Неудержимость

Глава 15. Ночь окутывала дом на Гриммо двенадцать, Гарри Поттер, с печальным выражением лица, прокрадывался по темным коридорам. Отвергнутый и разочарованный в Ордене Фениксе, он принял решение покинуть на время своих друзей и учителей. Позади, в комнате совета, продолжались горячие споры, а Гарри чувствовал, что его присутствие там не имело значения. — Я больше не могу. Все это было слишком. Я ожидал большего от Ордена Феникса. Они не слушают меня, не понимают, что я чувствую и о чем предупреждаю. Это, будто все мои усилия пропадают зря… — прошептал грустно парень. Он ступал бесшумно, как призрак, через зловещие коридоры. Все его мысли были заняты одним — оставить прошлое позади и отдохнуть от всего, его недавним опасным врагом. Гарри сильно желал, чтобы этот союз принес ему понимание и поддержку в том, во что он все больше верил. Внезапно, в темном коридоре, перед Гарри возник Сириус Блэк, его крестный отец. Под взглядом Сириуса, Гарри сразу почувствовал смешение и тревогу. Свет от свечи в руках мужчины осветил печальное и испуганное лицо юного волшебника. — Гарри, — прошептал Сириус, протягивая руку, — Не уходи. Мы заботимся о тебе, мы тебя нуждаемся. Гарри встретил взгляд Сириуса и на мгновение в нем затрепетала надежда. Без сомнения, Сириус благосклонен и готов принять Гарри обратно. Но, Гарри сжал кулаки и шепнул: — Я должен это сделать, Сириус. Я чувствую, что там, с Малфоем, я найду то, что мне действительно нужно. Он единственный, кто меня включает и понимает. Сириус вздрогнул от этих слов, как будто наступила минута поражения. Он улыбнулся горькой усмешкой и покачал головой. — Слушай, Гарри, я должен тебя предупредить. Семейство Малфой… они такие же грязные, как болото! Такие высокомерные и коварные. Никогда не доверяй им… Они — просто отвратительные! Знаешь, они одном из тех, кто считает себя высшей родословной, родившись с кучей денег. Но что они на самом деле способны сделать? Только разжигать ненависть, распространять злобу, и презирать всех, кто не соответствует их замыслам о «чистоте крови». Но сейчас пообещай, что будешь аккуратен. — Обещаю, — прошептал Гарри, глядя Сириусу в глаза. Сириус отступил, уступив Гарри проход. Гарри переступил порог и без оглядки исчез в ночи. Смотря, как его подопечный удаляется, Сириус вдруг понял, что это был последний шанс на спасение Гарри от опасной ошибки. Он чувствовал горечь разочарования и беспомощности, но знал, что судьба Гарри была теперь в его собственных руках. Сириус решил не повернуться и не дать выражению своего разочарования, он лишь продолжил свою долгую и тяжелую прогулку по дому на Гриммо двенадцать. Оказавшись в Малфой-мэноре, перед Гарри предстал главный зал. Он расположен на втором этаже основного помещения поместья и служит центральным местом для приемов и встреч. При входе в зал вас встретит великолепная двойная лестница из мрамора, ведущая к верхнему этажу. Колонны из черного мрамора украшают стены, создавая атмосферу роскоши и власти. Потолок, отделанный красивыми резными деталями, придает залу еще большую грандиозность. Под самым потолком простирается огромная люстра из хрусталя, создающая яркие отражения света, которые мерцая обволакивают зал. Она придает залу изысканность и роскошь. Вдоль стен размещены большие окна с драпировками, через которые проникает лунный свет, подчеркивая шикарную обстановку. На полу зала расстилается роскошный ковер с узорами, создающими изысканный и рефинированный вид. В центре зала могут находиться стол и сиденья для гостей, создавая идеальную атмосферу для приемов и банкетов. Зал дополнительно украшен изящными художественными произведениями и антиквариатом, подчеркивающими роскошь и долгую историю Малфой-Мэнора. Декоративные элементы, такие как гобелены, картинные полотна и статуи, придают залу элегантность и стиль. Хотя зал Малфой-Мэнора излучает роскошь и власть, его обстановка также отражает темные мотивы семьи Малфой. В некоторых углах зала