Чтобы лучше узнать своего врага

День постепенно перетекал в вечер. Работа за компьютером утомляла. Слабое анемичное тело ныло. Пара дней без сна, на это накладываются вечные подколы и внимание николая гоголя, так же болящие глаза от работы за ноутбуком в темноте. Брюнет поднимался со стула, с осознанием того что стоит пройтись. По йокогаме уже ходили слухи о его организации и о нем самом. Федор Достоевский — уже весьма известная личность, его прозвали всеобщим врагом. Гулять где угодно нельзя, именно по этому небожитель предпочитает темные закоулки, где обычно не бывает людей, или же темноту, высоту и простор — крышу. Крыши многоэтажек — удивительные места. Но сегодня выбор пал на первый вариант, на слабо освещаемый переулок. Солнце стремительно уходит за границы горизонта, идет на другое полушарие. Федор медленно, спокойно, с наслаждением этой атмосферой перебирал ногами. Сонливость как рукой сняло. В таких местах было не возможно думать о сне, отдыхе. Эти переулки, крыши уже служили отдыхом. Отдыхом от людей, навязчивых мыслей и работе. Но о последнем Достоевский не переставал думать. Он преследовал одну цель — избавить этот мир от эсперов. Со своими мозгами и способностями он был уверен, что способен осуществить свой план. Ветер проносился по закоулкам, отбивался от стен рекашетами, ударяя проходящих людей по лицам и холодным рукам. Федор не видел в этом ничего плохого, ему даже нравилось. Это приводило в чувство. В своей атмосфере, в собственных мыслях небожитель шел по своему маршруту. Кажется, все идеально и ничто не потревожит его, но не тут то было. На против него оказался дазай Осаму. На лице было ноль радости, глаза были пусты и не знали куда податься. Это их первая встреча. Достоевского интересовало развитие событий. Этот эспер обладал полезной способностью и хорошим складом ума. Брюнет видел в нем самого себя. Федор точно не знал последних событий связанных с одасаку, хотя мог догадаться. — какая встреча, осаму дазай, — произнес в пол тона, но чтоб слышал адресат небожитель жаль, что дазай так и не успел сказать чуе, что его машины больше не будет. осаму уже много времени бежал от места поля боя портовой мафии. оглядываясь, увидел яркий красочный взрыв. чуя точно его убьёт, если вновь увидит дазая. смерть единственного лучшего друга — одна из причин, по которой осаму бежал, куда глаза глядят. оглянулся по сторонам посмотреть, нет ли за ним слежки. как и предсказывал — он здесь совсем один. лишь машины, изредка появляющиеся из углов, мешали быть дазаю в полном одиночестве. плащ, который подарил дазаю его наставник, огай мори, слабо развевался на ветру. челка все лезла в глаза осаму, из-за чего он иногда не мог полностью разглядеть, куда направляется. он закрыл глаза и наслаждался редким звуком мотора, лёгкими порывами ветра и стуком своих ботинок. открыв глаза, дазай увидел до чертиков знакомый бар, где он зависал вместе с анго и одасаку. слишком вспоминать об этом больно, осаму ведь предсказывал, что они втроём больше не встретятся. а сейчас он совсем один посреди йокогамы, и даже домой нельзя пойти, ведь мори точно приготовил ему «сюрприз». быстро уходя куда подальше и переходя дорогу, осаму срывает пластырь на щеке и выкидывает в первую попавшуюся мусорку. не хочет больше его носить, не хочет притворяться, что там до сих пор есть какая-то рана. осаму потрогал щеку. так непривычно ощущать на этом месте не шершавые пластыри, а свою обычную нежную кожу. дазай весь путь обдумывал, где ему остаться на ночлег. на какие бы дома он ни оглядывался, знал, что его вышвырнут оттуда как блохастую собаку. осаму передернуло. собаки ещё хуже подействовали на него. сложив руки на груди, повернул в сторону. он опустил голову. узкие проходы не мешали плащу дазая развеваться на полную. осаму, увидев тень другого человека, поднял голову. дазай слышал о новой организации, мечтающей избавиться от эсперов, но не думал, что встретится с одним из них так скоро и в таком