Сбегая от будущего

      Утро выдалось тяжёлым, но интересным. В первую очередь потому, что мы знатно так налакались, и головушка за это спасибо не сказала, а во вторую потому, что мы проспали. И если мне было, мягко говоря, пофиг, и я сидел, спокойно попивая кофе с печеньками, то вот Чимин носился по квартире как угорелый. Бедняга сокрушался так, как будто мы полдня пропустили, хотя по сути всего на восемнадцать минут позже встали, что компенсировалось его привычными "плюс двадцать".       — Тэ, давай быстрее, мы же опоздаем на встречу! — уже стоя в дверях и в нетерпении топая ногой, говорит Чимин, неотрывно наблюдая, как я завязываю шнурки на кроссовках.       — Не кипишуй, мы за сорок минут не только доедем, но ещё и за кофе успеем заехать, — поднимаюсь и смотрю в зеркало, поправляя одежду.       Мне пришлось одолжить одежду у Чимина, так что, выбрав самый неприметный свитер пудрового цвета и заправив его в свои джинсы, одобрительно киваю сам себе. Под бубнёж омеги спускаемся на парковку и садимся в минивэн.       Удобно устроившись и пристегнувшись, я достаю телефон, сразу замечая сообщения от контакта “Любимый ❤❤❤”. Блин, я так и не поменял эту хрень, так что сразу захожу в настройки и редактирую, заменяя на “Монстр” и удаляя, к херам собачим, фото. И только потом захожу в чат:

Монстр 22.03.23 в 22:13

ТэТэ, давай поговорим

Монстр 22.03.23 в 22:17

Солнце, пожалуйста

Монстр 22.03.23 в 22:21

Мне жаль, что я не выяснил все обстоятельства, но я просто слишком сильно тебя люблю

Монстр 22.03.23 в 23:01

ТэТэ, пожалуйста, не игнорируй

Монстр 10:23

Я буду ждать тебя у дома вечером. Пожалуйста, не задерживайся, хочу тебя увидеть

      И что он будет делать, если я сегодня не вернусь домой? Может, так и сделать? Мне и так тяжёлый день предстоит, а после встречи с Дьяволом бежать в объятия Монстра совсем не хочется.       Тяжело вздыхаю и залезаю рукой в карман пальто, доставая закинутую вчера визитку. Полностью чёрный, плотный картон с двумя большими буквами “JK” в центре, с одной стороны, и одной единственной строчкой из тринадцати символов — с другой. Ничего лишнего, всё чётко и по сути. Добавляю номер в телефонную книгу, подписываю “Дьявол”, сразу открывая ещё пустой диалог, и зависаю. А что, собственно, писать?       Опускаю телефон на колени и перевожу взгляд на пейзаж за окном. И что мне вообще ему говорить? Вывалить сразу всё? Но у меня нет никаких доказательств. Единственное, в чём я на сто процентов уверен, — это связь Гухви с Янгуни и что это именно он отмывает для Семьи деньги. Будет ли этого достаточно?       Закусываю губу и возвращаюсь к написанию сообщения. Потратив уйму времени на два простых предложения, перекрестившись, нажимаю на кнопку "отправить". Ответ приходит настолько быстро, что я даже не успеваю заблокировать телефон. Вы 11:42 Добрый день, это Ким Тэхён. Мы можем встретиться сегодня в 20:00?

Дьявол 11:43

Я уж думал, ты забыл обо мне

Дьявол 11:43

В 8 в северной зоне 123F Lounge

      Он всегда там устраивает встречи? В первый раз мы столкнулись именно в Lotte World, как символично. Только вопрос в том, успею ли я? Всё же башня находится довольно далеко от студии Чхве Соннам, директора по костюмам.       — Чим, мне нужно в восемь быть в 123F, мы же успеем доехать? — решаю спросить, так как Чимин лучше ориентируется по времени и в отличие от меня с тайм-менеджментом у него всё хорошо.       — О-о-о-о-о.. — протягивает и давит лыбу, останавливаясь на очередном светофоре. — У кого-то свиданка в лучшем месте для парочек? — повернувшись ко мне, омега дёргает бровями вверх-вниз.       — Не свидание это, скорее деловая встреча… — отвожу взгляд к окну, чувствуя жар, расплывающийся по моему лицу.       — Ну да, ну да… — делает вид, что поверил, и, не стирая весёлой улыбки, стартует на зелёный.