можно заметить символы темных искусств, такие как руны и амулеты, напоминая о прошлом семьи и их связи с темной магией. Глаза парня остановились на фигуре, стоявшей в середине зала и смотревшей прямо на него. Это был Драко Малфой. За тот месяц, что они не виделись, он значительно изменился и вырос. У него была бледная кожа, светлые волосы и серые глаза. Его волосы были аккуратно причесаны, и стрижка выглядела очень стильно. Он был одет в белую рубашку с галстуком. Гарри удивился его внешнему виду — ведь на дворе была ночь, а Драко выглядел, словно готов к параду. — Привет, Гарри! Наконец-то ты прибыл, я ждал тебя ещё с вчерашнего дня. Как же я скучал! — радостно сказал Драко, подходя к другу. — Драко, я рад снова быть здесь. Это было ужасное время после смерти Седрика, — ответил ему друг, вспоминая о недавних событиях, он изменился на лице. — Да, очень трудное время для нас всех. Я не мог дождаться момента, когда мы снова встретимся. У меня есть хорошие новости. Мой отец достиг решения от министра по твоему делу, и теперь ты официально не виновен! — воскликнул Драко, размахивая руками. — Спасибо тебе большое, я очень благодарен. Прости, что из-за меня вашей семье могут быть проблемы, — невинно сказал парень в очках, на что получил в ответ звонкий смех своего друга. — Драко? — Вы, гриффиндорцы, такие смешные. Извиняетесь за то, в чём не виноваты. Ладно, как сам? — Если честно, ужасно. С Уизли я окончательно поссорился, да и в ордене меня не слышат. Думают, что я все ещё ребёнок, хотя уже три раза сталкивался и сражался с Волан-де-Мортом. Да и он воскрес. Такое ощущение, что только меня это волнует, всем, как будто, наплевать, что змееподобный снова жив, и мы в опасности. Ещё и эти дементры, чёрт бы их побрал. Но ничего, мы ещё надерём всем задницу! — буркнул недовольно Гарри. — Жизнь стала опаснее после того, как Волан-де-Морт вернулся, но я рад, что ты остаешься сильным и готовим ко всем вызовам. Узнаю своего друга, — с улыбкой сказал Малфой. — Спасибо, Драко. Ты всегда был одним из тех, кто верил в меня даже в самые трудные времена. Я ценю твою поддержку и дружбу. — И я ценю твою дружбу, Гарри. Ты всегда можешь рассчитывать на меня. — Спасибо, Драко. Это много значит для меня. Я рад быть твоим другом и знать, что у меня есть такой надёжный союзник. Парни долго просидели в зале, не замечая, что уже появились первые лучи солнца на горизонте. — Кстати, мои родители уехали на пару дней к Голдстейнам, и мэнор полностью в нашем распоряжении. Сегодня должны прибыть Нотт и Забини. К сожалению, девочек я не смог позвать. Их родители считают это неприемлемым, чтобы их девочки были одни в компании слизеринцев. Я решил, что посидим в мужской компании, — рассказывал новость Драко Поттеру. — Я так соскучился по шуткам Блейза и по вечно холодному Теодору, — весело сказал Поттер. Вся эта дружба казалась странной. Все вокруг не понимали, что может связывать избранного и хитрых слизеринцев, и сам Гарри иногда не понимал. Дружба с Малфоем завязалась быстро еще на вокзале, когда они были детьми. Он до сих пор помнил, как они впервые встретились. Потом присоединился Блейз, а уже на втором курсе к ним присоединился Теодор Нотт, которому стало интересно, что за тайная комната была открыта. На третьем курсе Гарри начал общаться с принцессами слизерина — Пэнси Паркинсон и Дафна Гринграсс. Они обратили на него внимание только из-за своих друзей детства и сначала общались с ним по принуждению, но сейчас им даже нравится проводить время вместе. Вечером в Малфой-мэноре явились Теодор и Блейз, стремясь насладиться каникулами и провести время великолепно. Ребята весело развлекались, шутили и слушали радио, которое Блейз принес с собой откуда-то. Из небольшого устройства прозвучала песня «Just Can't Get Enough» от группы Depeche Mode. Возбуждение и радость наполнили воздух, и парни не задумывались о будущем, а просто наслаждались отдыхом от всего, что происходило за пределами Малфой-мэнора.

