Цепи, кольца и петли

Следователем, тем самым, что звонил Евгению, оказался худощавый нервный мужчина лет сорока пяти. Вел он себя безукоризненно вежливо и даже тактично, и в целом производил хорошее впечатление, которому Евгений решил на всякий случай не доверять. Для начала его долго расспрашивали, чем он занимался в тот вечер, в курсе ли дел отца и не было ли у того с кем-нибудь конфликтов. Евгений отвечал спокойно, ни разу не позволив себе потерять контроль, даже когда следователь ясно дал понять, что не исключает сына убитого из числа подозреваемых. В заключение же прозрачно намекнул, что преступления такого рода часто остаются нераскрытыми: если и получится найти исполнителей, то заказчики, скорее всего, останутся безнаказанными. Для Евгения это не было новостью. Вспомнив прочитанные детективы и собственный небогатый опыт общения с органами, он решил предложить следователю денег, но потом передумал. Сильно рассчитывать на полицию не стоило в любом случае: с руководством города Александр Яковлевич если и был связан, то только опосредованно, хотя и в конфликты не вступал, никто ради него рыть копытами землю не станет. Лучше довериться службе безопасности «Виктории». И обещанию Рыси. Подписку о невыезде с него брать не стали, ограничились просьбой не покидать страну.

***

После полиции Рысь отвез Евгения в офис компании отца, где долго разговаривал с начальником службы безопасности. Потом просматривал записи с камер наблюдения, просил показать то одну, то другую, перемотать, остановиться и начать все с начала. Начальник хмурился, но указания выполнял. Евгений в монитор не смотрел – понял, что просто не сможет. Закончив с просмотром и задав еще несколько уточняющих вопросов, Рысь сообщил Евгению, что теперь можно возвращаться домой.

***

Организацией похорон занимался соучредитель компании и ближайший друг отца, Галанин Павел Дмитриевич. Евгений созвонился с ним накануне похорон, чтобы уточнить время и детали. Как отец и хотел, его похоронили рядом с женой, матерью Евгения. Родственников, кроме сына и брата жены, у Александра Яковлевича не было, поэтому на похоронах присутствовало только руководство «Виктории» во главе с Галаниным. Дядя на похороны не приехал. – Женя, мальчик мой. – Павел Дмитриевич раскрыл объятия. Обниматься не хотелось, но еще меньше хотелось обижать друга отца, поэтому Евгений не стал уворачиваться и был стиснут и прижат к груди. – Нам всем страшно жаль… Его голос дрогнул. Евгений осторожно высвободился из объятий и тут же попал в следующие. Рысь все время был поблизости. Евгений подумал: стоит подать хоть малейший знак, и никто из этих, в сущности, чужих людей не прикоснется к нему и пальцем. От этой мысли стало легче и даже немного стыдно – очень может быть, что друзья и подчиненные искренне горевали по отцу. – Не волнуйся, Женя. – Рядом снова возник Галанин. – Всеми делами я займусь сам, ты даже не заметишь… Тут он запнулся, сообразив, что ляпнул что-то не то. Но Евгений только благодарно кивнул. Когда-нибудь, очень скоро, ему действительно придется занять место отца, но сегодня думать об этом не хотелось. После похорон поехали в ресторан, и Евгений заранее сжимал кулаки, представляя, как поминающие, выпив рюмку-другую, постепенно расслабятся, забудут причину, по которой собрались и начнут непринужденно общаться, а может быть – даже смеяться. Он понял, что вынести этого не сможет, поэтому, посидев минут пятнадцать и в очередной раз выслушав соболезнования и обещания поддержать, направить и помочь, извинился и уехал домой. А дома напился, самым кошмарным образом, без закуски и в одиночку; Рысь не пил, сидел рядом и смотрел сочувственным, но трезвым взглядом, от чего становилось только хуже. Заснул Евгений прямо на полу, но утром проснулся в своей кровати. Рысь появился в ту же минуту и протянул ему большой стакан минералки, за что Евгений немедленно простил ему все. – Собирайся, поедем загород, – сказал Рысь и вышел из комнаты, не дожидаясь ответа.

