В танце под луной

      Я ковырял вилкой идеально приготовленный стейк, чувствуя на себе изучающие взгляды обоих братьев. Столовая тонула в мягком свете хрустальных люстр, создавая двоякую атмосферу.       — Как прошёл первый день? — Уилл отпил вино, его голос звучал обманчиво небрежно.       — Восхитительно, — я натянуто улыбнулся. — Знаете, так приятно общаться с оборотнями, которые не следят за каждым твоим шагом.       Архаэль прочистил горло, пряча смешок.       — Я спрашивал про учёбу, — в голосе Уилла появились стальные нотки.       — О, учёба просто замечательная! — я продолжал улыбаться. Опустил глаза к тарелке. Улыбка спала. Аппетита не было совсем. Отвратительная шайка Валлеса и его двух бугаев. Он до конца учебного дня мозги мне выносил угрозами. Я подумал, нет что-ли других неудачников в Академии, которых можно унижать?       — Я хочу знать, как тебя приняли в классе.       Я сразу же вновь подумал о Айваре, его угрозах, о презрительных взглядах других студентов. Но рассказывать об этом значило показать слабость.       — Все были очаровательны, — я пожал плечами. — Прямо как охранник-водитель. Такой милый и заботливый.       — Не дерзи, — Уилл отставил бокал. — Твой сарказм не уместен.       — Правда? — я невинно захлопал ресницами. — А по-моему, он прекрасно вписывается в атмосферу этого… семейного ужина.       — Возможно, — вмешался Архаэль. — Стоит просто порадоваться, что первый день прошёл успешно?       — Я безгранично рад Луне, что мне позволили расширить тюрьму до размеров академии. Прогресс, — я поднял стакан с водой. Но так и не отпил. Живот крутило от переизбытка эмоций за весь день.       Все шавки Айвара так или иначе пытались подавлять мою волю своей аурой. Голова к концу дня разболелась знатно.       Я увидел, как желваки заходили на скулах Уилла.       — Если ты не способен оценить предоставленную возможность… — начал он.       — Отберете ее, да?       — Хватит! — его кулак грохнул по столу, заставив посуду подпрыгнуть.       — А вот и он — настоящий вы, — я откинулся на спинку стула. — А то я уже начал скучать по вашему фирменному деспотизму.       — Может, сменим тему? — попытался разрядить обстановку Архаэль. Он коснулся переносицы, закрывая глаза. — Словно между огней… — он обратился ко мне. — Как тебе преподаватели?       — Восхитительны, — я снова улыбнулся. Я знал, что сейчас Уилл начнет расспрашивать меня подробнее. Нужно слиться. Немедленно. — Особенно радует, что они хотя бы делают вид, что я там по своей воле.       — В свою комнату, — процедил Уилл. — Немедленно.       — О, как предсказуемо, — я встал, театрально поклонившись. Внутри ликовал. — Спасибо за чудесный ужин, мой дорогой король. Ваше гостеприимство, как всегда, на высоте.       Выходя из столовой, я чувствовал их взгляды — обеспокоенный Архаэля и пылающий яростью Уилла. Но мне было всё равно.       Пусть думают, что я просто капризничаю. Пусть не знают о реальных проблемах в академии. В конце концов, я должен научиться справляться сам. Моя ведь была прихоть. А значит и проблемы только мои. Потому что однажды мне придётся выбраться из этой золотой клетки. И чем меньше они знают о моих реальных трудностях, тем лучше.       А пока… пока можно было продолжать эту игру в дерзкого пленника. По крайней мере, это помогало сохранять рассудок в этом безумном мире контроля и власти.       Я ввалился в комнату, тяжело дыша. Приблизился к стене, на которой висел лунный календарь и зачеркнул еще один день. Еще один день прожит в ожидании полнолуния. Осталось подождать всего… двадцать один. Три чертовых недели.       Я очень надеялся, что не свихнусь за это время.

