Lake Durumi

***

      Быть волком довольно-таки сложно. Особенно, когда сейчас современный мир, и жить в деревне рядом с лесом значит, что ты уже пожилой. Но все они были полны сил, и Чан иногда даже заговаривал с Ханной о том, чтобы та спокойно жила в городе и занималась своим любимым делом вживую с людьми. Девушка ожидаемо ни в какую не соглашалась и упорно следовала за своим братом, делая оговорку, что покинет стаю только в случае брака. А жената Ханна была на своей работе.       Еще одним большим минусом были инстинкты. Во время биологических открытий всем известно, что интеллект человека сильнее, чем животные привычки. Вот только оками были словно исключением из этого правила. Сущность волка была не сильнее человеческой, но в определенных ситуациях все же побеждала интеллект.       И сейчас Чан боролся сам с собой, сидя на кровати в своей спальне. Нельзя было сказать, что он проигрывал, но ситуация складывалась неоднозначная, и за счет собственных сомнений он поддавался внутреннему волку.       Почему же Чан мучался сомнениями? Он пытался осознать собственные чувства и отделить те, что навязаны его волком. Главный вопрос, что он себе задавал, – это "что я чувствую к Феликсу Ли?". Именно это заводило его в тупик.       Только он увидел этого паренька, его шестое чувство забило тревогу, из-за чего он на время даже был сбит с мысли. Также его волк чувствовал что-то странное в отношении всей семьи Ли. Но чувства в сторону паренька были совсем другие.       Что-то вроде смеси... влечения, оживления и даже азарта. Если первое можно было оправдать исключительной очаровательностью парня, а второе – знакомством с соседями и с как раз тем самым парнем, то третье...       Это чувство можно было описать, как азарт охотника. Тот адреналин, когда волк видит зайца и понимает, что может загнать жертву в угол. Та жажда крови, когда волк хочет съесть этого невинного зайца.       Именно это заводило Чана в тупик. За столько лет он научился хорошо понимать, чего хочет его внутренний волк, но... это было совершенно странным. Разве его волк считает Феликса зайцем? Абсурд.       Поэтому Чан отложил эту проблему на потом. Сейчас важнее было другое. Влечение к Феликсу. Почему оно появилось? Потому что он красивый, и он ему просто понравился? Его волк считал, что ему нужна пара, и он выбрал первого милого парня?       Чан метался между двумя этими теориями. Феликс ему действительно понравился, и это отрицать он не собирался. Вопрос стоял в том, искусственно ли это чувство. Если его волк ему это навязывает, то рано или поздно раскрывшаяся правда разобьет сердце Феликсу.       Также Чана интересовал еще не менее важный вопрос. Его реакция на то, что Хенджин собирается добиваться Феликса. Ревность, верно. А не волк ли эт-?..       Чан тихо зарычал от беспомощности и зарылся пальцами в волосы. Открылась дверь.       – Чан-и, – это была Ханна.       Девушка залезла к нему на кровать, скрещивая ноги. С полминуты она смотрела на брата, а после улыбнулась и потрепала его по голове.       – Ты слишком много думаешь, братишка. Это знак, что он тебе действительно понравился. Ты бы не стал так долго размышлять над этим.       Чан поднял голову, чуть наклонил ее и прищурился.       – Меня немного пугает, что ты, не имея чутья волка, можешь за минуту понять, что со мной происходит.       – Я не просто так на психолога пошла, – хихикнула Ханна. – Было обидно, что вы читали меня, как раскрытую книгу. Теперь я делаю это даже лучше вас.       – И я этому очень даже рад.       – Можешь отблагодарить, называя меня нуной, – девушка весело прыснула носом и увернулась от руки брата, пытающегося загрести ее к себе. – Я к тебе на секунду зашла, так что пока без объятий. Уверена, они понадобятся Хенджину, когда у него не останутся шансы на Феликса.       Ханна спрыгнула с кровати, открыла дверь, но встала в проеме, собираясь что-то сказать.       – Почему-то раньше я думала, что Чонин пошел в Хенджина, раз он постоянно обращает внимание на красивых девушек вокруг себя, – она сделала небольшую паузу. – Но теперь я поняла, что он второй ты, Чан. Влюбился наш парень.       И эффектно закрыла дверь.       – Чонин влюбился?

