Несмотря ни на что я буду счастлив

      — И что это значит? Алик, иди сюда! — недовольно крикнул Ник, и я уже знал что его так разозлило. Сегодня нужно было обработать вчерашние фотографии, и я занялся этим с утра пораньше. Муж ещё спал, поэтому я решил спокойно доделать свою работу, надеясь, что успею до того, как Ник встанет. Просидев пару часов за этими фотографиями, я решил немного размяться и заодно пойти проверить детей. И я действительно надеялся, что Ник будет спать и ничего не увидит. Но судя по крику муж уже проснулся и в поисках меня забрёл в мой рабочий кабинет, а на компьютере, естественно, были фотографии со вчерашней фотосессии. Ссоры было не избежать.       — Ники, я сейчас всё объясню, — спокойно начал я, зайдя в кабинет и увидев пышущего злостью мужа, сидящего на моём стуле и поглядывающего на фотографии на компе.       — Объясняй, — холодно произнёс муж. Я мысленно помолился.       — Вчера была фотосессия. Ты и сам об этом знаешь. И была она в стиле ню.       — Заказчик предупреждал?       — Да.       — И ты считаешь это нормально? — взорвался Ник и вскочил со стула, от злости швырнув тот в сторону. Послышался удар, неприятно разнесшийся по всей комнате. — Смотреть на голого непонятного омегу. Понравилось разглядывать его, да? У меня же растяжки на заднице и животе в отличие от него и грудь уже не такая аккуратная и красивая. Налюбовался, пока работал?       — Никита, перестань, — жёстко произнёс я, смотря в злые глаза мужа. — Ты сейчас обвиняешь меня ни с чего. Для тебя нормально говорить такие неприятные вещи? Считаешь, я тот, кто будет тебе изменять? Разве я не доказал за девять лет совместной жизни, что мне нужен только ты?       — Зачем тогда ты провел эту фотосессию? — всё также зло спросил муж. Я лишь покачал головой, разочарованно глядя на него.       — Зачем? А может потому, что это моя работа?       — Ты мог отказаться от заказа! Особенно если знал тему фотосессии!       — Я тебе уже объяснял, что это лишь часть моей работы.       — Пялиться на голых омег, да?       — А как живут художники? Они рисуют обнажённых людей вне зависимости от пола. Считаешь, их партнёры тоже говорили им эти слова? Или актеры. Они снимаются с непонятными людьми в сериалах, где поцелуи это лишь меньшая из проблем, и при этом у многих есть отношения. Ты сам знаешь кем я работаю. И для меня нормально проводить фотосессии в независимости от темы.       — Мне это неприятно, — обиженно проговорил Ник, чуть успокоившись. Видимо, мои слова всё же дошли до него.       — Тебе не пять лет, чтобы я делал только то, чего хочешь ты, — спокойно проговорил я, поднимая стул. Муж отошёл в сторону, напряжённо глядя на меня. Губы были поджаты, что говорило о том, что омега может расплакаться в любую секунду.       — Просто я боюсь тебя потерять, — совсем тихо произнес он и отвернулся. Сердце защемило. Я не мог, да и не хотел видеть любимого человека таким разбитым. И хотя о моих чувствах Ник не всегда задумывался, я всегда думал о нём. Я видел эту грань и знал, что если именно я не остановлюсь, ничем хорошим это не закончится.       Подойдя к мужу, я мягко развернул его лицом к себе и обнял, с болью глядя на катившиеся по нежным щекам хрупкие слезинки.       — Не плачь пожалуйста, Ники, — со всей любовью, на какую только был способен, проговорил я, аккуратно стирая слезинки.       — Я очень тебя люблю, Алик, — проговорил Ник, стараясь сдержать поток слез. — И боюсь потерять. Ты знаешь какой я. Знаешь, что я ревную тебя к каждому столбу, что я дикий собственник и что без тебя я не смогу. Я доверяю тебе, правда, но... Бывают моменты, когда я... Когда я не уверен в себе и боюсь. Боюсь, что ты найдешь кого-нибудь лучше меня, красивее, интереснее, заботливее.       — Ники, ты же знаешь, что это никогда не произойдет, — легко улыбнувшись, нежно проговорил я и поцеловал мокрые щеки.       — Утром я хотел сделать тебе сюрприз, помнишь? Но ты уже встал. Я хотел сначала пожелать тебе доброго утра и потом уже заняться готовкой. Зашёл в кабинет и тут такой сюрприз. Как ещё я должен был реагировать? На экране твоего компьютера голый омега. Ещё и такой красивый. И задницу свою пышную выставил, и едва заметный живот показал, и грудью засветил. Я же вижу себя. Я знаю, что у меня не такая пышная задница, что у меня растяжки на животе из-за беременности, что у меня грудь неидеальная и вовсе не аккуратная после четверых детей. Я всё вижу и конечно понимаю, что молоденький и нежный омега красивее меня. Что у меня есть? Только красота. Я больше ничем не смогу удержать тебя.       — Ники, я никуда не денусь, — улыбнулся я, стараясь успокоить мужа.— Ведь я люблю тебя.       — Ты же сам знаешь, что у любви есть срок. Девять лет это ничто. Даже через пятнадцать люди расходятся. Как ты можешь быть уверен в завтрашнем дне?       — Я тоже боюсь, мой хороший, — ласково проговорил я, нежно прижимая к себе Ника. — У меня тоже есть страхи. И, конечно, бывает я тоже думаю об этом, честно. Я не хочу тебя потерять, потому что люблю тебя, ценю тебя и очень дорожу тобой. И ты не прав. Ты очень милый и нежный, очень заботливый и любящий, добрый и ласковый. Ты чудесно готовишь, ты хорошо воспитываешь детей и даришь им любовь, ты поддерживаешь меня и каждый день показываешь как сильно меня любишь. Ты один такой у меня. И никто и никогда тебя не заменит, запомни это.       — Я очень люблю тебя, Алик, — проговорил Ник, успокаиваясь. Он был ещё таким ребёнком, но мне нравилась эта его черта. Я чувствовал, что он может положиться на меня, что чувствует себя рядом со мной в безопасности, что полностью доверяет себя мне. И я был готов на всё ради него.       — Давай просто не будем думать о плохом и... Будем держать в голове мысль, что мы с тобой никогда и никого другого больше не полюбим. Ты же знаешь, что я однолюб. И свою любовь я уже нашёл.       — Я тоже однолюб, Алик, — тихо проговорил муж и рассмеялся. — Это всё из-за прошлого. Мне столько всего внушали, что... Действительно тяжело даже спустя столько лет успокоиться и окончательно довериться. Прости меня.       — Тебе не за что извиняться. Я понимаю твои страхи, ведь у меня они такие же. Но давай не будем об этом думать. У нас чудесные дети, мы любим друг друга и нам хорошо вместе. Не стоит разрушать то, что имеем необоснованной ревностью, договорились?       — Да. Прости меня, милый, — Ник так редко говорил это слово, что я окончательно растрогался, целуя любимого мужа. Обычно он обращался ко мне "Алик", иногда было "дорогой", но милым он называл меня очень редко. И такие моменты я ценил. — Прости, что повёл себя так. Я разозлился и как всегда наговорил тебе всякой чуши. Прости меня.       — Всё хорошо. Мы уже решили этот вопрос, так что не переживай. Сейчас я доредактирую фотографии, а ты пока приготовь завтрак, хорошо?       — Ладно.       — И... У этого омеги есть муж, — подмигнул я. — Так что тебе не о чем переживать.       — Успокоил, — буркнул Ник, закатив глаза, но легко улыбнулся.       — А вечером тебя будет ждать сюрприз.       — Ты снова сегодня на работу? — грустным голосом протянул муж, не отпуская меня. — Воскресенье же.       — Сегодня одна фотосессия. Только одна. Я уеду в обед и вернусь вечером. А ты следи за детишками и жди сюрприз, хорошо?       — Хорошо.       — А сейчас завтрак. Исполни своё обещание, — улыбнулся я и поцеловал мужа.       — Тогда я побежал готовить, а ты работай. ***       — Рад тебя видеть здесь, — с улыбкой сказал Марти, когда я решил зайти перекусить в знакомое мне кафе. У меня было время до фотосессии, поэтому я решил не маяться на улице и посидеть в кафе в ожидании.       — Да, вот снова пришёл, — улыбнулся я омеге.       — Тебе как обычно?       — Давай сегодня только чай. Я недавно пообедал, пока не голоден.       — Как скажешь. Как делишки у тебя?       — Утром немного поссорился с мужем, но уже всё хорошо. Мы быстро помирились. Не могу на него злиться, да и понимаю, что ему тоже тяжело, — вздохнул я, рассказывая всё это омеге. — Тем более ссоры ведь часть семейной жизни, да? Главное в итоге прийти к взаимопониманию и помириться.       — Тебе не кажется, что твой муж старается для ваших отношений меньше? — вдруг спросил Марти и поставил передо мной чашку с чаем.       — С чего ты это взял? — удивлённо поинтересовался я.       — Исходя исключительно из твоих рассказов, получается так, что... Ты делаешь для мужа всё. Ты готов ради него на многое. Всё прощаешь ему, успокаиваешь его, забывая про себя и свои чувства, многое позволяешь. Для тебя это нормально?       — Ты сделал какие-то неправильные выводы, — спокойно ответил я. — Я мало что тебе рассказывал. Так, немного делился чем-то. Но я не говорил, что мой муж ничего не делает для меня.       — Я от тебя только и слышу, что вы поссорились, но ты его успокоил, что ему тяжело, но ты рядом, что он многого боится, но благодаря твоей поддержке справляется. А что сделал он для тебя, Алик?       — Он меня любит, — пожал я плечами.       — Думаешь, любви достаточно?       — Да. Ведь он с любовью готовит для меня и детей, воспитывает детей, потому что любит, поддерживает меня, потому что любит. Он всем нам дарит любовь. Чего ещё я могу желать? — легко улыбнулся я.       — Может, чтобы он ставил тебя во внимание, а не перетягивал всё на себя? Он жалуется, что ему плохо, а какого тебе? О твоих чувствах он вообще думает? — как-то зло проговорил Марти.       — Почему тебя это так беспокоит? — поинтересовался я.       — Потому что ты хороший парень, Алик. Мы с тобой сблизились за это время. Мне приятно тебя узнавать, но неприятно слышать, что к тебе так относятся. Считай, что это дружеская забота, — уже более мягко и спокойно произнёс Марти. — Но ты прав. Я слишком много лезу туда, куда не стоит. Просто мне непонятны ваши отношения, но ладно. Забудем.       — Мне приятно, что ты так переживаешь за меня, — улыбнулся я. — Но в это лезть действительно не стоит. Да и моя вина, что я слишком много болтаю. Просто хотел услышать от тебя, что... Ссоры в отношениях даже спустя девять лет это нормально. Но ты, наверное, и сам не знаешь.       — Ты прав, у меня ещё не было отношений, так что ты обратился за советом не к тому человеку, — легко улыбнулся Марти и ушёл принимать новых посетителей. Я вздохнул, допил чай, попрощался с Марти и ушёл. Ответа на вопрос я так и не получил, но... Я считал, что прав. Ссоры могут быть и в начале отношений, и в более крепком союзе. И ничего такого критического или плохого в этом нет. Просто нам стоит больше разговаривать друг с другом и прислушиваться друг к другу. И хотя чаще на уступки иду я... Всё же я знаю, что Ник меня любит. Просто у него тяжёлый характер, поэтому проще уступить мне, нежели ему. Тем не менее он тоже старался прислушиваться ко мне. Наши отношения были неидеальными, но мы оба старались ради детей, совместного будущего и самих себя. ***       Фотосессия прошла быстро и хорошо. Заказчиком оказался бета, который захотел вместе со своим возлюбленным омегой сфотографироваться на память в самом красивом парке. Они были очень милой парой. Сначала я не понял зачем пришли их родственники. В чём смысл смотреть на чужую фотосессию? Но когда бета встал на одно колено, я всё понял. Это действительно было невероятно мило и трогательно. Даже я прослезился, вспоминая день, когда Ник встал передо мной на одно колено, а за ним встал и я. И ведь повторно свадьбу мы так и не сыграли, хотя хотели. Сначала всё никак не получалось, а потом желание само отпало. И мы просто решили забыть об этом, ведь... Важнее любви нет ничего, да и свадьба лишь формальность. Хотя, конечно, фотографии не были бы лишними.       