***

В это солнечное июльское утро кабинет Директора распахнул свои двери, распуская потоки теплого света, которые ласкали каждый уголок помещения. Длительные окна, увитые прозрачными занавесками из мягкого тюля, позволяли солнечным лучам проникать внутрь, создавая иллюзию волшебного сияния. Внутри кабинета царило особое ощущение глубины мудрости и величия. За массивным дубовым столом с элегантными резными ножками сидели сам Альбус Дамблдор и Минерва Макгонагалл, их лица отражали напряжение и серьезность ситуации. Они обсуждали важные новости из Министерства Магии, и в воздухе толчки волнений было явственно ощутимы. Полки кабинета украшались книгами, выстроенными аккуратными рядами. Многочисленные свитки пергамента и документы располагались расставленными по столу, свидетельствуя о том, что решение принимается с последней ответственностью и обдуманностью. Магические тряпичные картины, величественно висящие на стенах, изобразили мудрых колдунов и волшебников, которые казались пристально наблюдающими за происходящим. В углу комнаты стояли небольшие столики с мягкими креслами, которые приглашали сесть и передохнуть. Уютные ковры и подушки украшали эту зону, создавая атмосферу комфорта и покоя. Нежная аура солнечного утра слилась с мирным зеленым растительным убранством, окружавшим эти места отдыха. Время тянулось медленно, словно застывшая вещественность, придавая еще больше важности каждому произнесенному слову. В верхних углах помещения, цветки веточек мистической каллистемона медленно распускались, символизируя надежду на разрешение сложившейся ситуации. Несмотря на напряжение, атмосфера кабинета оставалась непоколебимой и полна волшебства. Все в этом пространстве, от проникающего солнечного света до величественных деталей обстановки, говорило о неподвластной времени мудрости Альбуса Дамблдора и его преданности делу магии. — Директор, я чувствую себя очень неудобно, но считаю, что мне нужно рассказать вам о чем-то очень важном, — просторечно заговорила женщина, не отрывая глаз от своего собеседника, сжимая письмо в руках. — Что случилось, Минерва? Вы выглядите обеспокоенной, — ответил ей мужчина с улыбкой на лице. — Я получила документы от Министерства Магии. Там говорится о том, что у Сириуса Блэка есть дочь, Исида, и что она подала заявку на поступление в Хогвартс на пятый курс. Оказывается, Сириус скрывал факт ее существования все эти годы. Никто не знал о ней до заявки, кроме некоторых чистокровных, которые, по всей видимости, поддерживали связь с семьей де Варенн, — Минерва передала информацию, задумчиво размышляя над этой интересной ситуацией. — Да, я слышал об этом от Молли недавно. Она — дочь Ады и Сириуса, и сам Сириус не знал о ее существовании. Однако недавно Вальбурга нарушила секрет и сообщила сыну о новости. Сириус не является подходящим родителем, и Молли сказала, что он отрекся от нее. Такое было ожидаемо, и мы должны следить, чтобы эта ситуация не повлияла на ход событий, — мужчина сказал спокойно, будто это его не удивляло. — Прежде всего, я доверяю Министерству Магии в их расследовании в случае семьи де Варенн. Мы знаем, кто они, и в школе у нас уже много сторонников темного лорда. Это неблагоприятно. Если это подтвердится, мы должны встретиться с Исидой и обсудить возможность ее поступления в нашу школу, — Минерва подытожила свои мысли. — Но мы должны быть очень осторожны, Минерва. Мы не можем позволить неподходящим людям воспользоваться ею и использовать против нас, — серьезно ответил Альбус. — Согласна, директор. Я уже думала о том, чтобы назначить опытного и надежного учителя надзирателем за Исидой, чтобы следить за ней, — предложила женщина. — Хорошая идея, Минерва. Возможно, стоит взять на себя эту ответственность и самостоятельно пообщаться с девочкой, чтобы понять ее настоящие намерения, — сказал Альбус, выражая серьезность. — Безусловно, директор. Мы не можем пренебрегать этой ситуацией. Безопасность детей в Хогвартсе для нас превыше всего, и нам нужно предпринять все необходимые шаги, чтобы обеспечить их защиту, — сказала женщина, вставая с места. — Да, Минерва, полностью согласен. Давайте приступим к работе немедленно. Я надеюсь, мы сможем разрешить эту ситуацию с минимальными потерями, — завершил Альбус, выражая решимость.