***

      Говорят, заключив сделку с дьяволом, ты отдаёшь ему свою душу, за что взамен получаешь исполнение любого желания. Будь то богатство, вечная молодость, смерть врагов или любовь — получить можно всё, что только пожелаешь. И, думаю, многие идут на этот шаг, даже не задумываясь, а что на самом деле значит — отдать свою душу. О ней все говорят, но кто её видел?       Я вот, например, идя ещё в прошлой жизни к Дьяволу, однозначно был готов отдать ему всё, чего бы только он ни попросил, включая и душу. Наверное, именно это и называют отчаянием. Когда ты уже не веришь, что способен жить, не надеешься, что испытаешь когда-нибудь счастье, и не имеешь ничего, что было бы ценно. Именно таким я был тогда, и даже если бы Чон Чонгук действительно оказался Дьяволом, пришедшим из Ада, я не отказался бы от сделки и подписал бы своей кровью договор на любых условиях.       Но это было тогда, сейчас все мои решимость и смелость забились в самый дальний уголок и парадом стали править страх и нервозность. Стоя в большом просторном лифте и наблюдая за сменой цифр на небольшом дисплее, я тяжело дышу и пытаюсь угомонить своё сердце, отбивающее чечётку в бешеном ритме. Эта встреча — поворотный момент в моей жизни, от неё зависит настолько многое, что даже мне самому становится панически страшно. По спине стекают капельки нервного пота, а руки дрожат так, словно держу в руках отбойный молоток. И если Дьявол узнает о тяжести моего отчаяния и безысходности положения, если он поймёт, что буквально держит в своих руках мою жизнь, то мне хана.       Нужно взять себя в руки! Хлопаю ладонями по щекам, ощущая высокую температуру кожи под пальцами, и решительно поднимаю взгляд на своё отражение в зеркальной стене. Немного растрёпанные кудри, уложенные в неком беспорядке, торчат непослушными вихрами, зелёная радужка почти уступила всё пространство зрачку, а приоткрытые губы, судорожно хватающие воздух, блестят от постоянного облизывания.       — Давай, Тэхён, соберись… — говорю сам себе и, убирая руки, открываю вид на красные щёки. Прикрываю глаза и вспоминаю первые уроки актёрского мастерства о том, как побороть боязнь сцены. Те советы от добродушной пожилой актрисы не раз спасали меня в случаях, когда эмоции брали верх, а сейчас как раз тот момент, когда мне нужен светлый и холодный разум.       Прикрыв глаза, первым делом восстанавливаю дыхание, делая глубокие вдохи в два этапа и задерживая дыхание, досчитав до восьми, потом медленные выдохи, чтобы угомонить сердце. Затем разминаю мышцы: медленно поднимаю плечи и опускаю их, наклоняя голову сначала к одному, затем к другому, чтобы убрать зажатость и скованность в теле. Поднимаю руки и опускаю резким движением, словно скидывая с себя всю нервозность. Встряхивая ладонями, расслабив пальцы и кисти, несколько раз повторяю вслух: “Всё хорошо. Я справлюсь”. Почувствовав, что страх и паника ушли, расправляю плечи, поднимаю подбородок и открываю глаза.       — Теперь другое дело, Тэхён, — шепчу, видя в отражении горящий взгляд, полный решимости, и спокойное выражение лица. Нужно просто вжиться в очередную роль, раскрыть весь свой актёрский талант, показав уверенность и ценность для Дьявола.       Звонок лифта и двери открываются, унося с собой моё отражение. Делаю всего пару шагов по мраморному полу, и ко мне подлетает официант в накрахмаленной белой рубашке, идеально сидящей чёрной жилетке и повязанном вокруг талии длинном фартуке.       — Добрый вечер, господин Ким, позвольте забрать Ваше пальто, — склоняясь в глубоком поклоне, говорит парень, затем подходя и помогая снять верхнюю одежду, оставляя меня в шёлковой, заправленной в чёрные брюки изумрудной блузке с полупрозрачными рукавами-фонариками, частично прикрывающими пальцы.       Сейчас я очень благодарен Чимину, что он уговорил меня переодеться и сделать макияж, потому что красивая одежда придаёт мне уверенности в себе. Высоко держа голову, с лёгкой улыбкой на лице иду за официантом, смотря чётко вперёд, хоть и хочется, на самом деле, повертеть головой. Потому что в помещении абсолютно пусто, нет ни единой души, при том, что заказывать столик тут на вечер любого, даже буднего дня, приходится за месяц. Он что, выкупил весь ресторан? Чёртов псих, ей-богу.       — Прошу, — тихо проговаривает омега, открывая передо мной огромные деревянные двери от пола до потолка.       