Близкие

– Всё хорошо, милый? Выглядишь встревоженным. Винни открывает глаза и вопросительно хмурится, когда Дэйви вдруг прерывает поцелуй, сделав такое наблюдение. Дэйви целует его ещё раз и наклоняет голову, поглаживая щеку Винни большим пальцем в ожидании ответа. – Ты это как с закрытыми глазами и с такого расстояния углядел? – ворчит Винни, уходя от ответа. – Ты весь вечер такой. И положительного результата от позитивной стимуляции я не наблюдаю. Дэйви слегка ухмыляется, заметив, как Винни фыркает. Впрочем, он быстро меняется в лице, и Винни догадывается, что сейчас напротив себя он видит отражение своих же эмоций – далеко не радужных, надо признать. Это... Не то чтобы забавно, скорее жутковато осознавать, что... Как бы он ни пытался себя убедить, сколько бы объективных факторов ни указывало на то, что рядом с Дэйви он может и чувствует себя в безопасности, какая-то его часть просто... не могла успокоиться. "Пока тебя что-то связывает с этим человеком – нихуя ты не в безопасности," – не уставая твердит она. И дело даже не в том, что сам Дэйви может навредить ему или кому-то из его близких. А в том, что Дэйви – и единственная преграда, и мост между Винни и людьми, подобными МакКанну. Всё это проносится в голове Винни за считанные секунды, и он хмурит брови ещё сильнее. Обычно ему удаётся подавить эти мысли, но... – У меня, наверное, какая-то паранойя, – тихо говорит он, уткнувшись лицом в шею Дэйви и вдыхая запах его одеколона. – МакКанн уже давно мёртв, а я всё равно ощущаю, как его тень нависает надо мной, знаешь? Каждый раз, когда я думал, что с ним покончено, он меня находил. И, нет, я не настолько спятил, что думаю, будто он жив, но... У него же было полно "друзей", м? И каждый день я просыпаюсь и думаю... Как долго ещё продлится это затишье? Винни замолкает, зажмурившись и сжав губы. Он не уверен, что ему стало легче от того, что он высказался. Да и не воспримет ли Дэйви его слова как оскорбление? В конце концов, это Дэйви убил МакКанна, Дэйви ведёт дела со всеми этими людьми. Кому и чувствовать себя в опасности, так это ему, а не Винни. – Может, – нарушает тишину Дэйви, – может, Донна была права. Может, я правда не в состоянии... Обеспечить тебе чувство надёжности. Мне жаль, что ты ощущаешь себя так, милый. – Нашёл кого слушать, – бормочет Винни, отстраняясь. – Дело же вообще не в этом… – В этом, Винсент, – перебивает его Дэйви, и звук его голоса отдаётся от стен хижины так громко, что щенок, до того дремавший на своей лежанке, тявкает сонно и встревоженно. Но Дэйви продолжает, будто не заметив этого: – Смерть Барри действительно была, хоть и трагической, но всё же случайностью. Помнишь, я сказал тогда, что Донна будет искать виноватых? Правда в том, что я сам, хоть и знал, что виноватых в этой ситуации нет, очень хотел, чтобы они были. Поэтому, когда МакКанн поручил мне убить тебя… Естественно, поначалу я малодушно склонялся к тому, чтобы просто подчиниться. Это было логично, да? Никаких рисков. И очередная могила человека, который был мне близок. Но потом я понял, какой шанс попал мне в руки. Смерть Барри была случайностью, да, но сейчас случайностям не было места. И вместе с этим у меня появился выбор. Понимаешь, Винсент? Я ничего не мог поделать с тем, что Барри погиб. Не мог этого предвидеть. Но я мог повлиять на то, будешь ли ты жить. Конечно, я понимал, что это не будет увеселительной прогулкой. Но, как я уже говорил, для меня этот риск был и остаётся оправданным. Винни опускает голову и отводит взгляд, переваривая услышанное. И Дэйви добавляет куда мягче, накрыв руку Винни своей ладонью: – Конечно, я покривлю душой, если скажу, что за этим не стояло корыстных мотивов. Возможность занять место МакКанна... Разумеется, это тешило моё тщеславие и подстегнуло меня сделать выбор, который я считаю правильным. Непростым, но правильным. Твои опасения не беспочвенны, Винсент. Но я сделаю всё, что в моих силах, чтобы тебя это не коснулось. Дэйви сжимает руку Винни в своей и целует его