you are decomposing

      Такой тихий вечер после недавних оглушающих взрывов. Зелёная, окровавленная трава. Свежий труп лежит на ней. Молодой шиноби лет двадцати. Чей-то сын, чей-то брат или, может быть, уже чей-то отец. Над ним стоит Дейдара. Вглядывается в останки. Это уже не тело, это большой кусок наполовину разделанного мяса. У нукенина недавно появилась сильная тяга к убийствам. Не только людей связанных с миссией, а просто мимо проходящих, что так мозолят глаз своими лицами. Взрывы приносят невероятное удовольствие, крики — оргазм для ушей, а что-то новенькое — перерезать глотки испуганным после взрыва людям, заманивать их в лесную глушь.       Вас ждёт семья? Вас серьёзно кто-то ждёт? Ха-ха, ублюдки, вы больше не вернётесь, пора кому-то отомстить вам за всех одиноких, потерянных и прогнивших изнутри людей, опустившихся на социальное дно. Просто сдохните, и наслаждайтесь, как ваша никчёмная жизнь пролетит перед вашими же глазами.       Он не мог больше терпеть. Не мог сорваться на людях, насильно окруживших его. Но на ком вымещать свою обиду? Заполнять слезами свою подушку? Не прокатит. Ему нужно покрепче.       Этим вечером Дейдара отправился в лес, находящийся неподалёку от убежища Акацуки. Зачем? Ответ на этот вопрос уже есть — выместить свою агрессию. Его «товарищи» скептически относятся к мимолётному искусству взрыва. Не дают ему разгуляться на всю катушку. Везде требуется аккуратность, сохранение трупов, бесшумность. Какая глупость давать Дейдаре задания с такими требованиями, а позже самим срываться и отчитывать его. Он уверен: они понимают, что тот невиновен. А кого же ещё сделать козлом отпущения, разве что самого молодого, вспыльчивого «товарища», насильно завербованного в группировку?       После очередного такого скандала, о том что Дейдара навёл слишком много шума он и решил пойти отыграться на ком-нибудь. Он тоже невиновен, как и его жертвы.       Затаившись в кустах, он выслеживал одиноких мимо проходящих людей. Желательно, юношей его возраста. Пусть всё будет на равных. Ну почти на равных. Вот идёт он: обычный шиноби. На его лбу красовалась повязка деревни Листа. И что же он здесь забыл? Видимо, прислали за важным поручением. Что-то передать или провести с кем-то беседу. Куда же он шёл? Были ли у него какие-то цели, планы?       Ярость в Дейдаре пробудили его глаза. С искоркой счастья, ожидания чего-то хорошего, такие же голубые, как и у него самого. Мразь. Да, он ничего не сделал, возможно, но в мире шиноби нет месту таким глазам. Глаза должны быть измученными, высушенными, с кровавыми подтёками и полным отчаянием, которое можно с лёгкостью прочитать, просто взглянув в них. Таких людей Дейдара не тронет. Ему хотелось забрать у людей то, что ему не принадлежит — счастье. Звучит глупо и по-детски, но звучит.       Сначала из-за кустов он кинул в жертву пару слабых бомб. Увидеть то, как в глазах нарастает страх. Страх не вернуться домой, не увидеть больше лица родных людей. Шиноби достал из кармана кунай, оглянувшись по сторонам. Тихо. Дейдара любит поиграть. — Кто здесь? — в ответ Дейдара бросил ещё несколько бомб, специально не целясь в человека. Пусть его дальше, медленно, но верно пробирает страх и подкрадывается паника. Враг не показался, но он здесь.       Шиноби молчит, оглядывается по сторонам. Дейдара видит, как у него затряслись руки. И зачем в ниндзя берут таких слабаков? На это он кинул ещё несколько бомб, чтобы ослепить его дымом и подкрасться со спины. Всё в дыму. Запах гари обжигает лёгкие человека, не привыкшего к нему. К счастью, Дейдара давно им надышался. Скажу больше — он стал для него, как наркотик. Шиноби начал задыхаться. — Я здесь, — сказал Дейдара и перерезал ему горло. Не до конца. Чтобы человек ещё мог жить, хватаясь за горло рукой, по которой красиво растекались струйки тёплой крови.       Второй удар пришёлся в плечо. Так, чтобы тот не смог поднять руку. Из неё выпал кунай. Слабак. На третий раз Дейдара вонзил нож ему в бедро, чтобы не смог больше стоять на ногах. Шиноби рухнул, не в силах больше сопротивляться. Дейдара отошёл в сторону, бросая несколько бомб прямо к парню, не оставляя надежды на жизнь и «чистое» тело. Взрыв прогремел. Из последних сил шиноби закричал. Слабо, жалко, но хоть какое-то удовольствие это всё-таки принесло. Вскоре крики прекратились, унеся за собой жизнь. Показывая: готов.       