Покажи мне путь к свету

Ночь выдалась странной. Сяо не был уверен, что спал, но, как ни странно, спустя, кажется, несколько часов полудрëма он чувствовал себя достаточно отдохнувшим. Итэр почти не ворочался. По крайней мере Сяо не слышал его, хотя спали они в одной комнате. Люмин тоже оказалась весьма спокойной. Под утро она даже осторожно пришла и улеглась к Сяо на живот, подставляясь под осторожные поглаживания. В эти часы Сяо много думал. Мыслей был целый ворох, но далеко не все из них были негативными. Вечером, сидя с Итэром в обнимку, Сяо казалось, что на утро он будет винить себя в слабости и в том, что он эту слабость на Итэра всё это время взваливал, но сейчас в голове ничего этого не было. Возможно, у Сяо просто не осталось сил на обвинения. За вчерашний день он сильно вымотался. Хоть с Итэром и было приятно проводить время, всё же Сяо действительно отвык от общения и взаимодействия с кем-либо кроме брата. А возможно дело было в самом Итэре… То, как сильно он доверился, всколыхнуло внутри что-то абсолютно забытое, и это было единственное, о чем Сяо мог сейчас думать. Итэр, Итэр, Итэр… Все мысли крутились только вокруг него, его рассказа и эмоций, которые были вызваны этой странной ночевкой. То, как он плакал, то, как цеплялся за эти объятия, то, как от него пахло сигаретным дымом… Казалось, что после подобной близости они не могли больше называться знакомыми. Друзьями?.. Да, вероятно друзьями. Вот только что-то в этой дружбе было странным, непривычным… Сяо снова и снова прокручивал в голове те касания. Он снова думал о шраме на шее Итэра, о шрамах на запястье, думал о длинных волосах, о расплывчатых чертах лица… Итэр в голове, к сожалению, так и не приобрел четкий образ. Сяо правда пытался, вот только кончики пальцев пока что не могли заменить ему простой взгляд… Итэр всё ещё оставался загадкой. Итэр тянулся к нему — тянулся к кому-то изуродованному и ничтожному. Сяо чувствовал это, но принимать это не хотел. Так же как и не хотел принимать то, что было в этой дружбе что-то… интимное? Сейчас, лежа на диване и вслушиваясь в рассветную тишину, Сяо думал о том, что они слишком сблизились для простых друзей. У Сяо было не так много примеров настоящей дружбы. Наверное, одним из таких был Скарамуш, но черт… Даже когда они обнимались, сидя на полу в комнате общаги, в этом не чувствовалось ничего странного. Скарамуш всегда был скуп на эмоции, но даже его простого похлопывания по спине Сяо было достаточно. Что же насчет Итэра?.. То, как он цеплялся за Сяо, то, как снова и снова брал за руку, то, как они иногда курили одну сигарету на двоих… Было ли в этом что-то неправильное? Может, Сяо просто отвык от общения и искренней дружбы? Или он просто боялся даже думать о том, во что это может вылиться?.. — Ты не спишь? — послышался шепот откуда-то из темноты, и Сяо приподнялся на локтях, устремляя невидящий взгляд в пустоту. — Нет, — ответил он и облизнул пересохшие губы. Погрязнув в собственных мыслях, он абсолютно потерял счет времени. В горле пересохло. Хотелось пить. А еще хотелось снова погрузиться с Итэром в бесконечные разговоры о прошлом. Это желание пронеслось в мыслях настолько мимолетно, что Сяо на секунду даже опешил. — Может, чай? Или покурим? — предложил Итэр спустя пару секунд молчания, и Сяо в ответ кивнул, не понимая, на какой конкретно вопрос отвечал согласием. Послышался шорох ткани. Сяо уловил слухом, как Итэр коснулся ступнями пола, проследил за его шагами и сам выпутался из одеяла лишь тогда, когда Итэр подошел совсем близко, вероятно, желая помочь Сяо дойти до кухни. — Можно всё вместе, — отозвался Сяо, тоже поднимаясь с дивана, и в ответ услышал тихий смешок. — Давай так и сделаем, — поддержал эту идею Итэр, и Сяо вздрогнул, когда его вновь взяли за руку, утягивая за собой на кухню. В коридоре довольно громко тикали часы. Сяо хотел было узнать, сколько времени, но что-то его остановило. Что-то не дало ему задать такой простой