Детство близнецов.

Выслушивать бредовые идеи однокурсников о причине, по которой Гарри Поттер и Рон Уизли — абсолютно точно доехавшие до вокзала, все остальные Уизли тому свидетели! — не попали на поезд, Рейстлину не хотелось совершенно. А потому он покинул купе, в котором, помимо него, расположились Джинни, Фред и Джордж (двое последних тоже не проявляли особенного беспокойства из-за куда-то запропастившегося брата, сетуя лишь на то, что им самим «не пришло в голову потеряться»). Увидев в очередном купе всего одну девчонку, Рейстлин решительно шагнул внутрь. Девочка подняла на него странно светлые выпуклые глаза — спутанные и тоже очень светлые волосы при этом скользнули по её плечам за спину — но промолчала. Она дождалась, когда Рейстлин поднимет на верхнюю полку свой чемодан и расположится на сиденье напротив, достав «Победу над привидением» Локонса. Он бы предпочёл, чтобы попутчица так и продолжала молчать, но при виде книги она заметно оживилась: — Тебе нравятся книги Локонса? — Нравятся или нет, это учебники, и я обязан их прочитать, — процедил Рейстлин, мысленно отругав себя, что вытащил при девчонке книгу Локонса. «Пособие по трансфигурации» точно не вызвало бы у неё такого интереса. — Да, — каким-то странным, будто потусторонним голосом, отозвалась девочка. — Обязан. Мне эта книга тоже не понравилась, — неожиданно заявила она. — Он очень жестоко обошёлся с банши. Рейстлин удивлённо посмотрел на собеседницу. Насколько он мог судить, книги Локонса — а тем более, его самого — у девчонок ругать было не принято. Он повнимательнее оглядел попутчицу. Неряшливая причёска и одежда не по размеру говорили — просто кричали — о том, что родителям явно нет дела, как выглядит их дочь. При этом девочка нацепила серьги-редиски и самодельное ожерелье из пробок от сливочного пива — что свидетельствовало о её стремлении хоть как-то себя украсить. — Ты первокурсница, да? — Верно, — та улыбнулась совершенно счастливой улыбкой. — Полумна Лавгуд. — Полумна? — растерялся Рейстлин. — Подруга Бупу? — Да, — девочка хлопнула глазами и внимательно оглядела его, в свою очередь, сделав вывод: — Ты один из тех «два новые хороший — волшебный, волшебный и неволшебный», которые гостили в доме, где она живёт? — Рейстлин, — представился он. И, развеселившись, добавил: — «Неволшебный» — это мой брат, он сквиб, — прозвучало это чуть с вызовом, но Полумна не отреагировала просто никак, и Рейстлин продолжил: — А второй «волшебный» — Гарри, Гарри Поттер… — Он не сквиб, — озвучила очевидное Полумна. — Но сейчас не с тобой. — Опоздал на поезд. Все наши однокурсники строят нелепые теории, развлекая себя страшилками. Я уверен, что он просто опоздал и приедет завтра или вечером, — добавил он, не желая пугать заочно уже давно знакомую девочку. И поспешно перевёл тему: — А почему тебе не нравятся книги Локонса? — В тех местах живёт одна ведьма, — охотно пояснила Полумна, даже утратив потусторонние нотки в голосе. — Хейзел Руа. Пару лет назад она написала папе в газету о том, что подружилась с призраком, который сеял смерть в окрестных деревнях. Вообще-то, банши ведь не убивают, они только предупреждают, что кто-то скоро умрёт… — Я знаю, — заверил Рейстлин. — Ну и вот, мисс Руа подумала, что если призрак стал убивать, значит, тому есть причины, которые можно устранить, и банши вновь станет… ну, какой должна быть. И мисс Руа это удалось! Она даже прислала нам колдофото, где стоит рядом с банши, в доказательство, что они теперь общаются, как лучшие подруги. Оказалось, какие-то маглы срубили дерево, которое банши, когда ещё была человеком, посадила вместе со своим возлюбленным в знак нерушимости их чувств… Но была война, и мужчину убили, а девушка стала банши, чтобы предупреждать о близкой смерти других людей и, таким образом, давать им шанс что-то исправить, — Полумна перевела дух и, погрустнев, закончила: — Папа тогда поехал взять у них интервью, но Хейзел почему-то совсем не помнила этой истории, а банши он не нашёл… А пару месяцев спустя вышла эта книга, — она кивнула на «Приключения с привидением». — И я думаю, что… вдруг Локонс убил ту самую банши? А мисс Руа из-за этого всё забыла… Такое бывает. Например, когда я вспоминаю о смерти мамы, то у меня тоже с памятью что-то странное… Помню, что надела в тот день новые белые носки и заплела волосы в косу. И что она хотела попробовать заклятье, чтобы придать форму каше, забавную какую-нибудь, в виде пирога, а внутрь варенье… А вот как она произнесла заклинание, не помню… — Локонс мог уничтожить другую банши, — заметил Рейстлин. Откровенность Полумны сбила его с толку: он не мог представить, что можно рассказать о смерти самого близкого человека тому, с кем едва знаком. Сам Рейстлин вообще предпочитал не заговаривать о смерти родителей, особенно матери… Впрочем, его никто и не спрашивал — только Гарри пару раз, но, видимо, чувствуя, что эта тема Рейстлину неприятна, прекращал расспросы, едва начав. — Мог, — подтвердила Полумна. — Только вот Хейзел в письме утверждала, что на шесть окрестных деревень есть только одна-единственная банши. Да и вообще, раз кто-то смог подружиться с призраком, то почему этого не могут другие? — Не все могут подружиться с тем, кого все привыкли считать воплощением зла, — заметил Рейстлин. — а больше твой папа не пытался связаться с этой Хейзел? — что-то в этой истории его насторожило. — Нет, он начал писать про оборотней-вегетарианцев, — вздохнула Полумна. И тут же протянула ему лежавший рядом с ней на сиденье журнал: — Но это было давно. А новый номер ты видел? Рейстлина новый номер не заинтересовал, хотя кроссворд оказался достаточно увлекательным. В купе попеременно заглянули Гермиона, Невилл и Лаванда, разыскивающие Гарри. Они поражались спокойствию Рейстлина и с любопытством разглядывали Полумну… Но в целом поездка прошла спокойно. В конце девочка пообещала попросить у отца номер «Придиры» с письмом мисс Руа: всё-таки Рейстлин заинтересовался и возможностью дружбы человека с призраком — не таким, как живущие в Хогвартсе, а, если так можно выразиться, «диким» — и возможной связью с этими двумя Локонса.