***

      Со дня знакомства с соседями прошло несколько дней, но Феликсу казалось, что минуло не менее пары недель. Странное чувство, что новые соседи влияли на его семью, никак его не отпускало.       Оливия все эти несколько дней ходила, витая в облаках. Не съела любимый пудинг, разбила тарелку, залила пол водой, а также споткнулась об угол кофейного столика. И это лишь за один вечер.       Ранее такой уровень неловкости часто демонстрировал Феликс, из-за чего его редко подпускали к мытью посуды (расстроен он не был). Но Оливия действительно била все рекорды.       Первый день Феликс думал, что это все последствия от приезда соседей. Но, когда в последующие дни все повторилось, он подошел к Рэйчел, чтобы та дала ему совет, как старшая сестра. Та, к его растерянности, невозмутимо заявила.       – Она влюбилась.       Ранее Оливия, в силу подросткового возраста, уже встречалась с парнями и один раз даже с девушкой. Но тогда она, казалось, относилась к этому, как к данности.       Чтобы не беспокоиться о младшей сестре, Феликс решил не ходить вокруг да около. Тем более отец, совершенно не сведущий в женской влюбленности, ибо с осознанием собственных чувств к будущей жене ему помогла бабушка в кафе, когда те обедали "как одноклассники", попросил сына поговорить с дочерью.       – Оливия, – Феликс подошел к сестре, когда та, напевая мелодию, мыла посуду.       Это было плохим решением, ведь девушка от неожиданности подскочила и чуть не разбила уже вторую тарелку за эти дни.       – Эй, не пугай ты так!       – Извини, – Феликс быстро подбирал слова. – Что с тобой эти дни происходит? Чуть что – роняешь, что в руках держишь.       Оливия растерялась, словно не ожидала, что ее необычное поведение будет замечено. Некоторое время поборовшись с желанием перевести тему, она все же решила рассказать правду. Феликс – ее любимый и единственный брат. Она не могла ничего долго скрывать от него.       – Я не знаю, как мне это сказать... – девушка неловко мялась. – Кажется, мне кое-кто нравится... – она подняла преданные глаза на брата. – Я не знаю, почему, но чувства довольно сильные. И мой внутренний журавль подсказывает мне, что все так и должно быть.       Семья Ли, будучи цуру, тоже обладала альтер-эго под видом журавля. И каждый член семьи жил с ним в полном согласии. Он помогал осознавать свои чувства, подсказывал, как себя вести. Ведь не зря говорили, что цуру – мудрецы. Ранее оборотни-журавлями часто оказывались странствующие монахи. И нет, они не могли принимать любой облик. Это было уже легендой людей.       И если Оливия говорила, что ее цуру уверен в ее чувствах, то это все было действительно важно. Журавли не влюбляются в плохих людей. Также для них не были важна никакая вражда между цуру, кицунэ и оками. Душа – главное для них.       – Оливия, я очень за тебя рад, – улыбнулся Феликс, обнимая сестру, которая мгновенно расслабилась, кладя подбородок ему на плечо. – Мне кажется, я даже знаю, кто тебе нравится.       Девушка подняла голову и смущенно поджала губы. Ее брат слишком хорошо ее знал.       – Как я и думал, – Феликс усмехнулся и потрепал Оливию по голове. – Чонин весьма милый, он не мог тебе не понравиться. К тому же, лисы – охотники на журавлей. И ты уже попалась в его зубы!       Оливия вспыхнула и ударила брата по плечу.       – Не говори ты так! Он мне только нравится! Тем более, мы едва знакомы. Нельзя говорить, что он такой уж охотник на меня.       – Не вижу, в чем проблема, – Феликс невозмутимо пожал плечами. – Мы можем прямо сейчас отправиться к ним в гости. Если ждать, то кто-нибудь может и забрать твоего кицунэ.       – Ты это серьезно? – Оливия растерянно похлопала глазами. – Ты же не хотел с ними сближаться.       – Но ведь разговаривать будешь ты. К тому же, кто я, чтобы не помочь своей сестренке. Ведь отпускать тебя в дом, полный взрослых парней, уже небезопасно.       Внезапно раздался голос Рэйчел, завязывающей волосы в привычный хвостик.       – Если не против, я бы хотела пойти с вами. Грех сидеть в свой выходной дома.       Феликс и Оливия недоверчиво переглянулись.       – Ты же каждые выходные так проводишь. Что-то изменилось? – спросила последняя.       Но в духе Рэйчел никогда не было увиливать от правды. Она всегда отличалась прямолинейностью. И сейчас своим принципам не изменила.       – Мне понравились клубничные кексы, – невозмутимо ответила она, поправляя челку. – Правда, не только они. Ханна действительно очаровательная. И, если бы понимали, насколько девушки прекрасны, то заметили бы это. Но по вам уже все понятно.       Младшие члены семьи Ли не смогли сдержать смешка. Ведь все, что сказала их старшая сестра, было правдой. Из всех них троих, Рэйчел была единственной, которую привлекали девушки.       Так и было решено навестить соседей в полном составе младшего поколения. Чтобы не приходить с пустыми руками, Оливия достала из запасов бутылку самодельного лимонада. Само то в жаркую погоду, когда единственное спасение – лежать под кондиционером, который у них был лишь один.

