Несмотря ни на что я буду счастлив

      — Любимый, купишь ананасов? Пожааааалуйста, — умоляюще протянул Ники, обнимая меня.       — Теперь ты хочешь ананасов? — улыбнулся я, вспоминая, как вчера три раза бегал в магазин, потому что сначала Ник захотел клубничное пирожное, которое я ему как-то покупал, и он просил его найти и принести, говорил, что умрёт, если не съест, потом он вдруг захотел солёных огурцов и умолял их купить, а после и вовсе попросил печенку, и это при том, что он никогда ее не ел, а лишь плевался. Сегодня вот ананасы.       — Очень хочу! — жалобно протянул муж и потянулся за поцелуем.       — Хорошо, — сказал я и поцеловал своего омегу. — Свежих ананасов хочешь или консервированных?       — Консервированных! — улыбнулся Ник, радостно сияя.       — Что-то ещё нужно?       — Нет.       — Ты подумай хорошо. Потом я не побегу. Я, конечно, тебя люблю, но мне очень тяжело, когда ты так эксплуатируешь меня, — рассмеялся я, на что Ник надул губы.       — И вовсе не эксплуатирую. Просто вчера был тяжёлый день, — и почему-то хитро улыбнулся. — И вообще, осталось всего два месяца до родов. Два! Так что можно немного и потерпеть меня.       — Я ничего против и не говорю, — улыбнулся я, обнимая мужа. — Просто мне было бы легче, если бы ты сразу говорил о своих желаниях.       — Хочу фунчозу, — вдруг сказал Ник.       — Что ты ещё хочешь?       — Ммм... Сок. Апельсиновый.       — Ты знаешь, что у тебя желания несовместимые, — рассмеялся я.       — Во мне двойня, Алик, каждый по-своему индивидуален, — рассмеялся Ник, целуя меня. — Пойдёшь сейчас?       — Да, сбегаю, а потом на работу. Заодно отведу Тимофея в садик, ну а ты приглядывай за Лёлем. Отдыхай, кушай и не забывай про сына.       — Не забуду.       Мы ещё немного стояли и целовались, после чего я пошёл собирать Тимофея, а Ник в спальню — отдыхать. ***       — Нгх, — перевернулся Ник с одного бока на другой, недовольно сопя. Потом снова перевернулся, уже на другой бок. Полежал. Потом повернулся обратно. Ерзанья омеги заставили меня окончательно проснуться. В темноте ничего не было видно, только силуэт мужа, повернутого ко мне спиной. — Как заебало всё. Когда же я уже улягусь и усну! Никаких больше детей. Всё. Эти точно последние. Не могу для себя пожить из-за них. Повезло Алику. Он спит. И почему рожают омеги, а не альфы.       И так тяжело вздохнул в конце своего "тихого" монолога, что я, не выдержав, рассмеялся, чем выдал себя.       — Так ты не спишь, — вздохнул муж и повернулся лицом ко мне. На его щеках блестели едва заметные дорожки слёз.       — Ты снова плакал, — улыбнулся я и, придвинувшись вплотную, мягко поцеловал своего любимого в губы, после переходя на щёки.       — Я просто устал уже. Хочу спать. Дико хочу спать, но из-за живота... Никак не могу лечь так, чтобы было удобно. Меня всё это нервирует, злит и выводит из себя.       — И поэтому ты плачешь? — я обнял Ника. Было очень тяжело наблюдать за мучениями омеги. Он действительно мучился, а я ничем не мог ему помочь. В этот момент меня посетили мысли о том, что лучше бы действительно альфы вынашивали детей и рожали.       — Да. Устал, — тихо проговорил муж, прижимаясь ко мне.       — Повернись ко мне спиной, — шепнул я ему на ухо. Ник нехотя перевернулся, и я сгреб его в объятия, мягко обнимая животик. — Я сейчас выпущу немного своих феромонов, чтобы они расслабили тебя. Ты уснёшь.       — Спасибо, — проговорил мой мальчик и, причмокнув губами, стал засыпать. Я улыбнулся, поцеловав его в щёку.       — Спи спокойно. ***       — Алик, поможешь? — спросил Ник, присаживаясь на пуфик в коридоре около зеркала, глядя на меня с улыбкой.       — Конечно, — улыбнулся я и присел на корточки, поднимая одну ногу омеги, аккуратно завязывая шнурки кроссовка, после чего проделал то же самое со вторым ботинком.       — Спасибо.       Я поднялся с колен и нежно поцеловал мужа, пройдясь ладонью по волосам.       — Теперь можем идти. ***       — Поможешь мне побриться там, — проговорил Ник, залившись стыдливым румянцем. — Уже совсем скоро рожать, надо, чтобы внизу всё было более-менее прилично. Прости, мне неловко о таком просить.       — Всё хорошо. Чего я там не видел, м? — улыбнулся я, обнимая своего мужа. — Конечно помогу. Ты тогда помойся, а потом я подойду и помогу.       — Мне правда очень неловко, — казалось, Ник никогда так сильно не смущался. Он отвернулся от меня, закрыв лицо ладонями.       — Ну ты чего. Это же я. Просто не думай об этом. Я всё быстренько сделаю, ты и не заметишь.       — Просто мне кажется, что тебе будет противно брить меня.       — Что за ерунду ты говоришь? — удивлённо спросил я и повернул мужа к себе лицом, опустив его руки. Личико омеги было красным от смущения, на меня он не смотрел. — Как мне может быть противно? Это же ты. Вспомни свои же слова в мой адрес.       — Ты прав, — облегчённо выдохнул муж и улыбнулся. — Я и забыл уже.       — Теперь понимаешь, что ничего такого в этом нет? И тем более мне не будет мерзко, потому что это ты.       — Да, теперь я понял.       Я улыбнулся и легко поцеловал Ника, поглаживая довольно большой и вытянутый живот.       — Тогда мойся. А как помоешься — зови.       — Хорошо.       Я вышел и оставил мужа одного. Через десять минут Ник позвал меня. Когда я зашёл внутрь, сразу почувствовал духоту. Зеркало запотело, как и стены, а ковёр был немного мокрым.       — Покупался? — спросил я, отодвигая шторку в сторону.       — Ага, — проговорил Ник и сразу повернулся ко мне спиной. Облокотившись руками на стену, он немного прогнулся в спине и расставил ноги пошире. — Давай сразу.       Я подошёл поближе и взял с полки бритву и гель. Аккуратно нанеся гель между ягодиц, я взял бритву и принялся осторожно брить омегу, внимательно прислушиваясь к звукам и словам.       — Вот здесь аккуратнее, — протянул Ник и весь как будто сжался.       — Всё хорошо, — постарался успокоить я мужа и провёл свободной рукой по половинке, мягко оглаживая её, пытаясь таким образом немного успокоить омегу. — Я не сделаю тебе больной. Не бойся.       — Я доверяю тебе, Алик, но страх иногда всё равно берёт своё, — тихо рассмеялся Ник. — Я просто боюсь боли. Прости.       — Ничего страшного. Всё хорошо.       Так, поддерживая и подбадривая своего омегу, я аккуратно побрил его и смазал интимную зону кремом, чтобы не пошло раздражение. После этого я помог Нику вылезти из ванной, обмотал его полотенцем и понёс в спальню, слушая заливистый смех. ***       — Я кое-что придумал на сегодняшний день! — радостно воскликнул Ник одним утром. Я в это время кормил Лёля и сам ел на скорую руку, рядом ходил Тимофей, болтая о своём.       — И что же ты придумал на этот раз? — спросил я, вспомнив, как на прошлой неделе Ник предложил прыгнуть с парашютом. Я тогда испугался и подумал, что муж совсем спятил со своей беременностью, но Ник успокоил меня и сказал, что хочет сделать это после того, как родит и восстановится. Несмотря на его слова я ничуть не успокоился и решил, что успею ещё отговорить его от этой затеи.       — Давай съездим в магазин, купим костюмы и устроим фотосессию! — с энтузиазмом воскликнул муж и поймал Тимофея, который, запнувшись, чуть не упал. Альфочка радостно засмеялся и, вырвавшись из хватки, куда-то утопал.       — Всей семьёй? — спросил я. Идея мне понравилась. Будет больше воспоминаний, да и интересно устроить свою собственную фотосессию. А я заодно потренируюсь.       — Конечно! Лёлю и Тимофею костюмы каких-нибудь животных, мне кигуруми, ну и тебе что-нибудь. Не знаю что ты хочешь, но уверен, тебе тоже что-нибудь подберём. Ну как тебе идея? Сделаем много фотографий! Весело проведём день всей семьёй.       — Мне нравится твоя идея, — улыбнулся я, и Ник на радостях подлетел ко мне и нежно поцеловал. Глаза его сияли, а на губах была лучистая улыбка.       — Отлично! Тогда собираемся и по магазинам! ***       Мы с Ником оделись сами и одели детей, довольно легко одели, потому что на улице было тепло, и поехали в торговый центр. Приехал водитель, работающий на отца Ника, и повез нас по магазинам. Всё же машины у меня не было, а с учётом того, что Нику тяжело ходить из-за беременности, да и дети быстро устают, машина с водителем это лучшее решение.       Приехав в торговый центр, первым делом мы пошли по детским магазинам в поисках милой одежды для детей. Лёлю мы подобрали костюмчик в виде жирафа: телесного цвета комбинезон с тёмными пятнышками. Он очень мило смотрелся на омежке, подчёркивая его необыкновенные глаза, очень похожие по цвету на глаза Ника. Тимофею же мы выбрали костюмчик зебры, который очень понравился альфочке. Малыш довольно улыбался, трогая хвостик.       Обойдя детские магазины, мы решили пойти перекусить. Купили себе блинчиков и плотно позавтракали второй раз. Потом дети выпросили у нас поход в детскую комнату. Мы оставили их на час в детской комнате, а присмотреть за ними попросили семейного водителя. Мужчина согласился, хоть и выглядело комично, что такой взрослый дядька сидит на небольшом стульчике и смотрит, как развлекаются детишки.       Пока у нас был свободный час, мы с Ником обошли несколько взрослых магазинов, в том числе и магазины для беременных. Омеге мы быстро нашли милый кигуруми в виде коровки, который ему очень понравился. А вот для меня было проблемой найти что-то хорошее и тоже милое. Но в итоге для меня мы с Ником выбрали кигуруми в виде кота. Смотрелось хоть и смешно, но довольно мило.       После того, как всё купили, мы забрали детей, которые были очень радостные и довольные, и поехали домой. Фотографировать собирался я, иногда меняясь с Ником, чтобы я тоже был запечатлён. А ещё мы решили попробовать сделать общую фотографию, на которой будем все вместе, с помощью штатива, который тоже купили, и секундомера. Всё же хоть одна общая фотография точно должна быть. ***       — Милый, поможешь мне застегнуть костюм? — спросил Ник, когда я настраивал фотоаппарат, и повернулся ко мне голой спиной.       — Конечно, — я отложил фотик в сторону и мягко застегнул костюм, подведя мужа к зеркалу. — Ты у меня такой красивый и милый в этом костюме. Костюм коровки на Нике сидел идеально. А с учётом его беременности, это было очень мило и трогательно. Коровка очень подходила сюда.       — А какими милыми будут наши дети! — с улыбкой воскликнул омега, обнимая мои руки, рассматривая себя в зеркале.       — Целый фотоальбом с ними создадим.       — Как думаешь, мне волосы оставить распущенными или убрать в прическу? — находясь в раздумьях, спросил Ник.       — Оставь распущенными, а на голову капюшон наденешь. Будет очень мило. Особенно с этими коровьими рогами.       — Ты тоже давай одевайся. Хочу посмотреть на тебя в костюме кота.       — Сначала дети, — улыбнулся я, оглаживая животик мужа.       — Тогда я одеваю Лёля, а ты Тимофея. А потом и ты оденешься.       — Как скажешь.       Ник поцеловал меня и отправился в комнату за Лёлем, в то время как я поймал Тимофейку на кухне, который хотел своровать оладушек.       — Я кушать хочу! — воскликнул малыш, чем рассмешил меня.       — Значит сейчас пообедаем. Не надо кусовничать. Иди мой руки, садись за стол, будет тебе еда.       — Ула!       Альфочка убежал в ванную, а я принялся разогревать обед. На обед у нас был вермишелевый супчик, который малышня так любила.       — Тимофей проголодался? — спросил Ник, зайдя на кухню с Лёлем на руках. Омежку Ник уже переодел. Теперь на нём был костюмчик жирафика, который делал малыша таким милым, что хотелось его затискать.       — Да. Поэтому предлагаю пообедать и уже потом фотографироваться, — сказал я и взял Лёля на руки, целуя сына в щёчку.       — И меня, папа! — воскликнул прибежавший Тимофей и протянул ко мне ручки. Передав Лёля Нику, я поднял альфочку и тоже поцеловал, после чего посадил на стульчик и поставил тарелку с супом.       — Ешь, — с улыбкой сказал я и погладил сына по голове. Тимофей приступил к еде. Рядом уселся Лёль и тоже принялся обедать. Я есть пока не хотел, мне хватило блинов, а вот Ник тоже был голодным и, пока они втроём обедали, я быстро переоделся и, глянув на себя в зеркало, рассмеялся.       — Выглядит комично, — сказал самому себе, трогая уши и хвост. — Но для семейных фотографий самое то.       Ник встретил меня громким смехом, когда я зашёл на кухню в костюме.       — Хахаха. Ты выглядишь шикарно!       — Папа! Папа у меня такой холоший! — воскликнул Тимофей и подбежал ко мне. — А меня? Я! Я! Меня в зеблу.       — Пойдём.       Я подхватил сына на руки и понёс в детскую. Там я кое-как одел на непоседливого малыша костюмчик, после чего мы вдвоём отправились в гостиную, где Лёль сидел на диване, болтая ножками, а Ник приводил комнату в порядок.       — Как думаешь, шторы закрыть или оставить открытыми? — спросил муж, услышав голос Тимофея и мои шаги. Я смотрел на своего омегу и не мог налюбоваться им. Костюм коровки так ему шёл, что мне пришлось собрать всю свою силу воли в кулак, чтобы не завалить его прямо сейчас в нашей спальне.       — Давай и так и так. Свет может отсвечивать, но в темноте тоже фотографии могут получиться плохо.       — Какой ты у меня красивый, — вдруг сказал Ник и, подойдя ко мне, легко поцеловал.       — Ты у меня тоже очень красивый.       — Папа, а мы? — воскликнул Тимофей и потянул ручки.       — Сейчас мы все вместе будет фотографироваться.       — Фотолавиловаться?       — Да.       Мы с Ником рассмеялись. Пока омега устраивал детей на диване и подбирал место для себя, я настроил секундомер и побежал к ним, чтобы занять свободное место посередине, как глава семьи.       — Улыбаемся! — воскликнул я и тоже улыбнулся.       Общая фотография получилась хорошая. Потом я фотографировал по отдельности Лёля и Тимофея, стараясь запечатлеть милые и смешные моменты. Потом братишек вместе. Лёль целовал брата в щёку, в то время как тот обнимал его. Это было очень мило. Потом я по отдельности каждого сфотографировал с Ником. Потом всех троих. А потом уже Ник фотографировал меня с детьми.       