вопрос. Вероятно, это было глубоко запрятанное чувство нежелания разрушать эту атмосферу неведения. Сидя на кухне в тишине и вслушиваясь в громко закипающий чайник, Сяо представлял себе рассвет. Представлял пустые улицы, окутанные легким туманом, представлял щебет редких птиц, а еще представлял себе золотой силуэт на фоне покрытого розовыми разводами неба. Сяо снова и снова пытался представить себе Итэра… — Она любила курить и пить кофе по утрам на балконе, — воспоминания об умершей сестре всколыхнули внутри Сяо резкий приступ тошноты. Он абсолютно не был готов к подобному откровению. Мягкие как пластилин мысли разбились вдребезги. Сяо бестолково моргнул. — Это, наверное, так глупо, что я не могу отпустить её… Сердце у Сяо болезненно сжалось. Где-то на краю сознания он почувствовал укол обиды от того, что Итэр, кажется, снова пытался сравнить его действия с сестрой, но тут же одернул себя. Это чувство утраты нельзя заглушить так легко. Итэр потерял сестру. Сяо в то же время потерял себя. И нельзя было винить Итэра в том, что он снова и снова думал о той, кого уже не вернуть, потому что Сяо делал то же самое. Сяо в своей голове сравнивал Итэра с Чайльдом и Скарамушем, и сравнения эти были тоже неприятными, оседающими на сердце тоской по тому времени, которое уже нельзя было вернуть. Да и возвращаться в которое, если честно, не хотелось. — Это не глупо, Итэр… Ты молодец, что стараешься, — попытался подбодрить Сяо, но он буквально кончиками пальцев ощущал, что эти слова звучали совершенно бессмысленно. Потому что Итэр не прекратит так думать после слов Сяо, так же как и сам Сяо не прекратит осуждать себя за всё и сразу. Они не могут измениться по щелчку пальцев, а еще не могут построить нормальную дружбу по той же причине. Они оба сломленные. Такие люди не способны на нормальное взаимодействие. Когда одному из них станет легче, то все развалится как карточный домик, потому что сейчас они оба цепляются друг за друга лишь по причине того, что понимают боль друг друга… Он устало прикрыл глаза. Итэр разлил аккуратно воду по стаканам, размешал, судя по звуку, сахар, а после, чуть прокатив кружки дном по столешнице, наконец, взял их в руки. — Пойдем за мной, — позвал он, и Сяо подчинился — аккуратно встал и, едва касаясь шершавых обоев в коридоре, последовал за Итэром. — Скажи, если будет холодно… Сяо кивнул, чуть ëжась от прохлады, которая окутала его, стоило им оказаться на балконе. Он аккуратно сел на пол, поджав под себя ноги, и принял из рук Итэра кружку. Тот, кажется, уселся рядом, чуть повозился, тихо шепча себе что-то под нос, а после щелкнул зажигалкой. Сяо почти ярко представил себе в голове тонкие пальцы, держащие сигарету, и почему-то красную зажигалку, контрастирующую с золотым свечением образа Итэра. Мимолетная картинка довольно быстро растворилась в туманных мыслях. Сяо попытался всмотреться в серость перед собой, но там всё оставалось таким же, как и прежде. Ничего в его жизни не менялось. Разве что появилась новая зависимость. — Расскажи что-нибудь о себе. Мне хочется узнать тебя получше, — произнес Итэр тихо, и Сяо ощутил кончик сигареты у собственных губ и подался вперёд, затягиваясь и буквально кожей чувствуя тонкие, холодные пальцы. Сердце непроизвольно сжалось. Когда-то Чайльд тоже задавал подобный вопрос… Сяо почти резко выпустил дым из чуть приоткрытых губ и сделал еще одну резкую затяжку, надеясь отогнать всплывшие воспоминания, но сделал, кажется только хуже. Это был октябрь. Сяо помнил, что на крупных плечах Чайльда была наброшена легкая синяя ветровка, которая вряд ли спасала от промозглого ветра, но тот даже не ëжился. Он почти никогда не мëрз. В его крупных мозолистых пальцах тоже виднелась сигарета, и Сяо тогда показательно морщился, хотя сам же добровольно вышел на улицу и последовал за Чайльдом в курилку. Тогда между ними еще не было ни чувств, ни даже намёка на них. Возможно, лёгкий интерес. Возможно, откровенное желание. Сяо