Покажи мне путь к свету

— Я не могу оставить тебя одного на улице, Сяо, — всё ещё спокойно, будто ребёнку объяснял Кадзуха, и Сяо казалось, что он просто упадет замертво от этого унижения и попыток доказать всем вокруг, что он нормальный. — Я не могу находиться дома целыми днями. Пожалуйста… Я просто буду сидеть на лавке, хотя бы пару часов, пожалуйста… — Сяо почти умолял, едва сдерживая слезы, которые уже стояли в ничего невидящих пустых глазах. Кадзуха тяжело вздохнул. На плече ощутилось прикосновение, и Сяо неосознанно вздрогнул. Он не хотел больше находиться дома. Он чувствовал, что чужая квартира душила его. Хотелось исчезнуть, пропасть, испариться, только бы больше не стеснять милую Аяку, образ которой пока ещё плотно сидел в воспоминаниях. Только бы больше не слышать виноватый голос Кадзухи, который теперь боялся оставлять Сяо одного даже на пару часов. — А что если что-то случится, а меня не будет рядом? Как же унизительно. Сяо почувствовал, как слеза всё же скатилась по щеке. Ещё толком не зажившие раны на теле захотелось разодрать к чертовой матери. Кадзуха не делал ничего плохого. Он лишь проявлял заботу, но от этого с каждым днем становилось только хуже, потому что казалось, что этому не будет конца. Казалось, словно Сяо, который всегда мог жить самостоятельно, всё больше превращался в домашнего питомца, которого следовало оградить от внешней угрозы. — Ничего хуже уже точно не случится, — прошептал Сяо уязвленно и дрожащими пальцами закрыл глаза. Повисло молчание. Что могло случиться с и так искалеченным человеком? Сяо не настолько ничтожный, чтобы попытаться попасть под машину в таком состоянии. Он не был уверен, что сможет хотя бы найти дорогу, не то чтобы прыгнуть под движущуюся машину… Кадзуха молчал, и Сяо в этом молчании слышал упрёки. «Как же надоело с тобой возиться… От тебя одни проблемы… Ничего этого бы не было, если бы не твоя глупость… Раз уж хотел покончить с собой, то надо было хотя бы подготовиться, а не оставаться в живых, как ничтожный слизняк…» Кадзуха никогда не говорил ничего подобного вслух, но Сяо снова и снова боялся услышать это от него. Смог бы он пережить это?.. — Я включу на твоём телефоне отслеживание… — тихо заговорил Кадзуха. — И включу голосовое управление, чтобы ты мог позвонить, если что-то случится… С губ сорвалось лишь тихое беспомощное «спасибо», потому что ни на что более Сяо был не способен…

***

Сяо чувствовал, что его трясет. Не помогали ни успокоительные, которые он выпил утром, ни попытки убедить себя, что Итэр не стал бы обижаться на него просто так. Вот только время шло, а Итэр всё не приходил, и Сяо с каждой минутой, проведенной в одиночестве, всё сильнее ощущал накатывающую панику. Сколько прошло времени с того момента, как Кадзуха привёл его на прогулку? Час? Два?.. Сяо вновь попытался взять себя в руки. До знакомства с Итэром он ведь справлялся. Он мог сидеть здесь часами, на этой чертовой лавке и не волноваться ни о чëм. Мимо него проскальзывала жизнь, туда-сюда сновали люди, но ему было плевать. Его ничего не беспокоило тогда. Но сейчас шум улицы словно давил на плечи неподъемным грузом. Казалось, словно достаточно было расслабить напряженное тело, и Сяо бы мешком упал на землю… Совесть съедала изнутри. Он не имел права вот так выдергивать руку и бесцеремонно нарушать их близость. Итэра это точно оскорбило. Он, наверное, больше не придёт. Зачем ему приходить к кому-то столь неблагодарному и убогому? Всю ночь Сяо мучался от вины. Он не мог заснуть, не мог перестать крутить в голове одни и те же мысли, а еще не мог прекратить расчесывать шрамы до крови. На утро Кадзуха без слов отмывал ему пальцы и запястья, за что было нескончаемо стыдно, вот только объясняться не было никаких сил… Глаза были насыпаны песком, а голова так сильно болела, что хотелось просто разбить ее о ближающую поверхность, но Сяо держался, хотя остатки надежды с каждой минутой в нём лишь сильнее гасли… Когда совсем рядом послышались знакомые шаги, Сяо почудилось, будто пустота перед глазами стала почти непроглядно