месте. хорошо, пистолет у него всегда с собой. услышав приветствие мужчины, дазай ответил: — не думал, что мы так быстро встретимся, фёдор. Пусть в живую достоевский ни разу и не видел мафиозника, но изменения уловить смог сразу. Он думал о развитие сюжета и понял что битва вряд ли будет. Тот слишком выжат. Тишина и молчание напрягали обоих. Федор решил сделать первый шаг. Он подошел ближе к шатену. Последний держал руку на готове, мгновение и пистолет будет у тела Достоевского. Небожителя это позабавило. Первая встреча и уже вероятность быть застреленным. Лидер крыс подошел чуть ли не в плотную к осаму. Фиалковые глаза быстро пробежали по его лицу и устремились в очи собеседника, которые делали тоже самое. Да, федор не ошибся, они, и вправду, похожи. О чем думает дазай он не знал, ну может это и к лучшему. Мысли по работе улетучились окончательно. По темной дороге, находящейся на против переулка пролетали машины. Солнце почти ушло. Мрак накрывал город. Но все это не заботило Достоевского. В голове «крысы"появилась мыслишка о том как бы все было бы, если бы мафиозник переметнулся на их сторону. Взгляд федора ловил каждую изюминку в осаму, сейчас в глазах. Они были красивы, притягательны и умны. Карий цвет сейчас в темноте отдавал красным кварцом. Вся эта красота ни за что не выдаст своего хозяина. Не сейчас, не сегодня, не с этими мыслями. Небожитель легонько приподнял голову дазая за подбородок холодной, бледной рукой. Глаза оппонента округлились. Федор сам не до конца понял зачем он это сделал, но нельзя дать понять это врагу. Холодная рука проскользила по горячей, нежной коже. Он изучал изгибы черепа, тем самым ставя в тупит шатена. — дазай, — наконец обратился брюнет, — тебе идут эти изменения. Растрепанные, небрежно отрезанные каштановые волосы, глаза, которых теперь два. Больше ты не носишь эти бинты на лице. что же с тобой стало? Не поделишься? Обычно, молодые падко реагируют на лесть, но предводитель организации крыс подозревал, что на осаму это не подействует. Он все еще держал младшего за подбородок и вглядывался ему в карие глаза. Они все еще молчали, не выдавая собственного обладателя. Когда федор коснулся лица осаму, тот остолбенел. Противно. Дазай первый закончил «игру в гляделки» и переметнул взгляд на вторую руку. Федор практически полностью расслаблен. Осаму чувствовал, как тот, своими фиолетовыми глазами, прожигает в дазае дыру. Это парня тоже немного раздражало. Он все думал, как ответить на вопрос, заданный федором, ведь правду все равно раскрывать не собирается. Хотя, думает дазай, Достоевский может знать причину, почему сейчас он тут не один, а с самым молодым капитаном портовой мафии! Уже бывшим. Осаму не обратил внимание на очень заметную лесть Достоевского. Парень у себя в голове плюнул ему в лицо. Дазай, вновь посмотрев в полуоткрытые глаза федора, резким движением смахнул руку предводителя крыс. ⁃ Хочу скрыться от своего напарника и наставника, — придумал ответ дазай, — Понимаешь ли, я сбежал, подорвал машину, и мой дом сейчас полыхает ярким большим пламенем. Думаю, что за мной рано или поздно будет объявлена слежка. А мне нужно уже начинать преображаться. На самом деле его преображение означает вовсе не это. Он хочет навсегда избавиться от его прошлого «я». Но, понимая, что душевно он останется тем же недотепой-самоубийцей, осаму ищет выход изменить себя хоть немного внешне. И Одасаку его к этому подтолкнул. У дазая оживились глаза хотя-бы для того, чтобы показать его не вымотанного. Осаму ходил то в одну сторону, то в другу, мелькая перед глазами Достоевского. Тот, будто статуя, стоял на месте, не подвижно. Иногда глазами только следил за собеседником и обращал внимание лишь на карие глаза. «Что за глупость я сейчас сморозил?» — спросил про себя дазай и мысленно себя ударил по лицу. Но, вернувшись в свой невозмутимый вид, осаму подошел вплотную к федору, держа одну руку возле пистолета и спросил: ⁃ Можно я вместе с тобой прогуляюсь? Сказать что