не помнил точно, но зато помнил, как Чайльд тогда облизнулся, глядя на тонкие губы Сяо, а после тоже задал этот странный вопрос, ставший началом чего-то большего. «Расскажешь о себе?» Что Сяо вообще мог рассказать? Тогда он хотя бы был цельной личностью. Тогда у него были весьма строгий взгляд на жизнь и четкая цель на будущее. Тогда Сяо был человеком. Что же у него было сейчас? Лишь какие-то обрывки из воспоминаний, а еще боль — много боли, которой не было места в этой оболочке, но деть ее было просто некуда. Сяо нечего было рассказывать, потому что он был пустышкой… — Что именно ты хочешь узнать? — всё же спросил он и медленно поднес кружку с горячим чаем к губам. — Вообще всё, но одной ночи нам точно не хватит… — усмехнулся Итэр в ответ, а у Сяо по телу побежали мурашки. Им бы хватило и одной минуты. Сяо легко мог уместить рассказ о своей жизни в одну фразу — «сначала я родился, а потом не оправдал надежд» — но вряд ли это именно то, что Итэр хотел бы услышать… — Мне ничего не приходит в голову, прости, — извинился Сяо, спустя пару секунд раздумий. — Тогда можно я задам вопрос? — Сяо кивнул. — Почему именно музыка? Вопрос дрожью отозвался в кончиках пальцев. Сяо облизнул сладкие от чая губы, явно ощутив привкус табака на них, а после повернул голову к Итэру. Именно сейчас до слуха донеслись детские крики. Вероятно, уже давно было утро, а может, даже день. Вся магия рассвета, которую он нарисовал в мыслях, тут же померкла. Откровенничать днём, почему-то, было сложнее, чем ночью. Сяо сделал глубокий вдох. — Я не знаю, — заговорил он тихо, окунаясь в воспоминания о детстве. — Я просто всегда знал, что буду музыкантом. В семь лет я пошел в музыкальную школу, и ни дня после этого не сомневался, что свяжу с этим свою жизнь. — Это… впечатляет… — отозвался Итэр, и Сяо усмехнулся. — Я не думал, что всё обернётся так… Мне всегда казалось, что выгорание может случиться с кем угодно, но не со мной, — продолжил Сяо, сам не понимая, почему вообще говорил это вслух. Итэр попросил рассказать о себе. Наверное, он не будет против узнать такие подробности… — Просто я так горел этим… Родители мной гордились, учителя тоже… Я участвовал вообще везде, закончил колледж с красным дипломом… Я всё ещё не понимаю, как я пришёл… к этому… — последнее слово Сяо произнёс с таким омерзением, что захотелось тут же съежиться, чтобы не чувствовать себя настолько ничтожным. — Это ведь не могло случиться внезапно, — тихо предположил Итэр, и Сяо вновь ощутил кончик сигареты у губ. Он затянулся, чуть прикрыв глаза. Итэр был прав. Это не случилось внезапно. Ссоры с Чайльдом были тому подтверждением, вот только принимать собственную слабость хотелось меньше всего. Сяо до сих пор не мог признаться даже самому себе, что всё начало зреть еще в колледже, когда нервные срывы посещали его едва ли не постоянно и когда он впервые узнал, как долго могут заживать порезы на бёдрах… — Да, ты прав… Наверное, это началось гораздо раньше, но я не помню, когда именно… Я помню только… что резаться начал еще в колледже… И это было ложью… Сяо не хотел врать Итэру, но почему-то сказать правду не поворачивался язык. Потому что это было бы странно, скажи он, что впервые оставил себе порезы из-за какой-то мелочи. Из-за несчастного экзамена, на котором он плохо выступил. Это звучало глупо. Даже глупее чем то, что Сяо бросил консерваторию из-за одного лишь старика. Как же это всё было жалко и ничтожно… — И никто не знал об этом? Родители? Друзья? — Итэр вновь протянул сигарету, и Сяо, обхватив фильтр губами, нервно осознал, что от нее почти ничего не осталось, а еще что пальцы у Итэра по-прежнему очень холодные. — Был лишь один человек, который узнал об этом случайно… После этого мы очень много скандалили… А потом и вовсе прекратили общение… Он не знал, как мне помочь, наверное. Я и сам до сих пор не знаю… — Он не принял тебя? Вопрос яркой вспышкой боли отозвался во всём теле. Перед глазами на мгновение