Мы пофоткались и в детской, и на кухне, где Тимофей схватил оладушек и отправил в рот, и в нашей спальне, где мы все вместе улеглись на кровати. А в конце, когда дети устали и мы положили их спать, я сфотографировал нас с Ником. С ним мы смотрелись очень хорошо и мило.       Фотосессия получилась очень весёлой.       — Ну как тебе моя идея? — спросил Ник, всё ещё находясь в костюме.       — Мне она очень понравилась. И фотоальбом будет с нашими фотографиями, и тебя я увидел в этом милом костюме, — улыбнулся я и обнял мужа.       — Милом? Ты на меня так смотрел... Я бы сказал, что далеко не милый. Или у тебя фетиши такие?       — Просто ты с животом смотришься в нём идеально.       — Надо будет потом ещё купить костюмов. Только не таких, а по-настоящему сексуальных, — интимно проговорил мне в губы и поцеловал. Я ответил на поцелуй, мягко лаская бока. Мы так целовались некоторое время, пока не стало жарко.       — Дети тоже смотрелись в костюмах очень хорошо.       — Ты тоже хорошо смотрелся. Самый настоящий котик.       — Как тебе идея провести романтический вечер в ванне, с чаем и бутербродами, — улыбнулся я. Ник на моё предложение рассмеялся.       — Обычно в кино шампанское и клубника или шоколад, но мне больше нравится твоя идея, — и поцеловал меня.       — Тогда я пойду подготовлю нам перекус, а ты набери ванну и жди меня.       — Хорошо.       Я пошёл на кухню, сделал по два бутерброда каждому на скорую руку, нарезал огурцы и помидоры, сделал чай и, поставив всё на поднос, отправился в ванную. Можно было, конечно, и в комнате, но почему-то в ванной это было интереснее. Ник уже сидел в самой ванне, прикрытый пеной, при этом вода продолжала лить, наполняя ванну.       — Ты быстро, — улыбнулся омега и облизнулся. — Ммм... Выглядит очень вкусно.       — Я сейчас схожу за стулом, чтобы было куда поставить поднос, и присоединюсь к тебе.       Быстренько сбегав за стулом, я поставил его рядом с ванной и разместил на нём еду, после чего, скинув с себя костюм, в котором был до сих пор, залез к мужу и сел на самое дно, а омегу посадил на себя.       — Как же хорошо, — мурлыкнул Ник, вытягивая ноги.       — Подай мне чай и бутерброд, — попросил я.       — Сейчас.       Ник потянулся за кружкой и передал мне. Кружку я поставил на бортик ванны, придерживая левой рукой, в то время как правой держал омегу.       — Я тебя покормлю, — охотно сказал Ник и, взяв один бутерброд, поднес к моему рту. Я откусил кусок и запил чаем. Пока я жевал, Ник взял свой бутерброд и тоже откусил кусочек, также запивая чаем. Так мы потихоньку вместе ели, наслаждаясь простой, но вкусной едой, горячим чаем и прохладной водой, а также теплом наших тел. Иногда мы прерывались на поцелуи, после чего снова продолжали есть.       Атмосфера была очень тёплой и семейной. Я целовал своего омегу за ушком, облизывая поставленную метку, а мой омега целовал мой шрам, игриво кусая за шею. Раньше я и представить себе не мог, что могу быть настолько счастлив. Не мог я представить и то, что с кем-то мне может быть настолько хорошо, спокойно и тепло, настолько комфортно. Но вот она реальность. У меня есть любимый человек, есть дети и я чувствую, что по-настоящему счастлив вместе с ними. И ради таких моментов я бы ещё раз прошёл то, через что прошёл до этого счастливого времени. Сейчас я мог сказать, что всё было не зря и всё, что я пережил, помогло мне открыть на многое глаза, стать сильнее и увереннее в себе и обрести любовь. Я сделал своего любимого счастливым и сам обрёл счастье.       — Я люблю тебя, Ник, — прошептал я любимому, целуя в щеку.       — Я тоже очень тебя люблю, Алик.