I’ll keep the lights on for you

Буквально на следующий же после съемок пробника день Сяо Чжань и Ван Ибо встретились снова, на этот раз в шанхайском офисе Чэн Эра. —  Так, господа актеры, —  режиссер потер ладони и приступил к разговору без предисловий, —  нам надо немного обговорить, что и как мы будем снимать. Черновую фабулу вы знаете, но для начала хочу спросить… Чэн Эр сделал паузу, блеснул очками в тяжелой черной оправе и с каким-то даже слегка нездоровым, как показалось Сяо Чжаню, интересом спросил: —  Хочу спросить. То, что про вас говорили, правда? Ван Ибо никак не прореагировал, а Сяо Чжань слегка приподнял бровь в вежливом интересе. —  Что конкретно интересует мастера Чэна? —  Вы на самом деле были любовниками? —  в голосе определенно звучал неподдельный интерес, Чэн Эр аж головой крутил на подобие совы. Хорошо, что не на 360 градусов. Сяо Чжань и Ван Ибо обменялись одинаково непроницаемыми взглядами. —  Лао Чэн, зачем вам эта информация? —  Ибо через силу смог отвести глаза от Сяо Чжаня. —  Я должен знать, с чем имею дело. И понимать, помешает это процессу… или наоборот, поможет! —  Господин Чэн, полагаю, вопрос риторический, —  Сяо Чжань постарался, чтобы его голос звучал максимально сухо и безэмоционально. —  Вряд ли господин Ю Дун вас не проинформировал. —  Да я и без него все знаю, —  махнул тот рукой. —  Меня на самом деле интересует другое. Вы захотите снова трахаться? Под Ибо как-то угрожающе скрипнуло кресло, но в его сторону Чэн Эр старательно не смотрел. А Сяо Чжань, сжав челюсти и скрипнув зубами, резко поднялся и, ни слова не говоря, вышел из кабинета. —  Лао Чэн, —  провожая его встревоженным взглядом, укоризненно произнес Ибо, —   хоть во-от столечко такта тебе бы не помешало.  И выскочил следом. —  Цзин-цзе, закажи нам билеты на вечерний рейс до Пекина, —  услышал Ибо холодный голос Сяо Чжаня. —  И посмотри заодно, какие проекты мы отложили из-за этих съемок. Да, ты все правильно поняла. Да, сдвинь все обрат… Ибо, догнав его в два шага, властно отобрал трубку. —  Госпожа Чжан, забудьте все, что он вам только что наговорил. Да, это Ван Ибо. Нет, он никуда не полетит. —  Что ты себе позволяешь?! —  прошипел Сяо Чжань, стараясь вернуть телефон обратно. Ибо не отдал. —  Нет, госпожа Чжан, я говорю с полной ответственностью. Он просто снова бежит впереди паровоза. Да, как обычно. Да, конечно, госпожа Чжан. Спасибо. Таким взглядом, которым одарили Ибо, можно было убивать. Никакая беретта не понадобилась бы. —  Не сверли во мне дыры, я еще молод, чтобы умирать, —  Ибо постарался миролюбиво улыбнуться и вернул телефон. —  И не пори горячку. Ты слишком остро реагируешь. Мастер Чэн мужик не злой, просто… немного экстравагантный. Эксцентричный. Ты же помнишь, как он был одет на том театральном фестивале? Любит эпатировать. И смотрит на реакцию. —  Никакой эпатаж не дает никому права так бестактно, если не сказать грубее, лезть в чужую личную жизнь. —  Все гении со странностями. Тебе ли не знать. —  И что — гениям все простительно? —  Я этого не говорил. —  Господин Сяо, господин Ван, —  их догнал немного запыхавшийся Хуан Сяо, —  мастер Чэн просит вас вернуться. Он хочет обсудить с вами сюжет и персонажей. —  И что, у мастера Чэна даже малейшего сомнения не закралось, что я (Сяо Чжань выделил местоимение интонацией) не захочу возвращаться? Хуан Сяо только пожал плечами и беспомощно развел руки. Сяо Чжань, стараясь окончательно овладеть собой, прикрыл глаза и сделал несколько вдохов и выдохов. Ибо понаблюдал за его усилиями, улыбнулся и легко тронул за локоть. —  Пошли уже. Поздно трепыхаться. Сяо Чжань локоть вырвал и двинулся за Хуан Сяо, распрямив спину и развернув плечи. «Прямо тореадор, выходящий на арену к быку», — умилился Ибо. —  Значит, так, —  Чэн Эр даже не подумал извиниться, а продолжил разговор, словно ничего не произошло, —  предварительную фабулу вы знаете, но давайте еще разок пробежимся. Он потеребил очки. —  Так, надо будет еще кое-что хорошенько обдумать, но пока так. Он (Чэн Эр указал на Ибо) — въедливый, настырный коп, лучший в Шанхае в борьбе с оргпреступностью, специализируется на крупных грабежах. Он жесткий и даже жестокий, его опасаются даже коллеги. Ты (палец повернулся в сторону Сяо Чжаня) умный, хитрый, изворотливый и изобретательный грабитель банков, работающий нагло, но не оставляющий следов. Он (палец снова на Ибо) о твоем существовании, естественно, знает, охотится за тобой, правда, безрезультатно. Это его бесконечно бесит, он на тебе буквально зациклен. Единственное, чего он не знает, это как ты выглядишь. И как тебя зовут. Тебе (кивок Сяо Чжаню) приклеили только кличку — Шуай, которую можно было толковать двояко. И как Красавчик, и как Предводитель, потому что