***

      Семья Ли не единственная, кто страдал от жары. Даже Ханна и Сынмин, увлечением которых была ботаника, сдались и разлеглись на диване, сложив друг на друга ноги. Будь это не выходной – Сынмин занялся бы работой и написал сотни строк кода для обновления игры, над которой он работал уже два года.       Правда, никакой выходной день почему-то не останавливал Хенджина, который что-то строчил на рабочем ноутбуке. Но ответственным его назвать было нельзя – стабильно раз в пять минут он устало вздыхал и поворачивался к дивану, чтобы пожаловаться.       И Чонин, лежавший на полу, успел сотню раз пожалеть, что рабочая зона для программистов была совмещена с гостиной, где и был расположен один единственный кондиционер на первом этаже. Второй был расположен прямо в коридоре на втором этаже, но там было совершенно негде присесть. Так что приходилось терпеть нескончаемое нытье друга.       Члены же 3RACHA вместе со своим бессменным менеджером что-то обсуждали в уже полностью обустроенной студии для звукозаписи. И именно поэтому беспредел Хенджина никем не мог быть остановлен.       Тут, привнося оживление в дивановаляние Сынмина и Ханны, зазвенел звонок входной двери. Девушка мгновенно сорвалась с места и побежала открывать. За ней, но уже медленнее, последовали Сынмин и Чонин.       За дверью оказались, как не удивительно, но их новые соседи.       – Извините, что без предупреждения. Мы хотели сделать ответный визит, – чуть поклонилась старшая из пришедших. Чонин тут же прошептал ее имя на ухо незнакомому с ней старшему. Также он сообщил имена и двух остальных гостей.       – Ничего страшного, – улыбнулась Ханна и сделала пригласительный жест. – В такую жару ничего не хочется, а вы с лимонадом как раз кстати. К тому же, познакомитесь со всеми остальными, – она повернулась и махнула рукой. – Это у нас Сынмин. Он немного вредный, но не вреднее Минхо. По нему сразу все видно. Правда, сейчас они слегка заняты. Верно, Хенджин?       Тот самый Хенджин стоял, прислонившись к стене и улыбаясь одной из самых очаровательных улыбок в своем арсенале. Вот только ни на кого она, к сожалению, подействовать уже не могла. Рэйчел уже была полностью очарована Ханной, а Оливия не отрывала взгляда от Чонина. И все это, впрочем, кажется, было взаимно.       Про Феликса ничего нельзя было сказать. Все карты он раскрывать совершенно не спешил. А особенно, что не одной Оливии внутренний цуру подсказал кое-что по поводу их новых соседей. И это совершенно сбивало с толку.       Феликс любил контролировать ситуацию. Чтобы все шло по плану. И сейчас романтичная сущность журавля неоднозначно намекала на привлекательного волка по соседству. И даже не того, кто проявлял к нему внимание. Довольно неудачная смесь.       Также парень не хотел что-то менять в своей жизни. Его вполне устраивало, что у него было сейчас. И он не хотел бросаться в воду со скалы и внезапно начать встречаться с этим Чаном.       – Рад познакомиться, – кивнул Феликс в сторону нового знакомого, который выглядел так, словно сейчас предпочел бы продолжить заниматься своим делом.       – Вы так вовремя пришли, – Ханна довольно хлопнула в ладоши. – Мы как раз ничем не заняты. А так хоть пообщаемся и лимонад попьем. Думаю, под него будут хороши бутерброды. Хотите помочь?       Все согласно кивнули, а Рэйчел пошла за девушкой в числе первых. Чем, впрочем, была достаточно довольна и сама Ханна.       – Тебе не кажется, Хенджин, что ты был занят чем-то важным? – заметила девушка, распаковывая нарезной батон.       – Не думаю, что это важнее, чем наши милые гости, – Хенджин подмигнул Феликсу, отчего тот иронично похлопал глазами.       Сынмин издал звук, похожий на смешок, припрятанный чихом.       – Только не говори, что ты только что назвал дедлайн твоей части программы неважным делом, – он усмехнулся. – Надеюсь, что ты помнишь, что я не буду прикрывать тебя перед нашим начальством.       Это подействовало. Хенджин мгновенно поник и, бросив на друга печальный взгляд, отправился в гостиную.       А Сынмин повернулся к Феликсу, хитро щуря свои узкие глаза.       – Если хочешь, можешь его игнорировать. Он у нас ужасно влюбчивый, – он покачал головой.       С другого конца послышался возмущенный крик Хенджина.       – Это не значит, что я несерьезен! И вообще, я твой хен, ты не можешь так обо мне говорить!       – Я парень Чанбина, и я считаю, что вполне могу взять на себя его обязанности! – бросил ответ Сынмин.       Конечно, все понимали, что это не было убедительным аргументом. Но ответа не последовало. Видимо, на этом их перепалка была закончена.       