Лезвие.

После возвращения Марии Легиону был отдан приказ – организовать контрольную зачистку Шиганшины и близлежащих территорий, с целью подготовки города к восстановлению. Работа нудная, но явно лучше, чем протирать штаны в казараме или штабе, ожидая неизвестно что. *** Выпускники 104-го дождались наступления ночи, отправив робкого Армина на шухер – в случае внезапного визита дотошного чистоплюя по имени Леви. Если капрал их застукает за игрой в карты – драить полы они будут до конца своих дней, и это в лучшем случае. После первого кона Арлерта сменил Жан, аккуратно разместившись в дверном проёме и пристально глядя в темноту коридора. Кирштайн дёргался от каждого шороха и случайного скрипа усохшей половицы, но всё равно стоически держался на вверенном посту, не желая подставлять товарищей. — А слабо с этого кона на желание? – самодовольно ухмыльнулся Спрингер, упираясь локтем в колено. — Не слабо! – бойко ответил Йегер, сверкая зелёными глазами. Остальные даже не пытались спорить, ведь если Эрен чего-то захотел, он это сделает, вопреки всему. Напряжённая игра длилась как назло долго, Жан уже недовольно сложил руки под грудью и свёл тёмные брови к переносице, как бы показывая своё негодование. — Ха! Я выиграла! – радостно вскрикнула Саша, раскинув руки в стороны, – Конни, тебе точно не поздоровится! Спрингер действительно напрягся, видя нездоровый блеск в глазах шатенки. Ни о чём хорошем этот блеск не говорил, скорее предвещал беду, ведь фантазия Картошки могла произвести на свет самую бредовую и опасную идею. Не успела Блаус открыть рот, как за её спиной послышался уверенный шаг с лёгким постукиванием плоского каблука – мужские туфли. Шатенка с удивлением посмотрела на друзей, которые в свою очередь моментально изменились в лицах, они смотрели на напарницу с ужасом, широко распахнув глаза и вскинув брови вверх. Но на самом деле смотрели они не на неё, а на того, кто стоял позади. Девушка поняла это и попыталась медленно обернуться, попутно молясь об одном – только бы не капрал. — Какого дьявола вы здесь делаете? – надменно-усталый тон Аккермана ещё больше настораживал, чем крик. Его вопрос остался без ответа. Кадеты боялись шелохнуться со своих мест, дабы не попасть под гнев капитана. — Пошли вон, – холодно бросил Леви, – второй раз повторять не буду. После этих слов кадетов как ветром сдуло: комната опустела меньше, чем за секунду. *** — Ты почему нас не предупредил?! – завопил Йегер, хватая Жана за ворот рубашки. — Да я на секунду к вам отвернулся, а этот демон уже стоял за моей спиной, – злобно зашипел Кирштайн. — Хорошо хоть конюшню мыть не заставил, – вздохнул Армин, сползая по стенке на корточки, – мне хватило прошлого раза. Друзья брезгливо переглянулись, вспомнив о том злополучном дне, когда они дружным строем отправились отмывать конский навоз посреди ночи и до самого рассвета – не самое приятное времяпрепровождение. Да, Аккерман умеет отрываться на подчинённых. *** Утром отряд разведчиков уже стоял у конюшни, запрягая лошадей. — Где Картошку носит? – недовольно спросил Леви, затягивая потуже кожаные ремни сбруи. — Я здесь! – помахала шатенка, выглядывая из-за угла конюшни. Аккерман холодно оглядел Сашу с головы до ног и шумно выдохнул. Сегодня у него не было желания отчитывать подчинённую, тем более он уже привык к опозданиям Блаус. Брюнет чуть развернулся, краем глаза замечая Роуз, которая усердно пыталась справиться с ремешками, по всему видимому, слишком тугими. — Ему удила морду разорвут, если продолжишь затягивать, – сказал Леви, самодовольно складывая руки под грудью и искоса глядя на занервничавшего коня, – вроде капитан, а таких простых вещей не знаешь. — Знаю я, только ремни ослабить не могу, их будто припаяли, – ещё сильнее нахмурилась и без того раздражённая Гарделис, – сам попробуй. Аккерман недвусмысленно ухмыльнулся, обошёл светловолосую девушку со спины и остановился, прижавшись к ней сзади вплотную. Его тёплое дыхание разливалось соблазном по тонкой шее блондинки. Роуз замерла, не смея размыкать эту внезапную близость. — Не можешь, говоришь? – брюнет протянул руки по обе стороны от девичьей шеи и начал распутывать ремни, едва ощутимо касаясь губами её затылка – достаточно, чтобы затуманить разум, но при этом не привлекать к себе внимание со стороны подчинённых. Роуз заливалась румянцем, не имея сил что-то возразить, отстраниться или хотя бы ответить. Волна возбуждения накрыла разум, смешиваясь с лёгким чувством стыда перед мирно болтающими где-то позади кадетами. Леви продолжал издеваться, как бы невзначай касаясь её спины или талии с самым невинным взглядом на свете. — Вот