Однажды в Поднебесной

      Ван Ибо так напряжен, что все звуки города кажутся ему невероятно громкими и подавляющими. Будто вселенная подает ему знаки.       Беги отсюда.       Беги.       Стая черных воронов делает круг и улетает прочь, гонимая гулким звоном колоколов. Дребезжит старинный трамвай, огибая площадь, вторит движениям птиц. Людской гомон, вплетается в окружающий шум, как нить в полотно.       Ван Ибо замедляет шаг и останавливается. С фасада здания слепо взирают кариатиды, но кажется, что и они не одобряют задуманного. За массивной деревянной дверью ощущается что-то живое и темное.       Ван Ибо почти не колеблется, хоть рука чуть подрагивает, когда ложится на латунную ручку. Она неожиданно теплая, хотя на улице уже кружат редкие предвестники зимы. Это тепло проникает в пальцы. Оно ласково согревает и успокаивает. Оно говорит, что бежать не надо. Оно зовет. Манит.       Изнутри здание выглядит намного больше. Множество коридоров уводят вглубь. Стеклянный купол необъятного холла кажется самим небосводом. Здесь тихо, будто и нет шумного города за дверью. Ничего нет. Есть только тишина, свет сверху и насыщенные тени внизу. А впереди — широкая лестница с алой ковровой дорожкой, что глушит шаги, когда кроссовки утопают в густом ворсе.       Ван Ибо чувствует что его ждут.       — Конечно, я тебя жду, — раздается мягкий голос, в котором слышится улыбка.       — Кто ты? — Ван Ибо оглядывается по сторонам. Огромный зал пустой. Лишь портьеры колышет неощутимый ветер.       — Ты знаешь.       Когда Ван Ибо поворачивается к центру, то видит человека. Конечно, это не человек. В полумраке его лицо кажется хищным, а глаза пылают алым.       — Сяо Чжань?       — Одно из моих имен, верно. Садись, — он приглашающе ведет рукой и тени сгущаются, принимают форму кресел.       — И что я должен делать?       — Принести себя в жертву, разумеется. На алтаре, — и тут же смеется так, словно это самая нелепая вещь. — Это всегда забавно.       — Забавно? — Ван Ибо слышал другое. И ни о каком алтаре речи не шло.       Сяо Чжань сидит, свободно откинувшись на спинку, явно чувствуя себя хозяином положения. Он может потребовать все, что угодно.       — О, тебе даже понравится, Ибо.       — Но какой смысл в сделке, если ты меня убьешь?       — А кто говорит о смерти, Ибо?       Сяо Чжань ухмыляется, глаза будто ярче гореть начинают.       — Тогда что? О…       До Ван Ибо доходит. Да, демоны похотливы и секс может оказаться той платой, что потребуется заплатить за сделку.       — Ты девственник. Это ценный дар, который я возьму с удовольствием.       — Неправда! — вспыхивает Ван Ибо.       В мгновение ока Сяо Чжань оказывается позади, горячие ладони ложатся на плечи, а дыхание обжигает кожу. Он ведет носом вдоль шеи.       — Девственники пахнут иначе. Ты меня не обманешь, Ибо. Твои забавы с рукой не считаются.       Ван Ибо хочет возразить, но нечего.       — Но я должен согласиться.       — Да, — Сяо Чжань касается губами челюсти. — Ты согласен? Твое желание в обмен на ночь со мной? Тебе выбирать.       — Ночь?       — Ну ты ведь не думал, что это дело на пять минут. Я хочу насладиться тобой.       Ван Ибо понимал, когда шел сюда, что его жизнь изменится. Надеялся. И он готов заплатить названную цену.       — Ладно… я согласен.       — Прекрасно, — шепчет Сяо Чжань и снова оказывается напротив, словно не обволакивал только что своей вязкой и томной аурой, не касался обнаженной кожи, следы на которой до сих пор горят. — Тогда подпиши контракт. И закрепим сделку.       И двигает по столу шкатулку. Ван Ибо уже не удивляется, просто открывает ее. Внутри свиток из плотной бумаги. Там прописано все, что он хотел. Разумеется демон знает его потаенные мечты.       — Каждый год? — Ван Ибо прочищает горло, читая один из пунктов. — Ты будешь приходить каждый год?       — Да, — практически мурлычет Сяо Чжань. — Для поддержания сделки.       — Но девственность ты можешь забрать лишь раз, — пытается мыслить логически Ван Ибо.       — Верно.       — Тогда зачем?       — Такова цена, Ибо.       — Я не… мне не нравятся мужчины.       — Так лучше?       Словно тень пробегает по Сяо Чжаню и теперь напротив сидит сексуальная девушка в откровенном платье и ведет кокетливо плечами. Ее смех звонкий, а глаза все те же алые как кровь.       — Я могу быть тем, кем ты захочешь, милый, — говорит она.       Ван Ибо тяжело сглатывает.       — Но я знаю, что тебе нравится это, — голос грубеет, а черты заостряются и Сяо Чжань снова выглядит самим собой. Хотя кто знает какова его истинная сущность. — Просто ты боишься признаться.       — Я не боюсь, — упрямится Ван Ибо. — Подписывать кровью?       — О, я бы с удовольствием пустил бы тебе кровь, но в более интимном смысле. Достаточно этого.       Перед Ван Ибо появляется кисть. И он ставит свою подпись.       — Да, я забыл один нюанс, — говорит Сяо Чжань и взмахивает свитком, что тут же растворяется в воздухе. — Отныне секс может быть только со мной, Ибо. Это часть сделки.       И в следующий миг их накрывает тьма.

Ноябрь, 2024