***

За городом ничего не изменилось – все так же цвела жимолость, бирюзово отсвечивала вода, лиловели и розовели пионы, и солнце мирно светило в безукоризненно голубом небе. Евгений задумался, пытаясь понять, хорошо это или плохо, но так и не понял. Поэтому позвал домработницу, Валерию Ивановну, для него Выдру, и попросил приготовить обед себе и Рыси. Выдрой Валерия Ивановна была в хорошем смысле: симпатичной, ненавязчивой и обтекаемо-проворной, к тому же обладала неплохим чувством юмора, поэтому на прозвище свое ничуть не обижалась. Пообедав, Евгений как обычно сел возле бассейна и сам не заметил, как уснул.

***

Проснулся он от того, что Рысь тряс его за плечо. – Евгений Александрович, проснись. Евгений открыл глаза и тут же снова их закрыл, но Рысь был настойчив. – Ты в курсе, что Тюленя, Слона и Архара здесь нет? – Конечно, не в курсе, я же спал, – мрачно сказал Евгений. – Мне сообщил начальник охраны, причем сообщил постфактум. Сказал, что их вызвал к себе твой дядя, но я уже не уверен… Здесь остались только он и Лось. Черт, Евгений Александрович, я, кажется, полный кретин. Зря ты мне доверял. – Что случилось? – наконец-то проснулся Евгений. Не ответив, Рысь куда-то исчез и вернулся минут через пять. – Сейчас в доме, кроме охраны, только Выдра и Белка. Я сказал им запереться в своих комнатах. Тебе прятаться бесполезно. Вызывать полицию тоже поздно, да и… Евгений Александрович, только ничего не бойся, ладно? Я сумею тебя защитить. Вот теперь Евгению стало по-настоящему страшно. – Из главного боец хреновый, пусть тоже где-нибудь схоронится и не отсвечивает. А ты… Евгений схватил Рысь за руку. Тот посмотрел на него совершенно стеклянным взглядом и пару раз глубоко вздохнул. Взгляд приобрел осмысленность. – Я смотрел записи с камер. Это… наши. Я узнал одного, другой… неважно. Важно то, что сейчас они придут за тобой. – Откуда ты знаешь? – Евгений неожиданно успокоился – наверное, потому, что первый раз на его глазах нервничал Рысь. – Они избавились от большей части охраны. Причем сделал это кто-то из своих. – И что будем делать? – спросил Евгений. – Ждать, – сказал Рысь уже абсолютно спокойно. – Недолго.