***

      Дни в золотой клетке текли медленно, но присутствие Архаэля делало их немного светлее. Всё началось с случайных встреч в библиотеке, где он заставал меня за чтением старинных книг.       — Орд Мунлайт? – спросил он как-то, заглядывая через моё плечо. — Неплохой выбор для пленника       Я тогда невольно улыбнулся его иронии. Постепенно эти встречи стали нашим негласным ритуалом. Архаэль приносил горячий шоколад и пирожные из кухни, мы обсуждали книги, и на короткие мгновения я забывал о своём заточении.       Первые дни после отъезда Уилла я чувствовал странную пустоту, смешанную с облегчением. Тяжелая аура его присутствия исчезла, и особняк словно вздохнул свободнее. Именно тогда Архаэль начал появляться еще чаще.       — Ты выглядишь голодным – сказал он однажды утром, заглянув в мою комнату с подносом, полным свежей выпечки. — Круассаны только из духовки.       Постепенно его забота стала привычной, как восход солнца. Он приносил книги, которые, как думал, могли мне понравиться, рассказывал смешные истории, заставляя меня улыбаться впервые за долгое время.       — Знаешь, этот особняк не всегда был таким мрачным, – делился он, когда мы гуляли по длинным коридорам. — Раньше здесь часто звучал смех, проводились праздники...       Его присутствие делало мою золотую клетку менее угнетающей. Мы часами могли сидеть в библиотеке, обсуждая прочитанное, или просто молчать, наслаждаясь уютной тишиной.       — Тебе обязательно нужно попробовать этот чай, – говорил он, заваривая какую-то особенную смесь.       Дни незаметно складывались в недели. Я начал ждать наших встреч, находя утешение в этой странной дружбе. Пропустил полнолуние. По собственному желанию. Архаэль никогда не давил, не пытался контролировать – он просто был рядом, как старший брат, которого у меня никогда не было.       — Сегодня прекрасная погода, – сказал он как-то. — Может, прогуляемся в саду? Обещаю, охрана не будет маячить перед глазами.       Я заметил, как меняюсь сам. Тоска по свободе не исчезла, но стала глуше, словно укрытая мягким одеялом заботы и внимания. В присутствии Архаэля стены особняка казались не такими высокими, а замки – не такими крепкими.       Мы создали свой маленький мир: утренний кофе в столовой, чтение у камина, тихие разговоры о всём на свете.       — Знаешь, – сказал я однажды, когда мы сидели в библиотеке. – Я никогда не думал, что найду друга в этой золотой клетке.       Он улыбнулся, и в его глазах я увидел понимание и теплоту:       — Иногда самые важные встречи происходят в самых неожиданных местах.       Я кивнул, понимая, что он прав. В этом странном заточении я обрел не просто друга – я нашел родственную душу, которая помогала мне не потерять себя в этих роскошных стенах.       А затем Уилл вернулся.       Дни смешались в единую какофонию ранних подьемов, изнурительных лекций и бесконечных угроз от Айвара. Я намеренно задерживался в Академической библиотеке, чтобы возвращаться в особняк к ночи. Не желал видеться с Уиллом.       И так я прожил еще две недели. Были и хорошие моменты — достаточно сблизился с Фенрисом. Стали неплохими приятелями. На большее я не был готов. Хватит привязанностей.       Еще неделя.       И вроде бы все начало устраивать…       — Хочу на следующих выходных оторваться в каком-нибудь вип клубе. Лекции в этом году достаточно… сложные. Голова устает, — Фенрис с легкостью сделал пятьдесят скручиваний, и передал эстафету мне. — Не хочешь со мной?       — Не, я пас, — тут же отозвался, принимая лежачее положение. Фенрис обхватил мои щиколотки. В прочем, я был бы не против отдохнуть. Залиться алкоголем и забыть все, что происходило последний месяц. Но я знал, что не сумею сбежать из этого проклятого особняка. А разговаривать и умолять Уилла не хочу. Слишком много чести.       «Архаэль», — пронеслось в голове, когда я делал шестидесятый подход. — «Может, если я поговорю с ним, он отпустит?»       — А хотя…. Знаешь… — я тяжело выдохнул. Сердце заколотилось в груди. — Может пойду. Тоже хочу развеется.       — Супер! — он на секунду ослабил хватку, из-за чего я не удержал ноги и завалился на спину. — Ой, прости, Ранделл.       Спортивный зал Академии больше походил на тренировочный комплекс элитного клуба — современное оборудование, зеркальные стены, специальные маты для спарринга.       — Смотрите-ка, — голос Айвара сочился ядом. — Наша гамма готовится к тренировке. Как мило.       Факт, что мне приписали статус гаммы, даже не омеги, буквально кричал о чистой ненависти.       Его волчья аура, мощная и агрессивная, накрыла пространство вокруг. Свита захихикала, их феромоны источали презрение и превосходство.       — Разбиваемся на пары! — объявила тренер. — Сегодня практикуем контроль волка во время спарринга.       Очень здорово. Мне как раз некого контролировать. Я отдышался и поднялся с помощью Фенриса.       — Я с новеньким, — мгновенно вызвался Валлес, его глаза уже начали менять цвет на янтарный.       Мы встали друг напротив друга. Его волк практически вырывался наружу — я видел, как удлинились клыки, как заострились когти.       — Начали! — скомандовала тренер.       Айвар атаковал молниеносно, его аура давила, пытаясь подчинить. Захват был болезненным — он явно не сдерживался.       — Что, гамма? — прошипел он, выкручивая мою руку. — Где твоя изначальная храбрость? Или без своих красивых слов ты ничего не можешь?       Я попытался выкрутится — бесполезно. Его волк достаточно силен. А мой… как обычно в отключке.       — Может, просто признаешь, что компенсируешь свои комплексы силой? — выдавил я сквозь зубы.       Он зарычал и швырнул меня на маты с нечеловеческой силой. Удар выбил воздух из лёгких.       — Осторожнее! — крикнула тренер, но в ее голосе слышалось скорее одобрение силы Валлеса.       — Прошу прощения, — оскалился Айвар. — Иногда забываю, какие некоторые… хрупкие.       Я мог бы использовать натренированные тактики с отцом и Уиллом, мог, конечно, но я недооценил Айвара. Он очень хорош в бою.       Следующая атака была ещё яростнее. Его частично трансформированные когти впились мне в плечи, оставляя кровавые следы.       — Ты должен знать своё место, — рычал он мне на ухо. — Такие как ты не достойны учиться здесь. С альфами.       Внутри меня всё клокотало от ярости.       Очередной бросок — и я снова на матах, чувствуя металлический привкус крови во рту.       — Какая жалость, — Айвар театрально вздохнул, позволяя своей ауре давить ещё сильнее. — Даже твой волк слишком слаб, чтобы защититься.       Его свита — Мачек и Мэттью, двое придурков, которые устраивали травлю после занятий, откровенно ржали.       Воздух был пропитан злорадством. Я начал жалеть о своем желании учиться здесь.       — Достаточно на сегодня! — объявила тренер. — Превосходный контроль силы, мистер Валлес.       Я медленно поднялся, чувствуя, как регенерация уже начала залечивать раны. Медленно. Не заживет до приезда в особняк.       Валлес прошел мимо, намеренно задев меня плечом и выпустив волну доминирующей волны.       — Это только начало, гамма, — прошептал он. — Жду не дождусь полнолуния.       «А я его как жду, не представляешь».              Я смотрел ему вслед, сдерживая рвущийся наружу рык.