Домой я ехал в приподнятом настроении, думая о любимом муже. Наверняка Ник сейчас успокаивал детей или играл с ними или, возможно, отдыхал. При мысли о нём я всегда улыбался, а на душе было очень легко и хорошо. ***       — Ты уже вернулся, — счастливо проговорил Ник, встретив меня прямо на пороге, и легонько запрыгнул на меня, обнимая.       — Как вы тут? — с улыбкой спросил я, целуя любимого мужа.       — Мы с детьми сейчас мультики смотрим. Как раз тебя ждали. Присоединяйся.       — Обязательно.       — Но сначала ты поужинаешь.       — А вы уже ели?       — Ели, — лукаво улыбнулся Ник и нежно приник к моим губам.       — Папа! Папа! — вдруг закричал Тимофей и выбежал в коридор, бегая вокруг меня. Мне пришлось опустить мужа, чтобы взять на руки альфу. — Пошли смотреть мультики! Там Леди Баг должна всех спасти!       — Леди Баг! — радостно воскликнул прибежавший Лель и тоже захотел на ручки. Я опустил Тиму и поднял омежку. — Папа, ты знаешь кто такая Леди Баг? Она спасает мир от злодея. И ей помогает котик.       — Да? Какая она молодец, — с улыбкой сказал я и поцеловал сына в щёчку.       — Дети, дайте папе переодеться и поесть, — сказал муж, забирая Лёля. — Вы же поели, а ваш папа нет.       — Папа, кушай скорее!       — И приходи с нами смотреть!       Воскликнули дети и с криками и визгами убежали в гостиную.       — А Саша и Лука..?       — Они тоже смотрят мультики. Ты давай скорее раздевайся и пошли на кухню, буду кормить тебя. ***       — Как день прошёл? — спросил Ник, наблюдая за тем, как я ем. Раньше меня смущали такие его пристальные взгляды, но сейчас я их даже не замечал.       — Фотосессия прошла быстро и хорошо. Я успел зайти в кафе и перекусить. Ехал домой и думал о тебе, — с улыбкой вспоминал я. — И... Завтра у меня выходной.       — Правда? — радостно спросил Ник.       — Да. Надо же хотя бы один день отдохнуть. Так что подумай, как ты хочешь провести его. Вдвоём или с детьми.       — Мне детей за весь день хватает, — рассмеялся муж и обнял меня. — Пусть с ними бабушка и дедушка посидят. А мы с тобой проведем время вдвоём.       — Как пожелаешь. И спасибо за ужин. Очень вкусно.       Я поцеловал любимого, привлекая его к себе. Мы неспешно, нежно и чувственно целовались, наслаждаясь друг другом.       — Мой посуду и приходи в гостиную смотреть мультики, — сказал Ник и, ещё раз поцеловав меня, ушёл. Я улыбнулся ему вслед и крикнул:       — Не забудь про сюрприз вечером. ***       Нежная бархатная кожа молочного цвета, освещённая мягким светом лапм, плавные линии тела и лёгкие, воздушные изгибы, темные маленькие пятнышки, сияющие на мраморной, чистой коже. Лёгкая хрупкость тела, пышность бёдер, чувственность изгиба позвоночника и плавность боков. Тонкое трепетание ресниц, сияющие, словно софиты, глаза, томный взгляд и игриво приоткрытые губы. Искусство.       То, что видел я, невозможно было описать словами. Тело, которое я видел множество раз, сейчас предстало для меня совершенно в другом виде. Была видна каждая родинка, едва вздымающийся нежный пушок, лёгкая дрожь, пускающая по телу множество мурашек, маленькие капельки пота, блестящие в мягком свете.       Хотелось коснуться этого искусства. Ладонью нежно огладить беззащитное, столь откровенное тело, ощутить дрожь, согреть теплом. Чувственно зацеловать все видимые участки совершенства, оставив гореть на них следы любви. Аккуратно обнять нечто ценное и хрупкое, боясь сломать. Гладить и ласкать, слыша рядом с ухом лёгкое мурчание, полное трепетного наслаждения.       Смотреть, боясь прикоснуться к искусству. Наблюдать, подмечая каждое дуновение ветра, каждый лёгкий жест. Бороться с желанием очернить собой это искусство.       