Принцок-с-ноготок

      Василиса Микулишна или Микуша или даже Мика — любимый блогер моей мамы, ведущий многотысячный телеграм-канал и разыгрывающий десятки новинок в месяц. Разумеется, больше всего на свете маму интересовал последний факт, а саму Микушу она, не стесняясь, звала «размалёванной швалью, сорящей деньгами направо и налево».       Ага, такая вот «любовь».       Вообще, никнейм Микулишны был удобен тем, что мог удовлетворить сразу две большие прослойки поклонников, ведь её ник мог читаться как Василиса и одним своим звучанием услаждать слух поклонников всего отечественного, так и Микушей-Мику, делая отсылку на популярную виртуальную певичку анимешного происхождения.       Почти как в том дурацком анекдоте, где рассказчик по имени Изяслав для собственного удобства представлялся кое-где «Славой», а кое-где — «Изей».       Надо сказать, что переобувалась Микулишна-Микуша-Мика достаточно бодро и своевременно. Угадывая последние модные веяния, она всякий раз представала перед подписчиками в новом образе. Например, сейчас Мика щеголяла в небесного цвета летнем кимоно и деревянных шлёпках на босу ногу, в точности со всеобщей любовью к Азии.       Длиннющие серебристые волосы, ниспадающие до талии, были ловко убраны в мудрёную причёску, увенчанную золотистым крабиком-сакурой с дождеподобными висюльками, насыщенно-алые глаза горели азартом, изумительно сочетавшиеся с кимоно ноготки в нетерпении постукивали по микрофону.       — Мик-мик-а-а-а! — взволнованно всколыхнулось фанатское море и Микулишна благосклонно кивнула.       Набрав в лёгкие побольше воздуха, она простёрла руки в стороны, будто стремясь заключить пришедших в объятия, но вместо того, якобы ненароком позволив окружающим полюбоваться вышитыми на кимоно узором. Для закрепления эффекта Микулишна повертелась, покружилась и лишь потом хлопнула в ладоши, привлекая внимание:       — Гой еси, родненькие! Коннитива, сладкие! С вами я, ваша обожаемая Василиса Микулишна, она же Мика, и мы все собрали ради долгожданной ежемесячной «КнИгры», спонсируемой как вашей покорной слугой, так и десятками российских издательств, больших и малых! Каждый из вас… повторюсь, каждый — потенциальный победитель, который может унести с КнИгры новиночку, или две, или три. Всё зависит исключительно от везения. Заинтересовала?       — Да! — ответила нестройным хором устроительнице толпа.       — Не слышу! — нахмурилась Мику.       — Да! — уже громче закричал страждущий халявных книжонок народ.       — Отлично, совсем другое дело, — нацепив на себя профессиональную улыбку, Микулишна принялась туда-сюда расхаживать по сцене. — Можете, когда захотите, правда же? Итак, пришло время раскрыть тематику сентябрьской «КнИгры» и это… Книжный Лабиринт!       Толпа восхищённо ахнула, подаваясь вперёд, а я, памятуя о предыдущих подобных играх — назад. И вовсе не потому, что в нём, допустим, разыгрывалось меньше новинок. Просто… просто заставлять собравшихся послушными осликами бежать за морковкой, то бишь, книгой, бесчеловечно.       Откровенно говоря, проводимые Микулишной «КнИгры» всегда отличала толика непонятного садизма. Два года назад, допустим, она подбрасывала новёхонькие книги вверх, предлагая ошалевшим от радости участникам, кучковавшимся вокруг сцены, ловить понравившиеся.       Тут бы порадоваться креативу, однако эта книга обязательно падала на счастливого владельца под странноватым углом, оставляя порезы, ссадины, а то и полноценные травмы. Лично мне крупно не повезло: выигранная книга рассекла лоб, оставив в памяти не столько материнскую благосклонность, сколько тонкий, успевший побелеть от времени шрам.       Или устраивала поисковые мероприятия, во время которых тоже случались разные разности. Одного укусила гадюка, второй — неудачно поскользнулся и сломал руку, у третьего внезапно начался приступ эпилепсии, из-за чего пришлось вызывать «Скорую».       Или разыгрывала фанты, но выпадающие задания обязательно заканчивались вскрытием неприятных для игроков истин. Вроде бы из-за такой игры распались несколько пар, перестали общаться закадычные друзья и была попытка самоубийства.       Забавно, но несмотря на все эти странноватые совпадения, народ не переставал любить ни Микулишну, ни её щедрые книжные раздачи. Должно быть, сладкий отзвук слова «халява» перевешивал чувство самосохранения, а приятно пахнущая типографской краской книга стоила того, чтобы отдать за неё жизнь.       Иногда — едва ли не в буквально.       — «Книжный Лабиринт» — особо любимая мною игра, — продолжала между тем Василиса. — Откликнувшиеся на мою просьбу волонтёры расставят желающих у входов-выходов. Запуск будет осуществлён по сигналу… Думаю, объяснять правила нет нужды: кто взял, того и книга. Предельно просто, не правда ли? У нас честная борьба, никто никого не неволит.       «Борьба» здесь ключевое слово, насколько я поняла.       — Для сомневающихся, стоит ли овчинка выделки, зачитаю список находящихся в «Книжном Лабиринте» новинок, — верно истолковав охватившие толпу сомнения, Микулишна вытащила телефон. — «Такая-не-такая или Сорок пять — реинкарнировалась я опять!» Милы Лисичкиной, «Ой, всё! Двойняшки владыки Тьмы в поисках новой мамы» Оксанеллы Фридворт, «Измена. Не для тебя моя ягодка цвела, противный эльф!» Аллы Куксиной, «У-ся-ся, ся-ся-у, приключений на пятую точку найду» Ти Фи Хи и «Моя сто двадцать первая жизнь королевой Земли» Елизаветы Искоркиной. Есть и другие, конечно же, но перечисленные — лучшие среди лучших.       «Моя сто двадцать первая жизнь» была в мамином списке», хмуро подумала я, понимая, что участия в травмоопасном «Книжном Лабиринте» неизбежно уже хотя бы по этой причине. «Мама обязательно будет смотреть трансляцию и если не увидит меня среди участников… Ох-х, лучше не думать!»       Блогер ещё что-то там говорила, но я уже отключилась, лихорадочно прикидывая, смогу ли пробраться в условный центр лабиринта, минуя конкурентов. Впрочем, я не одна утратила интерес к происходящему: люди понемногу сбивались в стайки, до хрипоты споря насчёт того, что и кому достанется.       И больше всего споров вызывала «Моя сто двадцать первая жизнь» сверхпопулярной Искоркиной.       Пока народ делил шкуры неубитых медведей, волонтёры добросовестно выполнили свою работу, проводив желающих поучаствовать к входам в «Книжный Лабиринт». Всего было пять точек, от одного до пяти соответственно.       Одурманивающий аромат, шедший от искусственных ветвей «Лабиринта», забивался в ноздри и кружил голову, но я была нацелена на победу и не собиралась уйти без «Жизни». Или чего-то не менее завлекательного.       — На старт! Внимание! Марш!       Звонкий выкрик Микулишны ознаменовал начало массовой бойни, удачно замаскированной под «КнИгру». Нет, поначалу всё выглядело цивильно: люди устремились к центру «Лабиринта», расталкивая всех на своём пути и неинтеллигентно поливая матами тех, кто не желал уступать дорогу, но чуть позже всерьёз задались целью устранить соперников.       Иногда — рядом с вожделенной книгой, в попытке выяснить, кому она всё-таки достанется, иногда — просто потому, что кто-то на кого-то не так взглянул, но чаще всего — просто так. Хуже всего пришлось бедолагам у первого входа: почему-то большинство решило, что первый — это первый во всех смыслах и, одновременно ломанувшись, попросту застряли в узком проходе.       Так как я стартовала у входа номер три, мне удалось избежать ненужной толчеи и бодрой рысцой преодолеть половину пути, однако затем дело застопорилось. Никаких указателей, сплошные колдобины и злые товарищи-книголюбы, готовые тебя этими самыми книгами ухайдокать или же забрать с твоего хладного трупа.       — Смотрите! Искоркина! — бурно обрадовался некто, бежавший впереди меня. — Поднажмём!       Инстинкт самосохранения всё ещё был при мне и вместо того, чтобы последовать доброму совету и поднажать, я резко затормозила, одновременно с тем бросившись в сторону. Надо сказать, никто не обратил внимания на мой манёвр и увлечённые «охотой» за книжными новинками девушки с женщинами пробежали мимо.       Участница-доброхот, оповестившая всех об Искоркиной на горизонте, в числе первых подскочила к ней и, от души чмокнув обложку, прижала добычу к груди. Радовалась она, впрочем, недолго, так как обозлившаяся на удачу товарки женщина от души наступила той на ногу и, дождавшись, когда та выпустит книгу, бросилась бежать.       Бежала, бежала и, как водится, не добежала: более прыткая соперница заехала ей под дых, отобрав Искоркину. Той врезала другая, другой вцепилась в волосы третья, к змеиному клубку присоединилась четвёртая — и вот уже вместо высокодуховного мероприятия мы имеем безобразное побоище разряда «враги повсюду».       Нервно сглотнув, я развернулась туда, откуда пришла. Вмешательство в бои без правил рисковало обернуться настоящими травмами и рисковать из-за какой-то новинки ромфанта совсем не хотелось. Ещё этот чёртов аромат…       Кажись, где-то здесь я и отрубилась.