чёрной. Лёгкие сдавило в нервном вдохе, а горло обожгло знакомым дымом. — Привет, Сяо, — привычно поздоровался Итэр, и напряжение, зревшее внутри этого бесполезного тела, вырвалось наружу несдерживаемым рыданием. Сяо хотел поздороваться в ответ. Он силился выдавить из себя хотя бы звук, но воздух в лёгких словно закончился. В висках набатом запульсировало. — Боже, что с тобой? Тебе плохо? — в голосе Итэра послышались взволнованные нотки. На губах отчетливо ощутилась влага, но когда Сяо рефлекторно облизнул их, ожидая привычную солёность слез, почувствовал лишь привкус крови. — Блять… Запрокинь голову назад, у меня есть салфетки… Подожди секунду… Голос Итэра был таким взолнованным, торопливым, но Сяо он казался самым желанным на этом свете. Нервная улыбка вырвалась сама собой. Итэр пришёл. Сяо даже и представить себе не мог, что настолько сильно нуждался в его компании, потому его мало сейчас волновало собственное состояние. Он откинул голову назад рефлекторно, лишь пару секунд спустя догадавшись, что у него из носа пошла кровь. Сознание помутилось. Это всё из-за того, что он не спал? Из-за жары? Из-за тревожности? Он почувствовал осторожное прикосновение ткани к губам. Сердце от этого забилось чаще. Итэр бегло стёр кровь и приложил салфетку прямо к носу. Сяо неловко перехватил ее, стараясь не соприкасаться с ним пальцами, и уже сам плотнее зажал ноздри. От запаха и вкуса крови неприятно затошнило. В воспоминаниях отчетливо всплыла картина собственного изрезанного запястья в той злополучной душевой. Тогда этот запах был таким же стойким… — Как же ты меня напугал… Тебе легче? Нужна скорая?.. — забормотал Итэр, и Сяо почти нервно замотал головой, тут же морщась от сильных спазмов в висках. — Что с тобой?.. Сяо прикрыл глаза. Чернота стала чуть менее осязаемой, возвращаясь к привычной серости. Кажется, паника чуть отступила. На ее место пришел стыд… — Прости меня, — произнёс Сяо хрипло и вновь замотал головой, насколько позволяло положение, когда Итэр начал бормотать, что ему не за что извиняться. — Я извиняюсь не за сейчас… А за вчера… Я не должен был вести себя так, прости… Повисла тишина. Сяо отнял салфетку от носа, попытался нащупать сухой край, но вздрогнул, когда Итэр аккуратно вытянул ее из ослабевших пальцев и вложил в них новую. Собственная беспомощность уже не пугала, лишь неприятно скреблась где-то на подкорке сознания, напоминая о себе каждый раз, когда Сяо не был способен даже на самое базовое действие. — О чём ты, Сяо? Ты не сделал ничего плохого, за что стоило бы извиняться… — Вчера… Когда пришёл Кадзуха… Я не должен был так резко… — слова рассыпались на ходу. Сяо так и замолчал, не в силах озвучить эти неловкие мысли. Прости, что выдернул вчера руку? Что смутился этого касания? Сяо и сам толком не понимал, как выразить свои мысли, оттого стало только противнее от себя самого. — Сяо, тебе не за что извиняться, — вновь повторил Итэр с всё теми же взволнованностью и нежностью в голосе. — Значит, ты не обижен на меня? Я думал, что ты сегодня не придешь… Что я тебя оскорбил вчера… — Ну конечно нет, что ты себе напридумывал… Я задержался сегодня, потому что ко мне снова без приглашения заявилась мать, и я всё никак не мог её выпроводить… Прости, что так получилось, я не знал, что ты будешь так волноваться… Сяо почувствовал невероятное облегчение. Салфетка вновь намокла под пальцами, и он неловко отнял ее от носа, в надежде, что кровь остановилась, но, судя по ощущениям, всё ещё нет. — Не опускай голову, кровь еще идëт… — тихо произнёс Итэр и вновь поменял салфетку на сухую, которую Сяо тут же прижал обратно. — Сейчас меня беспокоит только твое состояние. Уверен, что не нужна скорая?.. Сяо слабо кивнул. Не хватало еще вызывать скорую, которая вряд ли могла помочь с его состоянием, кроме как посоветовать спать ночью и меньше нервничать. Какой в этом был смысл? — Я плохо спал сегодня… И на улице очень жарко… Я в порядке… — просипел Сяо и сморгнул скопившиеся в глазах слезы. С сердца словно упал огромный камень и стало даже легче дышать. — Тебе