все, кому не повезло (или повезло, это как посмотреть, они ведь остались живы!) стать свидетелями его налетов, в один голос твердили, что командует бандой некто очень красивый. Мда. Чэн Эр снова потеребил очки. —  Короче. Ты (взгляд на Сяо Чжаня) знаешь, что он за тобой гоняется. Знаешь, как его зовут, но не знаешь в лицо. Он (кивок Ибо) не знает, ни как ты выглядишь, ни как тебя зовут. Вы друг для друга в некотором роде инкогнито. Но когда вы наконец встретитесь лицом к лицу, все запутается еще сильнее. Потому что выяснится, что красавчик и коп очень хорошо и близко знакомы! Какая у вас там история в прошлом, я пока еще не до конца придумал, но вы определенно очень тесно связаны. И ваше противостояние приобретает совершенно новую, очень личностную окраску. Как вам? —  Расплывчато, — коротко отреагировал Сяо Чжань. Ибо промолчал. Он уже привык к тому, что генеральная идея проекта деталями у Чэн Эра обрастает в процессе. —  Расплывчато, согласен, — покивал, поблескивая очками, режиссер. —  Но в том-то и самый смак! Можно накручивать и накручивать до тех пор, пока расплывчатость не обретет четкие очертания! Полная свобода! —  Но вы хоть знаете, ради чего она? — Сяо Чжаню хотелось хоть какой-то конкретики. —  С чего начать, чем закончить? —  С чего начать, примерно представляю. Чем закончить? А это мы поймем в процессе! —  Можно еще вопрос? — голос Сяо Чжаня просто сочился сарказмом. —  Для каких целей вам понадобился господин Тони Люн? Пока мы услышали только про двух героев. —  О, у Тони небольшая гостевая роль! Он сыграет могущественного человека, который по сути руководит Красавчиком. Ну как руководит — подбирает ему заказы, помогает в разработке деталей налетов. Он будет человеком из высшего общества, в котором никто никогда не заподозрит пособника банды грабителей. Ибо этой задумки относительно маэстро Люна не знал, ему стало интересно. —  Эрик? —  Ибо вопросительно поднял бровь.  —  Чуаньцзюнь сыграет отморозка, — чувствовалось, что Чэн Эр изобретает характеры персонажей прямо на ходу. —  Он случайно окажется в команде Красавчика, всех подставит, станет виновником первых смертей на счету этой банды. И по сути приведет всю банду к гибели. А еще окажется маньяком, убивавшим и уродовавшим девочек по вызову, за которым так же давно, но безуспешно гонялась шанхайская полиция. И ты (он указал на Сяо Чжаня) его убьешь, я пока не придумал, как, но убьешь. И преподнесешь в качестве подарка своему копу, то есть тебе (короткий взгляд в сторону Ибо), потому что заставишь признаться в убийствах проституток. —  А дамы у нас в качестве декораций? —  Сяо Чжань отмахнулся от Ибо, пытавшегося двинуть его ногой под столом. —  Сунь Анькэ сыграет девушку Красавчика. Она будет маленькой милой девочкой, практически содержанкой, не подозревающей, чем зарабатывает на жизнь ее любимый мужчина. Она сидит дома и мечтает открыть свое дело, скажем, модный бутик. Ты (кивок Сяо Чжаню) ее по-своему любишь, балуешь и оберегаешь, но в любой момент готов бросить, если придется выбирать. —  Ян Ми мастер Чэн отдает мне? —  улыбнулся Ибо. —  Мне нравится. —  Догадливый мальчик, —  покивал режиссер. —  Ян Ми сыграет женщину копа, самодостаточную, юриста по профессии, у нее есть сын от первого брака. С тобой (кивок в сторону Ибо) она не расписана, вы просто живете в гражданском браке. За каким хреном ты, для которого работа прежде всего, ей сдался? Ну… Хочется ей так. Надеется приручить и перевоспитать. —  Получится? —  Нет, конечно. Уйдет она от тебя, мой мальчик. Такая женщина! Такая драма! И останешься ты один на один со своими тараканами и вот с ним. Ибо покачал головой и усмехнулся. —  Ничего не имею против. Сяо Чжань нахмурился. Чэн Эр снова завертел головой, стараясь не упустить ни малейшего оттенка эмоций на лицах. И разочарованно вздохнул, потому что Сяо Чжань мгновенно взял себя в руки. «Вот же самообладание у парня! Хотя темпераментный…» —  О, — вдруг спохватился мастер Чэн, — надо же имена вашим персонажам придумать! Мозговой штурм! Сяо Чжань и Ван Ибо переглянулись, синхронно усмехнулись и уставились на Чэн Эра, который усиленно думал, то вытягивая губы уточкой, то поджимая в одну тонкую линию. —  Нет, ну а чего тут долго думать-то? Сяо Чжань у нас будет Гао Инцзюнем, поскольку красивый и сообразительный. А Ибо… Ибо у нас упертый, голова у него светлая, как и у его героя. Значит, быть вам с ним Цян Цонмином, стойким и ярким борцом с преступностью со светлыми мозгами. Как вам, а? —  Как пожелает мастер Чэн, — тонко улыбнулся Сяо Чжань. —  Мастер Чэн желает именно так! Дьявол, надо записать, а то забуду и придумаю что-нибудь заново.  —  Эр-гэ, я запомню, —  Ибо краем глаза заметил, как едва заметно вздрогнул Сяо Чжань, услышав такое обращение.