Ты – единственное, что может мне помочь

      Минхо не так и поздно начал замечать странное поведение Джисона рядом с ним. Парень больше не боялся его и не ненавидел, а даже совершенно наоборот — стал с ним чересчур близок и весёл. Открыто разговаривал с ним на различные темы, не стеснялся улыбаться ему и здороваться при встрече, спокойно переговаривался с Хо по каким-то важным делам в какой бы то ни было ситуации, а также неустанно общался с ним на всевозможные темы, больше не избегая и не ненавидя его.       Понимание того, что Сон кардинально изменился поразило иглой в сердце посреди бессонной ночи. Он ведь правда боялся его раньше. Он не хотел его знать. Он, наверное, можно сказать, даже искренне ненавидел его. А что сейчас? Достоин ли этого Ли? Достоин ли он быть с таким человеком, как Хан настолько близок?       Ведь раньше…       — Хэй, Хан Джисон! — Послышалось насмешливое из-за спины.       Ответом ему и его прихвостням послужило глухое пугливое молчание.       — Так вообще-то некультурно! Молчать в ответ на зов. Хан Джисон, а не хочешь ли ты, чтобы мы с парнями тебя до дома проводили?       На самом деле, он просто боялся, даже больше стеснялся сам сопроводить его до дома, просто напросто не мог осилить себя и один на один пройтись с ним куда-то, а потому звал с собой друзей, чтобы сделать вид, что они просто решили над ним посмеяться в очередной раз.       Но Джисону этого, конечно, было не узнать.       — З-зачем ты х-ходишь за мной? — Раздалось-таки испуганное вопрошение от Сона, который к себе ближе рюкзак притягивал.       Ну как же, Сон-и…       — Ну как же, Сон-и, — очередная усмешка. — Я же так хочу, чтобы ты добрался до дома в здравии!       Это правда, бурундук!       — О-отстань от меня, М-Минхо! Я не хочу с-с тобой никуда х-ходить! Даже до д-дома.       Слышать это было больно. Для Минхо… слишком невыносимо больно. И Хёнджин, шедший тогда слева, это очень даже понимал и видел по его лицу, но не мог никак поддержать, кроме, может, лёгкого похлопывания по спине, пока никто не видел.       — Ну чего ты, Хан-и! — Насторожившись, окликнул Хана Джин. — Мы же с добрыми намерениями!       И ведь всё в их словах было правдой! Каждый в «банде» знал чувства главаря к этому парню, и каждый ему очень сочувствовал. Лишь сам Джисон ни о чём и не догадывался, а потому всё больше ускорял шаг, тихонько бормоча что-то в ответ.       — Н-не ходите за мной! Я сам доберусь до дома. Н-не маленький.       — Друг, пора сворачиваться, он уже конкретно на очке, — подсказал Минхо Хван шёпотом в ухо, благо действие это осталось незаметным для Сона, идущего впереди компании. А громче, чтобы Хан уж точно услышал, воскликнул: — Погнали от него, Хо, с ним слишком скучно.       — Да, погнали, друг. Хан-и! Ты меня огорчил! Пошлите, парни.       Тогда они сочувственно опустили головы и расходились по домам с грустью на лицах в сочувствии к главному члену их банды, дабы отдать ему честь и свою скорбь.       А сейчас Джисон не боялся даже изредка обнимать Минхо, что для того казалось крайней степенью доверия. Но как доверять тому, кто, по сути, был твоим врагом? Какое к нему, блять, хорошее чувство может быть?       Мучаясь от проникающих сквозь музыку в ушах мыслей, парень не заметил, как прошла ночь и началось раннее утро. Пора в школу. Дядя по обычаю кричал на весь дом, чем-то или кем-то, — скорее всего, своим племянником, — недовольный. Сложно было не догадаться, кто первый в доме получит оплеуху, если не что-то похуже. Ничего страшного, он перетерпит. Главное — счастье Джисона. Главное, чтобы у него всё было хорошо. Ничего большего он и желать не мог.       — Где он?!       Ожидаемо. Очень даже. Сейчас кто-то отхватит за… за своё существование, что ли? Хо уже не помнил точно, за что получал каждый день. Но он стерпит. Всё в порядке. Пара ударов — смешно даже. Один пшик.       