в лоб. А Винни… Наверное, стоит что-то сказать, хотя бы кивнуть, думает он, но это было слишком для него. Дэйви пугающе честен, и это скорее хорошо, чем нет, но Винни нужно время, чтобы всё это улеглось в его голове. – Я заварю тебе чаю, – будто прочитав его мысли, заключает Дэйви и встаёт с дивана. И снова порыв что-то сказать или сделать ни к чему не приводит. Винни еле заметно кивает и бормочет что-то, отдалённо напоминающее “спасибо”, апатично наблюдая за тем, как Дэйви роется в его шкафах в поисках чая. Но, и это заставляет его улыбнуться, щенок, заметив, что Дэйви чем-то занят, зевает и плетётся за ним, виляя хвостом: он считает своим долгом принимать участие во всех домашних делах. Винни на самом деле трогает тот факт, что Дэйви поладил с малявкой – даже почти не ворчит, осторожно перешагивая через него с чайником в руках. …Какое-то время они пьют чай молча. Только щенок, которого Дэйви усадил на диван поближе к Винни, иногда поскуливает, пытаясь поймать татуированную руку, описывающую круги рядом с его мордочкой. – Кажется, мои слова тебя не успокоили. – Нет, я… Не совсем так, – качает головой Винни. – Я тебе верю. Просто… “Не хочу, чтобы с тобой что-то случилось”, – думает Винни, но не говорит этого вслух. Дэйви, наверное, правда какой-то монстр, если у него хватает сил действовать и идти вперёд под таким давлением. Наверное, у него просто нет выбора, теперь, когда он зашёл так далеко. Винни в очередной раз думает, насколько же хрупко воцарившееся после смерти МакКанна равновесие. Опять же, Винни не знает, легче ли ему от того, что Дэйви тоже это осознаёт. Что он с самого начала понимал, на какой тонкий лёд вступает, понимал, что с того момента, как кровь МакКанна коснётся пола в его камере, Дэйви может не рассчитывать на покой – по крайней мере, не в ближайшее время. Что это не короткий рывок, это – марафон, и победившему достанется всё, а проигравший… останется лежать на обочине. Не по частям, если повезёт. Эгоистично, да? Но ведь сам Винни не так сильно от него отличается. – Тогда просто не думай об этом, – предлагает Дэйви, глядя в свою чашку. – Пока что никто не доставляет проблем. Это всё, что тебе нужно знать. Винни молчит ещё несколько долгих секунд и вдруг говорит, сердито выплёвывая слова: – Слушай, ну это же не дело. Я знаю, я не так много могу, но я тебе не дама, блядь, в беде, ясно? Ты не обязан оставаться наедине со всей этой хуйнёй. Ты можешь рассчитывать на меня. Хорошо? Дэйви усмехается, так и не поднимая взгляд. – И откуда такой пессимизм в твоём возрасте, милый? Я всё же предпочитаю надеяться, что ситуация не примет такой оборот, когда мне снова придётся обратиться за помощью к тебе. – Как-то обидно прозвучало, – ворчит Винни. – Отнюдь. Винни цокает языком и закатывает глаза, но спорить ленится. Вместо этого он усаживает щенка на колени, чтобы прижаться к Дэйви боком, и спрашивает, потираясь щекой о его плечо: – Хочешь остаться на ночь? – М-м. Всю жизнь мечтал провести ночь на раскладушке посреди леса. – Это не раскладушка! – возмущается Винни и пихает глумливо хихикающего Дэйви локтем. – Как будто мне это больше всех надо! – А разве нет? – невинно округляет глаза Дэйви. – Я, в отличие от тебя, в любом случае один не останусь, – Винни демонстративно поднимает щенка. – Вот как. А кто же этого спиногрыза тебе подарил, давайте вспомним? – щурится Дэйви, явно едва сдерживая смех. Но, выдержав паузу и насладившись капитуляцией со стороны Винни, он добавляет: – Да, хочу. Очевидно, другого шанса увидеть тебя в постели у меня не будет… – Ой, блядь, пошёл на жалость давить… Вот я собирался что-нибудь сообразить на двоих, но теперь из принципа отвернусь к стенке и буду всю ночь храпеть! – Винсент… – Хуинсент! – отрезает Винни, опуская щенка на пол. Но, конечно, ругается он так, для вида. Поэтому, выпрямившись, он вздыхает и наклоняется к Дэйви, упираясь рукой в его бедро совсем рядом с пахом. – Раздевайся и в постель. – М-мх, – только и выдавливает Дэйви, довольно жмурясь.