Закончив с приготовлением бутербродов, вся компания отправилась в гостиную, где расселись на полу под дуновением кондиционера, положив тарелку с едой посередине.       Разговор шел. Темы находились одна за другой, и было удивительно, как такие, разные на первый взгляд, люди с легкостью общались. Правда, частично Чонин все же тянулся к Оливии, а Ханна – к Рэйчел. Даже невнимательные люди могли заметить, как они нравились друг к другу.       А напряжение между Хенджином и Феликсом с легкостью разряжал своими саркастичными замечаниями Сынмин. И все из семьи Ли задумывались: если того самого Минхо назвали еще более вредным, чем Кима, то как их вдвоем еще терпят.       Тут в дверном проеме гостиной одновременно возникло сразу несколько незнакомых лиц, среди которых оказался и Чан.       – О, а у нас гости! – радостно улыбнулся пухлощекий паренек и мгновенно уселся рядом с Феликсом на полу. – Я Джисон, рад познакомиться, – он протянул руку парню.       Феликс пожал крепкую ладонь и уткнулся в свой стакан с лимонадом.       – А вы тут что-то вкусное пьете, – оживился Джисон, разглядывая напиток. После обернулся и состроил щенячьи глазки рыжему парню. – Минхо-я, принесешь мне стакан?       Тот кивнул и исчез в коридоре. Чан же и еще один невысокий парень расположились на полу и на диване. Второй уселся с Сынмином, который сразу слегка повеселел. Это позволило Феликсу понять, что это и был тот самый Чанбин. Оливия же взяла на себя обязанность представить всех. В это время Минхо успел вернуться и сесть позади Джисона, складывая на него руки.       – Я Оливия, – девушка показала на себя рукой, а после очередно на брата и старшую сестру, – а это Феликс и Рэйчел.       – Я Чанбин, – представился парень, обнимающий Сынмина.       С приходом новых людей разговор застопорился. Ситуацию вновь спасла Оливия.       – Кстати, а где вы были все вчетвером? И чем занимаетесь по жизни? – она заинтересованно подалась вперед.       Ответить вызвался Чан.       – Для удобства, мы все работаем удаленно. И... на самом деле, мы записываем музыку. В определенных кругах мы даже немного популярны, – он выглядел слегка неловко.       – Не стесняйся, Чан-хен! – улыбнулся Джисон. – Мы хоть и не звезды, но главное, что нашу музыку любят.       Неожиданно подал голос Феликс. На него одновременно воззрились сразу три взгляда. Два удивленных – от двух его сестер, а также слегка-обиженный – от Хенджина. Но парень ему обязан не был, так что в утешение бросил лишь краткий взгляд в ответ.       – А в каком направлении вы работаете?       Не то, чтобы Феликс действительно интересовался музыкой... Но интерес, подстегиваемый внутренним цуру, был сильнее.       – Мы, так сказать, андеграундные рэперы, – хмыкнул Чанбин. – Хотя нас можно назвать даже вокалистами. Но рэп мы записываем значительно чаще.       – Вау, – Оливия довольно хлопнула в ладоши. – Это так интересно! Вообще, я слушаю много молодежной музыки. Странно, что я не слышала о вас.       Все члены 3RACHA переглянулись.       – Мы не любим распространяться о себе и в основном используем псевдонимы, – объяснил Чан. – Стараемся разделять работу и личную жизнь.       Снова переглядки. На этот раз – чтобы узнать, стоит ли рассказывать. Решение было положительным.       – Мы 3RACHA.       Сначала было молчание, в котором можно было услышать, как крутились шестеренки в голове Оливии. После девушка издала протяжный звук "а" и подпрыгнула на месте.       – Вау, вы те самые рэперы? Ваш последний альбом был классным! Кстати, у вас есть менеджер?       Феликс мало интересовался современной музыкой, отдавая предпочтение их инструментальным версиям, которые ему находила все та же Оливия. Поэтому парень, краем уха слушая разговор Ханны и Рэйчел, на время провалился в себя и не услышал, что к нему обращались. Опомнился он только от толчка в плечо, адресованному ему Джисоном.       – Ты-то чем занимаешься? – усмехнулся сосед паренька, Минхо, кивая в сторону Чана, который, по всей видимости, и задал этот вопрос.       – А, я рисую на заказ, – похлопал глазами Феликс. – На планшете, на холсте. Так и зарабатываю.       – Да мы тут все деятели искусства. Творцы, – прыснул Джисон.       Теперь хмыкнул уже Сынмин.       – Наш преподаватель с тобой не согласится, – он изменил голос, чтобы спародировать того самого учителя. – Только по инструкции! – парень закатил глаза. – Ничему новому он нас так и не научил.       – На самом деле, ты научился от него ворчать! – послышалось со стороны Хенджина.       – Это я умел и до него, пудель.       Феликс не удержался от смешка.