***

      Аудитория факультета Специальных средств напоминала старинную лабораторию алхимика – ряды колб с мерцающими жидкостями, древние фолианты и витающий в воздухе аромат редких трав.       — Сегодня, – профессор Найтшейд, изящная волчица с серебристыми прядями в тёмных волосах, поставила на стол прозрачный флакон с переливающимся лунным светом жидкостью, – Мы обсудим самые спорные разработки в области контроля волка.       Я подался вперёд, чувствуя, как тело охватили мурашки. Мой интерес или волк пытается контактировать?       — Лунное безмолвие, – профессор подняла флакон. — Тоник, способный временно подавить связь с внутренним волком. Один глоток – и вы на шесть часов становитесь обычным.       По аудитории прокатился шёпот. Я лихорадочно записывал каждое слово, пытаясь скрыть дрожь в руках.       — Разумеется, – продолжила она, доставая следующий флакон, наполненный серебристой дымкой. – Есть и более специфические средства. Туман Затмения – блокирует способность к трансформации. Особенно популярен среди... определённых кругов.       Я почувствовал, как по спине пробежал холодок. Волоски на шее поднялись. Что происходит?       — А это, – на стол лёг флакон с чёрной, словно ночь, жидкостью. – Теневой Шёпот. Маскирует ауру оборотня, делая его невидимым для других волков.       Мои пальцы сжали ручку сильнее. Вот оно. То, что могло бы помочь мне скрыться...       — Однако, – голос профессора стал жёстче, – Большинство этих средств находится под строгим контролем. Их использование без специального разрешения карается законом.       Я старательно записывал состав каждого тоника, способы приготовления, противоядия. Каждая деталь могла оказаться важной. Внезапная волна тревоги утихла.       — И наконец, – профессор достала крошечный флакон с жидкостью цвета расплавленного золота, – Слёзы Луны. Самое редкое и опасное зелье. Способно не просто подавить волка, а полностью разорвать связь с ним.       В аудитории повисла мёртвая тишина. Даже мысль о полной потере связи с волком казалась кощунственной.       — Его создание и использование запрещено под страхом смертной казни, – добавила она. — Однако... вы должны знать о его существовании. И о том, как распознать его действие.       Я записывал, чувствуя, как внутри все переворачивается. Все эти знания были словно обоюдоострый меч – они могли как поработить, так и освободить.       Звонок прозвенел слишком рано. Я неохотно закрыл тетрадь, где теперь хранились записи о средствах контроля над волком. Возможно, здесь был ключ к моей свободе. Или к ещё более надёжной клетке.       Выходя из аудитории, я чувствовал, как в портфеле жжёт тетрадь с записями. Знания – сила, особенно когда ты пленник одного из самых влиятельных альф. А значит, нужно было учиться. Впитывать каждую крупицу информации. Потому что однажды эти знания могли стать разницей между пленом и свободой.       Даже если придётся заставить замолчать собственного волка.