***

Они пришли через семь с половиной минут – Евгений зачем-то засек время по часам. Одна темная фигура появилась справа, из-за кустов, другая, на полсекунды позже, не таясь прошлась по дорожке и остановилась метрах в десяти от них. – Чин, – сказал человек в уже знакомой дурацкой полумаске. – Ты же знаешь, у нас нет выбора. Так же, как и у тебя. Мне жаль. – А вот и неправда, – оскалился Рысь. – У меня выбор есть. – Хорошо, – кивнул человек и чуть посторонился, пропуская другого незваного гостя. – Доберман, – сказал Евгений. – Что, не ожидали, Евгений Александрович? Я нашел того, кто платит лучше, чем вы, и не позволяет всяким… над собой издеваться. – Так ты пришел отомстить? – Я пришел рассчитаться с этим уродом. – Доберман кивнул на Рысь. – Василий, – сказал тот неожиданно мягко. – Пожалуйста, лучше не лезь. Потом, если все закончится не в мою пользу, можешь попинать мой труп. Хотя знаешь, я почти уверен, что тебя убьют сразу после нас. Доберман издал какой-то странный звук и больше не произнес ни слова. – А ты что здесь делаешь? – спросил Рысь кого-то невидимого, и из-за его спины вышел Лось. – Дмитрий, ты же дрался со мной. А тут два таких, как я… нет, на самом деле еще хуже. Нэг, – обратился Рысь к темной фигуре по центру. – С тобой ведь Стилет? – Да, – после секундной заминки ответил тот. – Это еще как полтора меня, – кивнул Рысь. Евгений посмотрел на Лося – тот упрямо сжал губы. – Надеюсь, место и способ убийства не оговаривались отдельно? – спросил Рысь у того, кого назвал Нэгом. – У меня есть предложение. – Какое? – Здесь тесно, и вообще – не хочется устраивать погром. А за домом поле. Еще достаточно светло, чтобы не заблудиться. Как насчет устроить махач там? Люди в масках переглянулись. – Хорошо. Только, Чин, ты же понимаешь – он пойдет с нами. – Конечно. Но сначала меня, а потом уже его. Договорились? – Какая хрень, – сказал Евгений почти весело. – Меня собираются убить, а все делают вид, будто так и надо. Рысь, тебе же не обязательно в этом участвовать? Уходи. И Лося забери. А я притворюсь, что все это мне только снится. Он почувствовал, как дрожит голос, и замолчал. Рысь ободряюще сжал его плечо. – Против двоих шансов мало, это правда. Но зато у меня хорошая мотивация, а у них всего лишь приказ. Еще посмотрим, кто кого. – В доме же есть огнестрельное оружие, – тихо сказал Евгений – Почему ты… – Мне без огнестрела удобнее и привычнее. А если начнет стрелять Лось – его наверняка убьют. Думаешь, они не смогут увернуться от пуль? Но я сказал начальнику охраны держать оружие при себе, на всякий случай. Рысь легонько подтолкнул Евгения вперед. – Придется снова мне довериться, Евгений Александрович. Евгений кивнул и первым прошел мимо человека в маске, едва не задев того плечом.