Дым рассеялся, оставляя после себя любимый запах. Блондин подошел к телу, снял с него горящий жилет и потушил им труп. Он выглядел для кого-то ужасающе, для кого-то красиво: застывшие в ужасе глаза широко открыты. Раны до сих пор кровоточат. На остатках одежды растеклись большие красные пятна. Лицо обгорело. От губ, бровей и ресниц почти ничего не осталось. Дейдара вглядывается в труп. Какой же он мерзкий. Как и все люди. Всё ещё держа в руке нож, он принялся яростно истыкать тело, образуя новые и новые раны, режа обгоревшую водолазку, одетую под жилет. Живот превратился в кровавое месиво. Какое удовольствие — резать не подушку, а бывшего человека.       Он остановился. Запах гари вскружил убийце голову, запах крови активировал барабанный стук сердца. Кунай выпал из рук. Ненарочно. Какая дикая ярость, весьма опасное состояние аффекта захватило Дейдару. Совесть. Как можно всё исправить? Может собрать все выпавшие внутренности и засунуть их обратно на своё должное место, а после взять иглу и нить и зашить искусственную дыру? Организм должен работать, сердце должно насыщаться кислородом, кровь должна течь по венам. Как быстро люди могут умереть, какие они беззащитные перед хладнокровными убийцами. Взмах ножом и вот от тебя остались лишь разбросанные куски, облитые кровью. Сломан, ремонту не подлежит.       Спустя столько лет убийств Дейдару решила изнасиловать совесть. Этого шиноби точно кто-то ждал. Почему если тебе не досталось блага, то нужно мстить всем подряд? Может лучше отомстить тому, кто причинил тебе эту боль? Ответ на вопрос: они слишком сильны. Подкрадываться из кустов? Так ты решил отомстить за свою боль, Дейдара? Так откуда же взялась совесть? Как пришла так и ушла, оставив с ним трясущиеся колени и лёгкую боль где-то в области сердца. Совесть бесцеремонно съебалась, испортила настроение и оставила в полном одиночестве. Блондин даже слышал чьи-то шаги. Точно совесть съебалась. Он подумал: «это ведь я сейчас думал о том, как же я неправильно поступаю? Думаю, с ублюдком Хиданом такое не случалось». Действительно, в мире полно тварей, которые совершают отвратительные поступки и при этом чувствуют себя хорошо. «Я хотя бы не тот глупец, что пытается бороться с тьмой этого мира».       Ненавидишь зло? Так стань его частью. Любому ублюдку можно найти оправдание, видно, с каждым из них судьба сыграла злую шутку.       Ещё час можно простоять над трупом и размышлять о жизни. Мы перечитали сопливых книг. В жизни — всё иначе. Одна жизнь не стоит ничего, даже жизнь твоего близкого человека. Пойми, он такой же, как и те массы, отнимающие кислород у нашей планеты. И ты — такой же. Просто житель. Не нравится? Отомсти обидчикам, испытай удовольствие, или просто забей на всё. Гложет совесть? Так пошли её нахуй и делай то, что выгодно тебе. С этими мыслями и приходом темноты Дейдара отправился домой.       Домой? Это место можно называть домом? Мерзкое логово мерзких людей, которым плевать на мнение других, которым лишь бы ходить по головам. Никто его там не ждёт. Но его туда звали. Зачем? Опять же- ради своей выгоды.       «Может, мне стоит сейчас взорвать к чертям это место? Может, мне стоит наконец перестать терпеть и показать им, что я ничего не забываю? Руки чешутся сделать это. Но куда ему идти после этого? Спать под мостом? А может быть, в канаве? Как ужасно понимать, что это место — и есть твой дом. Да он даже не услышит их криков, не увидит их ужаса в глазах. Эти мрази всё равно выживут, выкрутятся. Поганые сорняки, которые никак нельзя вырвать с корнем. Кажись, их корни протягиваются до самого центра земли».       Вновь переборов экстремистские мысли, Дейдара перешагнул порог этого здания. Никого рядом нет. Кто бы стал торчать в коридоре? Само здание состоит из коридора и шести комнат для простых смертных членов Акацуки, так же там есть комната-кухня и пародия на гостиную с парой диванчиков, стоящих там для виду. Кто здесь общается между собой? Эти люди разве похожи на большую семью?       Идя по коридору, Дейдара столкнулся с высокомерным взглядом Хидана. «Мразь. Хоть кого-то всё-таки хочется здесь взорвать. Почему я не сделал этого раньше?»       Пройдя в свою комнату, Дейдара рухнул на кровать. Хотелось спать. Сон — подвиг. Ёбаная бессонница. Снова эти разрывающие голову мысли.       «Кто я? — недомонстр-перечеловек… ХА-ХА-ХА-ХА», — от этой мысли Дейдару схватил приступ сумасшедшего смеха, буквально разрывавшего его грудь. Такие сильные спазмы. Как же здорово просто ржать от своей самооценки.