***

      Я задержался в библиотеке дольше обычного, чуйка постоянно била тревогу. Я не мог понять — почему?        Когда вышел, солнце уже клонилось к закату. Машина ждала у главных ворот, но до нее нужно было пройти через небольшой сад.       Их запах я почувствовал слишком поздно. Два волка из свиты Айвара выступили из-за деревьев, окружая меня.       — Решил задержаться, гамма? – протянул Мачек, крупный брюнет с холодными глазами.       Я крепче сжал лямку сумки, чувствуя, как адреналин закипел в крови.       — Пошли в бездну! — выплюнул, обходя одного из них.       — Айвар передаёт привет, – Мэтью, рыжий Альфа, оскалился. — И маленькое напоминание о твоём месте.       Первый удар пришёлся в солнечное сплетение – быстрый, профессиональный. Воздух вышибло из лёгких.       — Что, даже огрызнуться не можешь? – первый оборотень, схватила меня за волосы. — А в первые дни был такой храбрый. Он обещал сделать твою жизнь невыносимой, гамма.       Я мог бы сопротивляться. Мог бы показать им настоящую силу. Но это означало бы раскрыть себя, привлечь внимание... Именно в такие моменты я ненавидел себя за излишнюю эмоциональность. Не начни я драку с Уиллом, энергии осталось бы на отпор этим тварям. Ну и едкие комментарии от Волка, разумеется, скрасили бы столь жесткую атмосферу.       Удары посыпались один за другим – точные, болезненные, но не оставляющие слишком заметных следов. Они явно делали это не первый раз.       — Не все здесь готовы терпеть отбросов в нашей Академии, — прошипел Мачек. Последний удар отправил меня на землю. Я свернулся, защищая живот, чувствуя, как регенерация уже начала работать.       — В следующий раз будет хуже, – бросил Мэтью. — Может, стоит подумать о переводе?       Они ушли, оставив меня лежать на земле. Я медленно поднялся, оценивая повреждения. Ничего серьёзного – пара сломанных рёбер, ушибы, порванная губа. Через час всё заживёт.       — Господин? – Рейгар, мой водитель, нахмурился, когда я сел в машину. — Что случилось?       Белая рубашка местами окрасилась в бордовый.       — Неудачно упал на тренировке, – я натянуто улыбнулся, морщась от боли. — Знаешь, эти спортивные секции… достаточно жесткие.       Он явно не поверил, но промолчал. В зеркале заднего вида я видел, как быстро затягиваются мелкие порезы на лице.       — Может, стоит сообщить Его величеству? – осторожно предложил он.       — Нет! – слишком резко ответил. — Всё в порядке. Правда.       Он снова промолчал, но я видел беспокойство в его глазах. Остаток пути прошёл в тишине. Я смотрел в окно. Представлял, что, произойди это в момент контакта с волком, — он бы скулил от унижения и бессилия.        А затем я осознал.        Нет же. Тогда драки просто не произошло. Он не позволил бы причинить мне вред.       А затем я побледнел. Если Уилл узнает ... если он вмешается... это только сделает всё хуже. Превратит меня в ещё большую мишень. Или отберет эту последнюю болезненную свободу. Запрет и больше никуда не выпустит.       Никогда.       Поэтому я молчал, глотая боль вместе с гордостью. И планировал. Потому что однажды... однажды они заплатят за каждый удар, за каждое унижение. Но не сейчас. Сейчас нужно было просто выжить в этих волчьих играх.       И не дать никому узнать, насколько сильно я на самом деле могу укусить в ответ.