Но как же там Сон-и? Надо бы ему написать.       Ответ на: «Привет! Как ты?» — пришёл довольно скоро:       私の人生(Бурундучья моська)       Привет!       Всё хорошо)       Ты как?       Король этого мира (Ли Знает, Минхо)       Тоже более менее       Сегодня в школу идёшь?       私の人生 (Бурундучья моська)       Да, конечно!       А почему не должен был?       Король этого мира (Ли Знает, Минхо)       Нет, я просто интересовался       Вдруг ты заболел или ленишься?       私の人生 (Бурундучья моська)       Понятно)       Нет, я пойду, со мной всё хорошо!       Хорошего дня!       Король этого мира (Ли Знает, Минхо)       Тебе тоже       Сердце пропустило, кажется, весь диалог, то ли просто решив подремать, то ли устроив бойкот и намеренно перестав биться. Минхо светло, как просыпающееся солнце за окном, улыбнулся, оглянулся и только сейчас понял, что позади стоял дядя. Его ждало очень доброе утро.       — Как жизнь, друг? — Начав день с вежливости, искренне поинтересовался у Хёнджина Минхо, только зайдя в школу.       — Привет, kitten, сейчас всё, можно сказать, получше… — уже несколько более живым голосом промолвил тот, всё же прожёвывая некоторые слоги из-за остаточной боли на языке и недавней апатии сломавшей парня едва ли не полностью.       Выглядел парень не многим лучше, чем раньше, находясь в самой яркой вспышке депрессии, но всё же глаза его казались чуть ярче, чем недавно.       — Виделся с ним, да? — Догадался Хо.       — Откуда знаешь?       — Так а от кого, думаешь, он информацию по твоему местоположению узнал? Конечно, это я ему всё о тебе высказал, кто ж ещё. И чтоб меня в этом не смел обвинять! Тебе же стало лучше, что ты даже силы в себе нашёл в школу прийти!       — Я и не собирался тебя обвинять, kitten. Наоборот, спасибо тебе, что пересилил себя. Я очень благодарен тебе за это, правда!       — Всё, болтай меньше, пошли на учёбу.       — Ага, а может ты просто к любимому своему хочешь поскорее прийти, м? — Подколол Ли Джин, за что получил от того локтём в бок.       — Шёл бы ты… к себе в класс.       — Обязательно, любимый друг. Урок за уроком пролетали незаметно. Всё это время хотелось лишь одного — обеда и времени после учёбы. Они с Джисоном ещё давно договорились переночевать у него, а потому Минхо мог думать лишь о предстоящем счастье. Обед наступил нескоро, но обрадовал своим присутствием на нём прекрасного улыбающегося хомячка, что сидел на своём привычном месте с яркой сияющей моськой. — Чего такой счастливый? Сегодня на нас всех наконец-то упадёт астероид? — Пхпх, нет, дурак, чего ты! — Смешливо воскликнул Сон в ответ. — Просто сегодня мы вновь будем делать домашку вместе и у меня! А потом ты у меня заночуешь! Классно же?! — Классно, дурашка, классно, — с нежностью хмыкнул Хо и незаметно для остальной школы провёл по руке Хана кончиками пальцев. — М-м-м… Извини…       — Всё нормально! — Неловко вскрикнул в ответ Джисон и почесал затылок. — Как у тебя жизнь, Минхо?       — Более менее, спасибо. У тебя как? Если не считать радостного события?       — Да как обычно хорошо, жалоб нет. Какие сегодня уроки?       Разговоры с Соном вызывали у Минхо особое чувство наслаждения. Видеть его рядом, знать, что с ним всё в порядке — всё это радовало и придавало желания жить, продолжать заботиться о нём.       Любовь вообще такая штука, заставляет желать делать что-то во благо, а не только везде косячить и портачить, пусть это и синонимы. Влюблённый человек поистине безумен, но оттого он и счастлив, что тонет в своём прекрасном безумстве.       Странные мысли, посещавшие Минхо уже долгое, нужно отметить, время, дали тому открытый пример «влюблённого безумия». Ведь простой человек не будет размышлять о подобном, особенно в таком красивом одеяле. Думается, что именно так. Но как же быть, куда деваться?       А кажется уже, что никак и ни-ку-да.       