Месяц перед Хэллоуином

"Возьми черную бархатную маску на пол-лица. Надень худи и джинсы клеш. Заплети волосы в простой хвост, толстую косу или обрежь их уже нахер. Приходи на площадку перед моим домом ровно в час ночи. Я буду ждать тебя под разбитым фонарем с японским карманным фонариком." "Иди к ближайшему круглосуточному супермаркету. Воровато оглянись по сторонам, но не бойся—охраны рядом нет и не будет—и иди к тележкам. Стащи любую из них и с грохотом кати по асфальту к нашему месту. Пока все не собрались, у нас будет достаточно времени, чтобы покататься на ней вместе. Я посажу тебя в тележку и буду дрифтовать с ней по пустынной площади, а ты будешь визжать, хохотать и материть меня. Когда мы устанем, то остановимся посреди площади и я поцелую тебя." "Когда они придут, нахлынут из ночи с такими же черными масками, как и наши, мы будем смеяться и кататься на этой несчастной тележке по всем окрестным улицам, с грохотом и лязгом спускаться по крутым переулкам и с разгону перелетать пустые автотрассы. В конце концов тележка врежется в стену дома и развалится на куски, выкинув нас всех на асфальт, но даже если кто-то ударится или поцарапается, мы ничуть не расстроимся, мы будем смеяться до хрипоты. Мы оставим раскуроченные останки тележки и пойдем дальше, купаясь в лунном свете и тусклом мерцании фонарей." "Мы все друзья, но мы с тобой еще и пара. Куда бы ты ни пошла, я всегда пойду с тобой, если ты сама не попросишь меня остаться. В этот раз ты попросишь меня пойти с одним из наших друзей в небольшой магазин на углу, который работает только ночью и в котором нас все хорошо знают. Ты же пойдешь со своими подругами купаться на городскую набережную; у вас нет купальников, но это лишь повод поиграть в русалок. Я засмеюсь и соглашусь: мы разделимся." "Мы с моим другом пойдем в хорошо знакомый магазин на углу и постучим условным стуком в невзрачную коричневую дверь. Спустя пару секунд она отворится и мы нырнем внутрь, в пурпурный дым и зеленый свет ламп, пройдем к прилавку и будем выбирать самые лучшие магические порошки и снадобья для вас, самых лучших на свете девчонок. Знакомый продавец с кольцом на крыле носа, алмазиком в брови цепочкой на ухе, с длинными дредами, собранными в хвост и пиратской банданой на голове, честно предупредит, что магия будет действовать до первого луча солнца, не дольше, но мы все равно согласимся и купим снадобья. Он улыбнется, ссыпет наши монеты в кассу, не пересчитывая, и простит нас в долгий путь; мы никогда не знаем, когда придем снова, и будут ли на наших лицах те же маски—да и будут ли лица в масках теми же, что в прошлый раз." "Едва выйдя под луну, мы высыпем друг на друга по мешочку сверкающих порошков и с блаженством на лицах вдохнем серебристую пыльцу. И без того приподнятое настроение теперь взлетит просто до небес; у нас вырастут крылья, а маски черными струйками расползутся по нашим лицам. Мы молоды и свободны; летим же к нашим русалкам, дадим превратиться и им!" "Но подлетев к самой сверкающей глади воды, мы замрем в растерянности: наши подруг в черных масках не видно, на берегу лежит их одежда, а вдаль по воде разлетается душераздирающий вопль. Мы переглянемся и кинемся на крик; в зарослях осоки дальше по течению мы увидим их, наших прекрасных бледных русалок. Они склонятся головами друг к другу, с их волос будет капать вода, их белые тела будут блестеть каплями воды. Они сокроют собой что-то большое, белое и неподвижное, а одна из них—кажется, твоя лучшая подруга—запрокинет голову и тоскливо завоет от нескончаемой скорби." "Мы опустимся около наших подруг; их черные маски длинными прорехами зияют на лицах, зеленые, золотистые и красные волосы свиваются в грубые пряди от воды. Они молча раздвинутся перед нами, и мы увидим, над чем воет твоя лучшая подруга. Твое мертвенно-бледное тело с сине-зелеными прожилками вен будет лежать на песке спиной; голова твоя—у нее на коленях, каштановые волосы разметались по чужим бедрам, а глаза неотрывно смотрят вверх, на звезды. Игра в русалок зашла слишком далеко; я опущусь на колени рядом с тобой и в последний раз приложусь головой к твоей груди. Твое сердце больше не будет биться, легкие—наполняться чудесным ночным воздухом, а губы—шептать мое имя. Я приподнимусь и вновь наклонюсь над твоим лицом; в последний раз коснусь твоих губ, но они мне не ответят, ведь ты будешь мертва." "В молчании мы поднимемся на ноги—все вместе, синхронно—и поднимем твое тело. Мои крылья будут волочиться за мной по земле, пачкать свои белоснежные перья, пока я вместе с остальными буду нести твое тело к воде. Впервые смотреть на тебя без одежды будет не возбуждающе, а больно. Я не смогу сдержать слез; никто не сможет. Без слов, без звуков мы доберемся до воды, зайдем так глубоко, как сможем, а затем твои подруги отпустят тебя. Мы с другом взмоем в воздух, рассыпая брильянты и сапфиры воды с намокших крыльев, вновь возьмем тебя за руки и понесем по воде вдаль от берега. Наши крылья мощны, мы быстро улетим далеко; глядя на тучи, заволакивающие луну, я сглотну слезы в последний раз. Мы с другом переглянемся и отпустим твое тело; твоя безвольная рука выскользнет из моей и ты медленно скроешься во мгле водной глубины."