***

Поле было ровным, поросшим метельчатой травой; далекий лес очерчивал его темной полоской на фоне закатного солнца и светло-лилового, с розовыми прожилками, неба. Рысь огляделся и одобрительно кивнул. – Красиво. «Даже слишком», – подумал Евгений. Умирать не хотелось. Он прислонился к одиноко торчащему в поле дереву, Лось встал рядом. Доберман стоял чуть сбоку от них, напружинившись и настороженно бегая глазами. – Вот его, – Рысь ткнул пальцем в Лося, – не трогайте. – Если не будет мешать – не тронем. – Буду, – угрюмо сказал Лось, и Евгений подумал, что кличку ему придумал удачную: даже рога померещились, когда тот чуть сгорбил плечи и наклонил голову. – Ну, будет – вырубите. Нэг, обещаешь? Тот кивнул. – И если уж так говорить… на самом деле у вас тоже есть выбор. – Предлагаешь сдохнуть ради человека, которого мы даже не знаем? – Не ради него. Ради себя, – тихо сказал Рысь. – Ладно, приступайте. Вы же не ждете, что я начну первым? Они атаковали стремительно и синхронно, как отражения в зеркале. Рысь отпрыгнул назад и чуть в сторону, и вдруг взвился в воздух птицей, перелетел через головы нападавших и оказался у них за спиной. Лось восхищенно вздохнул. Потом Рысь взмахнул руками, и из них, словно шипы, выросли два коротких лезвия. А что было дальше – Евгений толком не смог разглядеть; все сливалось в одно сплошное пятно, и он уже не понимал, где Рысь, а где его враги. – Евгений Александрович, – тихо сказал Лось. – А если попробовать… – Я не буду убегать, Дима, – сказал Евгений. – Но… Евгений его уже не слышал. Он смотрел на Рысь, который скользяще двинулся к врагам, чуть пригнувшись и выставив перед собой нож. Только один нож. Его движения уже не были такими уверенными и быстрыми, как вначале, и, приглядевшись, Евгений заметил, что Рысь прижимает к телу левую руку, а на серой ткани его футболки, возле ключицы, расплывается темное пятно. Хотелось крикнуть, попросить остановиться, прекратить – и тихо сдохнуть на радость тому, кто все это устроил. Но Рысь снова ринулся в схватку, и Евгений забывал дышать, глядя, как, отброшенный слитными ударами, он падает, но поднимается снова. И тут внезапно Доберман метнулся вперед и вцепился, но не в Рысь, а в его противника, вцепился всеми конечностями, облапил, словно медведь ствол дерева. Тот легко вывернулся из объятий и ударил Добермана по горлу. Доберман упал и больше уже не встал, но этой короткой заминки хватило, чтобы Рысь в одно текучее движение дотянулся до врага и вонзил в него нож. На мгновение все застыло стоп-кадром – противники разглядывали лежащие на земле тела. Потом Рысь снова бросился в бой, легко и яростно, так, словно не было бесконечных минут изнуряющей схватки. Евгений прикрыл глаза, а когда снова открыл, то увидел, что Рысь лежит, всем весом прижимая оставшегося в живых противника к земле. Он машинально сделал вперед пару шагов и опустился на колени рядом с телом Добермана. Но смотрел не на него, а на двоих чуть поодаль. Рысь зачем-то прижал руку к горлу врага. Потом поднял нож. Евгений дернулся, словно хотел помешать, и, разумеется, не успел – Рысь ударил, изо всех сил, так, что нож наверняка пропорол шею насквозь и вонзился в землю. Но крови почему-то не было, а еще через мгновение человек пошевелился и приподнялся на локтях. – Почему?… Рысь сполз с него и остался сидеть на земле. – Черт его знает. Кажется, я научился менять местами тень и хозяина. Все страньше и страньше. Евгений Александрович, я вроде убил человека, который приказал убить твоего отца… верно, Нэг? Тот кивнул. – Все верно, Чин. Если я жив, значит, мой наниматель мертв. Хотя должно было быть наоборот. – Почему тебя сделали тенью? – Спецзаказ, – криво усмехнулся Нэг. – Ну, чего ты ждешь? Убил заказчика, теперь убей и исполнителя. Рысь помолчал, глядя на Евгения, но словно бы сквозь него. – Евгений Александрович, что скажешь? – устало спросил он наконец. – Хочешь его смерти? Евгений посмотрел в открытые, неживые глаза Добермана и отчаянно замотал головой. – Нет. Не надо, пожалуйста… хватит. – Я так и думал. К тому же это не он стрелял в твоего отца. Убийца мертв. Евгений посмотрел на тело человека, которого убил Рысь, и закрыл глаза. Нет, от мести легче не стало. Подошел Лось и тоже опустился на землю рядом с Доберманом. – Он погиб как настоящий воин. Рысь то ли усмехнулся, то ли всхлипнул и похлопал Лося по плечу. После чего начал падать, медленно заваливаясь на бок, но упасть не успел, потому что Лось вскочил на ноги и поддержал его, обхватив за пояс. Евгений