«Монстр» — ХА-ХА-ХА-ХА!»

      Его «взрывной» приступ остановил стук в дверь. Разве что-то может его остановить? Разве, что кашель, не менее «взрывной». Лёгкие, казалось, сейчас вылезут наружу, остановить его так просто — не судьба. Быстро подбежав к двери, он чуть не выбил её ногой и ринулся на кухню за единственным спасением — водой.       Напившись и остановив приступ, можно и отдышаться. Проходя к своей комнате он увидел рядом с ней стоящего Сасори. Его напарника. Тот самый человек, остро реагирующий на шум.       Не обращая на него внимания, Дейдара подошёл к двери. Сасори окинул его безразличным, слегка раздражённым взглядом. — Можно смеяться потише? От твоего смеха меня просто выворачивает. — Вас от всего, всегда «выворачивает», — намеренно передразнил и передал интонацию напарника Дейдара. — И что такого смешного может вызвать у тебя истерику и очередной приступ? Неужели рассмеялся от собственных мыслей?       Последняя фраза особенно ударила в сердце подрывника. Как можно так точно описать мои действия? Оправдываться было бесполезно, Сасори точно распознает ложь. Стыдно. — Вижу, у тебя опять бессонница? — Да, как всегда, впрочем.       Сасори. Напарник. Всё-таки, взрывать весь этот дом не стоило. Есть «человек» которому хоть на несколько промилле не безразличен Дейдара. Есть, с кем поговорить в эту ночь. Ночь — это спокойствие. Всё приобретает спокойствие и свою особенную атмосферу. Ты никогда не поговоришь ни с кем так откровенно, начисто, не будешь себя вести так — какой ты и есть на самом деле, кроме как в это тёмное время суток. — Заходи, — кукловод открыл дверь своей комнаты. Они прошли в помещение. Сасори сел за стол, Дейдара — на его кровать.       Разговоры — не самая сильная сторона Сасори. Зачем он его позвал? Он часто так делает, когда не может заснуть. Неужели его тоже мучает чувство одиночества? Он никогда не признается в этом, но Дейдара, хоть и не так хорошо, но может «видеть» тайные чувства других. Сасори что-то пишет на бумаге. Странный человек, но он не испытывает к Дейдаре неприязни, не презирает его.       «Как много он для меня значит?»       Третий год совместной работы. Сасори — это один из тех, о ком Дейдара может думать часами, как и сейчас — сидя у него на кровати. Из раздумий блондина прервало чувство сухости в груди и резкое желание выкашлять «разъедающие песчинки» из лёгких. Снова приступ. Несколько секунд покашляв, Дейдара ломанулся на кухню. Снова за спасением — водой. Остановив приступ и вернувшись, он опять сел на кровать. — Тебе не кажется, что они случаются слишком часто? Это у тебя на нервной почве? — Сасори развернулся лицом к напарнику. Тот заметно побледнел, а его дыхание стало свистящим. — Да, что-то мне нехорошо, — дышать стало трудно, Дейдара положил руку себе на грудь, стараясь дышать глубоко и ровно. Лёгкие болели. — Я вижу, что ты обеспокоен. Ты снова кого-то убил? — Да, убил. — Надышался дымом? Зачем ты это делаешь? — Мне приносит это удовольствие. Понимаете, господин Сасори, убийства успокаивают.       