Я никогда не думал о чем-то высоком, никогда не придавал значения тому, на что мало обращал внимания, никогда не останавливал взгляд на чем-то столь прекрасном. Это было больше, чем любовь. Это было то, что нельзя описать словами. И было большим упущением разглядеть всё только сейчас. Человеческое тело прекрасно и заставляет фантазию гулять, но тело любимого человека необычайно настолько, что такого совершенства больше нигде не найти.       Всё, что есть в нас, чистое произведение искусства. Не всё, красиво, что показано, но красота именно в глазах смотрящего человека. Особенно в глазах любящего человека. Будет ли человек, до безумия что-то любящий, обращать внимание на незначительные мелочи? Будет ли пытаться их исправить или считать ненужными? Ведь это всё часть того, что он любит.       И Ник был прекрасен в своём совершенстве. Растяжки, которые он так ненавидел, были частью его, несли за этим свою историю. Как можно их не любить, если это часть тебя самого? Возможно, не самая красивая часть, но это деталь. Одна из множества деталей, без которой не было бы и этого совершенства. Идеально то, что не кажется искусственным, то, что является настоящей частью тебя самого. И как бы сильно Ник не считал себя несовершенным, для меня он был идеальным. Ведь всё, что есть у него, принадлежит человеку, которого я люблю. Нельзя любить отдельные детали, не представляющие из себя ничего стоящего. Будет ли работать механизм лишь на части деталей? Нет. Без этих деталей не будет и нас самих.       — Ты там долго? У меня рука затекла, — прервал мои мысли муж, и я рассмеялся. О высоком искусстве я подумаю за нас двоих.       — Как ты хочешь лечь? — спросил я, отойдя от камеры и подойдя к любимому. Ник во все глаза смотрел на меня, что-то обдумывая у себя в голове.       — Я хочу очень откровенную фотосессию. Только для нас двоих, — доверительно шепнул он, сбрасывая небольшой кусок ткани на пол.       — Делай всё, что хочешь. Я сфотографирую тебя так, как того пожелаешь ты, — шепнул я в ответ, принимая такое доверие. Глаза Ника заблестели, а на губах появилась хитрая улыбка.       — Кое-чего не хватает. Подожди меня, я быстро. ***       Ник стоял на кровати на коленях, разведя ноги в стороны и прогнувшись в спине, облокотившись руками на спинку кровати. Плавная линия позвоночника, пышные ягодицы, стройные ноги в чулках. На нем не было ничего, кроме чулок и ошейника, что украшал шею. Я же держал цепь этого ошейника. На фотографии центральной фигурой был Ник. Из моих частей тела была видна только рука, держащая цепь ошейника. Я никогда в таком не участвовал, но снимать такую откровенную фотосессию с мужем было очень будоражаще и необычно.       После нескольких кадров с разных ракурсов Ник повернулся ко мне лицом и уже томно смотрел в камеру, показывая желание и с какой-то любовью держа ошейник. Было ощущение, будто таким образом он говорит, что полностью принадлежит мне. С головы и до ног, весь мой.       За этими кадрами последовали кадры, где Ник лежит на кровати в разных позах, стоит рядом с кроватью, по-разному нагибаясь, позирует около стен, вальяжно сидит на столе. И везде в ошейнике, обнажённый, с полным любви взглядом.       Фотосессия подошла к концу спустя час. Ник сразу ушел мыться, сказав, что вспотел за время съемки, хотя я так не думал. Тем не менее мужа отпустил, а сам решил перенести фотографии на ноутбук в отдельную папку, а заодно ещё раз полюбоваться ими.       За этим любованием Ник и застал меня.       — Вместо того, чтобы любоваться фотографиями, лучше полюбуйся мной.       Муж подошёл ко мне, закрыл ноутбук и, мягко, но уверенно взяв за руку, потащил за собой в нашу спальню.       — Это наша ночь, и я весь твой. Исследуй сегодня меня, — страстно шепнул любимый, целуя меня. Я обнял его за талию, мягко скинув с хрупкого тела халат, и подтолкнул к кровати, аккуратно опрокинув на нее и нависнув сверху.       — Ты договорился, — лукаво улыбнулся я, запечатлев на любимых губах полный неприкрытого желания поцелуй.