I’ll keep the lights on for you

—  Мне нужен очень красивый актер для нового фильма, — задумчиво пережевывая стейк из мраморной говядины средней прожарки под брусничным соусом, проговорил, глядя в панорамное окно, Чэн Эр. —  Рафинированно красивый. —  Сяо Чжань, — Ибо отреагировал, кажется, на автомате. Мысленно выругался — имя вырвалось прежде, чем он сообразил, что говорит. —  М? —  Чэн Эр на миг оторвался от пережевывания. —  Это кто? —  Мастер Чэн, — с азартом разрезая на кусочки свой стейк с кровью, укоризненно покачал головой Ю Дун, постоянный продюсер картин Чэн Эра, —  это слишком даже для тебя. —  Почему я должен знать это имя? —  Ну вообще-то он довольно известен в своем кругу. Снимает дорамы и снимается сам. Даже ты со своим снобизмом не мог не слышать о нем. —  Он может быть сколько угодно известен в своем кругу, а в моем? —  Сноб, — снова фыркнул Ю Дун, вгрызаясь в стейк и жмурясь от удовольствия. —  В его досье роль второго плана в фильме Чжана Имоу. Ее помнится хорошо приняли. Этот факт Чэн Эра заинтересовал чуть больше, но не заставил отвлечься от стейка. Ибо внешне индифферентно наблюдал за разговором, покачивая в пальцах пузатый бокал, на дне которого плескалась темно-рубиновая жидкость. Шато де Бордо. К мясу принято подавать красное вино, это Ибо усвоил уже достаточно давно. Они ужинали в ресторане Le Comptoir Пьера Ганьера, французского шефа, обладателя мишленовских звезд, в историческом квартале бывшей Французской концессии Шанхая на Цзяньго Си Лу. Кухня была высокая французская, поэтому никаких палочек и лапши, а серебряные ножи и вилки. Ибо часто подшучивал над этой маленькой пижонской слабостью мастера Чэна. Но чего только не простишь гению! Ибо поднял свой бокал на уровень глаз и сквозь рубиновую жидкость с любопытством наблюдал за Чэн Эром. —  Сяо Чжань, Сяо Чжань, — тот задумчиво почесал вилкой бровь. —  Что-то знакомое имя… Ибо дернул щекой, сдерживая улыбку. —  Актер, режиссер, лауреат нескольких премий. Сценарист. Поет. Рисует. Имеет хороший театральный опыт, — не переставая жевать, принялся перечислять Ю Дун. —  Ух ты, прямо мастер на все руки, — Чэн Эр покачал головой, явно демонстрируя скепсис. —  И что — красив? —  Мастер Чэн должен бы спросить — и что, талантлив? —  поддразнил Ибо. Режиссер покосился на насмешника: —  Ну если он до сих пор бултыхается в индустрии, значит, не без искры божьей. Так что — правда красив? —  Цзыдун нервно курит в сторонке, — спрятавшись за свой бокал, проговорил Ибо. Чэн Эр снова смерил его недоверчивым взглядом. —  И сколько же годочков этому «Цзыдуну»? —  Он старше меня на шесть лет. —  Не мальчик стало быть. Уже хорошо. Дун-Дун, вернемся в офис, покажешь мне этого Сяо Чжаня. *** —  Правда красив, — констатировал Чэн Эр, пролистав до конца портфолио, собранное для него Ю Дуном. —  И лицо знакомое. Где же я его видел? —  В дорамах? —  Ю Дун не мог удержаться от шпильки. —  Я не смотрю этот мусор! —  Ну-ну, там далеко не все мусор. Не стоит бравировать своим снобизмом. —  Ладно, хорошо. Покажи мне его в динамике. Ю Дун довольно хмыкнул и скинул режиссеру несколько видео. Тот просмотрел все, задумчиво зажевывая нижнюю губу. —  Подходит, — наконец вынес вердикт. —  Пригласи его ко мне на беседу. С Сяо Чжанем через его менеджера Ю Дун связался уже на следующий день. —  Господин Сяо, я беспокою вас по просьбе мастера Чэн Эра. Вы же знаете, кто это? —  Конечно, — Сяо Чжаню послышался в вопросе продюсера некий оттенок превосходства, что сразу не понравилось. Но он решил дослушать. —  Мастер Чэн подбирает актеров для своего нового проекта. Его выбор пал на вас. —  Пробы? — усмехнулся Сяо Чжань. —  Нет-нет, что вы! Мастер Чэн не проводит проб в прямом смысле этого слова. Он приглашает вас для беседы, в ходе которой и примет решение, подходите ли вы для той роли, в которой он вас видит. Сяо Чжаню стало интересно. —  Босс, — уловив его настроение, зашептала Чжан Цзин, — умоляю, только не являйтесь к нему невыспавшимся, небритым, нечесаным и в мятом костюме. И не с бодуна! Сяо Чжань, не оборачиваясь, показал своему менеджеру средний палец. Чжан Цзин спрятала ухмылку. —  Хорошо, господин Ю, я готов побеседовать (Сяо Чжань сделал ударение на этом слове) с господином