Тут я всё же не выдерживаю и осматриваюсь, так как в северном зале мне бывать ещё не приходилось. Большое помещение, как и весь ресторан, оформлено в сдержанном, но очень элегантном стиле. Левая стена, за которой расположена кухня, так же обшита деревянными панелями и украшена двумя большими рамами с фотографиями видов города с высоты птичьего полёта. Напротив стоит полка с различными вазами, статуэтками и другим декором, а в центре —одинокий столик с белоснежной скатертью, накрытый на две персоны.       Справа же расположилось панорамное окно, возле которого стоит Дьявол в идеально сидящем чёрном костюме с рубашкой в тон. На фоне ночного Сеула, в непринуждённой позе, со спрятанной в карман одной рукой и бокалом янтарной жидкости в другой, он смотрится как что-то нереальное.       Услышав стук закрывшейся двери, отмираю и медленным шагом подхожу к альфе, присоединяясь к любованию видом под лёгкую классическую музыку. Пару мгновений мы стоим в тишине, после чего он прерывает её, не смотря на меня:       — Я очень ждал нашей встречи, Тэхён, а ждать я не люблю… — глубокий, бархатистый голос расплывается по помещению, сплетаясь с нотами спокойной гитары, и я делаю глубокий вдох, только сейчас осознавая, что не дышал всё это время. Корица с тонкими нюансами муската вмиг заполняет лёгкие, и я сглатываю, заставляя себя удерживать хладнокровие и ясность ума на месте.       — Всё самое лучшее достаётся тем, кто умеет ждать, Чонгук, и тебе, как никому, нужно это знать, — парирую, чувствуя взгляд альфы на себе, и улыбаюсь одними уголками губ.       — Деньги и власть всегда могут ускорить ожидание, — отвечает, поворачиваясь уже всем корпусом ко мне, а я, не отрываясь от огней города, задумчиво спрашиваю:       — Да, но вот останется ли результат таким же? — раскатистый смех становится мне ответом, и я оборачиваюсь, смотря прямо в карамельные глаза, задрав голову вверх. Сделав паузу, чтобы дать Чону отсмеяться, говорю: — Я голоден, накорми меня, альфа.       Реакция мужчины на такую явную провокацию и вопиющий флирт не заставляет себя ждать. Это обращение действует на альф, как красная тряпка на быка, и Дьявол не стал исключением из правила. Его улыбка махом исчезла, а глаза будто мигом почернели. Глубокий вдох тоже не остаётся мною не замеченным, и, победно улыбнувшись, я спокойным шагом иду к столику. Бытует мнение, что переговоры — это бой, а первое правило победы — выбить противника из колеи.       Подойдя к одиноко стоящему в центре предмету интерьера, касаюсь пальцами прохладной ткани и застываю, оборачиваясь на мужчину. Тот мгновенно отмирает и быстрым шагом подходит, отодвигая мне стул. Грациозно сажусь и рассматриваю сервировку, пока альфа занимает место напротив. Инсталляция в середине стола, состоящая из маленькой вазочки с одинокой красной розой и пары свечей, и изящная дорогая посуда. Слева стоит изогнутый декантер, наполненный белым вином, а справа — небольшое сырное плато.       Мужчина нажимает на неприметную кнопку, и в комнату сразу вплывает официант. Приняв заказ и наполнив мой бокал, омега удаляется, оставляя нас вновь один на один. Аккуратно перехватываю хрустальную ножку и качаю жидкость, создавая небольшие волны, чтобы оценить оттенки и тягучесть напитка, затем подношу его к лицу и вдыхаю нежный фруктово-цветочный аромат с нотками цитрусовых.       — М-м-м-м, Ля Шаблизьен Шабли Премьер Крю Вайон, — прикрывая глаза, мелодично произношу длинное название на французском, сразу узнавая одно из лучших сухих белых вин. Оно одно из немногих, которое я легко могу угадать из тысячи и название которого могу произнести не запнувшись. Понты ведь никто не отменял, верно?       — Как же так получилось, что такой омега осчастливил столь недостойного альфу? — неожиданный вопрос заставляет распахнуть глаза и посмотреть на мужчину напротив, сидящего с лёгкой улыбкой и откровенно рассматривающего меня. Делаю неспешный глоток и откидываюсь на спинку стула.       — Ты ведь и так прекрасно знаешь, как так получилось… — говорю, прекрасно понимая, что он уже нарыл информацию и на меня, и на Гухви, но вот что именно у него получилось откопать — это уже другой вопрос. — Но что же заставило тебя считать его недостойным?       — Мне бы хватило и сцены на террасе, — фыркает и привычно выгибает губы в ухмылке, а затем спрашивает, показывая глазами на мою правую руку: — Кстати, как твоя рука?       — Уже лучше, спасибо, — быстро отвечаю и перевожу тему обратно, на интересующую меня. — Но ведь есть "но"?       — Да, ты прав, — кивает, делая глоток, и я повторяю его движение, — и я уверен, что ты расскажешь мне больше, чем я успел выяснить… — внимательно смотрит на меня, не уступая и не открывая свои карты. У меня такое впечатление, что мы играем в Го, медленно расставляя свои фишки, готовясь к захвату территорий.       — Думаю, то, что он недалёкий и на самом деле ни на что не способный без своих прихвостней бизнесмен, ты и так знаешь, а то, что он гнилой человек и никудышный альфа, — видел своими глазами, — выплёвываю, кривя губы, чувствуя глубокое отвращение к объекту обсуждения. Допиваю алкоголь, пытаясь смыть чувство ненависти к Монстру, и ставлю бокал на стол.       — Воу, а ты не скуп на лесть… — с сарказмом в голосе произносит мужчина, с удивлением на лице.       — Я всего лишь говорю очевидные вещи, которые ты и так знаешь, — подхватываю вилкой кусочек сыра и кладу в рот, пережёвывая, потому что чувствую, как вино начинает отдавать жаром из-за пустого желудка. — Но известно ли тебе, что он поддерживает тесный контакт с Семьёй? — внимательно смотрю, чтобы не пропустить ни единой эмоции, зная, как Дьявол быстро и качественно скрывает все свои мысли и чувства за масками.       Чуть расширенные от удивления глаза и нахмуренные брови ясно дают понять, что не знал. Но альфа быстро берёт себя в руки, а вошедший в помещение официант даёт ему время обдумать мои слова.       — Ваша лазанья с кроликом, господин Ким, — передо мной ставят блюдо, и вместе с ароматом готового мяса со сливочными и томатными нотами до меня долетает лёгкий, почти незаметный запах базилика, вызывающий неприятные воспоминания. Обойдя стол по часовой стрелке, официант произносит, оставляя тарелку перед альфой: — Ваш стейк Рибай прожарки "медиум", с гарниром из овощей-гриль и перечным соусом, господин Чон, — убрав поднос за спину, подходит к краю стола слева и смотрит на меня. — Вам налить ещё вина, господин Ким?       — Да, благодарю, — киваю и вежливо улыбаюсь омеге.       Обновив оба наших бокала, официант покидает нас, и я уже собираюсь схватиться за приборы, как Дьявол заставляет замереть одним единственным вопросом:       — Ты тоже сотрудничаешь с Янгуни? — делая, на самом деле, довольно логичный вывод из всей той информации, что он имеет.       — Нет, я не являюсь их частью, и, более того, так же как и ты, всем сердцем желаю их уничтожения, — смотря глаза в глаза, заверяю и поспешно добавляю, осознав причину напряжённости мужчины: — Ты можешь не беспокоиться, единственные слухи, что ходят вокруг, говорят о твоём возможном сотрудничестве с ними, но вот о Сеульцах никто даже не подозревает.       — Тогда откуда ТЫ о нас знаешь? — спрашивает, беря приборы и начиная нарезать мясо, а я залипаю на плавные движения длинных, сильных пальцев.       — Я всё ещё не выдаю своих источников, — напоминаю, не отрывая взгляда от металла лезвия, врезающегося в красную плоть с аппетитной коричневой корочкой.       — Тогда почему я должен тебе верить? — фыркет, вонзая вилку в мясо и поднося кусочек к губам.       — А у тебя есть другие варианты? — отвожу взгляд от открывающихся губ и вопросительно смотрю в глаза, снова хватая свой бокал.       — Что если ты подослан Семьёй, чтобы ввести меня в заблуждение? — тщательно пережевав еду, спрашивает, поднимая одну бровь.       — Зачем им так заморачиваться? — отвечаю вопросом на вопрос и, не дожидаясь ответа, привожу логичный аргумент. — Если бы Чо Янджун знал о тебе или твоих планах, он бы не сидел на месте, а отрубил бы тебе крылья до того, как ты взлетишь, — заверяю, делая большой глоток и чувствуя лёгкий жар на щеках.       — А ты знаешь о моих планах? — немного понизив голос, на выдохе, обследуя моё лицо взглядом.       — Ты о разрушении их оружейных складов или о захвате клубов, которыми владел твой отец? — делаю контрольный выстрел, перечисляя его первые молниеносные шаги, сделанные им летом 2023 года в той жизни.       Те две успешные операции были такими неожиданными, решительными и кровавыми, что дали ему его прозвище в честь Верховного демона и Властелина Ада. А дальнейшие стремительный перехват всех путей сбыта оружия и наркотиков за границу и переманивание партнёров на фоне неспособности ошарашенных Янгуни осуществлять поставки, закрепили его власть на тёмной стороне и вернули ему контроль над всеми сферами, что ранее принадлежали Сеульской мафии.       И, что самое интересное, все в стране знали о том, кто виновен в этой кровавой бойне, но правоохранительные органы Чонгуку даже вопросов не задали, просто списав всё на потасовку.       