Мы скроем шрамы рисунками страхов...

      Запах цветущей черемухи врывается в приоткрытое окно, несмотря на высоту этажа, на котором находится квартира. Леви прикрывает глаза и вдыхает пудровый аромат, от которого скоро заболит голова, которая и без этого пульсирует и ноет. Мужчина обнимает подушку и взглядом медленно скользит по убранству комнаты. Несмотря на подавленное состояние, он озабочен чистотой жилища, поэтому все горизонтальные поверхности почти блестят от полировки. Тихий стук в дверь заставляет его перевернуться на бок и укрыться одеялом.       - Уйди, чудовище.       - Я не видела тебя три дня, тыковка. Но знаю, что ты жив и здоров, потому что мокрая швабра говорит сама за себя.       Шорох открывающейся двери вызывает полуулыбку, и колечко в его губе слегка дергается. Леви откидывает одеяло и вновь чувствует запах черемухи.       - Не хочу никого видеть.       - Я соскучилась. И волнуюсь.       Ханджи шлепает босыми ногами по чисто вымытому полу и садится на край кровати. Ее холодные ладони скользят по смятой простыне под одеяло и, наткнувшись на преграду, забираются под футболку Леви. Мужчина не дергается, а лишь поворачивает голову, глядя в большие карие глаза, в которых читается забота. Он кладет под спину пару подушек, чтобы быть повыше, привстает и призывно раскрывает объятия, в которые тут же устремляется растрепанная шатенка.       - Холодная, как змея. Ты вообще закрываешь окна?       - Нет, мне комфортно, - Ханджи уютно устраивается под боком у Леви. – Что случилось? Ты не ругаешься на меня с выходных, просто молча убираешь весь срач и скрываешься в своей комнате.       - Не твоего ума дело. Если уж ты сквозь свои очки ничего не увидела, то ничего и не случилось.       - Да, но несложно догадаться, что это началось тогда, когда Микаса уехала домой. Между вами что-то произошло?       Леви хмыкает и запускает пальцы в спутанные жесткие волосы Ханджи, чтобы дернуть за них, а затем притянуть ее к себе еще ближе. Шатенка не сопротивляется, лишь крепче обнимает мужчину за талию.       - Ты же все слышала. Глупо полагать, что такая, как ты, не стояла под дверью.       Ханджи пропускает сказанное мимо ушей. Переплетает свои ноги с ногами Леви для того, чтобы согреть ледяные ступни.       - Как в старые добрые времена. Помнишь, когда мы ютились в той маленькой каморке по соседству с Эрвином и Майком? Тогда мы с тобой были королями положения, потому что жили в комнате вдвоем, а они втроем.       - Они просто думали, что мы с тобой встречаемся. А когда узнали правду, уже не хотели связываться с такой истеричкой, как ты.       - Ха-ха, да! Майк очень долго держался, чтобы не рассказать тебе о том, что я тебе изменяю с соседкой по этажу. А после того, как узнал правду, поил тебя три дня алкоголем, чтобы загладить свою вину.       - Он просто не хотел рушить нашу с ним дружбу, - Леви открыто улыбается и гладит пальцами плечо Ханджи.       - Слушай, если не хочешь делиться с сестрой, может, расскажешь другу? Держать все в себе – не лучший вариант.       - Я сам разберусь со своей жизнью, чудовище. Следи лучше за своей. И прекращайте хихикать с Петрой, как подростки. Раздражает.       Тихий смех утопает в складках одеяла, когда пальцы Леви проходятся по ребрам Ханджи. Она не боится щекотки, но то, что брат наконец-то проявил живую эмоцию, ее радует. Она нехотя выбирается из его постели и ежится от накрывшей ее прохлады.       - Б-р-р-р, ты бы закрыл окно. Так и заболеть недолго.       - Иди уже, чучело. И поставь чайник, тебе тоже не помешает липовый чай, судя по температуре твоих конечностей.       Эмоциональное состояние Леви действительно в последние дни было слишком уж подавленным. И без этого он всегда старался избегать проявления слабостей, не желал делиться внутренними переживаниями и волнением. Сейчас же его будто накрыло волной из пассивной тревоги и аутоагрессии, которая проявлялась в уборке. Кожа его рук огрубела от воздействия химических веществ, потому что он не пользовался перчатками, а глаза стали слезиться от того, что дыхательные пути не были прикрыты маской.       