Змеиная Радость

      Брюс проснулся от весьма смешанных ощущений. Открыв глаза, он понял, что ничего не поменялось — что с закрытыми, что с открытыми вокруг было темно. Уэйну потребовалось какое-то время, чтобы зрение привыкло к отсутствию света, а в пространстве из мрака стали различимы смутные очертания предметов.       Сразу же после разговора с Джокером, Брюс всерьёз взялся за идею перевезти нага в цивилизацию, а точнее в Готэм. Подготовка всех документов, согласование с научным центром и многое другое, как Брюс и ожидал, оказалось очень утомительными. Все это свелось к тому, что Уэйн несколько суток безотрывно занимался организацией перевозки нага, начиная получением согласия и заканчивая самими подробностями перевозки. Неудивительно, что в конце концов мужчина сваливался от моральной усталости, падая на кровать и проваливаясь в глубокий сон, где, увы, даже там мучимый мыслями о работе.       К слову, все это время Брюс не навещал нага, просто не имея возможности, да и к тому же, намного логичнее и быстрее доставить Джокера в город, где уже можно будет со всеми удобствами приступить к его изучению. Брюс не знал, что наг не разделяет мнение учёного и теперь, как результат, Брюс понял, что именно его разбудило.       Когда глаза привыкли к темноте, Уэйн медленно осознал, что проснулся он от шороха и жалостливого скрипа кровати, на которой спал. Потянувшись к прикроватному столику и включив старый, потрепанный жизнью светильник на батарейках, учёный увидел ночного гостя, что потревожил его сон. Желтоватый свет озарил небольшой пяточёк пространства, вылавливая из темноты кольца змеиного хвоста, что занимали, кажется, всю поверхность пола, чешуйки которого слегка отблескивали. Владелец хвоста же удобно разместился на постели Уэйна, недалеко от него самого, отчего кровать и заскрипела, разбудив Брюса. Незваным гостем был Джокер, что посчитал позднюю ночью подходящим временем для того, чтобы навестить своего приятеля.       — Тебя долго не было, — Брюс явно услышал в голосе Джокера обиду и недовольство, — Я заволновался, знаешь ли, мог бы и предупредить. Мне было без тебя так токслиииииво.       — Прости, был занят, — голос Брюса звучал хрипло спросони, и мужчине понадобилось прокашляться. Может из-за сонливости, а может по другой причине, но Уэйн не реагировал на это вопиющее проникновение к себе, да и сам наг не видел в этом ничего такого, устроившись на кровати рядом с Уэйном, но пока что не касаясь того.       — Ммм… Занят. Ты не против? О, ну о чем это я, конечно, ты не против! — Брюсу даже не понадобилось что-то говорить, Джокер сам все решил за него, обвив тело мужчины хвостом, что можно было бы назвать своеобразными объятиями.       — Ну так о чем мы? А, да! Ну так, как обстоят твои дела касаемо меня?       — Ты о своём переезде? Пока что жду задокументированное разрешение на выезд и твои документы. К сожалению, я не смог добиться, чтобы в твои документы вписали имя «Джокер». Так что по паспорту ты будешь Джеком Напьером, — Уэйн не сопротивляться, единственное, кончиками пальцев слегка поглаживал чешуйки хвоста нага, несмотря на сильную ограниченность движений. Джокер не выглядел заинтересованным тем, что рассказал Уэйн и видимо наг ждал других подробностей.       — Я не скажу, что это интересно, Брюси. Может ты можешь мне рассказать что-то интереснее?       — Зависит от того, что для тебя интересно, — губы Брюса тронула лёгкая улыбка. К слову, сонливость все ещё не отпускала Уэйна: глаза слипались и брюнета одолевала зевота.       — Могу сказать, что мы полетим на частном самолёте. Какое-то время ты будешь постоянно находиться в лабораторном центре, а потом… Как ты сам пожелаешь, наверное.       Наг слушал Брюса не очень внимательно, больше заинтересовавшись вещами Уэйна, рассматривая все, что находилось в хижинке, начиная ноутбуком и заканчивая ручным записями.       — Оу, Брюси, как мило! — Джокер наткнулся на небольшую стопку фотографий, на которых был сам наг, с удовольствием рассматривая как сами фото, так и небольшие записи, что были сделаны Брюсом на них.       — Рассматриваешь меня одинокими ночами? Мммррр, шалун! — Брюс ничуть не смутился таким комментариям, слишком они были ожидаемы от змея.       — Ты ведь прекрасно знаешь, что это для работы, — Брюс не слишком успешно попытался оправдать находку Джокера, но он говорил правду, хоть и не посчитал нужным доказывать что-то нагу. Тем более мужчина понимал, что собеседник просто шутит.       — Знаю, но это не интересно. Согласись, моя теория звучит лучше, — на лице нага заиграла шаловливая улыбка и змей кокетливо поиграл бровями, фыркнув со смеху.       — Возможно… Ты пришёл… Приполз сюда, потому что соскучился по мне?       — Хорошенько подумай и еще раз задайся этим вопросом. Ответ очевиден.       — А если бы кто-то из местных тебя увидел? Твой приход безрассудный. Увидь тебя кто-то, он мог испугаться и причинить тебе вред. Я не видел среди местных враждебно настроенных по отношению к нагам, но это не даёт гарантии твоей безопасности в случае чего, — такой исход совсем не радовал Уэйна хотя бы потому, что кроме того, что сам Джокер мог пострадать, Уэйн уверен, наг бы постарался, чтобы обидчик в таком случае не ушёл живым или хотя бы целым. Ничего из названного воодушевления не вызывало.       Когда-то была зафиксирована пара нападений нага на человека и, как результат, жертва либо была потом найдена мёртвой, либо сильно покалеченной. В таком случае наг становился врагом для поселения людей. Бывали случаи, что на существ начинали охоту, и Уэйн смог вспомнить минимум два случая, когда такая охота заканчивалась смертью змеечеловека. Брюс совсем не хотел, что бы Джокер или любой человек пострадали из-за случайности и недопонимания.       — Переживаешь за меня? — ничуть не смутившись и не беспокоясь о возможной опасности, наг продолжал кокетничать с Брюсом. Вот кто уж спокоен, «как удав», хотя тут половина удава, но сути это не меняет.       — А как ты думаешь? Мне важно сохранение твоего здоровья, — Брюс устало нахмурился, негодуя с этой беспечности и безответственности.       То, как наг посмотрел на Уэйна, стоило многого, и причиной такого недовольства в глазах были слова учёного. Возможно Джокер хотел услышать что-то другое. Словам Уэйна можно было придать два смысла: как искреннюю заботу, так и переживание за «объект исследования». Сам Брюс не сразу бы смог пояснить, что именно он сам имел в виду. Джокер же, кажется, воспринял слова Уэйна в менее приятном для себя плане. Брюс понял это по тому, как змеиный хвост сдавил его — не слишком сильно, чтобы навредить, но достаточно, чтобы почувствовать сильный дискомфорт.       — О, ну да, если я пострадаю, кого же ты будешь изучать, дааа?.. Какой я глупый, совсем забылся и усложняю тебе работу, простишь меня? Пожааалуйста, — Джокер говорил это наигранно виновато, слишком сладким голосом и улыбаясь при этом слишком едко. По нагу было понятно, что он сам себя распаляет все больше и больше с каждым сказанным словом. Кажется ещё немного и змея порвёт от возмущения. Нарастающая злость была сравнима с повышающимся давлением внутри воздушного шара.       — Послушай, сейчас поздняя ночь, я устал и хочу спать. Если тебя так сильно задели мои слова, то мы можем завтра продолжить этот разговор, разбирая разные трактовки того, что я сказал. Но сейчас ты либо остаёшься здесь и даёшь мне выспаться, либо я тебя провожаю до окраины поселения и ты уходишь к себе, — пообщавшись с нагом, Брюс понял, что лучше попытаться перебить змея, попытаться пойти на уступки, почти на поводу, и остановить разгорающийся пожар психоза, чем потом наг будет рвать и метать от злости. На самом деле Уэйн ещё ни разу не наблюдал прямо такой сильной «истерии» нага, когда ярость закрывает змею глаза, но что-то ему подсказывало, что лучше и не видеть.       Джокер ещё проворчал, повозмущался и скинул какую-то из вещей Уэйна на пол, показывая, как он зол, но в конце концов затих и отпустил Брюса, свернувшись в недовольный клубок.       — Рад, что мы смогли прийти к компромиссу, — с этими словами Брюс выключил лампу, снова погрузив хижину во тьму.       — Спокойной ночи, вредина.       — Покусаю.       — Ещё и злюка, — Брюс не удержался от такого доброго обзывательства. Угроза нага же прозвучала совсем не страшно, наоборот, даже вызвала улыбку на лице брюнета.