и всё, – хмыкнул капитан сквозь улыбку, опаляя прохладную щёку разгорячённым дыханием. На самом деле Гарделис даже не следила за его движениями, ей было не до сбруи, она нырнула с головой в мимолётный омут желания, возникший в самое не подходящее время. Однако, потакать своим хотелкам капитаны не могли, поэтому Леви беззлобно ухмыльнулся, заправил едва выбившуюся прядь светлых волос за ухо девушки и не спеша развернулся к своей лошади. Всю дорогу Роуз искоса поглядывала на капрала – его как всегда безразличный взгляд устремлён вперёд, а мимика лица была до безобразия спокойной. Именно это и нравилось ей, ведь в Леви идеально сочеталась грубость и сдержанность. Он немногословен, не распыляется по мелочам и не бросается громкими словами, его общение порой приобретает нахально-фамильярный оттенок, но снова это «но», которое перекрывает все его недостатки и излишнюю заносчивость – Аккерман умеет любить, как никто другой. Он не кричит об этом на каждом шагу и не ластится как кот, его чувства проявляются в том, как он улыбается, запуская тонкие пальцы в светлые волосы Роуз, как он заботится о ней, укрывая одеялом рано утром, убирает торчащую прядь волос и нежно треплет белокурую макушку. *** — Ночлег будет тут, – Ханджи указала рукой на более-менее целый кирпичный дом, похожий на общежитие, один из тех, что чудом уцелели после погрома. — А до заката не смейте пригреть где-нибудь задницы, – в своей привычной спокойной манере пригрозил капитан. Меньше, чем за два часа отряд осмотрел окрестности и истребил оставшихся паразитов, притаившихся среди обломков. Роуз прогуливалась по окрестностям, вспоминая как раньше здесь было хорошо и уютно. Её семья четыре года жила в Шиганшине, до переезда в Джинай, расположенный на юге Розы. Тут все было пропитано тёплыми воспоминаниями о самом спокойном времени в жизни Гарделис. Но стоило приглядеться к тем до боли знакомым улицам и домам, как сразу виднелся мох и чёрная плесень, въевшиеся в стены. В глаза сразу начали бросаться сорняки, вьющиеся по черепице. Всё это показывало, насколько одичал давно забытый город. Сплошное разочарование вместо приятной ностальгии встало комом в горле – неприятное чувство. Это больше не её дом, ровно как и Джинай. Её дом – это не четыре стены и стандартный набор мебели, нечто иное – олицетворение спокойствия и уверенности в завтрашнем дне, что-то более возвышенное, не имеющие ничего общего с общепринятым понятием этого слова. Грядущая осень укорачивала световой день, солнце пряталась за линией горизонта раньше обычного, а ночи становились ветреными и прохладными. После захода солнца Роуз вернулась в их временное пристанище. В доме было около пяти комнат: на первом этаже кухня, одновременно являющаяся коридором и ещё две комнаты, а на втором этаже просто две комнаты. Планировка чем-то напоминала уменьшенную версию казармы разведчиков. *** — Как ты? – поинтересовалась Ханджи, подсаживаясь к Эрену. Ей было интересно узнать его ощущения – как никак родной город. — Я в норме, правда столько воспоминаний нахлынуло, – с грустью улыбнулся Йегер. После этого Зоэ начала без умолку болтать о Титанах, между делом упомянув, что Роуз тоже родилась в Шиганшине, правда на девять лет раньше Эрена. Шатенку невозможно было остановить, слишком уж ей нравилось разговаривать. 104-ый эта особенность командора не напрягала, а вот Леви порой излишне раздражался, недовольно цокая и закатывая глаза, либо отпуская грубые саркастичные комментарии в сторону подруги, но в этот раз он повёл себя иначе – сел за стол к подчинённым и мирно слушал болтушку Ханджи, рассказывающую одно и тоже в, казалось бы, тысячный раз. Дверь жалобно скрипнула, когда с улицы вернулась Гарделис. Девушка в приподнятом настроении вошла в помещение, взяла стул и села к капралу. Через несколько минут оживлённой беседы она придвинулась ближе к столу и незаметно опустила правую руку вниз, подперев левой подбородок. Леви напрягся, почувствовав её пальцы на своём колене, однако виду не подал, еле слышно выдохнув. «Она сумасшедшая» – подумал про себя капрал, машинально пододвигаясь впритык к столу. Она вырисовывала замысловатые узоры на его колене, двигаясь выше и периодически пуская в ход ноготки. Капитану казалось, что его неритмичное сердцебиение слышат все – настолько громко оно стучало в груди. Он напрягался всё сильнее; костяшки на его сжатых кулаках заметно побелели, а во взгляде читался весь спектр эмоций. Роуз знала – он очень возбуждён, и не будь тут людей, Аккерман уже нагнул бы её через злосчастный стол. Но он так не мог сделать, поэтому терпел, стараясь не привлечь к себе