Ханджи не особо любила вмешиваться в личную жизнь брата, но мотивировала его воздействием на нервную систему, оставляя мусор и грязь на поверхностях в кухне и гостиной. Когда тот никак не высказал ей свое недовольство, волнение достигло максимума, и она позвонила Майку Захариусу, который из всей их дружной компании был ближе всех к Леви. Высокий блондин спокойно выслушал короткий рассказ сестры друга и, немного подумав, сказал ей, что сам в это не полезет, если только Леви не проявит желания с ним поделиться. Ханджи ничего больше не оставалось, как пойти к Леви и под предлогом ностальгии поселить в его голове мысль о Майке. Не сказать, чтобы она не любила вот так валяться вместе с Леви в постели и греть об него свои конечности, но он позволял ей это делать только тогда, когда сам был не в духе.       Яркое полуденное солнце за окном студии заставляет зажмуриться, но Леви доволен естественным освещением своего рабочего места. Несмотря на то, что у него есть в запасе еще пара выходных дней, он все же поддался на уговоры Эрвина и вышел на работу: деньги никогда не бывают лишними. Тем более что вечером его ждала поездка к Майку за город, а это значило только одно: нужно купить много алкоголя, потому что без него друг просто не откроет ему дверь своего дома.       Симпатичная девушка с округлыми формами, решавшая украсить свои бедра цветами роз, призывно улыбается и изредка прикасается к Леви, стараясь ненавязчиво показать ему свою заинтересованность. Но брюнет сосредоточен на работе, желая поскорее доделать банальный рисунок и броситься в омут алкоголя и разговоров по душам. Несмотря на то, что обычный эффект опьянения ему чужд, он не может похвастаться тем, что язык остается связанным и его не тянет на беседы о личном.       - Здорово, Петра! – громкий хлопок двери говорит сам за себя, а хриплый голос, приветствующий администратора, вызывает у Леви улыбку. – Аккерман! Ты готов?       - Дай мне еще полчаса, Майк. Я почти закончил.       - Без проблем. Веснушка, угостишь кофе?       - Петра, и мне зеленый сделай, я почти закончил, - Леви наносит на рисунок еще несколько нужных линий и отодвигается, чтобы взглянуть на работу со стороны. – Чаю? – обращается он к девушке.       - А нельзя вместо чая попросить номер телефона моего мастера? – ее пухлая нижняя губа оказывается в плену белоснежных зубов, и Леви сразу понимает, в чем дело.       - Если будут какие-нибудь вопросы, можете писать на общий номер студии. Мы Вам обязательно ответим. А если у Вас что-то личное, то, боюсь, мой парень не одобрит наше общение.       Стандартная отмазка для девушек срабатывает, и в глазах напротив Леви видит смущение и разочарование.       - Черный, пожалуйста.       - Петра, черный чай. С бергамотом, - Леви виновато улыбается девушке, и та принимает его извинения.       В доме Майка привычно пахнет выпечкой, что умножает ощущение тепла и уюта. Несмотря на то, что день выдался погожим, внутренний мороз солнце прогнать не в силах. Нанаба стоит у плиты в наряде горничной, чем вызывает у Леви открытую улыбку.       - Леви! Совсем не слышала, как ты вошел! Привет! А где Майк?       - Выгружает ящики с алкоголем в гараж, - во взгляде голубых глаз читается упрек, и Леви ерошит ладонью короткие светлые волосы. – Шучу. Мы заехали в магазин, а твой список оказался слишком длинным. Майк отказался от моей помощи, желая предстать перед тобой рыцарем, который сам донес до дома кучу пакетов.       - Вот дурак! Пойду, помогу ему. Располагайся. Будь как дома.       Слова Нанабы вполне имеют место быть: Леви всегда чувствовал себя расслабленно на территории Майка и совершенно не стеснялся. Пока семейная пара расправляется с продуктами, он идет в гостевую, где в шкафу лежат его домашние вещи. Моет руки и лицо, рассматривая себя в зеркале. Думает о том, что за неделю ничего не изменилось, кроме пустоты в глазах и синяков под ними.       - Он опять прикинулся геем, Нана! А она была хорошенькой и смотрела на него с нескрываемым интересом.       - Значит, у него были на это причины, Майк. Леви никогда не делает что-то просто потому, что ему в голову бьет моча. В отличие от некоторых.       - Ты намекаешь на нашу свадьбу?       - Я когда-нибудь точно вырежу твой язык, Захариус, - Нанаба крепко целует мужа. – Отдыхайте. Не буду вам мешать.       