письма падшего.

Как часто вы берете в руки книгу? Это некогда сборище деревьев, перемалеванное чернилами? Как часто вы читаете между строк? Но не так, чтобы вглядываться в нечистый белый, нет, чтобы заглядывать глубоко в свое сознание и самые потаенные уголки своей души? За окнами промозглая осень, деревья скинули листву и теперь стоят почерневшие и обнаженные вдоль усыпанных белым снегом дорог. И я, такой же нагой, лежу среди исписанных листов в своей комнате с почерневшей душой вдоль белых дорог. Я перечитываю абзац за абзацем, ищу ответы, думаю, уверяю себя, что нахожу, а потому скрупулёзно записываю их непонятным почерком где-то в уголке. Мой герой, как и я, лежит на кровати, удобно умостив голову на чужом плече, и вырисовывает только лишь ему известные узоры кончиком пальца, а потом произносит тихо и неразборчиво, будто не желая слушать себя же: «Знаешь, самое страшное в этой жизни, пожалуй, то, что ты не знаешь, когда произойдет тот самый «последний раз». Когда она приезжала ко мне, а я обнимал ее на прощание перед ее отъездом, я был уверен, что она приедет снова. И она приезжала. И когда я вновь прощался с ней, сажал ее заплаканную в такси и ей улыбался, я тоже был уверен, что она приедет снова. Вот только это был последний раз, когда я ее видел». Он делает паузу, погружается глубоко в свои мысли, выигрывая для меня время на то, чтобы иной раз всю боль и все отчаяние его я смог пропустить через себя. Чтобы я смог проникнуться, почувствовать. А потом, подняв взгляд карих — моих — глаз все также тихо шепчет: «Всегда, когда я желаю тебе спокойной ночи, я боюсь, что это наш последний раз».