Чэном. Где и когда? —  Наш офис в Шанхае. Вы не могли бы приехать? —  Мог бы. Через десять дней у меня в Шанхае рекламные съемки. Можем совместить. —  А побыстрее? —  упавшим голосом произнес Ю Дун; он как никто знал, насколько Чэн Эр не любил ждать, когда его охватывал азарт нового проекта. —  Простите, но на ближайшие десять дней мое время расписано по минутам. —  Хорошо, господин Сяо, я передам мастеру Чэну, а попозже мы договоримся о точном дне встречи. —  Мой менеджер будет ждать вашего звонка. Всего хорошего, господин Ю. —  Босс, ну ты и нахал! Ты нахамил самому создателю и фактически владельцу Bona Films! Сяо Чжань повернулся к Чжан Цзин и одарил ее одним из тех взглядов, которые в его команде побаивались больше всего. Холодный. Пронизывающий. Острый. —  Я себя не на помойке нашел. —  Поняла, умолкаю. Я освобожу для визита к мастеру Чэну окно в расписании? Сяо Чжань кивнул и принялся задумчиво теребить переносицу. *** Когда пришло это неожиданное, прямо скажем, предложение Чэн Эра, Сяо Чжань переживал приятный во всех отношениях период. Его новая дорама, в которой он выступал уже не только как режиссер, но и как автор сценария, собирала очень неплохие рейтинги. Эта работа была для него во многом знаковой. Как-то однажды на какой-то промо-конференции Сяо Чжань неожиданно познакомился с интересным человеком, бывшим спецназовцем, побывавшим в горячих точках. Они разговорились, парень оказался интересным, со многих, если не со всех точек зрения, его рассказы сильно увлекли Сяо Чжаня. Настолько сильно, что он неожиданно для себя начал на их основании писать сценарий. Они встречались довольно часто. До тех пор, пока Сяо Чжань внезапно не понял, что его собеседник не прочь перейти к более тесным, скажем так, чем дружеские отношениям. Сяо Чжань был настолько увлечен его рассказами, что проморгал такую заинтересованность! Мысленно настучав себе по голове, Сяо Чжань постарался максимально корректно дать понять, что он… Несвободен он! Да, именно так. Несвободен. К счастью, его поняли правильно. Сценарий вышел необычным. Очень жестким, без свойственного дорамам лака и глупого юмора. Снимать он начал на свой страх и риск, не будучи уверенным, что сериал пройдет комитет по цензуре. Вернее был почти уверен, что не пройдет. И все равно снимал. Практически на собственные средства, потому что инвесторов было ровно два — две небольшие компании из области ВПК, их чисто по дружбе привел тот самый бывший спецназовец, которого Сяо Чжань пригласил в качестве консультанта. На работу над этой дорамой был потрачен ровно год. На подготовку, съемки, монтаж, пост-продакшен. Сяо Чжань сознательно пошел на это, никуда не торопился, работал методично и дотошно. Несмотря на почти заведомую провальность, ему удалось собрать довольно звездный состав актеров. Сам он сыграл не самую центральную роль офицера спецназа, жесткого, даже жестокого, решительного и хладнокровного, не побоявшегося взвалить на свои плечи ответственность за чужие жизни. Этот персонаж занимал совсем немного экранного времени, но очень нравился Сяо Чжаню. Когда сериал был смонтирован и озвучен, удалось организовать предпоказ для военных. И им сериал неожиданно очень понравился. Нашлись даже инвесторы так же из числа компаний ВПК, у Сяо Чжаня появились деньги, которые он использовал для улучшения спецэффектов. Когда же пришло время отдаваться на волю комитета по цензуре, кое-кто воспользовался рычагами влияния — и дорама довольно легко цензуру прошла. Аргумент был беспроигрышный — «Эта дорама отражает реалии современной НОАК и создает армии нужный имидж». Вот так вот. Вырезали всего несколько совсем уж жестких и кровавых сцен, которые, положа руку на сердце, Сяо Чжань вставил именно с расчетом на то, что они дадут по глазам цензорам, их вырежут, а основное не тронут. Так и вышло. И вот теперь дорама с успехом шла на каналах CCTV и нескольких стриминговых платформах. Его самого приглашали на интервью в эфиры и журналы, были благожелательные рецензии в солидных изданиях. Короче, Сяо Чжань благодушествовал и не проявлял особого желания что-то менять на данном этапе своей карьеры. Но от предложений таких режиссеров, как Чэн Эр, не отказываются. Тем более если посредником выступает не кто-нибудь, а