мелькнул размытый образ Чайльда — его синие глаза, ярко-рыжие волосы и красивая улыбка. Чайльд его не принял. Да, он честно пытался оставаться рядом после того, как узнал. Он честно старался не закатывать скандалы каждый раз, когда Сяо морщился от неосторожных касаний. Он старался. Сяо старался ради него тоже. Вот только всё закончилось. Чайльд ушёл… — Он психовал каждый раз, когда видел порезы, злился и говорил, что мне нужно ложиться в дурку… Он не понимал, почему я делаю это… Но я благодарен ему за то, что он не сказал об этом никому даже после того, как мы прекратили общение… — Вероятно, он был для тебя очень близок, — высказал предположение Итэр, и Сяо вспомнил, как крепко, порой, Чайльд сжимал его в своих объятиях, как целовал, зажав в душном маленьком кабинете, а еще как шептал, что никого никогда так сильно не любил. Сяо не был экспертом в отношениях, но то, как легко между ними всё рухнуло, говорило лишь о том, что Чайльд никогда не любил его по-настоящему. — Да… — лишь смог выдавить из себя Сяо. Думать о Чайльде сейчас, сидя так близко с Итэром, было странно. Вообще думать о прошлом, от которого остались разве что шрамы, было как-то неправильно. Итэр никогда не видел Чайльда, так же как никогда не видел, каким Сяо был раньше. Итэр казался ненастоящим. Причин для этого было много, но одна из них и, должно быть, самая яркая, это то, что для Сяо он был лишь золотым пятном в воображении. Сяо чуть повернул голову в сторону и, поднеся кружку с еще не остывшим чаем к губам, сделал глоток. Если так подумать, то вся эта бесконечно длинная ночь казалась абсолютно не реалистичной. Сяо пришел в совершенно незнакомую квартиру с таким же едва знакомым парнем, он курил с ним одну сигарету на двоих и говорил о прошлом. Так… неловко. Успеет ли Сяо увидеть Итэра до того, как тот исчезнет из его ничтожной жизни? Успеет ли Сяо рассмотреть его как следует? Успеет ли Сяо заметить каждую важную деталь в его внешности? Успеет ли рассмотреть все шрамы?.. — А что насчет родителей? Они знали, что тебе плохо? — вновь задал вопрос Итэр, и Сяо почувствовал, что дыма стало меньше — видимо, сигарета закончилась, а новую Итэр пока не раскурил. Он снова сделал глоток. Босые ноги уже начали замерзать, но прерывать эту атмосферу хотелось меньше всего. В воздухе витала сильная влага, и Сяо надеялся, что пойдет дождь. После засушливых недель очень хотелось свежести… — Мне не было плохо… Точнее, было, но не настолько, чтобы они могли что-то заподозрить… Я продолжал учиться, продолжал улыбаться, просто иногда резался и срывался в истерики, заперевшись в ванной… Никто не знал… — Почему ты скрывал своё состояние? От вопроса, почему-то, захотелось рассмеяться и расплакаться одновременно. Сяо сморгнул выступившие слезы. Ком в горле ощущался чересчур остро, но он, прокашлившись, всё же собрался с силами для ответа. — Потому что у меня было всё, о чём можно было мечтать. Ни один нормальный человек на моём месте не ныл бы и уж тем более не калечил бы себя… — И всё же ты резался, — оборвал Итэр отчаянным шепотом, и Сяо вздрогнул. Итэр пытался добиться ответа. Вероятно, он не осознавал, что давил этим, но Сяо буквально чувствовал, как его придавливало к полу этими вопросами и попытками докопаться до самой истины. Что он мог ответить? Разве он знал причины? Разве сидел бы он здесь, лишенный возможности видеть, если бы понимал самого себя?.. — Тогда мне казалось, что я просто так выплескиваю эмоции. Я не видел в этом проблемы. Я не знал, во что это выльется… Щëки обожгло слезами. Сяо снова приложился губами к кружке, делая несколько рванных глотков… На плече ощутилось осторожное прикосновение. — Не хотел доводить тебя до слëз, прости… Просто мне очень жаль… Ты не заслужил всего этого… — прошептал Итэр дрожащим голосом, и Сяо поджал губы, потому что… Он заслужил. Он заслужил весь этот кошмар. Он виноват в том, что всё стало не так. Это он виноват в том, что превратился в пустое место… — Люмин