***

Сириус Блэк, идя по длинному коридору на Гриммо Двенадцать, поглощенный своей невыносимой болью, внезапно наткнулся на своего верного друга, Римуса Люпина. Сириус, со стремительным шагом, направлялся к следующей запасной бутылке огневики, единственному лекарству, способному снять его агонию. Но на этот раз судьба решила сыграть игру, и в пылающих мраках встретились Волк и Пёс. Уставший и выглядящий изможденным, Сириус замедлил шаг, ощутив волну неожиданного волнения. Быстрый взгляд Римуса заставил его забыть о бутылке огневики, заморозив внутренний огонь его больного сердца. С тоской и опустошением в глазах, Сириус остановился перед своим старым другом и садится рядом с ним. Чёрные глаза почти перестали сверкать как раньше, под тяжестью его боли, но бунт в его глазах был непомерно сильным. Сириус и Римус без слов поняли друг друга — они были связаны неразрывной дружбой и непостижимой болью, которая пронизывала их обоих. Бутылка огневики осталась забытой, потому что в этот миг Сириус Блэк понял, что одиночество и боль могут быть разделены, если поделить их на двоих. Вместе они сможет опротиветствовать любым испытаниям, которые им предстоят. — Люпин, я просто не могу справиться со всем этим. Это какой-то кошмар, из которого я не могу проснуться. Я никогда не думал, что вот так вот окажусь втянутым в войну, в битву смерти. И самый страшный в этом — то, что я боюсь потерять еще кого-то из моих близких, — со вздохом признаётся мужчина своему другу, о своих мыслях. — Я понимаю, Сириус. И мне также трудно принять всю эту ситуацию. Но мы оба знаем, что это важно, что наша борьба имеет смысл. Мы должны защитить тех, кого мы любим, даже если это означает делать трудные и непопулярные выборы, -с сочувствием ответил ему Римус Люпин, понимая его, видь сам проходил через это с Тонкс. — Ты прав, Люпин. Но у меня такие смутные чувства в отношении Гарри. Я отверг свою дочь, отверг свою возможность быть с Адой, все во имя ордена и Гарри. Иногда я думаю, что я сделал ошибку, что неправильно выбрал свою сторону. — Сириус, я понимаю, как тебе трудно. Но не забывай, что мы здесь, чтобы защищать невинных людей, включая Гарри. Мы обязаны использовать свои способности и знания, чтобы помочь ему и ордену. Ведь мы оба знаем, как опасно и ужасно быть одиноким и беззащитным, — беря руку друга в свою поддерживает своего друга, понимая его, ведь сам проходил через это с Тонкс. Вдруг дверь резко распахивается, и в комнату вваливается Нимфадора Тонкс. Девушку можно описать как живописную смесь оригинальности и магии. В ее непостоянном облике и черной, короткой покрытой цветами волосах, Нимфадора излучает свежесть и беспечность. Ее лицо яркое и с открытым выражением, с изумительными глазами, которые могут менять свой цвет в зависимости от ее настроения. Голубые глаза могут стать зелеными, а затем превратиться в ярко-красные, что придает ей загадочность и уникальность. — Люпин, тебя срочно вызывают! Произошла непредвиденная ситуация на территории ордена. Мы нужны там немедленно, — говорит девушка снося вазу с цветами, — ой, простите меня я такая не уклюжая. — Простите, Сириус, но мне придется пойти. Обещай мне, что ты не будешь сдаваться. Мы справимся с этим вместе, встал Римус. — Без проблем, Люпин. Я буду стоять рядом, пока это будет необходимо, — улыбнулся Сириус через боль своему другу. Сириус остается один в комнате, смотря вдали, за своим другом и его родственницей. Он чувствует себя одиноким и печальным, но все же решительным продолжать свою борьбу за справедливость и защиту близких ему людей.

