, да вот в обморок свалилась от количества чувств и стресса. Да и смысл им что-то начинать? Арсений выпустился, а ей два года сидеть в этих стенах. Его родители, как и все толстосумы правительства, уж точно найдут ему невесту «подстать». Да, ее отец тоже не без известный, но до министерского ранга точно не дотянет. Эти отношения изначально обречены на провал. И пусть в душе теплилась надежда на то, что хотя бы кусочек времени у них будет, хотя бы на выпускном балу, но и она разбилась. Армия. Уже через пару часов, сидя в комнате, подруги узнают, как на самом деле встретили рассвет двое из них. И если всë звучит как в сказке, то на самом деле является совсем не ей. И все понимают, что разобъются совсем скоро четыре сердца.