тоже была гордостью родителей, — снова заговорил о сестре Итэр, и Сяо бегло смахнул слëзы с лица. — Она тоже не заслужила того, что с ней случилось… На её месте должен был быть я. Фраза набатом ударилась о черепную коробку, и Сяо аж поморщился от накатившей тошноты. — Что ты такое говоришь?.. — Она была лучшей в школе. Она была лучшей в институте. Несмотря на болезнь — она всегда добивалась высот в учёбе. Она никогда не разочаровывала родителей, в отличии от меня… Я всегда был разочарованием… С первой минуты своего рождения… — Итэр… — вновь попытался привлечь внимание Сяо, но тот продолжал говорить, и дрожь в его голосе заставляла самого Сяо дрожать от переполнявших его эмоций. — Она родилась такой из-за меня… Я забрал себе всë еë здоровье, и мать, хоть никогда не говорила это вслух, но всё равно ненавидела меня за то, что я лишил Люмин будущего… Сяо вновь затошнило. Разговоры о Люмин давались ему с трудом, особенно когда Итэр говорил подобное. Какая мать в своём уме будет осуждать ребёнка за то, что произошло еще в утробе? Итэр не виноват в этом. Никто не виноват. Итэр заслуживал прожить собственную жизнь без оглядки на сестру, которая эту жизнь не прожила… — Ты не виноват в этом, — повторил Сяо фразу, которую минуту назад сказал ему Итэр, и чуть подался навстречу, утыкаясь лбом куда-то Итэру в плечо. Кружка в руках была совершенно некстати, но Сяо не решился пытаться нащупать пол рядом с собой, чтобы поставить ее туда, поэтому когда Итэр обвил его плечи дрожащими руками, чуть прижимая к себе, Сяо ощутил, как горячий чай немного выплеснулся ему на домашние шорты. На это было совершенно плевать. — Пока из-за меня в школе родителей вызывали к директору, чтобы сказать, какой я неуправляемый, Люмин боготворили все учителя… Я всё своё детство слышал упрёки, что я не такой, как своя сестра… Я никогда не стану похожим на неё… Слезы в голосе Итэра заставили сердце предательски сжаться. Он плакал уже второй раз за эту ночь, но почти не плакал на их прогулках. Он так мастерски притворялся всё это время. Плакал ли он потом в одиночестве дома? Почему ни разу до этого не просил поддержки у Сяо? Почему постоянно улыбался?.. — Ты не должен пытаться быть как она… Ты должен быть собой… — произнес Сяо тихо и, перехватив кружку крепче в одной руке, второй скользнул за спину, на лопатки, потому что ни на что больше он способен не был. — Итэр, ты замечательный… Тебе нужна помощь… — Я знаю… — отозвался он, и Сяо крепче сжал пальцами футболку. — Но ты и сам знаешь, как сложно пойти к врачу… — Кадзуха на днях поведёт меня к новому врачу. Если он окажется хорошим, то ты мог бы тоже пойти к нему… В ответ на это Итэр сломленно рассмеялся и отстранился. Сяо от неожиданности снова чуть повёл кружкой и вздрогнул от того, как еще несколько капель попали на его шорты. — Как думаешь — мы когда-нибудь вылечимся? — спросил Итэр шепотом, и Сяо поджал губы. Он не знал ответ на этот вопрос. Он не верил, что способен на исцеление, но он хотел верить, что Итэру станет легче. Потому что Итэра можно спасти. Потому что Итэр хочет, чтобы его спасли. Он сам сказал, что цепляется за жизнь. Он не Сяо. Хотя сейчас, где-то на подкорке сознания, Сяо допустил мимолетную мысль о том, что он бы хотел продолжать бороться ради призрачного золотого образа. Его уже не так ужасала мысль о том, что нужно будет идти к новому врачу. Почему-то сейчас в его душе зарождалась… надежда? — Черт, я тебя облил, прости, пожалуйста… — вдруг засуетился Итэр, и Сяо почувствовал, как тот вскочил с места. Он покорно разжал пальцы, когда Итэр выхватил кружку из его руки, а после тоже поднялся на чуть дрожащие от прохлады и усталости ноги. — Это ерунда, Итэр… — Нет, не ерунда, тебе будет некомфортно… Пойдем внутрь, я дам тебе другие шорты и… приготовлю нам завтрак… И Сяо молча пошел следом, не решаясь спорить. Вся магия «рассвета» осталась там, на балконе, и Сяо с какой-то грустью осознал, что начался новый день.