***

      Брюс был немного удивлён, когда, проснувшись, обнаружил, что наг правда остался ночевать у него — Уэйн почему-то думал, что наг уйдёт ночью. Последствием этой ночёвки было то, что Брюс ютился на самом краю и так небольшой постели, но это мелочи. Когда Уэйн открыл глаза, Джокер уже не спал, лёжа рядом и сверля его недовольным и немигающим взглядом.       — Всё ещё злишься? — вместо «доброго утра» спрашивает Брюс, вставая с постели, лениво потянувшись и делая лёгкую зарядку, чтобы проснуться окончательно. Вместо ответа в голову мужчины прилетела подушка, чего Брюс не ожидал.       — Так и запишу: обидчив и очень опасен.       — Смотрите, шутит он. Дошутишься однажды. Я бы на твоём месте боялся. Когда в следующий раз будешь ложиться спать, подумай о том, проснёшься ли.       Дело было не столько в обидчивости нага, сколько просто в плохом настроении. К тому же у Джокера просто было желание немного позлиться, посмотреть, что будет делать Брюс.       Пока Джокер наблюдал за каждым его действием, Брюс занимался привычными утренними делами, но в конце концов не вытерпев, начал переживать, как бы змей не просверлил в его голове дыру, так яростно смотря на него.       — Хочешь что-нибудь? Сейчас я не могу тебе предложить что-то стоящее, но когда приедем в город, ты можешь попросить меня о чем угодно. Достойная цена за твоё прощение?       Наг не ответил, видимо дожидаясь чего-то другого. Джокер показушно отвернулся от Уэйна, всем своим видом показывая, что не согласен.       — Думаешь меня можно купить? Что мне твои обещания? Тем более это уже было, попробуй что-нибудь новое. И не спрашивай меня, что я хочу. Я, в отличии от тебя, знаю свои желания и мне надо, чтобы ты сам догадался. Если я скажу, будет слишком легко. Зачем мне облегчает тебе жизнь, м? Нет уж, старайся. К тому же виноват тут ты, тебе и решать проблему моих задетых чувств.       — Ты приувеличеваешь.       — Чтоооо? Вот значит как? Он меня отвергает, выгоняет, а я преувеличиваю?! В ответ на мои искренние чувства, он волнуется только за свою работу! — Брюс не дал Джокер договорить, перебив его.       — И ещё перевираешь, я не говорил такого. Меня волнует не только моя работа, но и ты сам, отдельно от исследования. А теперь давай ты выдохнешь, успокоишься и… Мы могли бы вместе позавтракать.       Из наступившей тишины Брюс сделал вывод, что Джокер как минимум задумался над его предложением. Посмотрев на змея, Уэйн убедился, что наг и правда задумался. Кивнув на свои мысли, Джокер, как и попросил Брюс, успокоился. Глаза нага заблестели привычной хитринкой и учёный не успел даже понять ничего, как оказался на полу — наг сбил того хвостом с ног, весело засмеявшись.       — Это месть?       — Какой проницательный. Насчёт завтрака откажусь, кстати. Я, знаешь ли, тоже очень занятая личность, — с этими словами Джокер направился к выхожу из хижины, но уже около двери остановился, глянув на Брюса из-за плеча.       — Только не уползай заниматься своими делами куда-то далеко, хорошо? Со дня на день мы уже отправимся… — Воспользовавшись тем, что наг пока что не ушёл, просит Брюс, вставая с пола.       — Да, да, конечно. Конечно… — пару раз кивнув головой, заверил наг, хотя доверие его слова, сказанные такой интонацией, не внушали.       Джокер покинул поселение без происшествий, быстро скрывшись в зарослях растений.       Через пару дней Брюс, наконец, получил все необходимые разрешения и документы, точная дата вылета была назначена. Первым делом Уэйн сообщил о своём скором возвращении Альфреду, чему старый дворецкий был очень рад, а сам Брюс был счастлив обрадовать своего опекуна.