***

Нимфадора Тонкс и Римус Люпин оказались на маленькой опушке леса после захватывающей погони за Пожирателями. Вдыхая сухой, наполненный ожиданием воздух, они почувствовали, что попали в ловушку, окруженную врагами, готовыми лишить их жизни. Сияющая луна, пробиваясь сквозь плотную листву, окутывала местность таинственным светом, подчеркивая напряжение в воздухе. Нимфадора мгновенно приподняла поднявшийся взором, глаза ее горели горящими угольками, исполненными решимости и смелости. В ее руках блестел посеребренный меч, жаждущий защитить их жизни в этом опасном противостоянии. Римус, искусный волшебник с обостренным чутьем, пронзительным взглядом и мудрым лицом, стоял рядом с Нимфодорой, готовясь к битве. Обнажив свою волшебную палочку, он чувствовал, как волшебная сила последовала по его пальцам, готовая быть выпущенной в любой необходимый момент. Все его существо излучало решимость и уверенность в своих способностях защитить свою жизнь и жизнь своей соратницы. Их духи слились вместе, преобразуя их страх в твердую решимость сражаться до самого конца. Нимфадора и Римус стали живыми символами отваги и воли, готовыми сразиться со своими непримиримыми врагами ради светлого будущего и сохранения мира, который им так дорог. И вот, стоя на опушке леса, они знали, что перед ними невероятное испытание, но они были готовы противостоять ему смелостью и безграничной решимостью. Уже позже они смогли попасть домой к мужчине, после тяжелого задания Ордена Феникса и были наполнены нежностью и эмоциями, которые они не могли скрывать больше. Они оба ощутили накопленное напряжение в воздухе, такое, которое можно было рассеять только искренними объятиями и ласками. Разорвавшись от усталости после борьбы с тьмой и страданиями от потери близких друзей, Римус понял, что ему больше не нужно скрывать свои чувства. Он осознал, что Нимфадора была важной частью его жизни и что он не мог ее отпустить. Магия их любви и взаимопонимания всегда притягивала их друг к другу, но сейчас они ощущали это особенно сильно. Когда дверь закрылась за ними, Римус обнял Нимфадору тепло, словно намереваясь никогда не отпускать ее. Нежные поцелуи на их губах были полны страсти и тепла. Они ощутили, как их тела объединяются на постели, словно два пазла, которые никогда не могли быть разлучены. Римус, сжимая ее руку в своей, заглянул ей в глаза, и в этот момент проникся глубинными чувствами любви и преданности, которые он ощущал к ней. Он понял, что они оба прошли через многое, и никакая тьма не сможет разлучить их. Он обнимал ее крепче, прижимая к себе, словно пытаясь защитить ее от всех злейших сил мира. Так они лежали, сглаживая друг другу волосы руками и нежно целуясь. Нимфадора ласково прошептала свою любовь Римусу на ухо, и его сердце замигало от счастья. Он ответил ей тем же и наслаждался каждым мгновением их соприкосновения. В этой постельной сцене между Нимфадорой Тонкс и Римусом Люпином они ощутили неподдельную свободу быть с тем, кого они любят. Они поняли, что встречи и расставания могут быть тяжелыми, но их любовь всегда будет их спасительной нитью. — Я люблю тебя, — неожиданно признается мужчина обнимая девушку со спины. — Я так долго, этого ждала.