достоевский был удивлен — ничего не сказать. Предложение осаму было странным. Они еле знакомы, являются врагами, а младший предлагает прогуляться?! Быстро вернувшись в колею, федор кратко кивнул. Они шли по пустынным улицам. Людей уже почти не было. Это радует. Небожитель все пытался понять намерения дазая. В голове было много всего, но половина — полная нелепица, остальное умные мысли. Как бы брюнет не старался, а первая половина раздумий грузили голову. Федор не понимал почему все это происходит. Сейчас в его намерения не входит смерть этого эспера. Русский понимал, что рано или поздно они будут равны. Да, по хорошему стоит устранить свою будущую проблему как можно быстрее, но это удивительная игра. Ему не терпелось увидеть пыл соперничества в глазах номера два. Так он в голове называл дазая. Сам достоевский — первый номер. Так же предводитель крыс, естественно, понял что осаму солгал ему, но зачем и у без того неумелого лжеца понижать самоуважение и оценку себя и своих действий? В этом нет необходимости. Федор знал, что уже бывший мафиози мог читать его. Россиянин все ожидал когда в него нацелятся из пистолета, который осаму прятал от него. Одно радовало брюнета. Этим поводом для радости был его план, который начал сбываться. Дазай покинул мафию, это радует как нельзя кстати. Даже машины стали более редкими. Звуков стало меньше, словно сама йокогама давала им напряженную тишь. Ветер усилился. Черный плащ дазая и накидка достоевского развивались от порывов. Ночь не будет спокойной. Это лишь затишье перед бурей. В воздухе уже ощущались маленькие, размером с молекулы капли дождя. Минут 20-30 и хлынет как из ведра. Неспешно перебирая ногами они шагали. Большую часть прогулки они провели в тишине. — и почему же ты решил пройтись со мной? — поинтересовался парень в ушанке Дазай, хоть и шёл неспешно, все равно оглядывался по сторонам. Картина все одна и та же: машин слышно все реже, и где-то вдалеке желтые фонари освещают пустую дорогу. А хочется немножко повеселиться. Хоть осаму и сам предложил пройтись по тихим пустым переулкам, все никак в голову не придет тема для разговора. «Какой он все-таки неразговорчивый» Бывший молодой капитан портовой мафии иногда смотрел на своего собеседника, который задал единственный, самый очевидный вопрос, который можно было задать в этой ситуации. Его длинные чёрные волосы развевались на сильном ветру. Каждый волос двигался в хаотичном порядке — это очень красиво. Даже когда дазай на заданиях оглядывался на чую, его взгляд падал на волосы, треплющиеся на потоке воздуха. Для парня всегда развевающиеся на ветру волосы являются символом свободы, независимости и красоты. Осаму, оторвавшись от шевелюры Достоевского, обратил внимание на белую шапку-ушанку. Как ему не жарко? Даже с учетом дождя, который пойдет через полчаса, эта шапка кажется теплой. ⁃ Дай примерить, — так и не ответив на вопрос Достоевского, сказал парень. Дазай схватил белую пушистую ушанку и натянул на себя. В ней было, словно в печке, очень приятно и тепло. Осаму коснулся «ушей» и стиснул их руками. Приятные ощущения. Он закрыл глаза, о чем-то думая, но, почувствовав тяжелый взгляд Достоевского, резко открыл их, глядел на неразговорчивого собеседника и помахал ему рукой, будто парни сейчас на далеком расстоянии друг от друга. По федору было видно — он в шоке. Это дазая немного позабавило. Он практически забыл, что полчаса назад сбегал из портовой мафии. Но, вспомнив вопрос Федора, дазай все-таки решил ответить. ⁃ Чтобы, конечно же, узнать лучше своего врага, — осаму улыбнулся, — Но ты такой молчун. Скучно. И как только твои подчиненные со скуки с тобой не померли, а? Дазай подошел вплотную к Достоевскому и немного наклонил голову в бок, дожидаясь ответа. Когда осаму взял ушанку достоевский удивился. У него ни кто не забирал шапку. Он ею дорожил. Вопрос дазая был чем-то вроде детской игры. — знаешь ли, далеко не всем нравится ребячество и шутки. Мои подчиненные уважают меня, от