Дейдара говорит это человеку, делающему из людей кукол. Может быть, ему тоже это приносит странное удовольствие и успокаивает нервы? — Вы же делаете куклы из людей? — Марионетки, — поправил Сасори. — Это вам разве не приносит удовольствие? — Мне приносит удовольствие идеально выполненная мною работа, а ты просто бесполезно убиваешь людей, а потом ещё страдаешь от этого. Научись видеть разницу. — А мне приносят удовольствие мои идеальные взрывы. Даже не отрицайте, господин Сасори, что они не на высшем уровне, хм. Мне также приносит удовольствие идеальная работа, а мне, понимаете, не дают сделать её идеально на этих миссиях. — Тебя просят быть поаккуратнее. Ты выполнишь работу идеально, когда она будет полностью соответствовать требованиям. — Какое может быть удовольствие, когда эти требования задаёшь не ты сам себе, а тобой руководит кто-то другой? Когда я один, я сам себе создаю правила и следую им. Это большое удовольствие. Разве вы любите когда вами руководят? — на последнем слове Дейдара снова начал закашливаться. — Ты сильно нервничаешь. Эти убийства только усугубляют твоё моральное состояние. — Да что вы можете знать о моем моральном состоянии? кха-кха, — эмоционально выразился Дейдара, чей голос уже переходил на крик, вперемешку с рваным кашлем. — Только так я могу успокоиться, кха-кха. — Сходи воды попей, я пока поищу кое-что.       Дейдара послушался и пошёл на кухню. На часах было уже два часа ночи. Жаль, что лечь спать пораньше снова не вышло, да и не факт, что он вообще ляжет. Налив и выпив из-под крана стакан воды, Дейдара поспешил вернуться обратно в комнату Сасори. Что-то он там собирался найти.       Как только Дейдара вернулся, Сасори протянул ему коробку каких-то таблеток. — Что это? — Успокоительные. Наилучший способ подлечить твои нервы. Выпей сейчас, возможно, у нас завтра будет важный день. — Спасибо. — Будет очень прискорбно, если ты станешь так же задыхаться на миссии. Не расшатывай свою психику.       Говорит Сасори, отлично понимающий своего напарника. Он помнил себя в его возрасте. Помнил свою улыбку, вызванную криками врагов, как он убивал, как получил своё прозвище «Сасори, Скорпион Красных песков». И всё это только усугубило ситуацию. Возможно, забыв о мести, не став предателем, он бы жил себе спокойно, был бы мастером, имел бы жену, детей. Но можно и признаться, что «тёмное» удовольствие ему более по душе. Он добился такого признания, невероятной силы, много чего благодаря ненависти и обиде.       Дейдара открыл пачку и положил одну таблетку в рот, предварительно сходив за ещё одним стаканом воды, чтобы запить. Сасори вернулся к своему столу и продолжил что-то чертить. Делает новый чертёж для будущей марионетки. Его слова заставили Дейдару задуматься. Никого спасения в насилии нет. Надо оставить в покое этих бедных людей. Убивать только тех, кого надо. Зная, что кукловод ложиться спать не будет, Дейдара разлёгся на его кровати. Успокоительные, как правило, ещё и оказывают эффект снотворного, а зная Сасори — у него всё сильнодействующее.       Пульс в норме, дыхание спокойное, рядом какой-никакой, но близкий человек. Ближе всех, кого он знает. Дейдара медленно, но верно проваливается в сон. — Ты не уснуть ли там решил? — спросил Сасори, но в ответ услышал лишь умиротворённое посапывание.       Сам кукловод не спал около трёх дней. Для его тела это не проблема. Но сейчас его стало клонить в сон. Продолжать работу было бесполезно. Поспать бы не помешало. Сасори смотрит на напарника. «Что с ним происходит?» На его щеках выступил лёгкий румянец, а дыхание участилось. Не похоже, что ему снится кошмар. Сасори сел на кровать, немного отодвинув блондина к стене. Дейдара, неужели он думает, что ему больнее других? Наивный ребёнок, запутавшийся в своих обидах.       Кукловод тоже не мог уже устоять перед дремотой, поэтому, выключив свет, лёг спиной к напарнику. Кровать была широкой, а с учётом худобы обоих, они там отлично помещались. Они так спят не первый раз. Ёбаная бессонница. К счастью, сейчас можно заснуть.