Жена для Цзян Чэна

Лицезреть на себе грубого и, одновременно с этим, сексуального Цзян Чэна было сверх любим мечтаниям и надеждам. Цзинъи с наслаждением поглощал этот вид, чтобы потом иметь возможность повторить в памяти изгибы талии и бедер, сильные ноги, что сжимали его стан, не позволяя шевелиться и наглая ухмылка, что неумолимо приближалась и затягивала его в поцелуй. Ах, какой же это был поцелуй! Словно миллиарды звезд в один миг взорвались под влиянием Небожителей, так грубо и глубоко проникал глава своим языком, заставляя Ланя подчиниться и мягко принять чужую атаку. Прошло несколько секунд, прежде чем Ваньин отстранился от опухших уст молодого адепта, тяжело дыша и недовольно посматривая на него, словно тот вновь накосячил вовремя тренировки. Цзинъи вдохнул такой родной ему запах и, зарывшись руками в чужие шелковистые волосы, притянул главу поближе, чтобы насладиться сладкими губами на всю оставшуюся жизнь. Конечно, он не строил никаких заоблачных планов и ни на что большее не надеялся. Жизнь хорошо подготовила его к тому, что ничего в этом мире не дается просто так, поэтому нужно брать как можно больше из каждой выпавшей возможности, что выпадает на вашу жалкую, наполненную войнами и страданиями жизнь. Никогда не гонитесь за тем, что изначально не ваше, только себя погубите и утоните в глубинах отчаяния и в итоге ступите на темную сторону этой Вселенной. Отходя от темы бытия самого Ланя, нужно вернуться к его рукам, что так нагло раздевали от остатков одежды тело Цзян Чэна. Мягкими поглаживаниями, он завлекал мужчину ближе к себе и вскоре коснулся заветного кольца мышц, что так ожидающе сжималось и расслаблялось, стоило языку Цзинъи коснутся правильной точки во рту. Занятно, но именно там была одна из эрогенных зон Ваньина, что так сладко постанывал, выгибая спину, пытаясь самостоятельно натолкнуться на чуть прохладные пальцы, что нежно поглаживали анус. Сам Цзинъи не спешил приступать к растягиванию, позволяя любимому томиться в ожидании все больше и больше. В юноше проснулось какое-то садисткое желание довести Саньду Шеншоу до эякуляции одними лишь поверхностными ласками и поцелуями. Было интересно узнать, получиться ли довести такого терпеливого и строгого мужчину до столько быстрой разрядки. Но узнать это парню не довелось, ведь в следующую минуту Цзян Чэн, ухватив Цзинъи за руку, с угрозой прорычал в поцелуй: — Если это не сделаешь ты, то сделаю я! Решай быстрее, щенок! Пока я не передум… Мрхм! — не заставляя его дольше ждать, Лань вставил сразу несколько пальцев, наблюдая как выгибается позвоночник партнера и как перехватывает дыхание в тихом, рычащем стоне, что разлился теплой волной по всей комнате. Довольный результатом, Цзинъи слизал с груди Чэна сперму, что вместе со стоном излилась из дрожащего, набухшего члена, разбрызкивая капли на разгоряченные тела. Терпения не хватало уже у обоих. Пальцев стало уже четыре, а стоны Цзяна не прекращали заливать комнату, заставляя еще горевшие свечи подрагивать от такой сладкой звуковой волны. Цзинъи не мог наслушаться, поэтому все больше и больше дарил ласки маленькими, словно бусинки, сосками, пока пальцы растягивали в входили в нутро А-Чэна, цепляя простату и просто доводя того до новых порывов эякулировать на наглого парнишку. Когда же растягивать уже было не нужно, Цзян Чэн облегченно выдохнул, позволяя А-Цзи достать из себя пальцы и почувствовать неуютную пустоту внутри, которую так и хотелось заполнить чем-то более горячим чем пальцы. Это горячее как раз подрагивало под тканью нижних штанов, неудовлетворенной тем, что его оставили без внимания. Цзян Чэн с опаской посмотривал на эти штаны, вспоминания слова Вэй Усяня о размерах Лань Чжаня, но быстро отбрасывая столь тревожные мысли, надеясь, что у его щенка член не успел вырасти до таких ужасающих масштабов. Конечно, узнай о таких мыслях Цзинъи, неумолимо бы начал комплексовать, ведь размер и правда был в более адекватных пределах и Цзян Чэн удовлетворительно выдохнул, когда обхватив член мальца, смог соединить вокруг него пальцы. — Да простит меня матушка, но я предпочту малый размер и слабый характер! — Он приставил красноватую от напряжения головку, что уже начинала сочиться соком. Время словно замерло в это мгновение, когда Ваньин медленно и аккуратно вставлял в себя достоинство младшего Ланя. Для самого Цзинъи этот процесс был мучительно долгим, хоть и длился всего пару секунд. Стоило главе полностью взять головку в себя, как Ланю начало срывать крышу. Он прижался руками к бедрам старшего и, еле сдерживаясь, покусывал кожу владельца столь шумных вздохов. Вот Ваньин уже привык и расслабился, а ждавший этого Цзинъи, протолкнулся дальше и принялся методично двигаться внутри, пытаясь при каждом толчке касаться именно той точки, что заставляет тихо постанывающего, почти кричать в сладком истоме. Их тела уже совсем сплелись между собой. Саньду Шеншоу прижимая к себе голову, зарывался лицом в мягкие черные волосы, забывая о том, что сейчас был больше похож на развратную девицу, чем на вечно недовольного главу клана Юньмэн Цзян. Цзинъи же, покусывая и оставляя пошлые отметины на теле, продолжал, постанывая, вбиваться в горячее и скользское нутро своего любимого старшего. Хотелось трахать его до изнеможения, хотелось полностью владеть телом, заставляя кончать так, словно он последняя шлюха в борделе, но в тоже время хотелось быть нежным и мягким с обладателем этого хриплого, возбужденного голоса, что так полюбился младшему Ланю еще в детстве. Любить его, только любить и никогда не отпускать. — Наглый… Щенок…хватит обсасывать меня, Аграхпааааа…!!! — Столь обрывистый голос и выгиб спины, что еще больше прижался грудь к чужому лицу. Прерывистый стон, что оборвался из уст младшего и разливающееся тепло по телу внутри. Цзян Чэн на секунду подумал о неправильности происходящего, но быстро мысль переключилась на ощущения и пульсацию, изливающегося в него, члена. Может, по длительности, Цзинъи и уступал всем Ланям, но уж точно не в эфективности. Современные врачи назвали бы его идеальным, с вероятностью в 99%, оплодотворителем. Находясь в таком положении несколько минут, Лань начал ощущать, как по нему стекала слегка водянистая сперма главы, что кончал достаточно много раз, что немного удивляло, учитывая гордый стан и самоуверенность, что была присуща Цзян Чэну, как никому другому. Мягко падая на того, Ваньин выдохнул, подрагивая и довольно обнимая Цзинъи в цепкой хватке. Стоило младшему пошевелится, чтобы вытащить из тела член, как глава недовольно сжимался, не позволяя этому произойти. Ничего не оставалось, как остатся в таком положении до тех пор, пока глава Цзян не уснул, утыкаясь лицом в волосы своего щенка.