Life Anew

Коннор не может уснуть. Он смотрит в потолок, ожидая очередную ночь неизбежной бессонницы. Чувствуя беспокойство, ощущая необходимость двигаться, Коннор встаёт со своей кровати. Он выходит из комнаты, как бесцельно блуждающий призрак. Он не утруждает себя включением света в коридоре. Он предпочёл бы не будить никого, кто живёт с ним на этаже. Коннор останавливается перед дверью Дэмиана. Его рука тянется к ручке. У Дэмиана была привычка приходить к нему ночью, чтобы вместе поспать, то будет ли Дэмиан возражать, если Коннор сделает то же самое? Однажды он уже сделал так. Хотя входить без стука казалось неправильным. Альфред сказал ему, что прилично стучать. Коннор кладёт руку на ручку. И резко отдергивает её, словно прикоснулся к раскалённому железу. Коннор продолжает идти по коридору. Он идёт. Он идёт, идёт и идёт, пока не останавливается перед дверью своего отца. У андроидов нет отцов. Коннор обдумывает идею попросить отца о помощи. Он вспоминает, как отец обнимал его, когда он заснул на диване. Он всё ещё может вспомнить тепло, цельность, которую он почувствовал, когда проснулся, и что это было одно из самых приятных ощущений, которые он когда-либо испытывал за всю свою жизнь. Это было похоже на то, как Дэмиан держал его за руку. Это было похоже на то, как Стефани расчесывала его волосы. Это было приятно. Как отреагирует его отец, если Коннор появится посреди ночи и попросит о помощи? Конечно, он примет его и, возможно, даже обнимет Коннора, как в пещере. Он будет держать его в сильных защитных объятиях, которые заставят Коннора чувствовать, что всё может бить хорошо. Что, возможно, хладнокровная машина для убийств может обрести немного счастья. Коннор поднимает руку, чтобы постучать в дверь. Он принял решение. Он- – Нет. Я не думаю, что у нас получится, Селина. Придётся выбрать другой день. Из-за двери доносится голос его отца. Он с кем-то разговаривал. Коннор снова убирает руку. Он продолжает движение по коридору. Он не мог пойти к Тиму. Коннор не мог рисковать, будя его. Не тогда, когда он спал. Коннор знал, насколько драгоценен его сон. Он не хотел бы его будить. Дик мог бы захотеть ему помочь - возможно, - потому что иначе с чего бы старшему так охотно утешать Коннора, когда он плачет? Коннор не знал, где находится комната Дика. Его тянет в комнату развлечений. Он смотрит в заиндевевшее окно. Альфред сказал что-то о том, что скоро День благодарения и что он приготовил всё необходимое для большого пира. Он сказал, что это был осенний праздник, но снаружи выглядело, будто была середина зимы. Коннор не знал, почему на земле так много снега. Коннор не может видеть сквозь окно. Поэтому он меняет тактику. Он выходит из комнаты развлечений, берёт пальто из шкафа и просовывает руки в рукава, как всегда учил и помогал ему Альфред. Но не только Альфред. Тим. Стефани. Дэмиан. Они всегда следили за тем, чтобы он правильно одевался. Коннору не нужна была помощь, чтобы одеться. Ему просто нужен был предлог, чтобы люди заботились о нём. Эгоистичный. Коннор надевает ботинки. Он открывает входную дверь, выходит на мороз, а затем направляется к голым кустам роз. Он начинал понимать Аманду. В последнее время он много думал о ней. Он знал, что ей нравилось ухаживать за своими розами, обрезать их, а затем выбрасывать. Коннор был её розой. Какое-то время она наслаждалась им, точно так же, как весна наслаждалась цветами, а затем, когда наступила холодная осень, она отбросила его в сторону. – Я не понимаю, что такого замечательного они в тебе нашли. Сердце Коннора замирает. По какой-то причине он чувствует себя пойманным, и сам не знает почему. Раньше он никогда не чувствовал себя так. Никто не вызывал у него такого чувства. Но, с другой стороны, Джейсон- Коннор поворачивается, чтобы посмотреть на подростка, укутанного в лёгкую куртку. Руки он засунул в карманы, холодно оценивая Коннора с ног до головы. – Они ведут себя так, словно ты не можешь себя защитить. Что ж, Коннор, мы оба знаем, что это неправда. Джейсон прищуривает глаза. – Я знаю, что ты такое, Коннор. Я нашёл твою лабораторию. Я нашёл данные. Было бы глупо не проверить твою биографию. Возможно, у Брюса большое сердце, но иногда и оно не может увидеть правду. Коннор пытается успокоить своё бешено колотящееся сердце. Это слишком похоже на то, что произошло в библиотеке. Слишком похоже. – Ты опасен. Чем дольше ты будешь рядом с моей семьей, тем больше вероятность, что ты навредишь им. Коннор чувствует, как у него сжимаются легкие. Он прав. Он прав. Разве это не правда? – Ты будешь притягивать неприятности, куда бы ты ни пошёл, где бы ты ни был, даже если Брюсу удастся найти твоих преследователей. Это неизбежно. С тем, что течёт в твоих венах? Люди всегда будут пытаться добраться до тебя. В венах… о чём он говорит? – Кровь? – спрашивает Коннор. – Яд, – холодно поправляет Джейсон. – Это то, что ты есть. Это то, для чего ты был создан. Коннор всё ещё не понимал, о чём он говорит, но если он сравнивал Коннора со свёртывающим кровь змеиным ядом… не слишком ли надуманное сравнение? Он не чувствовал, что это так. Он чувствовал, что в этом была правда. Он был ядом в семье. Он был тромбом. – И вот несколько советов. Почему бы тебе просто не убраться отсюда поскорее? Почему бы тебе просто не оставить мою семью в покое, вернуться туда, откуда ты вылез, и никогда не возвращаться? Не обманывай себя. Ты никогда не станешь больше того, кем ты был создан. Коннор чувствует, как его сердце останавливается. Мир вращается вокруг него. Кто-то произнёс это. Кто-то, наконец, произнёс это. Я- Он не был особенным. Почему он обманывал себя, думая так? Почему он думал, что в этой жизни всё будет по-другому? Не имело значения, насколько сильно он верил, надеялся или желал. Он был хладнокровным охотником за девиантами, машиной, готовой приставить пистолет к чьей-то голове ради выполнения собственной миссии, и то, что он человек, никогда этого не изменит. Это никогда не изменит того, чем он был. Что он сделал. Возможно, в другой жизни он мог бы быть воином-драконом, как кунг-фу панда, человеком, который двигался вперед с сердцем, полным детского оптимизма, но нет. Он был розой. Он выполнил своё предназначение, и теперь он никому не был нужен. Коннор обхватывает себя руками. Он чувствует себя сломленным. Он чувствует себя маленьким. Никчемным. Коннор отходит от кустом роз. Он пробирается вперед по снегу, волоча ботинки по пронизывающему холодом снегу, а затем проходит мимо Джейсона. Джейсон серьёзно следит за ним. Коннор этому рад. По крайней мере, у него мог быть свидетель. По крайней мере, Хэнк мог видеть, что он может сделать хоть одно хорошее дело в своей жизни, полностью исключив себя из уравнения. Он не Хэнк. Коннор переставляет одну ногу за другой. При каждом шаге на снегу остаётся отпечаток ботинка. При таком снегопаде он исчезнет всего за час. Он идёт в сторону Готэма.