пристроился с другой стороны и закинул руку Рыси себе на шею. – Я должен извиниться перед твоим дядей, – сказал Рысь, царапая плечо Евгения скрюченными пальцами, словно когтями. – Извини… черт. Они хорошо меня отделали. Сейчас. Он осторожно вздохнул. – Ты его подозревал? – спросил Евгений. – Нет. Я был почти уверен. Наши не смогли бы так глупо промахнуться, значит, промахнулись специально. Я думал, для того, чтобы отвести от него подозрения, а оказалось, чтобы подставить. Завтра я собирался нанести ему визит, но они начали действовать раньше… Нэг, кто стрелял в Григория Маврина? – Человек, которого вы называете Тюленем, – без заминки ответил тот. – Понятно… отличный выстрел. А я думал, что это с главным будут проблемы. Меня нужно уволить за профнепригодность… ах да, уже уволили. Он снова засмеялся-всхлипнул, и еще сильнее завалился на Лося. – Я отвезу тебя в больницу, – сказал Евгений. – Неплохая мысль. Но потом. У нас тут гости. Только сейчас Евгений услышал шум двигателей, совсем еще тихий, почти заглушаемый порывами ветра и звоном в ушах. Вскоре он стал громче и слышнее. Вдали показались два джипа, и уже через пару минут остановились метрах в двадцати. Из первого джипа вылез человек в сером костюме, неопределенного возраста, сухощавый, с приятным, располагающим лицом. Евгений напрягся – ничего хорошего от новых визитеров он не ожидал. – Здравствуйте, Евгений Александрович, – поприветствовал Евгения человек в костюме. Его голос показался знакомым, а через мгновение Евгений вспомнил, где его слышал. – Добрый вечер, – отозвался он, и чуть было не добавил – «Грач». – Вы не будете против, если мы тут приберемся? Грач махнул рукой, и из джипа вылезли двое – разумеется, в полумасках. Они споро подхватили тела и погрузили их в машину. – Но… – Не беспокойтесь, Евгений Александрович. Ваш бывший охранник будет похоронен должным образом. Родственников у него нет, только двоюродная сестра где-то на севере. Ей мы сообщим. Считайте это платой за беспокойство. Он подошел еще ближе, посмотрел на Рысь и сокрушенно покачал головой. – Мы не знали, что у тебя имеются такие таланты. Но лучше поздно, чем никогда, верно? Благодаря Евгению Александровичу мы не совершили непоправимой ошибки. Евгений сжал кулаки и закрыл Рысь собой. – Что вам от него надо? Грач обаятельно улыбнулся. – Хочу предложить ему вернуться, но не в качестве наемного телохранителя, а одного из руководителей нашего… общества. – Идите к черту, – сказал Рысь и сплюнул. – Ну, нет так нет, – не огорчился Грач. – У тебя еще будет время подумать. Хорошего вам вечера. Он снова махнул рукой. Нэг, или как его там, прихрамывая пошел к машине. – Подождите, – сказал Евгений, и, когда Грач обернулся, глубоко вздохнул и посмотрел ему в глаза. – Я хочу его купить. Грач, если и был удивлен, ничем своего удивления не выдал. – Ну что ж… только учтите – это первоклассный товар. Это его вы прикупили по дешевке, – он указал на Рысь, – а здесь придется заплатить полную стоимость. – Сколько? – Ну, допустим, три миллиона. Разумеется… – Не рублей, я понял. Евгений задумался. – Вы же знаете, что принадлежит… принадлежало моему отцу? Как насчет взять в уплату казино? То есть я даже не знаю, где оно находится и что там происходит, но… – Ваш дядя в курсе. – Грач посмотрел на него заинтересованно. – Думаю, все удастся уладить к взаимному удовольствию. Будем считать, что сделка состоялась. Я вам верю. – Ну, вот и хорошо, – вздохнул Евгений. – Что мне нужно подписать? На этот раз, прикладывая палец к листу бумаги, он явственно ощутил цветочный запах. «Хорошо хоть не сера, – подумал Евгений. – Хотя…» – Все в порядке, – кивнул Грач. – Он ваш. Он подошел к Нэгу, взялся за отворот его рубашки и что-то от нее отцепил, словно бы снял невидимую пушинку. «Наверное, микрофон или что-то вроде того. Вот как они узнали о новых способностях Рыси», – подумал Евгений. – Кстати, мы можем подвезти вас до больницы, – сказал Грач. – Твоему Рыси, кажется, нужна помощь. – Спасибо, мы как-нибудь сами, – вежливо ответил Евгений. Отдавать этим людям Рысь он не собирался. Грач кивнул, и через минуту джипы снова растаяли где-то вдалеке, Евгений провожал их взглядом, пока не стих шум моторов. – Что прикажете делать, господин? – спросил Нэг, который так и не снял маску. Евгений засмеялся. – Рысь… у меня, кажется, дежавю. Он обернулся к Рыси и увидел, что тот почти висит, цепляясь за Лося и безвольно уронив голову. – Быстрее, нужно… Лось перехватил Рысь поудобнее и поднял его на руки.