***

Итэр приготовил бутерброды. Сяо, если быть честным, не хотел есть. Аппетита у него давно не было, но от еды не отказался, потому что он и так вчера отказался от ужина. Вряд ли Итэр бы позволил ему оставаться голодным целые сутки. За завтраком никаких откровенных разговоров больше не было. Итэр не говорил о сестре, а Сяо не говорил о своём прошлом. Они обсуждали старые фильмы, популярную музыку, лепку из глины и еще много чего другого, что Сяо даже не запомнил. Всё это было не таким важным, хотя Сяо всё же отметил для себя название любимой группы Итэра и его любимый фильм. Сяо не знал, зачем ему эта информация. Он не был уверен, что музыка той группы ему вообще понравится, но он пообещал сам себе обязательно послушать ее. Просто чтобы узнать Итэра получше. Просто чтобы понимать, что ему нравится. А после они вышли на небольшую прогулку. Сяо снова ощущал себя безумно странно, ведь обычно на прогулки его провожал Кадзуха… А сейчас он вышел из чужого дома, не с братом за руку, и это всё ещё вызывало в груди бурю эмоций, которую некуда было выплескивать. — Кажется, скоро начнётся дождь. Давай я отведу тебя домой… — произнёс Итэр внезапно, и Сяо чуть поморщился от мысли, что через пару минут всё закончится. Он уйдет в квартиру к Кадзухе, а Итэр уйдет к себе, словно не было между ними этой ночи, словно они не плакали, цепляясь друг за друга, и не говорили вслух о том, о чем никому больше не рассказывали. Но с другой стороны — Сяо нужно было время. Он совершенно не спал этой ночью, плюс насытился общением и незнакомой обстановкой сполна. Ему нужен был отдых. Нужно было переварить всё, что случилось, снова прокрутить в голове все их разговоры и снова попытаться представить Итэра… — Я завтра не смогу прийти в парк, — произнёс Сяо уже возле подъезда, и сердце ëкнуло от того, как пальцы Итэра, державшие его под локоть, чуть сжались от услышанного. — Почему? — спросил Итэр вроде бы обычным голосом, но Сяо так хотел услышать там нотки расстройства, что, кажется, сам нарисовал их себе. — Пойду к новому врачу… Итэр лишь тихо угукнул в ответ. Сяо поджал губы. Он не хотел идти. Он хотел лишь снова выйти на прогулку с Итэром, снова говорить с ним о всяком, снова сжимать его в объятиях, и мысли эти были неправильными. Сяо не знал, с чем связаны подобные желания, но списывал всё на то, что он просто изголодался по касаниям и близкому общению. Он просто хотел быть принятым и понятым. Он просто хотел быть нормальным… — Тогда… до послезавтра? — почти шепотом спросил Итэр уже у самой двери в квартиру, и Сяо показалось, что между ними повисла странная недосказанность. — Да… До встречи, Итэр, — так же прошептал в ответ Сяо, и хватка на локте исчезла, оставляя после себя лишь чувство пустоты…