нужно домой, — сказал Итэр, спустя пару секунд молчания, и Сяо ощутил болезненную тревогу. От него хотели избавиться? Он принес слишком много неудобств? Черт, конечно, зачем Итэру вообще возиться с ним? От него одни проблемы… — Что ты там себе опять напридумывал? — тут же спросил Итэр, вероятно, заметивший крупную дрожь, пробившую руки после его слов. — Я волнуюсь за тебя, Сяо… Позволь я отведу тебя домой, я не хочу, чтобы тебе стало хуже. Ты выглядишь совсем уставшим… Кровь, кажется, остановилась. Сяо осторожно опустил голову, отнимая салфетку от носа. Кровь действительно больше не шла. Сяо глубоко вдохнул. В голове немного прояснилось, но общая усталость всё равно тяжело давила на плечи. Может, Итэр был прав, и ему действительно лучше было бы пойти домой… — Можно я сотру кровь?.. — с какой-то странной неловкостью в голосе спросил Итэр, и Сяо лишь слабо кивнул, поворачиваясь к нему навстречу. Влажная салфетка несколько раз прошлась по губам, чуть выше и по кончику носа. Сяо даже не дрогнул, окончательно вымотанный собственными эмоциями и чувствами. Руки уже не дрожали так сильно. Итэр был здесь. Это всё, о чем Сяо был в состоянии думать сейчас. Он сам толком не понимал, почему для него было так важно, чтобы между ними не было непонимания. Просто потому, что Итэр сейчас был единственным, с кем Сяо мог взаимодействовать, помимо Кадзухи и Аяки. Разбираться в собственных чувствах не хотелось, особенно сейчас, когда и без того было плохо. Итэр прекратил свои действия так же быстро, как и начал. — Спасибо тебе… — просипел Сяо и отвернулся, чувствуя уязвимость от того, что Итэр, вероятно, смотрел прямо на него, а он не видел ничего в ответ. — Давай я провожу тебя до дома, — мягко произнëс Итэр, и Сяо осталось лишь согласиться. Он бегло назвал адрес, смутно ощущая тревогу от того, что открывал столь личную информацию тому, кого ни разу не видел, но все сомнения отошли на второй план, когда крепкая рука привычно взяла его под локоть. Итэру хотелось доверять. Сяо повторял это про себя снова и снова, из раза в раз каждую их прогулку, и с каждым днем ему казалось, что он всё сильнее открывался, в то время как Итэр оставался для него чем-то неизвестным. Было ли это правильным? Было ли правильным то, что он так испугался, оставшись в одиночестве? Можно ли вообще считать их дружбу «правильной»? Их связывало не так много — травмирующий опыт в прошлом и попытка выбраться из этого дерьма в настоящем. Могло ли случиться так, что когда им полегчает, они больше не будут нуждаться друг в друге? Сяо поежился от этой мысли. Думать о том, что Итэру станет плевать на него, когда жизнь наладится, даже не хотелось… — Кстати, моя квартира находится в двух домах от тебя, — нарушил Итэр повисшее молчание, и сердце предательски затрепетало в ответ. — Как-нибудь заглянем ко мне, познакомишься с Люми. Она у меня такая чудесная растёт… На глаза снова навернулись слëзы. Усталость давила на плечи всё сильнее. Сяо казалось, что он сойдет с ума от собственных противоречивых мыслей. Итэр тоже доверял. Разве были причины для беспокойства? Почему Сяо снова и снова проецировал на столь доброго человека свои мрачные мысли? Всё слишком запуталось. Сяо и сам не понял, как остановился. Голова закружилась так сильно, что идти не было никаких сил. Паника и тошнота подкатили к горлу. Итэр не заслужил, чтобы о нём думали так. Он в принципе не должен был возиться с бесполезным подобием человека, который снова и снова искал в искренних действиях подвох. Итэр заслуживал лучшего. Сяо почувствовал крепкую хватку на плечах. Попытка сделать вдох не принесла результата. «Почему ты думаешь, что Итэру плевать на тебя?.. Может, потому что ты сам сволочь?.. Ты обуза для всех вокруг, но другие пытаются проявлять вежливость… А чем ты платишь им в ответ?.. Слезами, истериками и беспомощностью? Мыслями о том, что они все хотят сделать тебе больно?.. Какой же ты ничтожный кусок дерьма…» Тело безвольно покачнулось на месте, и Сяо зажмурился, ожидая удара колений об асфальт и яркой вспышки боли во всём