***

Для начала Евгений вернулся в дом и успокоил своих домочадцев. Потом приказал начальнику охраны, оставшемуся без подчиненных, связаться со службой безопасности и сказать им прислать своих людей. Одобрительно кивнул, услышав, что все уже сделано. Лось вывел из гаража машину, и через пять минут они ехали в город на предельной скорости. Ход у машины был мягкий, деликатный, но Евгений все равно страшно боялся потревожить Рысь. Новое приобретение сидело с ними рядом и молча глядело в окно. – Рысь, держись, ладно? – тихо сказал Евгений. – Ты… – У него повреждено легкое. Как минимум. – Нэг наконец-то посмотрел на Евгения. – Он может… – Заткнись, а? – Я только хотел сказать, чтобы вы следили за его дыханием. Рысь закашлялся, и на его губах показалась кровь. – Черт, Лось, быстрее! – Десять минут, Евгений Александрович, – отозвался тот. – Уже подъезжаем.

***

Евгений снова сидел в больничном коридоре и ждал. Лось сидел чуть поодаль, сцепив перед собой руки и глядя в пол. Рысь уложили на каталку и увезли сразу же, как только они вошли в здание больницы, новое приобретение тоже куда-то увели, пообещав им заняться. Евгений снова подумал, что главврач и его доверенные люди ходят по краю, принимая пациентов с явно криминальными травмами и не оповещая полицию. Отец неплохо им платил, то же самое собирался делать и Евгений. Подошла женщина, врач или медсестра, Евгений не вглядывался. Сообщила, что сломанное ребро повредило легкое, но прямой угрозы жизни больше нет, хотя травмы серьезные; Евгений спросил поправится ли Рысь, и, услышав утвердительный ответ, с облегчением вздохнул. – Евгений Александрович, – подал голос Лось. – Может… может надо чего? Сдать кровь? – Спасибо, Дмитрий. Если понадобится – думаю, нам скажут. – Евгений Александрович, – снова окликнули его. – Второго пациента перевели в палату, если хотите, можете его навестить.

***

Нэг лежал возле окна, один, хотя рядом стояли еще две пустые кровати. Он был уже без полумаски – мужчина лет тридцати, с короткими светлыми волосами, симпатичный, но как-то обыденно, словно его лицо составили из правильных, но совершенно не запоминающихся черт. А вот глаза были темными, цепкими, словно репейник. Снова остро ощущая дежавю, Евгений подошел к кровати и положил на тумбочку контракт. – Рысь… или как там ты его называешь… сказал, что достаточно пожелать от вас избавиться. Так вот, ты мне не нужен. И… свободен. Порвешь сам, или это сделать мне? – Я помогал убить вашего отца, – сказал Нэг после короткой паузы. – Спасибо, я помню. Но это не имеет значения. То есть… считай, что я так мщу. Кстати, это случайно не ты готовишь трепангов? Нэг усмехнулся и утвердительно прикрыл глаза.

***

Ночь Евгений провел возле постели Рыси. А рано утром зазвонил мобильный, вырвав из хрупкого полусна, и Евгений выругал себя за то, что не догадался отключить звук. Звонил дядя. Он сообщил, что Галанин Павел Дмитриевич был убит в своем номере отеля в Турции, куда вчера улетел на отдых. Труп обнаружила горничная. Горло Павла Дмитриевича оказалось буквально перерублено каким-то острым предметом, предположительно ножом. Самое странное, что двери номера были заперты на замок, охрана утверждает, что никого из посторонних на этаже не было, а проникнуть в номер через окно невозможно. «А я ведь даже не спросил, кто был тот человек, которого Рысь убил… через тень, – подумал Евгений. – Ну, теперь знаю». Он сказал дяде, что все понял, выслушал его сетования на разгулявшийся криминал и бездействие полиции что по одну, что по другую сторону границы, справился о самочувствии и нажал отбой. Рысь лежал неподвижно и с закрытыми глазами, но Евгений почему-то сразу понял, что тот уже не спит. Он подошел и сел на край кровати, потом взял Рысь за руку, ту самую, на которой болтался серебряный браслет. Странно, что его не сняли, подумал Евгений, но тут же про это забыл, потому что Рысь открыл глаза. – Как ты себя чувствуешь? – Как будто меня долго били. Но в целом неплохо, – отозвался Рысь. – Когда ты понял, что это не дядя? – спросил Евгений, потому что ничего другого в голову пока не пришло. – Когда увидел Добермана. Я разузнал, куда, в смысле к кому он пошел, когда уволился. На всякий случай. Похоже, он пришел вместе с убийцами не для того, чтобы посчитаться со мной, что бы сам об этом ни думал. Евгений чуть сильнее сжал его руку. – Рысь, я… – Не надо, Евгений Александрович, это моя работа. Кстати, о работе. Береги себя, пока я тут валяюсь, ладно? Я только к ней приступил, но к хорошему, увы, быстро привыкаешь.