внимание. Гарделис продолжала вести рукой по внутренней стороне его бедра, очерчивая напряжённые мышцы. Когда её пальцы нащупали стояк, девушка на секунду остановилась, чтобы взглянуть на капрала. Он всё также был сдержан и хладнокровен, за исключением взгляда – по нему сразу всё было понятно. Роуз положила узкую ладонь на его ствол и начала медленно ласкать через грубую ткань белоснежных брюк. Ох, как же им обоим хотелось, чтобы этих брюк сейчас не было. Леви уже не мог прятаться за чашкой, внутри всё горело синим пламенем – ему срочно нужна разрядка. Сделав невозмутимый вид, капитан взял свою чашку, не спеша поднялся из-за стола и направился к кухне. Сполоснув глиняное изделие, он молча пошёл на второй этаж. Его уход кадеты восприняли как команду «отбой» и тоже начали разбредаться по комнатам. Комната была не в самом лучшем виде, но вполне сносно для разового ночлега. Откинув пыльное покрывало, Леви брезгливо поморщился и сел на край кровати. Простынь оказалась достаточно чистой, что не могло не обрадовать Аккермана. Вслед за ним зашла Роуз, закрыв дверь на щеколду. — Что будешь с этим делать? – хищно оскалился брюнет, надменно глядя на девушку и демонстративно разводя колени в стороны. Гарделис молча подошла к капитану, опустилась перед ним на колени, собрала растрёпанную косу в невысокий хвост и посмотрела в его голубые глаза. От такого вида Леви разомкнул губы, жадно вдохнув кислород, которого вдруг стало слишком мало. Блондинка чуть опустила взгляд, расстегивая ширинку и приспуская светлые штаны. Придерживая рукой член, она провела языком по всей длине. Аккерман прикусил нижнюю губу до боли и откинул голову назад. Такие ощущения мужчина испытывал впервые – от удовольствия хотелось застонать в голос. Ему сносило крышу от осознания, что Роуз сейчас стоит перед ним на коленях, а он трахает её изящный ротик. Леви хотел, чтобы возвратно-поступательные движения были глубже, поэтому он запустил руку в шёлковые длинные волосы и начал грубо вставлять ей во всю длину. Влажные звуки становились громче из-за обильного количества слюны, но это лишь делало процесс более горячим. Брюнет чувствовал, как по всему телу бегут электрические разряды, а в голове творилось невесть что – буря из ощущений и эмоций, сносящая остатки стыда. Что касалось секса – тут он вёл себя бессовестно, несдержанно, мог позволить себе всё и даже больше. Роуз получала не меньшее удовольствие, ей нравилась эта грубость Аккермана, когда он хватал её за волосы и заставлял двигаться быстрее, шумно выдыхая сдержанные стоны. Капрал на секунду остановил блондинку, желая полюбоваться видом. После недолгого зрительного контакта, девушка опустила голову и вновь припала губами к головке члена. Капрал с остервенением схватил её за волосы и начал беспрерывно направлять, показывая нужный темп. Через минуту она уже сама опускалась до основания, тем самым доводя его до оргазма. В момент Леви обронил громкий стон и, придерживая Роуз за затылок, кончил ей в рот. Немного отдышавшись, он наклонился к ней, взял за подбородок и пристально посмотрел в глаза. — Глотай, – с ухмылкой прошептал он ей прямо в ярко-малиновые уста. Блондинка сглотнула и украдкой протёрла припухшие губы рукой. Аккерман провёл большим пальцем по острому девичьему подбородку и спустился вниз, очертив ровную полосу от шеи до низа живота. Голубоглазая девушка блаженно прищурилась, чувствуя его пальцы у себя между между ног. За доли секунды брюнет подхватил её под бёдра и усадил к себе на колени. Роуз обвила его шею руками и слегка впивалась ногтями от каждого прикосновения. Брюнет ласкал пальцами её влажную промежность, беспрерывно глядя в глаза и обжигая дыханием молочно-белую кожу на упругой груди. Девушка сама двигала бёдрами, тихо постанывая в крепкое плечо Леви. Через секунду она напряглась, предвкушая нахлынувший оргазм. Мужчина самодовольно оскалился, чувствуя как обильно стекала липкая смазка по его пальцам. — Сейчас воды тебе принесу, – сказал Леви, поднимаясь с кровати. «Чтобы рот сполоснуть» – додумала светловолосая девушка, снисходительно вздыхая – она ведь с брезгливым чистоплюем связалась, как ни крути. Спустившись вниз, капрал помыл руки в умывальнике и набрал воды из остывшего чайника. Он скользнул взглядом по закрытым дверям и прислушался, как бы убеждаясь в том, что все спят и никто ничего не слышал. Вернувшись в комнату, Аккерман увидел уже уснувшую Роуз. Подсев рядом, брюнет отложил в сторону флягу и едва ощутимо начал гладить девичью щёку. Леви любовался ею с всё тем же безразличным взглядом, он всего лишь не любил показывать эмоции, желая хранить втайне свои слабости.