почти всемогущий господин Ю Дун. Поэтому Сяо Чжань, слегка, совсем чуть-чуть повыделывавшись (не для того, чтобы набить себе цену, а для порядка, чтобы не создавалось впечатления, что он как собачонка помчался на зов по первому свистку), входил в шанхайский офис Чэн Эра. Секретарша и помощники именитого режиссера провожали его почти восхищенными взглядами. Сяо Чжань это заметил и бросил мимолетный взгляд на себя в отражении стеклянной стены. Что ж, стоило признать, что в этом темно-болотного цвета с едва заметной серебряной искрой костюме-тройке и светло-салатовой сорочке с небрежно распахнутым воротом он выглядел отлично. Ладно, потрясающе. Сяо Чжань давно отбросил свою привычку оценивать собственную внешность на шестерочку из десяти. Мастер Чэн встретил его оценивающим взглядом и довольно цокнул. —  Живьем вы выглядите еще эффектнее, чем на фото. Приветствую, господин Сяо. Присаживайтесь. Сяо Чжань элегантно опустился на стоявшее у режиссерского стола жесткое кресло, держа спину прямой и высоко подняв подбородок. —  Мне кажется, вы более чем подходите на роль в моем проекте. Мне был нужен очень красивый актер, Ван Ибо порекомендовал вас, и я вижу, что рекомендация была оправдана. Вы очень красивы. Сяо Чжань опасно прищурился. —  То есть вам нужна моя внешность? —  Определенно. —  И часто вы выбираете актеров за красивую рожу? —  Не часто. Но сейчас именно такой случай. Сяо Чжань поднялся. —  Весьма польщен, что обратил на себя внимание такого мастера, как господин Чэн. Передайте господину Вану, что в подобного сорта подачках я не нуждаюсь. Всего доброго. Прошу извинить за потраченное на меня время.  Чэн Эр смотрел почти восхищенно, а потом рявкнул, неожиданно переходя на «ты»: —  А ну сел на место! Сяо Чжань послушался. От неожиданности. —  А теперь поговорим. Если ты думаешь, что мой выбор пал на тебя только по причине твоей внешности, то ошибаешься. Красивых морд в нашем бизнесе пруд пруди. Но морда далеко не гарантия, скажем так, наличия таланта. Я посмотрел твои работы, поговорил с Имоу, он отозвался о тебе положительно. Мой друг Ван Кежань просто пел тебе дифирамбы, признавшись, что ты его изрядно поразил. «Парень, не имевший ровно никакого театрального опыта, настолько превосходно справился с такой сложной и трудоемкой ролью!» Сяо Чжань отметил про себя, как точно мастер Чэн воспроизвел интонации Ван Кежаня. —  Сюй Цин тоже говорила о тебе с придыханием, но что возьмешь с женщины? —  подмигнул Чэн Эр. —  Тают при виде красивого лица. Сяо Чжань снова поджал губы. —  Да шучу я, — махнул рукой Чэн Эр. —  Короче, я понял, что у тебя за душой не только красивая морда, но искра божия имеется. Ты идеален для задуманного мною персонажа. Согласен поработать? Сяо Чжань мог бы поклясться, что последний вопрос прозвучал чисто для проформы, мастер Чэн явно не сомневался в ответе. Сяо Чжань тонко усмехнулся. —  Для начала хотелось бы ознакомиться со сценарием. —  А его нет, — Чэн Эр беспечно откинулся на спинку кресла. —  Я не пишу сценарии, снимаю по наитию. Брови Сяо Чжаня взлетели было к линии роста волос, но он вовремя вспомнил, что-то такое ему рассказывал Ибо. Давно. В прошлой жизни. —  У меня есть примерная канва событий, — Чэн Эр явно не обратил внимания на реакцию актера. —  Я знаю, о чем хочу рассказать, с чего начать и чем закончить. Все, что между, отыщется в процессе. Тебе интересно? —  Я никогда раньше так не работал, — осторожно проговорил Сяо Чжань. —  Все когда-нибудь бывает впервые, — снова отмахнулся Чэн Эр. —  Так как? Рассказывать задумку? —  Рассказывайте, — обреченно вздохнул Сяо Чжань, соглашаясь ввязаться в эту авантюру. Оставалось лишь надеяться, что он об этом не пожалеет. Чэн Эр довольно потер руки и уже открыл было рот, чтобы спросить, не хочет ли господин Сяо узнать имя своего партнера по съемкам, но тут же закрыл, припомнив слова Ю Дуна. —  Хочу тебя предупредить — не вздумай говорить ему, что придется сниматься с Ибо. Откажется сразу. —  Чем его не устраивает Ибо? —  Ну… Они были вроде как парой. Чэн Эр задрал брови. —  Свечку не держал, — поднял ладони продюсер, —  но многие были в этом уверены. —  О! Я вспомнил, где видел этого Сяо Чжаня кроме дорам и кино. Он как-то приходил ко мне на