***

Помещение было просторным, но уютным; его пространство освещали лимонно-желтые и мятно-зеленые светильниками и заполняли медленные, тягучие звуки, доносившиеся из колонок. За стойкой бармен – девушка в брючном костюме цвета свежего мха – выстукивала на полированной поверхности несложный ритм. Евгений, Рысь и Лось сидели на диване рядом со стойкой. Перед Евгением стоял пустой бокал, Рысь потягивал через соломинку колу, а Лось жевал куриное крылышко, деликатно прикрывая рот ладонью. Над их головами висело панно с двумя бабочками на фоне неба и далеких гор. – Во сколько должен прийти первый кандидат? – спросил Евгений, хотя прекрасно знал это и сам. Он почему-то нервничал. – В двенадцать, Евгений Александрович, – тут же ответил Лось, на секунду перестав жевать. Евгений встал и подошел к стойке. – Вероника, еще пива, пожалуйста. – Конечно, Женя. А Янчику чего налить? – спросила Вероника и игриво улыбнулась. – Рысь, тебе чего-нибудь надо? – обернулся Евгений к дивану. Рысь отрицательно помотал головой. В это время у входа в зал показался мужчина средних лет, в синем костюме и с кожаным портфелем под мышкой. Евгений чуть слышно вздохнул и поднялся ему навстречу. – Синий костюм мне не понравится, – сказал Рысь спустя полчаса, когда первый, а за ним и второй соискатель ушли. В зале ничего не изменилось, только перед Лосем теперь стоял большой стакан сока и тарелка с чипсами. – Зануда. От него все пиво скиснет. – А второй? – Да пес его знает. Вроде ничего, только слишком молодой и какой-то дерганый. – На тебя не угодишь, – усмехнулся Евгений. – А чего мне угождать? Ты спросил, я ответил, – пожал плечами Рысь. – Ты уж сам… Он не договорил, потому что в зале снова возник посторонний и решительно направился прямиком к дивану. – Это же тот... – сквозь зубы сказал Лось и весь подобрался, словно опасаясь, что гость полезет драться или учинит еще какое-нибудь безобразие. – Доброго дня, Евгений Александрович, – поприветствовал Нэг Евгения. – Привет, Чин, привет… э-э-э… Лось? – Дмитрий. Вячеславович, – буркнул Лось. Нэга Евгений не видел с тех пор, как тот ушел из больницы, быстро, на следующий же день. Куда тот пойдет и чем будем заниматься не интересовался – ему, в принципе, было все равно. – Чего тебе надо? – спросил Евгений. – Я пришел устраиваться на работу. Как там… клубу требуется управляющий, экономическое или юридическое образование, опыт работы от двух лет, честный, добросовестный, коммуникабельный, бла-бла… – И что – ты соответствуешь этим требованиям? – Ни в малейшей степени, – усмехнулся Нэг. – Но я вам точно подойду. Рысь бесшумно поднялся с дивана и оказался возле Нэга – тот отступил назад, словно не знал, чего от него ожидать. Но Рысь нападать не стал, а отвел в сторону и о чем-то тихо заговорил. Евгений махнул рукой Лосю, и тот, напоследок закинув в рот горсть чипсов, вернулся на свое рабочее место у входа в клуб.