А смысл? И так жилось, думалось, неплохо. Любит сердцем, глазами, ушами и душой, желает, мечтает, живёт. Ради него. Всё ради него. Жизнь, работа вечер через вечер, учёба… всё существование Хо теперь было только ради одного человека в этом неблагодарном мире. Ради Джисона.       Да, кажется, плохо это — так сильно к кому-то привязываться. Но не пофиг ли? Когда влюблён, вообще, считай, ни о чём не хочешь думать, кроме как о родной душе.       Обед завершился спокойно, Сон с Ли разошлись по классам, занялись своими уроками, а после, вместе, двинулись в сторону дома первого, радостно мечтая о предстоящей ночёвке.       — Здравствуйте, аджумма Сохи! — Счастливо воскликнул Минхо, здороваясь с матерью Джисона на входе в его дом, уже ожидаемый ею в дверях.       — Здравствуй, Минхо-кун! Как давно не видела тебя! Приходи к нам почаще, ты довольно интересен мне, прямо как брат моему Сону, — ласково пропела в ответ Сохи, с нежной улыбкой встречая гостей.       Она заранее знала о ночёвке, а потому успела приготовить вкусные угощения, которые расставила на прямоугольном столе в гостиной. Различное, купленное в кулинарном магазине печенье, весь корейский ужин из множества блюд на три порции, сладкие и острые вкушения и небольшие конфетки. Хо, как и, к слову, сам Хан Джисон, был в культурном шоке от разнообразия блюд в такой бедной, можно сказать, семье, отчего второй задался логичным вопросом:       — Мама, ты устроилась на подработку?!       — Сон-и, не кричи и не ругайся! Всего пару дней и я смогла полностью угодить вашим подростковым желудкам! Это же всё ради вас, у тебя нечасто бывают гости, хотя бы съешь это всё! Себя я тоже не обделила, Сон, так что не канючь.       — Благодарю вас, аджумма Сохи, вы очень добры ко мне, — встрял в разборку родителя и его ребёнка Минхо, говоря с Госпожой Сохи с примирительной улыбкой на всём лице. — Ох, Хо-я, не стоит благодарностей, ты же моему Джисону так жизнь улучшил, что это я тебя должна благодарить! Он с тобой такой радостный стал, что просто засмотреться можно, как он сияет. — Мам, болтай поменьше, — чуть угрюмо попросил вполголоса Сон, застенчиво потупив взгляд. — Да-да, молчу, — женщина с яркой улыбкой подмигнула Хо и, сложив руки у груди, продолжила трепетать над гостем и родным сыном: — Ну, давайте, ребята, быстрее раздевайтесь, мойте руки и идёмте за стол! Очень интересно ваше мнение по счёт моей стряпни.       — Я уверен, аджумма, что будет очень вкусно! Как и обычно, — приластился Ли Минхо, говоря, всё же, чистую правду.       Госпожа Сохи и правда готовила умело, Минхо не смог бы это отрицать, даже если бы захотел. Мало того, она готовила ещё и красиво, что не могло не добавить в её личную копилочку лишний плюс. Красота и вкус — главное, что сочеталось во всей этой женщине.       — Как прошёл ваш день, мальчики?       — Да всё как обычно, аджумма Сохи, — улыбнулся Хо дружелюбно, вешая куртку на крючок. — Учились, поели на обеде, поболтали!       — Это хорошо. Ну, всё, хватит стоять в прихожей, проходите внутрь. В ванную мыть руки и за стол!       После сытного ужина парни направились в комнату Джисона, где почти сразу занялись домашней работой. Закончив с домашкой за пару часов, Сон удивил Минхо двумя купленными втихаря бутылками виски, которые тут же предложил уложить на двоих. Оставшись нераскрытыми, парни затащили в комнату небольшие в размере пустые стаканы и принялись разливать напиток по сосудам, уже предвкушая аромат и вкус пойла.       Они, пусть и были уже совершеннолетними, всё же не хотели сильно тревожить Хан Сохи, а потому не дали ей знать о выпивке, делая всё втихую. Кружка за кружкой уходили легко под игру в «я никогда нет», пусть и рассчитана она была для большей компании.       — Я… никогда, икх, не… — пробубнил Хан после третьего стакана виски. — Не пытался броситься под поезд. Кстати! Потому что он далеко от меня. Мне ехать было лень.       — Пью, — легко пожал плечами Хо.       — Ого! Как это было? Почему?       — Из-за матери спившейся. Не видел больше прикола в жизни, хотел прыгнуть. Успели увидеть, что я слишком близко к рельсам стою, отодвинули и домой послали.       — Жёстко. Теперь ты.       — Я никогда не… резался стеклом, — поставив полупустую кружку на шаткий письменный стол, резво произнёс Ли.       — Пью! — Также пожал плечами Джисон и, закончив, молча продемонстрировал другу правое плечо, на котором красовались два длинных толстых шрама. — Из-за отца. Маму бил с бабушкой. Мне тогда, кстати, пять было. Когда резался. Отец окно дома старого нашего разбил, пока маму… того, избивал.       — Отвратительно. Он же сдох? — В ответ на согласный кивок парень расслаблено воскликнул: — Вот туда ему и дорога! Таким мудакам только туда и идти.       — В итоге все мы там будем.       — Но не сейчас.       Ещё некоторое время мальчики о чём-то говорили, продолжая выпивать, потом по очереди сходили проблеваться, чтобы хоть немного снять с умов опьянение, а уже затем с удобством улеглись на заправленную кровать, положив головы на одну громадную пухлую подушку лицами друг к другу.       — А я однажды ногу подвернул так забавно… — на грани с засыпанием бурчал Джисон своим ангельски нежным голосом, пробуждая в Минхо мурашки. — Знаешь, даже боль почти не чувствовал. Просто сказал маме, что в ноге неприятно стало, когда с дивана вставал, а она сразу эластичным бинтом меня чуть ли всего не перебинтовала, ах-ах.       Глядя на друга с каким-то неясным чувством в глазах, Сон первый потянулся к нему, положив тёплую ладонь парню на щёку. Ли затаил дыхание, предвкушая и в то же время волнуясь, чувствуя, как трепещет сердце, а Хан, казалось, даже малейшего страха не испытывал. Он легко прикоснулся к Минхо губами, первый начал нескромные движения и первый прижался к Хо всем телом так, словно он был его спасательным кругом. Дыхание спёрло, мысли ушли на второй план, такой неважный сейчас, что даже немного задумываться об этом не хочется. Губы Ли были такими дурманящими, суховатыми, но мягкими, нежными, как и губы Джисона были для Минхо лучшим, что в целом можно было познать за всю жизнь. Наращивание темпа, и вот Сон уже сверху, сидит на Хо так, точно раньше детально представлял, как делает это. Обнимает за плечи, касается пальцами шеи, так волнующе, что голова кругом идёт. Кончики подушечек пальцев нежно проходятся по чужому уху, вызывая мурашки, а ощущение чужого, столб желанного тела на себе восхищало ум. Ласкающие слух причмокивания соразмерно одиноким капелькам воды из крана погружали комнату в единый приятный звук, стягивающий в животе узел. Неожиданно Джисон спустился вниз, сполз с дивана и оказался на коленях сидеть перед чужим пахом, пока Минхо лишь непонимающе щурился, едва не закрывая глаза от блаженства. — Бурундучок, что ты… делаешь? — Просто хочу, чтобы ты был также счастлив секс, как я оттого, что ты находишься у меня дома и через силу делаешь со мной домашнее задание. — Н-но я и так счастлив! — Не отказывай себе в том, что позже может и не повториться, котёнок, — затуманенным взглядом смотря на друга, с улыбкой сказал Сон и потянулся к чужой ширинке. — Прошу, позволь мне доставить тебе удовольствие и тогда я буду спокоен.       Хо в ответ молчаливо кивнув, тяжело сглатывая, а Хан в это время уже стягивал с него штаны, оставляя того в одних лишь трусах, которые вскоре тоже медленно снял со стушевавшегося парня.       — Прости, я в этом не мастер, но… я много видео смотрел, так что, думаю, проблем особых этим не вызову, — скромно признался Джисон и погладил бёдра Ли, двигаясь от колен к паху. Внезапно засмущавшись, он дрожащей рукой влил в себя ещё немного алкоголя и продолжил игру. Коснувшись кончиками пальцев чужого эрегированного члена, он прошёлся ими по всей длине, в ответ услышав несдержанный возбуждённый стон. Минхо, опьянённый алкоголем и своим другом, совсем не подумал о том, что его могла услышать аджумма Сохи, но скоро всё-таки закрыл рот ладонью и лишь тихо скулил, дабы избежать каких-либо незапланированных ситуаций. Сон тем временем уже проходился по возбуждённому члену языком, после чего, наконец, взял головку в рот, начав интенсивно работать головой. Пососав её немного, парень не постеснялся углубить минет, протолкнув немаленький орган глубже, чувствуя его горлом. Дождавшись чужой разрядки, сопровождённой громким сдавленным стоном, Хан проглотил всю сперму, поднялся на диван, вновь усевшись на колени Минхо и вдруг поцеловал его, заставив ощутить солоноватый вкус собственного семени.       Джисон в тот момент отчего-то чувствовал в себе небывалую уверенность, желание иметь Хо так и в таких позах, в каких никто и представить не мог. Он ведь и сам давно таил к нему нежные чувства, просто избегал их из-за понимания, что с так называемым «абьюзером» хороших отношений не дождёшься. Но вот Минхо изменился и Сон больше не мог сдерживать свою любовь к нему, отчего возжелал отблагодарить его за столь приятные изменения в лучшую сторону. Хотелось утонуть в этом моменте, забыться в том приятном чувствую, как целовал его губы Хан, но тот вдруг совершенно неожиданно отстранился от Хо, спрыгнув с его колен на пол, втоптав тем самым всё блаженство момента в грязь реальности — М-маме нужно с-спокойной ночи сказать… — слегка откашлявшись, неловко произнёс Джисон неожиданное, вводя Минхо в ступор, а сам, поднявшись на ноги, резко убежал из комнаты. Ночь стала тягостной и бессонной. Оба лежали на спине с распахнутыми глазами, но никто не подал и звука. То, что было у них этим вечером, не забыть теперь обоим ни-ког-да. А как такое позабыть? Они слились в страстном поцелуе так, словно делали это друг с другом в мыслях уже сотни тысяч раз, хотя, может, так и было. А о том, что было дальше, даже и думать стыдно… Сон в голову не шёл обоим, только в ушах эхом звуки нежные отдавались да перед взорами лишь лица друг друга. Оба боялись начать разговор, но оба только о нём и мечтали. Хотелось объясниться, хотелось высказаться и дать понять о своих чувствах, но… Они уснули в немом устрашающем молчании. Очередной день в школе. Скучно, незатейливо, однотипно. Грели только мысли о прошедшей ночи, да и те — слегка. Ведь понимание того, что же всё это значит, на ум Минхо никак не приходило. Но то, как нежные губы касались его собственных, а позже и его возбуждённого члена не оставляло его ума до самого обеда, как и всё время после. В столовой Джисона не оказалось, что для Хо показалось странным — всегда же ходил. Написал бы он ему в сообщения, да только телефоны в корейских школах на время учёбы изымают.       — Слушай, Ли Феликс, ты Джисона не видал? — С порога спросил Ли, без разрешения подсев к Феликсу.       — Видал, — более дружелюбным тоном, чем тот был прежде, кивнул в ответ Ликс.       — И где он?       — В туалете ныкается, — хмыкнул, будто знал о них с Минхо больше, чем даже самый близкий друг Хо — Хёнджин.       — От кого?       Ответом ему стал взгляд из-под полуопущенных ресниц, такой, словно только и говорил, что: «А ты, наивное существо, сам не понимаешь?».       — П-понял. Он тебе всё рассказал?       — Доверился. Как другу.       — Я рад, что вы сблизились… Надеюсь только, что рассказал он всё не в подробностях… Но, всё же, могу я к нему сейчас прийти? Мне нужно с ним поговорить.       — Не думаю, что идея заебись. Ему переварить всё надо, осознать и принять. А ещё он стесняется. И переживает, что ты об этом думаешь. Не лезь к нему сегодня. Завтра сам приползёт.       — Понял. Спасибо.       — Тебе… спасибо, — более тихо промямлил в ответ Феликс и отвёл глаза в сторону.       Ответом ему послужило тихое хмыканье.       — Должен будешь.