Некоторое время мужчины хранят молчание, думая каждый о своем. Леви восхищается маленькой семьей друга и тем, что он создал ее с Нанабой, хотя изначально она не была похожа на женщину, которая сможет сделать хоть что-то для домашнего уюта. Мысли снова возвращают его в прошлое, куда он в последние дни стал заглядывать с завидным постоянством.       - Утром она снова плакала из-за отрицательного теста, а сейчас ведет себя, как ни в чем не бывало. Поражаюсь ее внутренней силе, - Майк делает глоток рома и заметно морщится от крепости напитка.       - Она не бросает попыток забеременеть уже больше трех лет. Это достойно восхищения. Может, стоит подыскать другого врача?       - Это уже седьмой. Все говорят одно и то же, но разными словами. А она продолжает бороться. Когда-то я думал, что я ее спасаю, но на самом деле это она спасает меня.       - Как работа?       - Хм, - Майк криво улыбается, в его глазах читается сарказм. – Не уверен, что ты приехал разговаривать со мной о работе, Аккерман. Но поддержу твою тему: стабильно. Ничего не меняется. Мои клиенты все такие же потерявшиеся в жизни.       - Ханджи растрепала?       - Она беспокоится о тебе. Пойдем на задний двор. Если накинуть на плечи плед, то мы будем похожи на стариков, которые делятся друг с другом своими диагнозами. И нам это сейчас подходит.       Леви послушно следует за Майком на веранду заднего двора, где их ждут два уютных кресла и старый Титан – ротвейлер добрейшей души, обожающий Леви и его аккуратные почесывания за его ушами, которые почти ничего не слышат. Пес радостно виляет хвостом и ложится у ног гостя, будто охраняя его от призраков прошлого, которые в любом случае нападут на него сегодняшним вечером.       Майк не прерывает рассказ друга, пока тот повествует о произошедшем. Даже уточняющие вопросы задавать ни к чему, потому что он прекрасно знает Леви, и его мотивы логическими выводами приходят в голову сами по себе.       - Она слишком молодая для меня. А еще ее ментальные раны…       - Такие же, как у тебя. Я знаю, что ты стараешься забыть о том, что с тобой случилось. Ее рассказ просто напомнил тебе о них.       - Не могу выкинуть ее из головы. Имя еще это… Микаса. Оказывается, у нас с ней одна фамилия.       - Интересное совпадение. Никогда не встречал двоих Аккерманов сразу, - Майк делает глоток рома и вытирает рот ладонью. - Ты ждешь от меня поддержки, и я не уверен, что мои слова возымеют нужный эффект, но все же скажу это. Твое решение – полная хрень, друг. Все, что ты делаешь для людей, только ближе притягивает их к тебе. Эрвина ты вытащил из петли. Ханджи замерзла бы насмерть на той теплотрассе. А мы с Нанабой и вовсе бы не встретились. Даже Петра без тебя закончила бы печально. Я знаю, кого ты хочешь вспомнить сейчас, но это лишнее. Случившееся с ними – не твоя вина.       - Я не хочу брать на себя ответственность за еще одну жизнь, Майк.       - Тебе это и не нужно. Ваши раны – одинаковые. Вы с ней можете понимать друг друга без слов. А судя по тому, что между вами произошло, ей нужен не папочка, а мужчина, который просто будет рядом. Она взрослая и самостоятельная, хоть и младше тебя. Как-то же она дожила до двадцати лет без тебя и твоей поддержки.       Леви закатывает глаза и запрокидывает голову назад, глядя на едва зажигающиеся на небе звезды. Прикрывает самую яркую подушечкой большого пальца и чувствует, как сердце пропускает удар.       - Ты предлагаешь поехать к ней прямо сейчас?       - Выбор за тобой, сладкий. В любом случае, я тебя поддержу.       - У меня даже номера ее телефона нет, не то, что адреса. Хотя… есть один вариант.       Майк салютует другу вновь наполненным стаканом, пока тот вытаскивает из бокового кармана джинсов телефон и набирает номер.       - Привет, Эрвин. Есть дело. Ты все еще спишь с Мари?       Леви однозначно не любит пользоваться шантажом для достижения своих целей, но иногда пользуется своими знаниями ради того, чтобы выйти победителем в игре. Майк смеется в ладонь, когда он понижает голос, разговаривая с Эрвином о Мари Доук, которая не смогла избавиться от своей влюбленности в блондина, и, несмотря на счастливое замужество, до сих пор встречается с любовью всей своей жизни. Телефон Леви издает короткую вибрацию, и на экране спустя час после разговора светится сообщение с адресом Микасы.       - Едем?       - Уверен? Ты выпил почти бутылку, оно может и подождать.       - Оно пусть ждет, а твоя Микаса ждать не будет. Садись в машину, коротышка.       - Тебе надо реже общаться с Ханджи, - говорит Леви, когда встает с кресла и под стук хвоста Титана по деревянному полу удаляется с веранды.       Майк кричит Нанабе о том, что скоро приедет, и, когда слышит ее ответ, посылает в пустоту воздушный поцелуй. Его походка нетвердая, но Леви это совершенно не пугает. Он может доверить Майку свою жизнь, если потребуется. И даже превышение стандартной скорости по дороге к дому Микасы не выводит его из состояния равновесия. Алкоголь всегда слабо действовал на Леви, всего лишь немного развязывал язык, нов целом мужчина оставался трезвым довольно долгое время. И только утром его настигали последствия в виде похмелья и головной боли.       Колеса с визгом тормозят у дома, адрес которого прислал ему Эрвин, но Леви не торопится выходить, ведь, судя по рассказу Микасы, ее тетушка не совсем адекватно может себя повести. Он включает навык наблюдения и подходит к дому, в окне первого этажа которого горит тусклый свет. В доме же по соседству света внутри гораздо больше. Леви вспоминает рассказ девушки о том, что иногда она сбегает через окно к своему соседу, и замечает движение в окне на втором этаже. Была – не была.       - Микаса! – он яростно стучит в дверь соседнего дома. – Я знаю, что ты здесь!       За дверью слышится возня и вопросительные интонации мужских голосов. Открывать ему никто не собирается. Он оборачивается и встречается взглядом с Майком, который, призывая к решительным действиям, поднимает вверх оба кулака. Леви жмурится и вновь поворачивается к двери. Кулак с грохотом приземляется на деревянное полотно, и мужчина благодарит владельцев дома за то, что они не додумались сделать вставки из стекла.       - Микаса! Нам нужно поговорить! Я не уйду! Если будет нужно, разнесу здесь все на щепки!       Дверной замок щелкает, и взгляду Леви предстает молодой высокий блондин в очках, возмущенно смотрящий на него.       - В чем дело? Кто вы?       - Мне нужна Микаса. И я знаю, что она здесь.       - Я очень рад, но вы не представились.       - Если ты не уйдешь с дороги, Леви Аккерман разнесет твой дом, уважаемый. А сейчас, будь добр, дай мне пройти и поговорить с Микасой, - во взгляде серых глаз блестят синие крапинки гнева. – Микаса!       По лестнице сверху к двери сбегает высокий шатен с зелеными глазами. Леви не важно, кто это: он знает, что Микаса где-то здесь, и он решительно настроен на разговор с ней.       - Эй! С чего ты взял, что она здесь? – призывно бросает парень из-за спины блондина, который так и не отошел от двери.       - Вашу мать, я что, говорю на непонятном языке? Мне нужна Микаса! Микаса! Я не уйду, пока мы не поговорим!       Зик протягивает ладонь, чтобы аккуратно отодвинуть Леви из дверного проема, но тот, думая, что на него нападают, перехватывает ее и основанием ладони резко бьет в нос мужчины. Тот не может устоять на ногах и падет на пол, освобождая Леви путь к желаемому.       - Эй! – сверху спускается еще один парень, пока зеленоглазый загораживает путь наверх. – Я вызываю полицию!       - И скорую не забудь. Микаса! Твою ж мать, я их всех сейчас убью, если ты не выйдешь!       Эрен скалится и собирается наброситься на незнакомца с кулаками, но не учитывает того, что, несмотря на рост, Леви в совершенстве владеет боевыми приемами. Его нос издает хруст, когда встречается с перилами лестницы. Второй парень тут же оказывается рядом с зеленоглазым и утирает с его лица кровь, льющуюся из носа, ладонью. Путь по лестнице свободен, а раз эти трое так активно не хотели пускать туда Леви, значит, Микаса именно там.       Мужчина рывком открывает каждую дверь, встречающуюся на пути, но не находит ее. Брови сходятся у переносицы, а злость становится все сильнее, пока одну из дверей он не обнаруживает запертой.       - Микаса! Это единственная закрытая дверь в этом доме! Я знаю, что ты здесь! – тишина в ответ забивает один гвоздь в крышку гроба Леви. – Нам нужно поговорить, Микаса! Ответь, пожалуйста! – удар кулаком в дверь и злобный оскал могут напугать кого угодно.       Леви долго стоит у двери и молчит, прислушиваясь к происходящему по ту сторону полотна, но не слышит ничего, кроме свиста сквозняка, который холодным потоком воздуха охлаждает его голени, врываясь в щель под дверью.       - Я поступил, как мудак. И я не знаю, чем загладить свою вину. В груди будто ком образовался с того момента, как ты ушла. Открой долбанную дверь, Микаса! Пожалуйста!       Леви прижимается лбом к полотну и снова бьет по нему кулаком. Затем разворачивается и сползает вниз, ударяется затылком и сгибает колени.       - Твою мать, настырная мрачная девчонка, неужели тебе не жаль взрослого мужчину, который готов сидеть здесь под дверью столько времени, сколько потребуется?       - Уходи, - вдруг раздается из-за двери тихий голос.       - Нет, - Леви остается на полу, но его губы трогает улыбка, отчего он облизывает дернувшееся колечко. – Мы должны поговорить. Я не уйду, пока не увижу тебя.       - Это лишнее. Уходи.       - Ты должна выйти как минимум ради того, чтобы увидеть два расквашенных носа своих защитников.       - Твой подход к людям просто ужасен.       - Если ты не хочешь меня видеть, открой дверь и скажи это мне в глаза. Обещаю, что уйду. Просто дай мне увидеть тебя. Я всю неделю только и делал, что думал о тебе и о том, что произошло. Обвинял себя в том, что поддался порыву и дал слабину. Но понял, что не хочу отпускать тебя. Мне все равно, что с тобой произошло, и я хочу… после того, что ты рассказала, хочу, чтобы и ты узнала мою историю. Микаса, открой долбанную дверь, прошу тебя. Не заставляй меня выбивать ее с ноги. Я не хочу уходить отсюда один. Я… люблю тебя.       Дверная ручка издает еле слышный скрип, и Леви тут же вскакивает на ноги. Скользит взглядом от босых ступней девушки вверх. Сердце стучит в два раза быстрее, когда он понимает, что сейчас встретится с ее глазами. Когда он видит рану на ее губе, кулаки сжимаются сами по себе.       - Ты поступил, как последний гондон, Леви Аккерман, - из ее глаз непрерывным потоком текут слезы. – И если ты позволишь себе такое отношение в будущем, то – клянусь – я воткну в твое сердце острый нож и буду прокручивать его до тех пор, пока ты будешь дышать.       - Я наточу все ножи в доме, чтобы они были острыми.       Его теплые объятия окутывают мягким одеялом, под которым их не коснется ни одна неприятность. Весь мир перестает существовать в момент касания их губ. Микаса плачет от облегчения, а Леви прижимает свою девочку к себе еще крепче. Он был таким идиотом, позволив ей уйти, оттолкнув ее от себя резким отказом. И теперь ничто и никогда не сможет сделать так, чтобы он разжал свою ладонь, если в ней он будет держать ее руку.       - Прости, прости меня, Микаса! Это все… просто убивает. Слишком сложно быть без тебя. Но если кто-то узнает о том, какой я на самом деле слюнтяй, я тебя убью, - девушка смеется сквозь слезы и утыкается в изгиб его шеи.       - Я никому не скажу, обещаю.       Она снова целует его, ласково, едва касаясь губами, будто боясь, что он рассеется, как морок. Вот он, в ее объятиях, теплый, родной, живой. Она никогда его не отпустит.       - Что с твоей губой? – Леви аккуратно прикасается к ране и вытирает след от струйки крови с её подбородка.       - Сам догадаешься?       Аккуратный контур губ Леви сжимается в тонкую полоску, хватка пальцев на предплечье девушки усиливается. Несмотря на то, что алкоголь не имеет эффекта на организм Леви, он прямо сейчас готов пойти и устроить пьяный дебош в соседнем доме.       - Пойдем вниз. Думаю, я не с того начал знакомство с твоими друзьями.       Мужчина крепко обнимает девушку за талию, не собираясь отпускать ее от себя дальше расстояния вытянутой руки. Когда они спускаются на первый этаж, их встречают три пары глаз, в которых нет ничего, кроме злобы.       - Я прошу прощения за то, что ворвался таким ужасным образом в ваш дом. Позвольте представиться…       Микаса утыкается лицом в плечо Леви и тихо смеется, пока он извиняется перед Зиком и Эреном, под глазами которых уже начала расплываться чернота. Жан, обеспокоенный состоянием своего парня, переводит взгляд с Леви на Микасу, не совсем понимая, что здесь происходит.       - Ну, зато вы двое больше не ругаетесь из-за Райнера, - замечает девушка.       Леви достает из кармана джинсов телефон и скользит пальцами по экрану, чтобы свершить нужный ему звонок.       - Мобби, привет. Это Леви. Нужно вправить пару носов. Поможешь? И захвати бумаги для снятия побоев. Адрес сейчас пришлю. Спасибо.