***

В день, когда Рысь пришел в себя на больничной койке, Евгений встретился с дядей. Рассказал ему о сделке с казино, попросил прощения за то, что предварительно не посоветовался и предложил в качестве извинений стать главой совета директоров «Виктории». Евгений сомневался, что остальные члены совета легко примут в качестве главы его самого: то, что он неопытен и неподготовлен, ни для кого не было секретом. Григорий Маврин казался отличным кандидатом, который устроит всех. После недолгих обсуждений, которые ни разу не перешли в ссору или спор, они договорились, что дядя возьмет на себя содержание загородного дома, а также обяжется выплачивать Евгению крупную сумму ежемесячно. Как выразился Григорий Николаевич – «на шпильки», и гулко захохотал, чрезвычайно довольный своим остроумием. «Гусеницей», любимым детищем отца, Евгений собирался заняться сам. А вечером в его городскую квартиру, куда он зашел принять ванну и забрать кое-какие вещи, заявился Тюлень. Открыв дверь своим ключом. Сопровождавший Евгения Лось приготовился спустить его с лестницы, но Тюлень попросил выслушать его и не бить хотя бы пять минут. Евгений кивнул и машинально указал на кресло, не подумав, что Тюленю, наверное, меньше всего хочется задерживаться здесь надолго. – Евгений Александрович. – Тюлень действительно садиться не стал, только сжал подлокотник кресла так, что побелели пальцы. – Я должен вам рассказать… Он посмотрел на Евгения и снова отвел взгляд. – На самом деле к вашему отцу меня устроил Галанин. Он крепко держал меня за… глотку, я не смог отказаться, когда он приказал мне… ладно, не буду оправдываться, просто хочу, чтобы вы знали – я не желал зла ни вам, ни вашему отцу. – Вот как, – горько усмехнулся Евгений, – значит, помогать убийцам – это называется не желать зла? Тюлень опустил голову. – Обещаю, вы меня больше не увидите. И… хорошо, что ваш телохранитель справился. – Но едва не погиб. – Ему я тоже не желал зла, – вздохнул Тюлень. – Верю. Тем более что это тебя он должен поблагодарить за то, что его не убили… тогда. Тюлень помолчал. – Я сам не знаю, что на меня нашло. Просто… когда вы приказали, вдруг почувствовал, что не могу не повиноваться. Как будто все мысли разом отключились. Какая-то мистика. – Понятно, – сказал Евгений, хотя ни черта ему было не понятно. – Я пойду? – развернулся в сторону двери Тюлень. – Прощайте, Евгений Александрович. Счастливо, Дмитрий. Он сунул в руку Евгению ключи и, не оглядываясь, вышел из комнаты. – Он, конечно, урод, но я рад, что не совсем, – задумчиво сказал Лось, глядя ему вслед. Евгений промолчал, но мысленно согласился. Предательство Тюленя словно бы разрушило то хорошее, что было с ним связано, но после его слов оно медленно и ненадежно, но все же начало собираться заново; Евгений с удивлением понял, что на Тюленя больше не злится.

***

– Нэг не будет работать здесь управляющим, – сообщил Рысь, когда они остались вдвоем с Евгением в кабинете на втором этаже, с круглым столом и длинным диваном, обитым травянисто-зеленой тканью. – Это я связался с ним и попросил прийти. Теперь он будет охранять тебя вместо меня. А я возвращаюсь. – Куда возвращаешься? – не понял Евгений. – Ты же слышал, что мне предложили. Так что… – Шутишь, да? – Евгений сначала улыбнулся, а потом и засмеялся. Рысь вздохнул. – Прости, Евгений Александрович. – Рысь… Рысь поднял голову и посмотрел Евгению в глаза. – Хочу сказать тебе… в общем, тогда я врал. Я… Евгений не дал ему договорить – обнял и притянул к себе, рывком, отчаянно, словно боялся, что не успеет, и Рысь исчезнет прямо на глазах. Прижался всем телом, еще теснее, еще ближе, так, чтобы чувствовать, как заполошно бьется Рысье сердце и слышать его хриплое, прерывистое дыхание. Рысь вывернулся из объятий и отпрянул, словно испуганный норовистый конь. – Прости. И вышел из кабинета, снова оставив Евгения одного.