площадку «Анонима»! Скромный такой, тихий, убрался сразу же, как почувствовал, что его присутствие меня раздражает. Ибо потом всерьез на меня обиделся. Я ему говорю — я не выгонял твоего парня, он сам ушел. А он мне — он не мой парень! Ну да, ну да, я не выгонял не твоего парня. Дулся дня два. Говоришь, расстались?.. —  Мгм. Так что не говори ни о чем. Ввяжется в процесс, отказываться будет поздно. Кстати, Ибо тоже не говори, что внял его совету. Пускай будет сюрпризом для обоих. И под нос себе пробормотал: —  А то и этот сбежать надумает. Поэтому Чэн Эр промолчал и принялся с азартом рассказывать фабулу проекта. *** В карьере киноактера Ван Ибо тоже был весьма позитивный период. На большие экраны вышли друг за другом сразу несколько его фильмов. Роли, воплощенные им на экране после «Анонима» и «Короля неба», были очень разноплановыми. В одной картине на социальную тематику он удивительно успешно сыграл отца-одиночку, который воспитывал дочь-подростка, одновременно пытаясь сохранить бизнес под атаками конкурентов и найти того или тех, кто был повинен в гибели его жены. Роль отца удавалась ему настолько убедительно, что публика была практически уверена — Ван Ибо опирается на собственный родительский опыт. Сплетнические паблики в сети даже запустили слух, что он женат и имеет дочь, или что он имеет дочь вне брака, на что его компании пришлось реагировать достаточно жестко. Во втором фильме, постапокалиптической фантастике, Ибо сыграл роль жестокого маньяка-инвалида, помешанного на власти, не чуравшегося в управлении своим городом-страной никаких средств. Особенно ужасающим в этой роли был контраст между поступками и внешними проявлениями. Когда фильм только выходил на экраны, публика  была уверена, что персонаж Ибо снова будет безэмоциональным, холодным, убивающим с каменным лицом, однако на деле Ибо играл совсем другую личность. С ласковой, нежной улыбкой, почти ангельской внешностью, прекрасными манерами, вкрадчивым голосом. У публики в зале мурашки бегали, когда это существо с лицом и улыбкой ангела вершило свои черные дела. Ибо практически постоянно присутствовал на разных кинофестивалях, где он сам и фильмы с его участием неизменно собирали букеты разнообразных призов. Он уже готовился к новым съемкам, когда получил предложение от Чэн Эра. Своему крестному отцу в кинематографе отказать он просто не мог. —  Ты сыграешь в моем проекте роль детектива. —  Опять? —  Не опять, а снова. Такого ты пока еще не играл. Он жестокий, бескомпромиссный, въедливый и цепкий, его одинаково боятся и уважают и коллеги, и те преступные элементы, с которыми он столь безжалостно борется. Не гнушаясь никакими — слышишь, никакими! —  методами. Твой Сяо Чжань… —  Он не мой. —  Но вы же вроде… —  Лао Чэн, запретная тема. Чэн Эр внимательно присмотрелся к Ибо и решил, что это ему нравится! —  Короче, герой Сяо Чжаня — умный, хитрый, изобретательный бандит с определенным кодексом чести и виртуозный вор, о котором прекрасно знает полиция, но поймать не может, потому что он действует с выдумкой и не оставляет следов. Полиция даже не знает, как он выглядит! У этих двоих есть общая история, о которой оба за давностью лет забыли. Вроде бы забыли. Вспомнят, встретившись лицом к лицу. И эта история запутает и обострит все еще сильнее. Как тебе? —  Мастер Чэн знает, что я не откажусь, даже если он соберется снимать какой-нибудь артхаусный треш. —  Ибо! Не наглей. Я не снимаю треш. —  Я пошутил, мастер. —  Так что? —  Пока звучит интересно. —  Начнем снимать, станет еще интереснее! —  А он… уже согласился?.. —  Думаешь, он бы смог отказать Ю Дуну? —  И… он знает, кто будет его партнером? —  О тебе? Нет. Я назвал ему только Тони Люна и Ван Чуаньцзюня.  Ну и девочек — Ян Ми и Сунь Анькэ. —  Мастер Чэн не боится, что ему придется искать другого красавчика, когда он узнает, кто его партнер? Чэн Эр в ответ только коварно улыбнулся. —  Ю Дун требовал, чтобы я и от тебя держал в тайне имя партнера. Ты же не бежишь в панике на другой конец Китая? Не бежишь. Чем Сяо Чжань хуже? —  Ничем, — обреченно ответил Ибо. В оставшееся до начала съемок время ему предстояло самое трудное — подготовить себя к возобновлению общения с Сяо Чжанем. «К гипнотизеру, что ли, обратиться?..»