***

      Так и стали проходить дни их лета. Когда было особенно скучно, – а это было почти всегда, кроме работы в саду и семейных прогулок – они ходили в гости к шумной стае. Их хаотичная атмосфера могла оживить любой день, когда любое движение, кроме похода за водой, давалось с трудом.       Также Феликс замечал, что приближалось полнолуние. Это был особенный день для оборотней-волков, ведь изменения затрагивали, в большинстве своем, именно их. Кроме явных, физических, было также и изменение настроения. Альфы часто становились более агрессивными, а омеги – эмоциональными. Часто у всех оками прослеживалась нервозность, порывистость и несдержанность.       Эти знания Феликс почерпнул из книг своей старшей сестры. Именно она из всей из семьи интересовалась природой хэнге больше всего. Раньше сборники знаний прошлых поколений хранились на чердаке в их старом доме в Австралии, но сейчас они временно занимали достаточно почетное место на столе у парня.       Также прочитанное он легко видел на практике. Чонин рядом с Оливией становился каким-то даже слишком оживленным, а от подкатов Хенджина было совершенно невозможно отбиваться. Именно поэтому сейчас Феликс с совершенно каменным лицом поглощал пибимпаб, одним ухом игнорируя выпады Хенджина в свою сторону, а также краем второго уха слушая разговор своих сестер со своими избранниками. Обе выглядели счастливыми, так что и Феликс чувствовал некую радость за них. Хоть у кого-то что-то действительно продвигалось в отношениях.       Чан в данный момент был занят написанием новой лирики для альбома, что он сам по секрету поведал Оливии, а заодно и всему свету. Но это шутка. Девушка, зная, что это конфиденциальная информация, лишь улыбалась и кивала. Для нее было важнее доверие ее кумиров.       За сестру Феликс был рад. С переездом у нее многое добавилось в жизни, к тому же положительное.       Возвращаясь к полнолунию, Феликс мог сказать, что это его однозначно беспокоило. Радовало лишь, что в эти дни его цуру был особенно тих, ибо просыпался именно в новолуние. Но также никто не мог предупредить о приближающейся туче.       Если бы не сестры, парень даже не сунулся бы в дом, полный волков. Но оба избранника сестер не были оками, так что полнолуние не было проблемой для них.       И если бы не сестры, Феликс ни за что бы не остался в доме стаи допоздна. Его родители привыкли, что их дети постоянно оставались у новых соседей до ночи, ведь все они были способны защитить себя.       Когда количество сообщений от обоих родителей переросло за два десятка, Феликс все же начал собираться домой. Оливия и Рэйчел, чувствуя некую напряженность брата, не стали как обычно отговаривать его и быстро распрощались с Ханной и Чонином.       Оказавшись на улице, Феликс с облегчением вдохнул прохладный вечерний воздух и пропустил вперед сестер, которые обсуждали какой-то спорный вопрос об отношениях.       Расслабленный парень даже не почувствовал никакого подвоха. Когда сзади послышался слишком знакомый голос, окликающий его, он даже ничего не успел сделать. Его уже подтолкнули, прижимая к каменному забору.       Над Феликсом возвышался, расставив руки по обе стороны от него, Хенджин с горящими глазами, знакомыми по иллюстрациям в книгах об оками. Первый знак, что инстинкты стали преобладать над разумом.       Это единственное, что успел подумать Феликс, когда горячие губы коснулись его рта.