теле, но ничего этого не произошло. Лишь грудную клетку словно сдавило, а на лопатках ощутились теплые ладони. — Итэр, прости… Прости… — зашептал Сяо, не в силах даже пошевелиться. — Всё хорошо… Теплые поглаживания по спине казались чем-то нереальным, словно не существующим. Итэр обнимал его? Вот так просто? Слезы неконтролируемо бежали по щекам, а с губ рвались только беспорядочные извинения. Мысли путались, и Сяо уже сам толком не понимал, за что он просил прощения и почему сейчас проявлял такую отвратительную слабость. Тихий шепот Итэра воспринимался словно сквозь вату. Сяо слышал лишь обрывки слов, не улавливая их сути. Как давно его вообще так крепко обнимал кто-то кроме Кадзухи? Кажется, когда-то его так поддерживал сосед по комнате в общаге. А может, последним был Чайльд, все воспоминания слишком обрывочны… Сяо нашел в себе силы приобнять в ответ не сразу — неловко поднял дрожащие руки, коснулся длинных мягких волос, струящихся по спине, и вновь ощутил вину за то, что вообще касался своими грязными, по локоть окровавленными руками кого-то столь светлого. — Я не должен жить… Я всем доставляю только проблемы… Почему я не могу умереть? Как же сильно я хочу умереть… — дрожащим шёпотом пробормотал Сяо, и в ответ почувствовал, как его обняли еще крепче. Итэр ничего не ответил. Сяо не был уверен, что на это можно было ответить хоть что-то.

***

— Сяо, что случилось? — взволнованный голос Аяки неприятно резанул по ушам. Беспокоить и отвлекать ее от работы хотелось меньше всего, но выбора особо не было. Истерика закончилась относительно быстро. Крепкие объятия помогли прийти в себя, а сил на угрызения совести пока что не было. Сяо знал, что на следующее утро он изведет себя мыслями о том, как же сильно он перед Итэром опозорился, но сейчас всё, на что он был способен, это моргать и кивать, будто кукла. — Ему стало плохо, пошла кровь из носа. Наверное, от жары, — произнес Итэр за самого Сяо, и его словам хотелось усмехнуться. От жары — конечно. Не от того, что он всю ночь не мог уснуть, думая о собственной бесполезности. Не от того, что загнал себя мыслями об Итэре. Конечно. От жары… — Спасибо, что проводил его, — мягко произнесла Аяка. — Сейчас тебе лучше? — обратилась она уже к самому Сяо, и он лишь кивнул, надеясь, что этот жест не остался незамеченным и ему не нужно будет пытаться разговаривать своим дрожащим хриплым голосом. — Аяка, — бегло представилась девушка. — Итэр, — тоже вежливо произнёс он, и Сяо услышал в его голосе легкое волнение, или ему уже просто показалось, он и сам не понимал. — Я, наверное, пойду… — Нет-нет, проходи, я сделаю вам морс, — произнесла Аяка своим нежным, добрым голосом, и, не став слушать возражения, ушла, судя по шагам, на кухню. Сяо нервно выдохнул. Он хотел, чтобы Итэр остался, но так же он понимал, что не мог заставить его остаться насильно. Может, ему тут будет некомфортно? Итэр говорил, что ни с кем не общался последний год. И не то чтобы Аяка стала бы донимать их разговорами — у неё, кажется, всё ещё рабочий день — но вдруг Итэр всё равно будет против… — Я не хочу мешаться, — неловко прошептал Итэр, и Сяо будто услышал самого себя в этой простой фразе. — Ты не будешь. Останься… — прошептал он в ответ, и только сейчас осознал, как же сильно колотилось собственное сердце. — Только потому, что ты просишь… Дыхание окончательно встало в горле. Итэр стоял сейчас с ним рядом. В квартире Кадзухи. Он только что познакомился с Аякой. Теперь был еще один человек, который знал, как Итэр выглядел, в то время как сам Сяо всё ещё оставался в неведении. Сколько прошло времени с того дня, как он ослеп? Сколько прошло с момента первой встречи с незнакомцем в парке? Как сильно изменился Кадзуха за это время? Как изменился сам Сяо? Точнее, его внешняя оболочка. Тело, которое продолжало двигаться изо дня в день, пока сердце разрывалось изнутри в противоречивых желаниях. Именно сейчас он как нельзя остро осознал, как быстро текло время. Текло мимо него, пока он всё ещё не мог определиться, доверять ли человеку, который за столько