части из-за моего спокойствия. Они шли дальше. На глаза достоевского попалось одно заведение. Он в нем бывал ранее, поэтому решил предложить собеседнику зайти. Тем более на голову уже начали падать капли дождя. Это раздражало. — дазай, зайдем? — указывая на дверь заведения спросил фёдор. Почему-то ему было важно его мнение. Тут он вспомнил о шапке-ушанке, которая все еще была на голове младшего. — верни шапку. Это была круглосуточная забегаловка, где можно набить желудок по дешевой цене. Дазай, услышав предложение Федора, кивнул и вошел. Это кафе не отличалось особо интерьером: деревянные стены, такие же столы; стулья с алой сидушкой; шахматный пол; над каждым столиком висят практически одинаковые картины, на которых нарисован розовый цветок в разных ракурсах. Дазай и федор уселись за самый дальний столик. Второй заказал себе чай, и первый заказал себе то же самое, так как не знал, что брать. Только тогда осаму вспомнил про ушанку, находящуюся у него на голове, когда голове стало слишком жарко. И как он такое вообще носит? Решил вернуть это шапище своему хозяину. Даже волосы стали мокрыми. Потянулся к нему, сам надел на Федора и обратил внимание на его волосы. Они уже не такие, какими были на улице. Сейчас волосы стали какими-то висюльками, которые закрывали часть лица. Пропало их то изящество и та красота, что были ранее. Или это осаму так кажется. Поняв, что слишком долго держит шапку-ушанку, дазай отстранился от Достоевского и сел на свое место. ⁃ Позволь уточнить, федор, — отвечает парень, — уж лучше быть иногда немного навеселе, чем вечно серьезным. — но, увидев серьезный взгляд, Достоевского, тот продолжил. — Но это твое право. Федор сидел и молча, спокойно пил чай, смотря в свое отражение в коричневатой жидкости. Дазай тоже был вынужден молча пить чай, но поглядывал на своего собеседника. ⁃ Как тебе не жарко в таком? — вновь обратил внимание на себя парень. Федор взглянул, но ничего не ответил. — Ладно, как хочешь. Отпив еще немного, дазай отодвинул от себя чашку на середину стола и скрестил руки на груди. Погладил почти высохшие волосы, оглянулся по сторонам и сказал: ⁃ Тебе опасно находится в таких местах, в курсе? Могут в любой момент поймать. — да, верно. Но пусть сначала попытаются. — ответил на последний вопрос федор, — на счет шапки. Я привык, да и не считаю японию прям жаркой страной. Половина чашки была пуста. Отражение то и дело размывалось не давая ясной картины. Такие ощущение словно он гадал на свое будущее. Оторвавшись от напитка он поглядел на бывшего босса мафии. — дазай, а скажи куда же ты подашься теперь? Ты больше не в портовой мафии, но мирная жизнь не ожидает тебя. Я уверен. Ну так какие планы на будущее? Он разглядывал осаму. Волосы последнего немного распушились в теплоте. На мгновение достоевский захотел даже потрогать их, но вовремя сдержался. В заведении было шумно. Не удивительно. сейчас вечер рабочего дня. Многие отдыхают после работы. Лиловые глаза были уставлены в окно. На улице как и предсказывали пошел дождь, который быстро сменился на ливень. Даже сквозь монотонные стуки о столы, разговоры разных высот и постоянный звон посуды русский улавливал стук ударяющейся капли о крышу и землю. Немного повтыкав, небожитель вернул взгляд к лицу шатена. Глаза скользили то по лицу, то спускались на шею. Ему было интересно что же под многочисленными бинтами. После он осознал что эти бинты меняются каждый день и прикинув в голове цифру за год удивился. Дазай готов был тратить деньги на бинты, только ради изюминки? Нет. Они явно что-то значили и они что-то скрывают. Из-под белых бинтов не было видно ничего удивительного. Пока они на теле ни кто не поймет реальную картину. — кстати, пока ты думаешь подкину еще идейку для мозгобойни. Зачем носишь бинты? Что под ними? — он это спрашивал настойчиво, но не так как приказание на работе. Федор теперь ожидал целых два ответа. Даже если дазай на какой-нибудь не ответит, то достоевский ему мигом напомнит