Резкий скрип ножек об пол и нескрываемая ярость в глазах заставляют дёрнуться и вжаться в спинку. Мужчина подлетает ко мне и, опираясь на подлокотники двумя руками с такой силой, что разворачивает стул боком к столу, нависает сверху.       — Вот я понять не могу, ты такой смелый весь, но неужели ты даже не рассматриваешь вариант, что я просто убью тебя? — поражённо произносит, уменьшая расстояние между нами до нескольких сантиметров.       — Ты бы мог и глазом не моргнув, — уверенно отвечаю, внутри паникуя от такого напора, — но я знаю не только то, что ты скрываешь, но и то, что отчаянно ищешь, — подаюсь ещё немного вперёд, и до касания кончиков наших носов остаётся меньше миллиметра. — Ты вернёшь себе наследие отца без проблем, ты станешь королём, но ты не сможешь добиться своей цели, пока не разберёшься с продажей людей и финансовыми махинациями.       — А ты, значит, можешь мне помочь, Тэсорро? — прищуривается, но не отстраняется, так что я чувствую его тёплое, даже горячее, дыхание своими губами.       — Да, — выдыхаю еле слышно и, не выдержав, опускаю взгляд на губы. — Да, — говорю уже более уверенно и возвращаю контакт глаза в глаза, решая идти ва-банк и включая блеф на максимум, — я знаю их схему отмывания денег, пути перевозки людей для продажи и ещё много интересного, что перевернёт твой мир.       Мужчина вглядывается в мои глаза, словно способен читать мысли, и от этого взгляда, смотрящего в душу, по спине пробегают мурашки. Способен ли он убить меня прямо сейчас — да, способен ли он посадить меня на цепь и выпытывать нужную ему информацию — определённо, способен ли он забрать моё сердце вместе с душой — безусловно.       Корица, попадающая в лёгкие с каждым мелким вдохом, заставляет сердце трепетать, а яркие и сильные ноты мускатного ореха, обволакивающие буквально все внутренности, пускают дрожь по всему телу. Меня никогда так не будоражило чужое присутствие, а близкий контакт так не возбуждал всё моё естество, как это всегда происходит с ним. Мой персональный демон, моё спасение и моя погибель.       По комнате разносится стук, скидывая наваждение, и резкое движение от меня вызывает острое разочарование. Я еле сдерживаю стон недовольства, когда мужчина отстраняется и облокачивается на стол с моей стороны, задумчиво осматривая меня. Я же поворачиваю голову влево, смотря на открывающуюся дверь, в которую заходит Юнги вместе с двумя другими мужчинами, все трое одеты в чёрное, будто это дресс-код какой-то.       — Прошу прощения, босс... — вскинутая ладонь Дьявола обрывает его на полуслове, и я возвращаю своё внимание Чону.       — И что же ты хочешь за эту бесценную информацию, Тэсорро? — складывая руки на груди, спрашивает альфа.       — Мне нужны только две вещи — защита меня и моей семьи и уничтожение Гухви, — выдвигаю свои условия сделки, отвожу взгляд, хватая со стола свой бокал, и делаю большой глоток.       — Допустим, с защитой проблем не будет, но вот насчёт твоего женишка… — задумчиво протягивает, а потом усмехается: — Не кажется ли тебе, что условия не равны?       — Я… — не зная, что ответить, глупо хлопаю глазами. Неужели меня раскусили?       — Судя по всему, ты в безвыходной ситуации, — говорит и цепко улавливает каждое моё движение, выдающее страх и неуверенность. — Ты ничего не можешь сделать с информацией, которой обладаешь, и именно поэтому пришёл ко мне, — делает правильный вывод, и это заставляет моё сердце громыхать, а дыхание сбиться. — Так не кажется ли тебе, что ты платишь слишком маленькую цену за мою помощь?       — А что ты тогда хочешь взамен? — сжимая ножку бокала и чувствуя накрывающую панику, нервно сглатываю, смотря на него неотрывно. Он может попросить что угодно, и у меня нет права ему отказать, потому что от этого зависит не только моя жизнь, но и родителей.       — Я хочу тебя, Тэсорро, — усмехаясь, смотря на меня горящими глазами, произносит альфа, и я застываю, даже не дыша.       Меня… Он имеет в виду моё тело? Хочет, чтобы я ублажал его? Стал его постельной игрушкой? Но ведь это почти то же самое, что было тогда… Меня начинает трясти от накрывающих воспоминаний под гул колотящегося сердца и звон в ушах.       — …и всё, что от тебя требуется, — это заботиться о моём удовлетворении и беспрекословно выполнять приказы, — меня откидывает в прошлое, и я будто бы слышу мерзкий смех, а перед глазами вместо стоящего рядом мужчины появляется лицо Гухви с широкой, сумасшедшей улыбкой и горящими шоколадными глазами. Делаю резкий вдох и среди прочих запахов теперь отчётливо чувствую базилик.       — Нет… — шепчу, тяжело и часто дыша, широко раскрыв глаза, и в районе груди появляется обжигающая боль, словно раскалённая кочерга снова коснулась моей кожи. Роняя бокал, прижимаю руку к ноющему месту и краем глаза замечаю движение. Резко повернув голову, вижу, как от двери ко мне идут четверо альф, с мерзкими ухмылками рассматривая меня.       — Нет!.. — подрываюсь с места, опрокинув с громким грохотом стул, но понимаю это только, когда, делая поспешные шаги назад, чуть не падаю. Хватаюсь за белую скатерть, чтобы удержаться на ногах, и чувствую обжигающие горячие слёзы на щеках.       — Встречай гостей, дорогой! — сквозь пелену мне кажется, что я чётко слышу ненавистный голос, и в носу начинает чесаться из-за появившихся в сознании морских нот и запахов бергамота и ладана. Обхватываю себя дрожащими руками, пытаясь прикрыться от цепких взглядов, чувствуя себя опять полностью обнажённым и беззащитным. Не хочу, только не снова…       — Н-не надо, п-пожалуйста, — задыхаясь, хватаюсь одной рукой за горло, которое стягивает будто верёвкой, — …только не снова… я не хочу… — шагаю назад, а они подходят всё ближе, мерзко смеясь и переговариваясь, — пожалуйста, не надо! — молю, падая на пол, споткнувшись о свои же ноги.       Тёмная фигура подходит ближе, шоколадные пряди падают на лицо, искривленное в гримасе, сочащейся одновременно восторгом и отвращением, злостью и чувством превосходства. Ползу назад, опираясь на руки и подталкивая себя ногами, судорожно ищу путь спасения, но Монстр надвигается на меня, приближаясь. Во рту появляется мерзкий, солёный привкус спермы, и тело становится липким и до ужаса грязным.       — Не подходи! — кричу, поднимая руки в защитном жесте, и вижу перед собой перемазанные в крови и сперме ладони. Задыхаясь от рыданий, тру пальцы что есть силы, чтобы убрать эту гадость, повторяя как мантру: — …не надо, пожалуйста, я не хочу… не надо, я-я не хочу… п-пожалуйста…       Сильные руки обхватывают мои запястья и дёргают на себя, заставляя расцепить пальцы и встать на колени. Я, не видя абсолютно ничего из-за слёз, пытаюсь вырваться, чувствуя прикосновения сотни рук по всему телу.       — Мне больно, я не могу больше… — дёргаю руками со всей силы, наплевав на боль, и чужие пальцы, размыкаясь, отпускают запястья, но через мгновение оплетаются вокруг моего тела и сжимают меня, не давая даже двинуться. — …отпустите, я больше не выдержу… — шепчу, чувствуя поглаживания по спине, которых быть просто не может, потому что они такие нежные и бережные.       Их не могло быть тогда, но они есть сейчас, и я хватаюсь за них, как за спасательный круг. Мозг начинает разделять то ужасное прошлое и это самое настоящее, пропитанное нежной корицей. Скрозь пелену доносится спокойный умиротворяющий голос, и я пытаюсь сконцентрироваться на нём.       — Вдох, — доносится до сознания красивый бархатный голос, и я неосознанно слушаюсь, втягивая воздух, — вы-ы-ы-дох, — повторяю за таким приятным баритоном, и ощущение липкости и грязи по всему телу постепенно уходит.       На автомате следуя инструкциям, медленно тону в теплоте и заполняющем сознание аромате корицы, вытесняющей всё остальное. Тело расслабляется, и я, тихо плача, хватаюсь пальцами за ткань на чужой спине.       — Всё хорошо, ты в безопасности, — слышу тот же успокаивающий голос среди собственных всхлипов, — тебя никто не тронет, я никому не дам причинить тебе вред, — уверенность в произнесённых словах вытягивает меня в реальность, и я опять слышу играющую фоном музыку. Руки вокруг тела размыкаются, и меня отстраняют за плечи.       — Посмотри на меня, — властно, но мягко говорит мужчина, и я открываю глаза, часто моргая, стараясь скинуть пелену. Горячие ладони ложатся на мои щёки, и подушечки больших пальцев стирают дорожки слёз. — Я никогда не сделаю ничего против твоей воли, Тэхён, — смотря мне в глаза, обещает Дьявол. — Никогда, слышишь? — делает паузу и я киваю, утопая в карамельных омутах, чувствуя уверенность в этом мужчине и полностью расслабляясь в его руках. — И не дам никому причинить тебе вред, — выдавливаю слабую улыбку и киваю, потому что сил что-нибудь сказать у меня нет.       Отпустившее напряжение утягивает за собой моё сознание, я чувствую, как перестаю контролировать обмякшее тело, и устало прикрываю глаза. Я в безопасности. Уже уносясь в мир грёз, слышу: “Юнги, сними номер…”, и ощущаю крепкие руки на талии под спиной и под коленями.