времени не сделал для него ничего плохого… Сяо разулся на автомате, прошел в ванную и вцепился пальцами в раковину, вновь упираясь невидящими глазами в зеркало. Как сильно изменился тот, кто раньше всегда смотрел из отражения? Сяо помнил лишь то, как выглядели глаза — уставшие, измученные, пустые… Больше он ничего не помнил. — Тебе нужна помощь? — послышался осторожный голос сзади, и Сяо вздрогнул, понимая, что Итэр стоял за спиной и, вероятно, ждал, пока он помоет руки. — Нет, я справлюсь… — отозвался Сяо и дрожащей рукой нащупал кран. Делать что-либо под чужим наблюдением в разы сложнее, но Сяо всё же сделал это, умыв лицо и отмыв руки от невидимой крови. Аяка покинула кухню почти сразу, как только они показались в дверном проёме. Сяо привычно прошел до стула у окна, стараясь действовать осторожно. Совершенно не хотелось позориться перед впервые пришедшим сюда Итэром. Повисло молчание. Кажется, Итэр сел напротив, но Сяо не был уверен. Собственная неловкость росла с каждой минутой все сильнее. Он попросил Итэра остаться, но даже не мог нормально проявить гостепреимство. Что он в принципе мог таким слепым и беспомощным? — Милая девушка, — первым нарушил тишину Итэр, и Сяо бестолково моргнул. — Да, она замечательная… Когда всё это случилось, она первая настаивала на том, чтобы забрать меня к ним, а не оставлять в больнице… Я ей до конца жизни обязан… — поделился Сяо почти шёпотом и аккуратно сложил руки на стол. — Тебе лучше? — резко переключил тему Итэр, и Сяо непроизвольно захотелось съежиться. — Ты всё ещё бледный… Если ты хочешь отдохнуть, то я уйду… — Не уходи, пожалуйста… — на одном дыхании вырвалось у Сяо, и он тут же прикусил себе язык. Он звучал так разбито умоляюще, что захотелось снова изрезать себе всё тело, настолько эмоции внутри были невыносимыми. — Тогда расскажи, что тебя беспокоит, — озвучил своё условие Итэр. В груди, кажется, всё сжалось до частиц. Сяо вздрогнул, когда почувствовал прикосновение к своим рукам, а после, как одну из кистей положили на стакан. Только сейчас он понял, как же сильно хотелось пить. Морс освежил горло, но не восстановил мысли. Сяо всё ещё не знал, что именно он хотел рассказать и что он вообще мог рассказать Итэру. Стоило ли поделиться тем, что он всю ночь думал о нём? Не будет ли это странным? Стоит ли рассказать про те сны с его участием? Стоит ли делиться этими глупыми переживаниями на счет того, что Итэр уйдет, когда ему станет лучше? Сяо вновь захотел беспомощно заплакать. Говорить вслух о собственных опасениях было страшно, но и сомневаться в каждом своем слове, постоянно извиняться — это тоже раздражало. Наверное, Итэра это раздражало тоже. Черт… — Сегодня всю ночь думал о тебе. О том, что я тебя обидел и о том, что ты после этого больше не придешь. А еще о том, что нас ничего не связывает, кроме общего травмирующего прошлого. А еще о том, что ты всё чаще мне снишься… Сяо всё говорил и говорил, а Итэр молчал, и с каждым произнесенным словом дрожь нарастала всё сильнее, потому что он не видел ответной реакции. Сяо никогда не думал, что будет так сильно бояться молчания, но останавливаться было уже поздно. Он рассказал почти всё, глотая слова, срываясь то на тихий шёпот, то на нервный бубнëж. Когда слова окончательно закончились, Сяо просто замолчал, кажется, даже не закончив свою мысль. — Не ожидал, что наши мысли будут так схожи… — произнёс Итэр тихо, когда Сяо, наконец, смог немного восстановить дыхание. — Я тоже постоянно думаю о том, что будет, когда тебе станет лучше. Захочешь ли ты продолжать общение? Не надоем ли я тебе раньше? Эти мысли съедают меня… Сяо вздрогнул, когда его руки вновь коснулись, переплетая пальцы, прямо как вчера. Он сжал ладонь в ответ, будто пытаясь найти в этом жесте успокоение. — Я не хочу бросаться пустыми обещаниями, но… кроме тебя у меня никого нет… Я привязался к тебе, хотя и не думал, что это возможно в моём состоянии… Я готов дать тебе слово, что буду приходить к тебе, пока ты сам не захочешь обратного… Сяо вновь почувствовал, как рыдания сдавили горло…