дазай неотрывно смотрел на фёдора. разговорить его немного получилось. действительно, мирная жизнь его не ожидает. ему предлагали залечь на дно, но ждать слишком долго, а дазай ждать не хочет. и ему некуда податься, так как мори, осаму уверен, перекрыл ему все дороги, чтобы нормально зажить. уж слишком хорошо он знает своего наставника. ⁃ не знаю, — честно ответил дазай, — пущусь в бега, а там уже по ситуации. или завтра же покончу собой. от этой мысли он улыбнулся. он давно мечтал умереть, но, к сожалению, вечно кто-то мешал. сейчас же он свободен, словно птица, и может прямо тут умереть, если попросит у официанта нож и скажет достоевскому убить того. но это будет чуть позже. федор начал чаще говорить, надо пользоваться моментом, а то со скуки реально помереть можно, и это была бы самая глупая смерть. дазай стукает своими длинными пальцами по столу и глядит на достоевского, по-крысиному улыбающегося. по голосу было слышно, что оппонент ждёт от него ответа на последние вопросы, и бывшему мафиози от них не уйти. так что лучше сказать сейчас, чем потом. ⁃ в бинтах… — не успел дазай говорить, как у входа послышался голос: ⁃ вы не видели этого человека? — осаму боковым зрением увидел мужчину в форме, который расспрашивал у каждого посетителя этого кафе про одного человека. мафиози ухмыльнулся и перевёл взгляд на достоевского: ⁃ за тобой, фёдор. Федор повернул голову в сторону этого человека. В руках был блокнот, со вклеенной картинкой. Сначала достоевский и вправду поверил дазаю, но, слава богу, на картинке был не он. На фотографии был достаточно крупный вор, но без сверх сил. Этот человек занимался убийствами и грабежом. Можно подумать что речь идет о портовом мафии, но нет. Это куда меньшая организация, если это вообще организация. — Извините его. К сожалению, я не знаю этого человека, — без улыбки, спокойным тоном ответил служащему предводитель крыс. Тот сначало разглядывал парня в ушанке, а после извинился и удалился. Взгляд достоевского вернулся к осаму, глаза отражали больше холода и упрека. — и к чему это? Слить меня вздумал без причины? — спросил федор. — и, да, я все еще жду ответ на вопрос связанный с бинтами. Пусть осаму и творит дичь по мнению небожителя, но тем не менее убивать его он все еще не планировал. Слишком хорошая и легкая, слишком глупая и неудачная смерть. «И почему этот эспер так мечтает о суициде? » Для федора это было загадкой. Он обязательно спросит шатена об этом, но позже. Позабавило лицо Достоевского, когда осаму пошутил про эту фотографию. Дазай глупо лыбился, смотря вслед человеку в форме. Повернув голову на Федора и увидев его суперсерьезность, расхохотался в голос. И до такой степени, что люди, сидящие на соседних столиках, косились на парня. Достоевский выгнул бровь, а осаму, перестав смеяться, сказал: — ты такой серьёзный, — дазай улыбался. но потом, сделав каменную гримасу, продолжил: — пошли выйдем, поведаю тебе мою тайну. некомфортно мне тут теперь. когда парни вышли из кафе, сразу же всю их одежду можно выжимать, настолько сильный сейчас дождь. дазай посмотрел наверх и закрыл глаза. за этот день он чувствовал лучше всего именно тогда. осаму любил дождь, от него своя атмосфера. на улице никого нет, все сидят либо в каких-то заведениях, либо отдыхают у себя дома. и только дазай и фёдор промокшие продолжают прогулку. — к чему это? — произнёс дазай, — хотелось повеселиться. сегодняшний день изначально не задался, а тут такой случай. бывший мафиози расправил руки и весело смеялся. — в бинтах, — обращался к фёдору дазай, — ничего особенного. я скрываю свои раны с помощью них. не хочу, чтобы кто-то видел это. осаму отвернулся от фёдора, посмотрела на промокшие бинты, прошёлся пятерней по волосам и посмотрел куда-то вдаль. на улице наступила тьма. теперь фонари стали гореть гораздо ярче. дазай стал хуже видеть лицо фёдора. замечал только промокшую ушанку и такие же волосы. — хотел спросить, — начал мафиози, — можно я у тебя переночую?