***

      Пробуждение наступает резко, и я подскакиваю на кровати, делая глубокий вдох, словно вынырнув из-под воды. Голова раскалывается, а всё тело трясёт от вернувшегося ужаса, и я, нервно оглядываюсь, пытаясь отыскать взглядом Монстра и понять, откуда ждать угрозы.       Незнакомое помещение, погружённое в темноту, рождает панику внутри. Чувство безопасности, с которым я отключился, пропало, закидывая меня снова в окружение липких взглядов и мерзких рук. Дыхание сбивается, а шуршание где-то сбоку заставляет вскочить на ноги, оборачиваясь в сторону угрозы, но они, не выдерживая, подкашиваются. Всё вокруг начинает кружиться, и к боли в коленях, которые приняли на себя удар от падения, прибавляется жуткий звон в ушах.       — Всё хорошо, я не причиню тебе вреда, помнишь? — сидя на кровати, облокотившись на спинку и вытянув ноги, спокойно говорит Чонгук, откладывая планшет в сторону.       Присутствие мужчины успокаивает, но к горлу подступает тошнота, и я закрываю ладонью рот, нервно оглядываясь в поисках ванной. Большое окно, закрытое тёмными шторами, большая кровать в центре комнаты, приставленная к одной из стен, с двумя тумбочками по бокам. Напротив неё плазма, а сбоку дверь…       Подскакивая, срываюсь с места, молясь, чтобы там была ванная комната, дёргаю на себя за ручку полотно и влетаю в помещение, сразу обнаружив цель. Падаю на колени перед белым другом алкоголиков и беременных и, открыв крышку, отпускаю себя. Меня выворачивает даже при том, что желудок полностью пустой, из-за чего живот скручивает, а горло неимоверно дерёт.       На глазах опять появляются слёзы боли и обиды на весь грёбаный мир, и только нежные поглаживания по спине не дают захлебнутся в собственной блевотине. Очистив и так пустой желудок, наверняка, выплюнув и его в унитаз, поднимаю голову, вытирая ладонью губы.       — Ты…— делает паузу, и я недоумённо смотрю на альфу, опустившего взгляд на мой живот, — … беременный?       — Господи, нет! — вскрикиваю, поражаясь, как ему в голову такое вообще могло прийти, но потом одёргиваю себя. Ну да, и о чём он ещё мог подумать после увиденного? — технически я ещё девственник, — говорю, поднимая указательный палец вверх, а потом склоняю голову, тише добавляя: — Технически…       — О-у, понятно… — неловко говорит, и я решаю, что хватит уже показывать альфе свою никчёмную сторону. Собираю все силы и поднимаюсь, гордо шлёпая босыми ногами по плитке. Подхожу к раковине и склоняюсь, включая воду, полоща рот и умываясь.       Ну надо ж так облажаться, мало того, что показал себя истеричкой, так ещё и желудок прополоскал при нём. Жесть. Поднимаю голову и смотрю на себя в зеркало. Красные щёки, блестящие, покрасневшие глаза и растрёпанные волосы. Кажется, это становится плохой привычкой — просыпаться в дерьмовом состоянии.       Перевожу взгляд на отражение стоящего за мной альфы, прислонившегося к стене со скрещёнными на груди руками. Он снял свой пиджак и галстук, оставаясь в одной чёрной рубашке, расстёгнутой на несколько верхних пуговиц, и с закатанными рукавами, открыв вид на татуированную руку.       — Который час? — словив чужой взгляд, спрашиваю Дьявола, с которым нахожусь в номере отеля. Наедине. Трындец.       — Половина одиннадцатого, ты ненадолго отключился, — посмотрев на наручные часы, отвечает мужчина.       — Хорошо, мне нужно домой, — перевожу взгляд на своё отражение и пытаюсь придумать, как привести себя в божеский вид. Вспоминаю, что в кармане пальто лежит маска, а в минибаре по-любому должны быть жестяные банки с напитками, которые можно приложить к глазам. Может, у Дьявола найдутся очки и кепка?       — Ты можешь переночивать здесь, я уйду. Просто не хотел оставлять тебя одного, когда ты проснёшься, — говорит, вероятно, подумав, что я не хочу оставаться с ним наедине.       — Нет, меня у дома ждёт Гухви, — закрываю воду и, хватая белоснежное полотенце, выхожу из ванной, на ходу промакивая лицо, — и он разозлится, если я не появлюсь, — кинув махровую ткань на кровать, выхожу через вторые двери в гостиную, сразу замечая справа барную стойку с минибаром под ней. — Я и так сильно задержался… — чуть тише ворчу, подходя к нужному предмету.       Присев и открыв дверцу, сразу нахожу две банки колы, которые тут же хватаю, а, поднявшись и обернувшись с импровизированными охлаждающими патчами в руках, застываю. На диване сидят двое мужчин, смотрящих на меня с удивлением, а на одном из кресел справа — скучающий Юнги, растёкшийся по сиденью в расслабленной позе.       Быстро откинув ненужное сейчас смущение, сажусь во второе кресло, укладывая голову на спинку и прикладывая холодные банки к глазам.       — Ни у кого, случаем, нет кепки и солнцезащитных очков? — задумчиво спрашиваю, разрывая тишину. Дерзость и наглость — лучший способ избавиться от неловкости.       — А я говорил, что он просто играет… — протягивает Юнги, и я даже с закрытыми глазами вижу его ухмылку.       — Благодарю за высокую оценку моих способностей, но вопрос всё ещё остаётся открытым, — напоминаю всем присутствующим. Совсем не хочу видеть сейчас Гухви, может, всё же поехать к Чимину? Но злить Монстра тоже не хочется, кто его знает, что он может выкинуть. А ещё мой внешний вид совершенно неприемлемый и может вызвать вопросы…       — Ты собираешься ехать к нему? — звучит сзади бархатистый голос Чонгука.       — Угу, — устало вздыхаю, — я не могу его просто проигнорировать, а разрывать сейчас помолвку слишком опасно, так что остаётся только оттягивать время ссорами, — признаюсь, больше не видя смысла что-либо скрывать от Дьявола, ведь честность — залог доверия между партнёрами.       — Хорошо, я отвезу тебя, — скрипя зубами говорит альфа, и я убираю банки с глаз, оборачиваясь и недоумённо смотря на него.       — Если ты согласен на мои условия, то я теперь отвечаю за твою защиту, — смотря на меня серьёзным взглядом, пожимает плечами.       — Ты действительно ничего не сделаешь против моей воли? — прищурившись, переспрашиваю, ведь осознаю притяжение и желание, которые чувствую по отношению к нему, и прекрасно понимаю, что такими темпами сам отдам ему свои сердце, тело и душу.       — Ты ведь сам говорил, что я не трону омегу, — напоминает мне Дьявол, и я киваю. — Особенно это касается моего омеги, — после этих слов я вздрагиваю, чувствуя разливающееся в сердце тепло. Моего омеги… Вот и передо мной помахали красной тряпкой, вернув должок.       Перекинувшись через спинку, протягиваю ладонь альфе, но не для рукопожатия, а развернув её тыльной стороной вниз, застывая в ожидании. Чонгук смотрит на меня, вопросительно выгнув брови, и я поясняю:       — Давай нож, контракт с Дьяволом же подписывается кровью?